Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Семейная православная газета

  Все выпуски  

Семейная православная газета БАБУШКИНЫ УРОКИ


 

Интервью

БАБУШКИНЫ УРОКИ


-Бабушка часто нам повторяла, что надо быть исповедниками веры: «Самое главное в жизни, ребятки, от Христа не отречься! Остальное – приложится», - рассказывает архиепископ Новосибирский и Бердский Тихон. - И чем старше становишься, тем больше вспоминаешь ее слова. Они шли из жизненного опыта, причем хорошего, правильного. Бабушка окончила церковно-приходскую школу и многое знала из того, что нужно знать простому человеку в области догматики, Священного Писания, обычаев, традиций.
А поскольку большинство из нас к вере пришло недавно, то воспоминания владыки о бабушкиных уроках помогут нам научиться разговаривать с нашими детьми.


-С нами она занималась, – продолжает владыка. – Позовет нас: «Ребятки, давайте по-церковнославянски читать! Это ведь несложно. Умру – будете по мне Псалтирь читать!» И всех нас выучила.
Каждый день она исполняла правило: утренние, вечерние молитвы, акафист (он у бабушки был рукописный). Что еще делать пожилому человеку дома? Конечно, молиться.
-У вашей бабушки было много книг?
-Нет, все погибло в войну. Даже икона только одна осталась.
-Какая?
-Пресвятой Богородицы «Знамение», мамино благословение. И житие осталось только одно – Алексия, человека Божия. Бабушка говорила: «Ребятишки, я вижу плохо, почитайте мне житие!» Я начинаю читать, а она разъясняет. Надо же нам понять ценность духовной жизни. Мы ведь рождаемся «животными»: нам хочется кушать, спать, одеваться, чтобы нам угождали. А здесь – самоотвержение. Взамен материальных мы получаем духовные ценности.
-Надо же сделать шаг навстречу Богу, Его милости.
-Бабушка нас учила: нельзя осуждать духовенство. Спрашивала меня в детстве: «Вот ты умрешь, придешь к Господу. Что будешь говорить?» Я отвечал: «Не знаю». А она: «Надо Символ веры выучить!»
-Учили?
-Конечно. Думаю, независимо от того, хочется этого ребенку или нет, нужно говорить с ним о духовной жизни. В чистую душу все закладывается. А с сестрами бабушка беседовала даже о семейной жизни.
-И вы подслушивали?!
-Ну, нет! Я там с ними вместе был, в женском коллективе. Отец на работе, а дома – мама, бабушка, тетя и мои три сестры. Вот бабушка им говорила: «Девчонки, мужу нельзя все про себя рассказывать. Скажешь ему, что ты больная или о каких-то еще недостатках, а он повернется и уйдет. Не каждый человек может понять все правильно».
И еще говорила: «Ребятки, дружите с умными людьми. Может, умные будут вас прогонять от себя, а вы все равно к ним идите. С кем поведешься, от того и наберешься!»
-Просто и определенно.
-Я себя не помню неверующим. И как-то в школе учительница начала нам говорить, что Бога нет. Я шел домой и размышлял: «Вот мама и бабушка говорят, что Бог есть, что Ему надо молиться. А кто мне больше желает добра – они или учительница? Наверное, мама с бабушкой. Учительница мне чужой человек, она не права».
-Вполне серьезные мысли!
-Большинство ребятишек как бы поддержали учительницу. Все-таки она ученая. А я думаю: «Нет, не может быть, чтобы мама и бабушка заставляли меня делать плохое! Хотя трудно молиться, но нужно».
Такие наивные детские рассуждения, но это же стержень, главное в жизни. Человек должен решить вопрос, как относиться к Богу. Мало ли, что другим это кажется смешным! Значит, нужно, чтобы я прошел через эти насмешки.
-Школа жестока.
-Конечно, и я, и сестры прошли через унижения. Под видом проверки на педикулез смотрели, у кого есть крест, и начинали тогда давление на родителей и детей. Но это только укрепляло в вере, хотя, конечно, насмешки помнятся.
Было заметно, что сами учителя – люди очень суеверные, Бога боятся, но воюют с Ним. Представьте, нам говорили: «Лучше бы вы были пьяницами, а не верующими!» Я отвечал: «Вы это лучше пожелайте своим детям».
Мама всегда нас защищала. Если нас ругали за веру, шла в школу: «Мы зачем на фронте воевали? Чтобы вы над нашими детьми издевались? Кто запретил религию? Никто не запретил! Вы спрашивайте знания. При чем здесь Церковь?» Но учителя были идеологами.
-В храм вы с бабушкой ходили?
-И с нею тоже. Придем в церковь, люди видят: человек пожилой. Начнут предлагать: «Вы, может, присядете?» Отвечает: «Дома посижу. Я пришла потрудиться». Этим она нам, детям, прививала вкус к подвигу. Если в молитве мне плохо, значит, моя греховность борется с Божией благодатью, не хочет принимать благодать. А когда себя переломил, это уже легче усваивается.
-Закалка появляется?
-Бабушка очень любила паломничества. И вот мы с ней поехали в Троице-Сергиеву Лавру. Это, конечно, целый переворот в жизни. Совершенно отрываешься от обыденности, каждый день новые впечатления. Целую неделю на службах стоишь, общаешься с духовенством, слушаешь прекрасный хор. Ночевали на улице, тепло было.
-Вам тогда сколько лет исполнилось?
-Шестнадцать. А раