Материалы по Торе Недельная глава 'Корах'

Корах      «Не будь подобен Кораху и его сообщникам...»

Человек из колена Леви, Корах, именем которого названа глава, был двоюродным братом Моше и Аарона. Он печально прославился тем, что возглавил бунт с целью удалить Моше с поста предводителя еврейского народа и верховного судьи и лишить Аарона звания первосвященника.

Чем же мотивировал Корах свое выступление?

«И отделился Корах, сын Ицхака, сына Кехата, сына Леви, и Датан и Авирам, сыны Элиава, и Он, сын Пелета из колена Реувена. И предстали перед Моше и с ними двести пятьдесят мужей из сынов Израилевых, предводители общины, призываемые на собрания, люди именитые. И собрались против Моше и Аарона, и сказали им: полно вам! ведь вся община, все святы, и среди них Г-сподь! Отчего же возноситесь вы над собранием Г-сподним?»

Понятней станет нам Корах, когда мы прочтем то, что рассказывается о нем в Мидраше. Вот как, например, доказывал Корах нелогичность Моисеева Учения. «Дом, полный книг, – спросил Корах Моше, – должен ли иметь мезузу на двери?» «Подумать только! – рассмеялся Корах, услышав ответ. – Вся Тора с ее 275 главами не может освободить дом от необходимости в мезузе, содержащей только две главы?! – и резюмировал: – Никто не заповедовал тебе этих законов, ты сам их выдумал».

А вот, например, какую притчу рассказал Корах, выступая на организованном им многолюдном собрании:

«Жила у меня по соседству одна вдова, а с нею – две девочки – сиротки. И было у нее одно-единственное поле. Стала она вспахивать его, – пришел Моше и заявил: «Нельзя пахать с волом и ослом в одной упряжке». Начала она сеять, – сказал он ей: «Не засевай поле разнородными растениями». Стала она жать и вязать снопы, – говорит он: «Оставь упавшие колоски, забытый сноп и несжатый конец поля для бедных». Пришла она молотить, – говорит он ей: «Отдели для жертвы первую десятину и вторую десятину». Покорилась она своей участи и отделила, как он сказал. Взяла она и продала свое поле и купила двух овечек, чтобы прикрываться их шерстью и питаться их приплодом. Но как только принесли они приплод, – пришел Аарон и сказал: «Отдай мне первенцев». Покорилась она своей участи и отдала ему ягнят. Пришло время стрижки. Она постригла овец, но тут пришел Аарон и заявил: «Первую стрижку отдай мне». Сказала она: «Нет у меня сил устоять перед этим человеком! Лучше я зарежу овец, и мы их съедим». Но, когда она зарезала овец, он сказал ей: «Отдай мне овечью ногу и некоторые другие части». «И зарезав овец, я не спаслась от него! – воскликнула вдова. – Так пусть же они будут посвящены Б-гу!» «Тогда все мое, – сказал Аарон, – потому что так сказал Вс-вышний: «Все посвященное Б-гу в Израиле да будет твоим». Взял он и ушел и оставил ее, плачущую, с двумя сиротками».

Кораха как будто очень волнует «социальная несправедливость». Из сострадания вроде бы к несчастной вдове он выступает против жизненного уклада, сложившегося на основании религиозного законодательства. Но цель Кораха – не помощь бедной вдове, цель его – власть. История не раз доказывала, что, когда людям, подобным Кораху, удавалось осуществить свои честолюбивые планы, они быстро забывали о бедной вдове и именно ей приходилось впоследствии страдать из-за них более всего.

Самое интересное, однако, то, что и с социальной точки зрения пример Кораха – не более чем софизм, псевдологический трюк, из-за которого ложный аргумент кажется истинным. Закон о том, чтобы упавшие колосья оставались для бедняка, – одно из самых замечательных социальных достижений древности, и он был известен и практиковался только у евреев.

Кораховская вдова удивительно напоминает персонажей, обычно используемых и в современной антирелигиозной пропаганде. Не так ли? Но последователи Кораха могут только позавидовать успехам своего предшественника. Ведь в течение одной ночи ему удалось склонить на свою сторону весь народ. И не только простонародье, но, как явствует из процитированного выше стиха, именитые еврейские предводители пошли за Корахом, бросив вызов Моше и Аарону: «Отчего возноситесь вы над собранием Г-сподним?»

Как же реагировал на это выступление Моше-рабейну? Великому мудрецу было ясно, что демократические лозунги Кораха являются не более чем оболочкой, которой он пытается прикрыть свои честолюбивые цели. И об этом Моше заявил Кораху открыто:

«Вы доискиваетесь священства. Поэтому ты и все сообщники твои собрались против Г-спода».

Ответа не последовало. Корах прекрасно понимал, что в открытом споре ему не устоять.

Увидев, что Корах и его сообщники упорствуют в своем стремлении добиться звания священнослужителей, Моше предложил им назавтра совершить вместе с Аароном одно из главных храмовых богослужений – воскурение ароматов, «и тогда, – сказал Моше, – известит Г-сподь, кто свят». Назавтра все совершившие воскурение, кроме Аарона, были поражены сверхъестественной карой.

Но сыновья Кораха, раскаявшиеся в последнюю минуту, избежали участи своего отца и его сообщников. Впоследствии от них произошли известные храмовые певчий, сопровождавшие своим пением богослужение, совершаемое потомками Аарона. Тексты некоторых из их песен вошли в книгу Псалмов. Они начинаются словами: «Песнь сыновей Кораха».

От детей Кораха произошли также многие еврейские пророки, самоотверженно проповедовавшие учение Моше, против которого дерзко восстал их пращур.

В истории еврейского народа нередки были случаи, когда человек или группа людей, отвергнув законы Торы, заявляли, что отныне им дано играть роль первосвященника в народе и управлять его духовной и общественной жизнью. Бывало, что им удавалось склонить на свою сторону значительную часть народа. Но неизбежно наставало предсказанное Моше утро: народ прозревал – и эти люди с их идеями неотвратимо исчезали с арены истории.

Отрицая Б-жественность Моисеева Учения, Корах выдвигал некоторые полемические аргументы. Например, когда он утверждал, что дом, полный святых книг, не нуждается в мезузе, как этого требует закон Торы, можно было заметить, что в рассуждениях Кораха есть определенная логика. Ведь основную функцию мезузы – освящение еврейского дома и охранение его от всего недоброго – в значительной мере выполняют и находящиеся в нем священные книги. Во все времена в любом еврейском доме на видном месте стояли томики Пятикнижия, молитвенники, книга Псалмов. И даже если обитатели дома не очень глубоко были знакомы с содержанием этих книг, лишь изредка раскрывали их, уже одно присутствие этих книг в доме создавало в нем атмосферу особой одухотворенности. И каждому, кто входил в этот дом, становилось ясно, что здесь живет представитель древнего народа, получившего Книгу Книг у Синайской горы, сыны которого умеют три раза в день обращаться к Творцу в задушевной молитве и в минуту горя или радости взывать к Создателю, произнося проникновенные слова песен царя Давида.

И все же Тора предписывает прикреплять к двери свернутый в трубочку пергамент с двумя главами из Пятикнижия. Чтобы вошедшего в дом уже у порога встречали эти главы. И чтобы главы эти провожали человека, покидающего тепло и одухотворенность еврейского дома. Чтобы, уходя в мир, полный опасностей, препятствий и соблазнов, он уносил в памяти своей небольшой кусочек пергамента, начальные слова которого являются символом еврейской веры: «Слушай, Израиль... Б-г наш... един» – и который заканчивается предсказанием полного Освобождения в будущем: «Дабы длились дни ваши и дни детей ваших на земле, которую Г-сподь поклялся дать отцам вашим, все дни, что небо будет над землею».

Бывает, что Вс-вышний наказывает человека богатством. Два знаменитых богача были на свете, и оба из-за своего богатства потеряли и сей мир и мир грядущий. Один из них – еврей, из знатного рода, знаток Торы – Корах. А другой – нееврей Гаман.

Бывает – идешь по улице, проходит знакомый и не здоровается. Обычно после этого мы спим спокойно и не принимаем этот эпизод слишком близко к сердцу.

А вот как-то прошел по улице Гаман. Все поклонились, попадали ниц перед ним. Лишь Мордехай не поклонился. Этого Гаман стерпеть не смог. Он созвал друзей и свою жену Зереш. Начал рассказывать им о своем великом богатстве, о том, как хорошо устроены его дети, как царь вознес его над всеми министрами и даже царица Эстер пригласила на пир кроме царя только лишь его, Амана. «Но все это теряет для меня смысл, когда я вижу Мордехая, а он стоит себе и не кланяется». Тогда предложили ему жена и друзья сделать виселицу в пятьдесят локтей высоты и на следующее же утро пойти к царю с просьбой повесить на этой виселице Мордехая. Всю ночь не спал Гаман, трудился, сооружал виселицу для ненавистного иудея, а кончилось тем, что повешен на ней был сам Гаман.

Сказано в книге «Кохелет» (5, 12): «(Бывает, что) богатство сохраняется для обладателя во вред ему». И сказал по этому поводу р. Йегошуа в Мидраше, что речь здесь идет о Корахе.

Как разбогател Корах? Он однажды нашел клад, да и голова у него была смекалистая. Был он знатен, двоюродный брат самого Моше – их отцы были братьями. Ему только и снилось, что вот-вот дадут ему какой-нибудь высокий чин. Но вот беда-то. Никакого чина ему не дали. Даже над родом Кехат, к которому принадлежали и Моше и Корах, главой был назначен другой, младший их кузен Элицафан, сын Узиэля.

Моше ничего не делал по своему усмотрению, но только по велению свыше. Корах же рассуждал иначе. Он считал, что Тора действительно была дана от Б-га, но назначения вершит Моше самолично.

Кораху удалось сколотить многочисленную группу таких же «обделенных», как он. В нее вошли представители колена Реувена, которые ничем не были выделены среди других колен Израилевых, несмотря на то, что их предок Реувен был первенцем патриарха Яакова. Среди обиженных реувенитов были и знаменитые скандалисты и клеветники Датан и Авирам. В партию Кораха вошли также первородные сыновья из других израильских колен, которых оскорбило то, что после греха золотого тельца у них было отнято право службы в Храме и отдано потомкам Аарона.

Несмотря на то, что ни перед кем из бунтовщиков Моше не мог испытывать ни малейшей вины, он все же пытался вызвать для беседы зачинщиков: Кораха, Датана и Авирама, но они отказались. Моше тщетно пытался по-хорошему успокоить и левитов, примкнувших к Кораху.

Почему он шел на все это, хотя был уверен в своей правоте? Потому что надо всеми средствами стараться избегать раздоров.

Мидраш говорит, что следует учиться у Моше и всегда стараться избежать споров. Рав говорит в талмудическом трактате «Сангед-рин», что тот, кто раздувает споры, тот нарушает заповедь Торы: «Не будь подобен Кораху и его сообщникам» («Бамидбар» 17,5).

РАМБАМ писал в своем письме сыну: «Не оскверняйте ваши души раздорами, от которых мы теряем духовно и физически. Я видел, как разрушались семьи, великие люди были унижены, распались объединения, благочестивые испортились... в результате спо-ров и раздоров».

Тем, что Моше пошел к Кораху, Датану и Авираму, он достиг многого. Дети Кораха сидят у отца и вдруг видят, что входит великий наставник Моше. Что делать? Встать перед вошедшим учителем? Обидим отца. Не встать? Нарушим заповедь Вс-вышнего. Решили встать. Это было началом их покаяния и в итоге спасло их от участи отца («Ялкут Шимони»).

Согласно Мидрашу в бунте Кораха важную роль сыграли женщины.

«Умная женщина строит свой дом, а глупая – своими руками его разрушает» («Притчи» 14, 1). «Умная женщина строит свой дом» – это жена Она, сына Пелета (из колена Реувена), «а глупая своими руками разрушает его» – это жена Кораха.

Когда проходила церемония освящения левитов, все мужчины рода должны были по велению Б-га сбрить все волосы на теле. Когда Корах пришел домой остриженный, без бороды, жена говорит ему: «Смотри, что делает с вами Моше... велел даже снять волосы». «Но ведь Моше тоже остригся и побрился», – отвечает Корах. – «Это только для того, чтобы остричь вас». Из-за подстрекательства жены и погиб Корах.

«Умная жена строит свой дом» – это жена Она, сына Пелета. Она спасла его. Узнав, что муж собирается присоединиться к бунту Кораха, она стала его отговаривать: «Зачем тебе встревать в споры? Будет ли главным Моше или Корах, – тебе главным не быть». «Но мы договорились и поклялись бороться сообща», – говорит Он. Жена посоветовала ему пока суд да дело прилечь отдохнуть и напоила его вином. А сама помыла голову и села у дверей с распущенными волосами. Пришли люди Кораха поднимать сообщников на восстание. Постучали в дверь Она. Но тот безмятежно спал и не открыл им. Они приоткрыли дверь, но, увидев женщину с непокрытой головой, поспешили уйти. Так вышло, что Корах провалился сквозь землю, а один из главных его соратников Он, сын Пелета, остался жить.

Талмудические мудрецы говорят, что все человечество должно было произойти от одного прародителя, Адама, для предупреждения расовой и национальной вражды между народами. «Чтобы один человек не говорил другому: мой предок выше твоего» (Мишна «Сангедрин» 4, 5). И даже определяя принадлежность к еврейскому народу, иудаизм не ограничивается кровным родством: представитель любой расы и нации, пройдя традиционную процедуру гиюра, становится полноправным представителем еврейского народа со всеми вытекающими из этого обязанностями и привилегиями.

И тем не менее в еврейском народе испокон веков существуют два сословия: «левиты» и «коэны», резко выделяемые на фоне всех остальных «исраэлитов». Особенно выделяются коэны. «Коэн» означает в переводе «священнослужитель». Уже почти 2 тысячи лет Иерусалимский Храм лежит в развалинах и служба в нем не совершается. Однако коэнам поныне оказываются почести и даются некоторые привилегии. Например, первым к чтению Торы вызывают непременно коэна, даже если в синагоге или миньяне в это время находятся люди, более ученые и достойные. За что же ему такая честь? За то лишь, что его пращуром по мужской линии был первосвященник Аарон. И никакие заслуги, никакие ритуалы не могут перевести человека в священническое сословие, если только ему «не удалось» родиться в семье коэна. Каждый может, правда, при определенном стечении обстоятельств видеть в этом сословии своих внуков – если дочь его выйдет замуж за коэна. Но это удовлетворит далеко не всякую амбицию.

Поэтому очень нетрудно представить себе реакцию многих уважающих себя израильтян в то далекое время, когда священничество Ааронова рода только было утверждено; и легко понять, почему весь народ Израиля был на стороне Кораха, Ааронова кузена, когда он дерзко бросил в лицо Моше и Аарону: «Вся община, все святы... отчего же возноситесь вы над собранием Б-жьим?»

Первоначально у евреев не было особого священнического рода. Богослужения в израильском стане совершались первородными сыновьями независимо от их сословия. Но сотворение идола золотого тельца даже после того, как Моше удалось вымолить у Б-га прощение, оставило неизгладимый след – в частности, лишило 11 колен Израилевых права участия в храмовом богослужении. Это право сохранилось лишь за коленом Леви (к которому принадлежали также братья Аарон и Моше), причем основные виды храмовой службы были закреплены за Аароном и его потомками, которые отныне стали зваться коэнами.

Моше не столько стремится логически обосновать отделение ааронидов в качестве священнического рода, сколько доказать, что отделение это было совершено по велению Вс-вышнего: «Дабы знали вы, что Б-г послал меня вершить все это, а не от моего это желания» («Числа» 16, 28).

Началось сверхъестественной карой бунтовщиков, а закончилось тем, что посох, на котором было начертано имя Аарона, оставленный в Храме вместе с 11 другими посохами, неожиданно расцвел и покрылся плодами миндаля.

Затем, чтобы навеки утвердить особое назначение Ааронова рода, евреям были даны заповеди о «матнот кехуна», т. е. о дарах священничеству. Всего таких даров 24.

Глава Койрах.

В главе этой недели описывается попытка умного, властного еврея по имени Койрах свергнуть с престола Мойше.

Раши (16:19) объясняет, что Койрах убедил ВЕСЬ еврейский народ присоединиться к нему в борьбе против Мойше.

Как ему это удалось? Какой разумный аргумент мог он привести, чтобы все люди сошли с ума? И какое отношение все это имеет к нам сегодня?

Чтобы объяснить это, я расскажу такую историю.

Джо и его отец три часа простояли в очереди, чтобы попасть на «Ехидут» (личная встреча) с Любавичским Ребе. Кроме Йом Кипур они не соблюдали никаких обычаев, но гордились тем, что они – евреи. Поэтому, прежде всего, они решили посетить Ребе.

Наконец, подошла их очередь. Первое, что они заметили, когда вошли в комнату и приблизились к Ребе, сидевшему за столом, было то, что там необычно тихо и светло. Еще их внимание привлекли шкафы вдоль всех стен, полные книг.

«Добрый вечер – произнес Ребе. – Пожалуйста, присаживайтесь».

Не понятно почему, они стояли. Ребе повернулся к Джо и сказал: - «Насколько я понял, скоро ты станешь Бар-Мицва, это так?» Улыбка и добрый взгляд Ребе внушали уверенность.

«Да, через два месяца, пятого мая»,- ответил Джо, пожалев, что не знал этой даты на иврите.

«Ты занимаешься спортом?» – спросил Ребе.

«Да, Рабби, мне нравится бейсбол»,  - ответил Джо, немного удивившись вопросу.

«А что тебе нравится больше, – продолжил Ребе, – когда в бейсбол играет одна или две команды?»

Джо помедлил секунду; было очевидно, что этот милый религиозный еврей не знал многого об этой игре.

«Если играет одна команда, то это не игра, Рабби. В игре участвуют две команды».

«Я понимаю. – Сказал Ребе. – А скажи мне, ты когда-нибудь ходишь на профессиональные матчи?»

«Конечно, каждый раз, когда отец разрешает мне».

«Но чтобы попасть туда, надо заплатить деньги, не так ли? – Продолжил Ребе. – Так зачем тратить деньги, когда можно бесплатно поиграть со своими друзьями?»

Джо не совсем понимал, к чему шел разговор, но ответил.

«Рабби, мне кажется, Вы многого не знаете о бейсболе. Профессионалы играют совсем по-другому, это настоящая игра, а я играю только ради забавы».

«А! – Воскликнул Ребе. – Это очень близко к твоей Бар-Мицве. В жизни, почти как в бейсболе. До настоящего времени в тебе находились две команды, два импульса. Твой добрый импульс говорил тебе, что надо быть честным и хорошим мальчиком. А другая «команда» будет изо всех сил стараться сделать обратное». Джо понравился необычный подход Ребе. Это напомнило ему историю о Царе Соломоне.

«Но только помни, - закончил Ребе, заглядывая глубоко в глаза Джо.  – Выиграет та команда, которая будет играть лучше!»

Через неделю после праздничной вечеринки в честь Бар-Мицва Джо, он абсолютно забыл о Ребе. Прошло еще три года, он приехал домой, полный восторга; он выиграл бесплатную поездку на выходные в Новые Орлеаны с другом! Все были очень счастливы, но мама, вдруг, посмотрела на календарь и заметила, что поездка выпадает на выходной… празднования Йом Кипур!

«Тогда я отмечу Йом Кипур два раза в следующем году. – Недовольно ответил Джо. – С каких это пор мы стали такими религиозными?! Зачем мешать моему веселью!!»

«Знаешь что, - сказал отец,  - не спеши. У тебя есть ночь, чтобы все обдумать, и мы не будем возражать, что бы ты ни решил».

«Хорошо, я подумаю об этом!» - решил он и громко захлопнул за собой дверь, а затем включил телевизор. Был уже конец бейсбольного матча.

«Черт! Я даже пропустил игру из-за…» Голос диктора прервал его мысль. «Да, сегодня болельщики действительно, разочарованы. Доджеры заработали пять очков, Янки – три! Это еще раз доказывает тот факт, что побеждает команда, игравшая лучше!!»

На следующее утро Джо объявил своим удивленным, но гордым родителям, что он все обдумал и решил не ехать в Новые Орлеаны на Йом Кипур.

Шло время и Джо (теперь Джо) учился в университете, получая образование по политологии. Он был лучшим в классе, и все были уверены, что его ждет хорошая работа. Но университетская жизнь была не так проста для него.

После нескольких лет борьбы с одиночеством и депрессией, он каким-то образом оказался вовлеченным в общину Мормонов; это группа ложных миссионеров, которая выбирает себе в жертву молодежь в студенческом городке, особенно отвергнутых евреев. Около года он посещал их лекции и так увлекся, что даже убедил нескольких своих друзей евреев присоединиться к нему и полететь вместе с ним Солт Лейк Сити, чтобы… окреститься там.

Счастливый представитель Мормонов в студенческом городке организовал дружеский бейсбольный матч. После матча, за день до счастливого погружения должна была состояться вечеринка. Джо был питчером и он блестяще, без проблем выиграл игру. Все сияли от радости, когда собрались идти на вечер.

Но когда под шум зрительских аплодисментов они покидали поле, представитель положил руку на плечо Джо и довольно произнес: - «Джо, ты прекрасно играл, и ты будешь великолепным игроком в команде Б-га!! Это просто доказывает, что побеждает тот, кто играет лучше всех!»

Джо остановился. Вдруг, красивые голубые глаза Ребе снова вспыхнули в его памяти, напоминая о словах, услышанных десять лет назад.

«Что я делаю? – подумал он. – Я ведь еврей!»

Он извинился, осторожно, стараясь не улыбаться, подошел к своим друзьям тоже евреям и, не привлекая внимания окружающих, вывел их и объявил, что они не едут в Солт Лейк Сити. «Прежде всего, я хочу повидаться с Рабби, а билет на самолет – за мой счет!»

На следующий день они полетели в Нью Йорк, чтобы увидеть Ребе, но решили не рассказывать о том, как хотели принять другую веру.

Как все и ожидали, по окончании университета Джо получил престижную работу; он стал главным помощником Артура Голдберга, представителя США в ООН.

Шел 1967 год, для государства Израиль начинался кризис; оно было окружено врагами, до зубов вооруженными СССР, и покинуто всеми, так называемыми союзниками. Казалось, спасти эту маленькую страну может только чудо.

У Джо был дядя, чей единственный сын стал «Баал Тшува» и учился в Кфар Хабад, в Израиле. Обеспокоенный дядя послал своему единственному сыну билет на самолет и приказал немедленно покинуть Израиль, пока не минует опасность. Но мальчик отказался.  – «Любавичский Ребе сказал, что никто не должен уезжать из Израиля, ибо там безопасно, и война закончится через несколько дней!» - объяснил он.

Разъяренный отец связался со своим племянником Джо и отчаянно умолял использовать свои связи или что-нибудь еще, только чтобы убедить Ребе изменить свое решение.

И снова Джо оказался в кабинете Ребе, но в этот раз, чтобы просить за своего двоюродного брата.

«Ребе, он – единственный ребенок моего дяди, а ведь дела обстоят очень серьезно. Ребе, я работаю в госдепартаменте США, и через меня проходит очень много информации, доступной лишь узким кругам. Ситуация даже хуже, чем Вы можете себе представить! Только чудо предотвратит холокост. А мальчик говорит, что Вы сказали ему не покидать Израиль».

«Это правда. – Спокойно ответил Ребе. – Абсолютно не о чем волноваться, война закончится уже через несколько дней, к большому удивлению всего Израиля. Пожалуйста, передай своему дяде, чтобы не волновался».

Джо не мог поверить своим ушам. Или Ребе совсем сумасшедший, или…

«Ребе,  - не раздумывая, заговорил он, - Никто не согласен с Вашей идеей! Никто  в мире! Как Вы можете быть настолько уверены?!!»

Джо наклонился через стол к Ребе и повысил голос: - «Ребе, помните, этот мальчик – единственный ребенок в семье!! Единственный сын!!»

Ребе помедлил секунду, его лицо приняло суровый вид. Он заглянул глубоко в глаза Джо и произнес:

«У меня в Израиле -  четыре миллиона «единственных сыновей», и я говорю тебе, что все будет  в порядке».

Джо был поражен.

«Но есть кое-что, чем ты можешь помочь. - Продолжил Ребе. – Когда будешь уходить, пожалуйста, зайди в кабинет секретаря. Там тебя ожидает пара тефиллинов. Это подарок от меня лично. Секретарь покажет тебе, как надевать их на каждый день».

«Кстати»,  - окликнул он Джо, когда тот уже стоял у двери и собирался уходить. Джо обернулся и увидел, что Ребе улыбается. – «Ты все еще любишь бейсбол?»

Война, длившаяся шесть дней, закончилась, и все было так, как предсказывал Ребе. Джо позвонили из офиса Ребе и сообщили, что Ребе хотел бы снова поговорить с ним.

Не успел Джо начать извиняться перед Ребе, тот начал говорить. – «Я знаю, что как только война закончилась, правительство Израиля, в особенности левые партии, уже пытаются возвращать все завоеванные у врагов земли. Это очень опасно, и ты здесь можешь помочь».

Ребе продолжил, чтобы кратко разъяснить Джо суть сложившейся ситуации.

Когда Ребе закончил, Джо сказал: - «Ребе, я хочу сказать Вам лишь одно; Я горжусь тем, что у еврейского народа есть такой истинный лидер, как Вы!»

Это главная идея главы этой недели: был ли Мойше истинный лидер или нет? Было ли необходимо полагаться на каждое его слово, как бы нелогично оно ни казалось?

Койрах утверждал, что нет. – «Наверное, чтобы выйти из Египта мы должны были слепо следовать за тобой, Мойше. Но теперь, когда мы все увидели Б-га на горе Синай, мы все – Святые! Нам пора начать думать самостоятельно!!»

И этим аргументом он смог убедить весь Народ не соглашаться с Мойше.

Именно это отношение стало причиной несогласия евреев с царем Давидом и также со всеми пророками после него. В конце концов, все это вылилось в страшную ссылку, от которой мы страдаем уже почти 2 000 лет.

И мы молимся за то, чтобы Б-г дал нам еще один шанс и послал нам Мошиаха; настоящего лидера, такого как Любавичский Ребе. Уверен, в этот раз, все будет в порядке.

Мошиах Сейчас!!

 Корах (Бемидбар)

«Ликутей Сихот» часть 8

16.  /1/ И отделился Корах, сын Ицгара, сын Кегата, сын Леви, и Датан и Авирам, сьгаы Элиава, и он, сын Пелета, сыны Реувена, /2/ и предстали перед Моше вместе с людьми из сынов Израиля – двести пятьдесят человек, вожди общества, призываемые на собрания, люди именитые. /3/ И собрались против Моше и Агарона, и сказали им: «Полно вам! Ведь все общество, все святы, и среди них Бог! Отвего же возноситесь вы над собранием Бога?!». /4/ И услышал Моше, и пал ниц. /5/ И говорил Кораху и всем сообщникам его так: «Завтра утром известит Бог, кто Его и кто свят, и того приблизит к себе; и кого изберет Он, того приблизит к себе. /6/ Вот что сделайте: возьмите себе совки, Корах и все сообщники его, /7/ и положите в них огонь, и кладите на них смесь благовоний пред Богом завтра. И будет: человек, которого изберет Бог, тот свят. Полно вам, сыны Леви!».

1. В мидраше сказано: «Вышел Корах и спросил у Моше: «Можно ли носить без цицит талит (одежда 4-х угольной формы, на которую, по еврейскому закону, полагается повязывать 4 нити – цицит, одна из которых должна быть цвета тхелет – синего цвета) полностью сшитый из нитей цвета тхелет?» Сказал ему Моше: «Обязан носить с цицит». Сказал ему Корах: «Нельзя носить без цицит талит, полностью сшитый из нитей цвета тхелет, а с четырьмя нитями цвета тхелет – можно?!» Затем спросил Корах: «Может ли быть без мезузы дом, наполненный свитками Торы?» Сказал Моше: «Обязан быть с мезузой».

Сказал Корах: «Вся Тора, состоящая из 375 глав, не освобождает дом от мезузы, а одна глава Торы, находящаяся внутри мезузы, разрешает жить в этом доме?!» В заключение сказал Корах: «Слова эти не сказаны нам (Всевышним). Ты выдумал их.

Некоторые комментаторы говорят, что рассуждения Кораха сводились к следующему: поскольку можно носить без цицит талит цвета тхелет и поскольку не нужна мезуза в доме, наполненном свитками Торы, то, соответственно, евреям не нужен первосвященник Аарон. Талит цвета тхелет можно носить без цицит, поскольку в этом талите уже есть нити цвета тхелет, из которых делают цицит. В доме, полном свитков Торы, не нужна мезуза, поскольку в этом доме уже есть глава Торы, вкладываемая в мезузу. Все евреи святы и им не нужен первосвященник. Так почему же Аарон и Моше возвысились над народом Б-га?

При таком объяснении возникает следующий вопрос: Корах приводит два примера, каждый из которых основан на одной и той же логической предпосылке. Зачем же он спрашивал Моше о необходимости мезузы в доме, наполненном свитками Торы, после того, как услышал от него ответ о необходимости ношения цицит?

Очевидно, что второй аргумент Кораха (о мезузе) был более основательным, чем первый (о талите), и Корах ожидал, что Моше согласится с ним даже после того, как первый аргумент был отвергнут. Аргумент о мезузе казался Кораху более веским, но, несмотря на это, он вначале спросил именно о талите, расчитывая таким образом оправдать свои претензии к возвышению Моше и Аарона.

2. Смысл этого отрывка становится ясен, если мы обратимся к рассказу мудрецов о том, что община Кораха в конце концов признала свой грех, выразив это словами: «Моше прав и Торa истинна» (трактат Сангедрин 110а).

Если понимать слова Торы буквально, то совершенно очевидно, что община Кораха вела спор не столько с Моше, сколько с Аароном. Поэтому в ответ на слова: «Зачем вы возвысились над народом Б-га?», Моше предложил общине Кораха и Аарону сделать жертвоприношения и с их помощью доказать, что Аарон «избран Б-гом» и что он – «святой».

События, происходившие после спора с Корахом, также связаны с первосвященством Аарона (слова «И расцвел посох Аарона...»; приказ, данный Аарону и его сыновьям, чтобы они предупредили «чужих» о запрете входить в Храм; заповедь о приношениях для священников-коэнов).

На основании вышесказанного можно задать следующий вопрос: если спор в основном касался Аарона, то почему, признавая свой грех, община Кораха сказала: «Моше прав», а не ограничилась словами: «Тора истинна»?

3. Изучая этот отрывок из мидраша, мы сталкиваемся с еще более запутанным вопросом:

В Гемаре говорится: «Каждый, кто участвует в споре, нарушает запрещающую заповедь: «И не будет как Корах и община его» (Бемидбар 17:5). На первый взгляд, община Кораха пыталась оспорить первосвященство Аарона, правдивость Торы и Моше и так далее. Почему же каждый, кто участвует в каком бы то ни было споре, нарушает тем самым запрещающую заповедь?

Очевидно, что грех Кораха и его общины состоял прежде всего в разжигании конфликта. Поэтому, комментируя слова: «И упал на лицо», Раши поясняет, что Моше испугался не аргументов Кораха, а самого факта спора. Мидраш также указывает на это, говоря, что Датан и Авирам были наказаны вместе с Корахом, как соседи «участника спора».

Такое объяснение делает понятными слова, с которых начинается разбираемая нами глава: «И взял Корах». Слово «иках» («взял»), в древнейшем арамейском переводе Онкелеса переведено словом, имеющим значение «отделился». Так же объясняет эти слова и Раши: «Отделился от своей общины, стремясь к конфликту». Само имя «Корах» происходит от слова «карха», означающего «облысение», то есть отделение волос от головы.

4. Первым конфликтом в мире стало сотворение Г-спо-дом небесного свода, отделившего воду от воды. Это произошло во второй день Творения и поэтому повествуя об этом дне Тора не говорит: «И увидел Б-г, что это хорошо».

Несмотря на это, в рассказе о третьем дне Творения слова «это хорошо» приводятся дважды: после того, как Всевышний собрал воду «которая под небом, в одно место», и по окончании дневной работы. Это можно объяснить тем, что в третий день был устранен конфликт, возникший в течение второго дня.

То же самое можно сказать и о третьем тысячелетии после Сотворения мира (которое соотносится с третьим днем Творения): Дарование Торы, свершившееся в третьем тысячелетии, знаменовало собою снятие преграды, разделяющей верхние и нижние миры. Это событие дало возможность верхним мирам спуститься в нижние, а нижним мирам – подняться к верхним. Тем самым было исправлено разделение между верхними и нижними водами.

5. Теперь понятно, что смысл понятий «конфликт» и «отделение» противоречит идее Торы, которая предназначена «создавать гармонию в мире», а значит и идее Моше, ибо Тора названа его именем. Эта же мысль выражена в книге «Ноам Элимелех», где отделение Кораха сравнивается с разделением вод во второй день творения, и в других источниках, где оно сравнивается с разделением языков при строительстве Вавилонской башни.

Слова «любящий мир» и «ищущий мира» относятся к Аарону (трактат Авот 1:12), и это также было скрытой причиной того, что Корах вступил с ним в конфликт. Однако главным внутренним содержанием конфликта был спор с Моше, поскольку Аарон в своих поступках руководствовался Торой, которую, в свою очередь, дал Моше.

6. Эту мысль следует объяснить более подробно: Моше является источником сущности понятия «гармония» (Тора), однако поскольку сам Моше стоит выше объектов материального мира, то создать в этом мире гармонию может только Аарон, спустившийся на уровень нашего мира и приближающий Его творения к Торе, «все пути которой – это гармония мироздания (Мишлей 3:17)». Таким образом, сущность понятия «конфликт» (выраженная в слове «корах») противоречит идее Моше, а конкретная реализация этого конфликта Корахом противоречит духовной ступени Аарона.

Вот почему спор о первосвященстве Аарона вылился в конфликт Кораха с Моше (вопросы о талите и о мезузе, направленные против Аарона, привели к высказыванию против Моше: «Слова эти не сказаны нам (Всевышним). Ты выдумал их»). Корах по сути своей был духовным противником Моше и это послужило причиной его спора с Аароном. Таким образом, внутренний конфликт с Моше нашел свое конкретное выражение в споре с Аароном.

«Начальная идея» раскрывается в «конечном действии» – таков порядок вещей. Корах хотел оспорить первосвященство Аарона и спор об этом возник после того, как Моше опроверг аргументы о цицит и мезузе. В свою очередь, внутренней причиной спора с Аароном являлся спор с Моше, что и проявилось в последних словах Кораха.

Из вышесказанного становится ясно, почему община Кораха выразила свое раскаяние в содеянном словами: «Моше прав и Тора истинна»: эти люди хотели подчеркнуть, что их раскаяние является полным и что они больше не совершат подобное грехопадение (не дай Б-г!), ибо для того, чтобы не допустить прегрешения, следует уничтожить саму причину греха. Поскольку причиной конфликта общины Кораха с Аароном стал их спор с Моше и с Торой, которую дал Моше, то раскаяние нужно было выразить словами: «Моше прав и Тора истинна».

7. В соответствии с вышесказанным, конфликт общины Кораха с Аароном стал следствием их спора с Моше и с его учением. Поэтому нельзя сказать, что спор о талите и о мезузе был неким второстепенным аспектом. На самом деле, обсуждение этих вопросов также было результатом конфликта Кораха и его общины с Моше и с Торой. Этот основной конфликт нашел свое выражение в трех аспектах спора: о талите, о мезузе и о первосвященстве Аарона.

Можно предположить, что и в самом имени «Корах» кроется намек не только на коренное противоречие, но и на три составляющих его аспекта. Другими словами, в значении слова «корах» отражается сущность конфликта, а каждая из трех входящих в него букв (ивритский алфавит состоит только из согласных) соответствует одному из аспектов.

8. При Даровании Торы, когда Тора спустилась вниз в этот мир, было устранено разделение между верхними (духовными) и нижними (материальными) мирами (см. пункт 4). Таким образом, мир стал таким, каким он должен быть (мудрецы объясняют, что в словах «йом ха-шиши» – «шестой день Творения» кроется намек на незавершенность Творения, устраненную лишь в день Дарования Торы – шестое сивана).

Корах не хотел мира, а стремился к конфликту, пытаясь вернуть разделение, имевшее место до Дарования Торы. Другими словами, он желал изменить положение вещей, возникшее в мире при Даровании Торы.

На это намекают три буквы – ק (куф), ר  (реш) и  ח (хет) – составляющие слово «корах». Символом этого мира является буква ה  (hей) (трактат Мнахот 29б). Поскольку целью Кораха является изменение этого мира, то каждая из букв, составляющих его имя, представляет собой видоизмененную букву ה. Буква ה состоит из трех линий – верхней, левой и правой. Кабала и учение хасидута объясняют сокровенный смысл этой буквы следующим образом: верхняя и правая линии символизируют, соответственно, мысль и речь, а левая линия обозначает действие. Она не соединена с двумя другими линиями, поскольку между мыслью и словом с одной стороны и делом с другой стороны существует разрыв.

Как мы уже сказали буквы ק  (куф), ר  (реш) и ח  (хет) представляет собой видоизмененную букву ה, причем изменяется, в основном, именно левая линия (дело, действие): в букве ק она удлиняется, в букве ר ее вовсе нет, а в букве ח она соединена с двумя другими линиями.

9. Этому можно дать следующее объяснение:

Объединение верхних (духовных) и нижних (материальных) миров, которое произошло при Даровании Торы, представляет собою совокупность двух противоположно направленных движений. Прежде всего, необходимо вести духовную работу в нижнем (материальном) мире. Книга «Тания» (глава 37) подробно поясняет эту мысль: жилище для Всевышнего в нижнем мире строится, в основном, не столько путем изучения Торы или чтения глав из нее, сколько путем действительного выполнения ее заповедей. Подобно этому, «очищение» предметов материального мира посредством действий, разрешенных галахическим законом, но не являющихся заповедями, имеет преимущество перед «очищением» посредством выполнения заповедей, поскольку во втором случае речь идет о предметах, предварительно подготовленных к выполнению заповеди. В первом же случае «очищаются» предметы самого нижнего материального уровня, поскольку человек совершает с ними некие действия «во имя Всевышнего» и «на всех своих дорогах познает Его» (Авот 2:12; Мишлей 3:1). Люди, занятые какими-либо мирскими делами, имеют преимущество перед теми, кто занят изучением Торы, поскольку именно к ним применимы слова: «Нашел Тебя снаружи» (Песнь Песней 8:1).

Но с другой стороны, необходимо, чтобы нижние миры соединились с верхними и в этом соединении присутствуют два аспекта:

1. Верхние миры опускаются к нижним, то есть изучение Торы (которая относится к верхним мирам) должно находить свое выражение в «очищении» предметов материального мира и в выполнении заповедей. При этом человек, выполняющий заповеди, должен неукоснительно соблюсти требования, о которых он узнал в процессе изучения Торы, чтобы не выполнениять заповедь недозволенным способом.

В частности, выполнение других дел не должно препятствовать постоянному изучению Торы.

2. Нижние миры поднимаются к верхним. Другими словами, нижние миры должны не только следовать законам верхних миров, спускавшихся вниз; они должны также стремиться к тому, чтобы соответствовать законам верхних миров, которые действуют, когда те пребывают наверху. Несмотря на то, что «действие – это главное» (Авот 1:17), человек, занимающийся делом, должен знать, что он находится в нижних мирах и, естественно, должен хотеть подняться вверх. Это желание должно быть настолько сильным, чтобы время от времени он откладывал в сторону свои дела и принимался за изучение Торы.

10. Буква ? намекает на три важнейших положения:

а) материальный мир непременно должен существовать – в начертании буквы имеется левая линия;

б) он должен управляться сверху (духовным миром) – левая линия короче правой.

в) он должен стремиться подняться вверх – левая линия отделена от двух других, которые символизируют мысль и речь в изучении Торы. Это отделение от Торы является причиной того, что она стремится подняться вверх.

Такое объяснение помогает понять, какими способами Корах пытался противодействовать объединению верхних и нижних миров. Суть этих способов выражена в начертании букв ק (куф), ר (реш) и ח (хет).

Буква ק (куф) представляет собой букву ה с левой линией, удлиненной настолько, что она спускается ниже правой линии. Этим выражается мысль о том, что нижние миры не должны подчиняться верхним мирам.

В букве ר (реш) левая линия вообще отсутствует. В этом проявляется отрицание важности действия вообще и материального нижнего мира в частности.

В букве ח (хет) левая линия соединяется с верхней и с правой. В этом содержится намек на ситуацию, когда человек, занимающийся делом, заявляет, что не видит необходимости в изучении Торы. Такая позиция препятствует возвышению нижних миров к верхним.

11. Все эти намеки, содержащиеся в буквах, из которых состоит слово «корах», отразились в споре Кораха о тхелет (буква ק), о мезузе (буква ר и о первосвященстве Аарона (буква ח).

Объясним это положение более подробно. Священнослужитель-коэн полностью отделен от явлений материального мира и занимается лишь теми явлениями, которые имеют отношение к святому и Б-жественному. Это особенно верно по отношению к первосвященнику Аарону, который «из храма не выходит» (Ваикра 21:12). Поскольку каждый еврей должен выполнять различные виды работ, то от него требуется время от времени прерывать свою связь с материальным миром и уподобляться священнику-коэну или даже первосвященнику.

Именно это положение пытался опротестовать Корах, как бы опираясь на букву в его имени. Поскольку, по его мнению, все евреи – святые (даже те, которые занимаются делами материального мира во имя Всевышнего), и более того, «среди них Б-жественное присутствие» и раскрытие имени Б-га, что выражалось именно в действиях этих евреев (как известно, посредством духовных понятий раскрывается лишь отсвет Б-жественной сущности, в то время как раскрытие Б-жественной сущности происходит именно посредством выполнения заповедей и путем возвышения материальных вещей). Если все вышесказанное верно, рассуждает Корах, то в чем же состоит величие первосвященника и почему Аарон и Моше возвысились над народом Б-га? Да и о каком возвышении может идти речь, если все евреи не только стоят выше первосвященника, но и являются объектом для раскрытия Б-жественного присутствия?

12. Поясним теперь, почему буквы ק и ר соответственно намекают на спор о тхелете и о мезузе.

Талит символизирует собою раскрытие Б-жественного света (света, который стоит выше всех аспектов мира, охватывая их собою) посредством выполнения заповедей, а цицит являются символом раскрытия внутреннего света посредством изучения Торы, а также посредством любви ко Всевышнему и страха перед Ним. Смысл вопроса Кораха состоял в следующем:

Допустим, что талит (выполнение заповедей) непременно должен быть с цицит (изучение Торы, а также любовь к Б-гу и страх перед Ним), поскольку без изучения Торы человек не будет знать, как выполнить заповеди, а без внутреннего служения (без любви и страха) выполнение заповедей будет лишено духовного содержания. Однако, если «талит полностью сшит из нитей цвета тхелет», то есть когда в душе человека, выполняющего заповедь, горит огонь веры и беспрекословное принятие воли Всевышнего, то для чего нужны цицит – любовь к Г-споду и страх перед Ним?

Когда Моше ответил, что цицит нужны даже в этом случае, Корах, опираясь на слова Моше, задал следующий вопрос: Поскольку даже талит, полностью сшитый из нитей цвета тхелет, необходимо носить с цицит, то это означает, что внутренняя работа имеет первостепенное значение. Если так, то для чего в доме, наполненном свитками Торы нужна мезуза? Другими словами, зачем человеку, знающему Тору, исполнять заповеди?

Из этого пояснения видно, что спор Кораха о талите соотносится с буквой ק, а спор о мезузе – с буквой ר.

Исходя из вышесказанного, понятно, почему Корах задал вопрос о мезузе после того, как Моше ответил на вопрос о талите. Эти вопросы похожи лишь на первый взгляд. На самом же деле, ответ на первый вопрос стал основанием для второго вопроса.

Понятно также, почему Корах спросил вначале о талите, а не о мезузе:

Второй вопрос был сформулирован лишь после того, как Моше дал ответ на первый вопрос. Он не имеет никакого отношения к спору о первосвященстве Аарона. Задавая этот вопрос, Корах приводит совершенно противоположный аргумент: оспаривая первосвященство Аарона, он говорил о преимуществе нижних миров над верхними, в то время как вопрос о мезузе подчеркивает преимущество верхних (духовных) миров над нижними (материальными), а вопрос о талите подразумевает преимущество действия.

14. Уже говорилось о том, что в письменной Торе сказано лишь о споре Кораха по поводу первосвященства Аарона. Даже в устной Торе споры о талите и о мезузе приводятся в контексте спора о первосвященстве. Из простого смысла текста Торы можно сделать вывод, что первые два спора (символизируемые соответственно буквами ק и ר) не были столь серьезным прегрешением, как спор о первосвященстве (символизируемый буквой ח). Это можно объяснить следующим образом:

Если человек всецело поглощен материальными заботами (буква ק), то он осознает свою приземленность и неизбежно возвращается в духовное состояние. Если он занят лишь вопросами духовной жизни (буква ר), то со временем исправит свою ошибку и раскается, ибо он знает, что главное – это выполнение заповедей в материальном мире. Но когда человек считает себя свободным от недостатков, когда он ставит себя на одну доску с первосвященником и даже заявляет, что обладает преимуществом по сравнению с ним (буква ח), то (не дай Б-г) такой человек может упорствовать в своем заблуждении.

На первый взгляд кажется, что он прав: выполняя работу в материальном мире во имя небес он, казалось бы, вносит больший вклад в создание «жилища для Всевышнего», чем первосвященник, который «из храма не выходит». На это Моше ответил, что преимущество работы священника над работой такого человека можно сравнить с преимуществом света над тьмой. Такой человек действительно воплощает Б-жественный замысел, но он при этом находится в кромешной тьме материального мира, а потому должен подняться к «утреннему свету» первосвященника Аарона. Об этом же сказано и в указаниях Мишны: «Сократи свои дела и занимайся Торой» (Авот 4:10). Это означает, что люди должны меньше времени уделять будничным, материальным проблемам и приняться за изучение Торы.

 КОЙРАХ

В этой главе говорится о восстании Кораха и его сторонников против священнического статуса Аарона и его сыновей. Какова же была в действительности цель Кораха, если, с одной стороны, он выражал протест против всего института коэнов (священников) или, по крайней мере, против того, чтобы такие люди обладали каким-либо особым статусом, а с другой – из повествования ясно, что он сам стремился занять должность Первосвященника? Какой смысл в этих двух, на первый взгляд, взаимоисключающих целях? Об этом и идет речь в беседе.

В результате анализа проливается свет еще на два трудных вопроса. Во-первых, почему имя инициатора восстания увековечено в названии одной из глав Торы? И, во-вторых, почему в этой недельной главе содержатся сразу две, как кажется, противоположных темы – восстание Кораха и присуждение «двадцати четырех атрибутов священничества» Аарону.

ТЕМЫ И ОППОЗИЦИЯ

В каждой из 53 недельных глав Пятикнижия есть основная тема, которая проходит сквозь всю главу, от первого до последнего ее стиха, и тема, которую отражает название раздела. Мотив последней настолько силен, что тематическая связь между первой и завершающей фразами недельного раздела сильнее, чем между окончанием одного и началом следующего раздела даже в тех случаях, когда кажется, что повествование продолжается. Фактически само существование границы между двумя недельными разделами указывает на то, что между ними есть некий «разъем». Например, в конце главы Беаалойсехо рассказано о наказании Мирьям за высказывание против Моше, а в начале раздела Шлах речь уже идет о том, как разведчики, которых должны были послать в землю Израиля, видели наказания и не усвоили урока, а в конце концов повторили тот же грех (Раши, начало Шлах).

На первый взгляд, это общее правило мало применимо к главе Койрах, начинающейся с обвинения Корахом и его последователями Аарона и коэнов, а заканчивающейся тем, что Б-г дает «двадцать четыре дара священничества» Аарону. Первоначальное обвинение, выдвинутое против Аарона, и последующее подтверждение его прав, кажется, противоречат одно другому. Однако дело не в том, чтобы последнее являлось следствием первого, скорее, мы должны понять, почему «дары священничества» являются неотъемлемой частью истории Кораха. Его именем названа глава, следовательно, в этом ее суть.

Но понимание осложняется следующей проблемой: восстание Кораха было оппозиционно институту священничества, к которому принадлежал Аарон, тогда как двадцать четыре дара, согласно Раши, были основанием для того, чтобы записать и утвердить в законном порядке, что дар священничества принадлежит именно Аарону.

ИМЯ КОРАХ

Есть еще одна трудность: как глава может быть названа «Койрах»? Ведь на стих из Притч Соломоновых (10:7) «имя злодея сгниет» Талмуд дает следующий комментарий: «в них имена исчезнут, ибо мы не упомянем (злодея) по имени» (Йома, 38б). Если мы не должны упоминать имя злодея в обычном разговоре, то уж тем более глава Торы не должна называться именем одного из них, ибо это способ увековечить имя.

У Кораха же нет заслуги, которую можно было бы ему зачесть, ибо, хотя, как говорит Раши, его сыновья раскаялись, сам он этого не сделал. Нет намека на праведность и в самом имени Кораха: оно означает плешь на высоком месте (Сангедрин, 109б). А как объясняет Мидраш, плешь, условно говоря, создает разрыв между двумя прежде едиными частями.

Рамбам (Конец Законов Хануки) писал, что Тора «была дана, чтобы сделать мир в мире», как же тогда может часть ее носить имя, предполагающее разделение?

ПРЕТЕНЗИЯ КОРАХА

Наконец, есть очевидная непоследовательность в самой претензии Кораха. С одной стороны, кажется, что он против самого института священничества или, по крайней мере, против особого статуса его членов. Так он говорит: «Ведь все общество, все святы, и среди них Б-г! Отчего же возноситесь вы над собранием Б-га?!» (16:3). С другой стороны, очевидно, что Корах и его последователи домогались статуса священников для себя, о чем им открыто заявил Моше (16:7).

Одно объяснение состоит в том, что они не стремились к отмене статуса священников (коэнов) как такового, а лишь не хотели, чтобы он был уделом исключительно Аарона. Они хотели, чтобы было много Первосвященников, и хотели принадлежать к их числу. Однако из комментария Раши (16:7) следует, что Корах добивался сана Первосвященника только для себя и полагал, что только он будет оправдан на суде, предстоящем обвинителям. Но если у него были такие амбиции, зачем же он говорит: «Отчего же возноситесь вы?» (16:3)– ведь у него была причина желать возвышения статуса священников (коэнов)?

ПРОСТРАНСТВО, РАЗДЕЛИВШЕЕ ВОДЫ

Начальные слова главы «и отделился Корах» в арамейском переводе Торы приведены как «и разделил Корах». В книге «Ноам Элимелех» рабби Элимелех из Лиженска сопоставляет мятеж Кораха с пространством, сотворенным Б-гом во второй день творения для разделения между высшими и низшими водами. В чем здесь аналогия? Одно из различий между священниками (коэнами) и остальными евреями состояло в том, что священники были удалены от мирских дел и полностью заняты святым служением. В особенности Первосвященник (против которого в первую очередь и направлены обвинения Кораха). Ведь о нем написано: «И из святилища нельзя ему выходить» (Ваикро, 21:12; Рамбам, Законы Клей а-Микдош, 5:7; Законы Бейс а-Микдош, 1:10).

Но несмотря на это он не был разлучен с народом. Напротив, он влиял на всех людей, приближая их к собственному высокому уровню святости. Символом этого процесса было зажигание семи светильников Меноры. Особым качеством Аарона была великая, непреходящая Любовь, и он приближал людей к такому служению – служению, основанному на любви.

Но этого не видел Корах. Он видел лишь разделение между священником (коэном) и народом. В свете этого он полагал, что во исполнение воли Б-га в реальном мире – а это является главной целью Торы – особая роль есть как у священников, так и у всех людей. Если рассматривать эти две категории по отдельности, то у народа есть не меньше прав на почести и возвеличивание, чем у священников.

Но Корах добивался статуса священника как человека, полностью оторванного от народа. Отсюда его обвинения («Отчего же возноситесь вы..?»). В его глазах эти две группы были совершенно различны, каждая со своим особым статусом. В этом смысле Корах подобен разделяющему пространству – его целью было разделить людей, как воды, и прервать связь между Святилищем и обычным миром.

РАЗДЕЛЕНИЕ И МИР

Во второй день творения Б-г не сказал фразу «и это хорошо». Мудрецы объясняют, что причиной этого является разделение (пространство), сотворенное в этот день (Брейшис Раба, 6; Зогар, ч.I, 46а). Лишь на третий день были произнесены и затем повторены эти слова. Один раз они относились к сотворенному в тот день, второй раз – к пространству (Брейшис Раба, Раши, Брейшис, 1:7), которое было очищено, и его разделяющее действие компенсировано (Ор а-Тора, Брейшис, 34а; Зогар, там же). Отсюда мы учим, что согласно Б-жественному замыслу должно быть разделение между небесным и земным, но конечная цель – их воссоединение. По аналогии с третьим днем творения в третьем тысячелетии (по еврейскому летоисчислению) была дана Тора. Дана, чтобы соединить небеса и землю. Б-г сошел, а Израиль поднялся для этого союза (Шмойс Раба, 12:3; Танхума, Ваейро, 15).

То же самое применимо к еврейскому народу. Хотя в нем есть и те, кто полностью занят святым служением и «не выходит из Святилища», и те, чье служение происходит в мире практических действий («во всех путях твоих познавай Его» [Притчи, 3:6], не должны первые отделяться от вторых. Скорее, они должны – подобно Аарону – вести их ближе к Б-гу.

Светский человек – бизнесмен и т.д. – такой близости достигает, устанавливая постоянное время для изучения Торы. И при этом он должен настолько сконцентрироваться на изучаемом предмете, что в это время уподобится тому, кто никогда не покидает Святилища!

Работа второго дня творения была завершена на третий. Подобно этому Б-г допустил вызванное Корахом разделение лишь для того, чтобы оно привело к «двадцати четырем дарам священничества». Ибо институт священников был установлен как вечный завет, что не могло произойти, если бы Корах против него не восстал. В этом заключается связь между началом и концом нашей недельной главы. Восстание, которое на первый взгляд кажется направленным против завета, заключенного с коэнами, было на самом деле его необходимым условием.

Именно поэтому имя Кораха увековечено в названии главы. Хотя Корах олицетворяет разделение, а Тора – мир, но мир и единство, которые она приносит, реализуются не вопреки разделению, а через него. Хотя есть небеса и есть земля, молитва и служение соединяют их так, что Б-г живет среди нас.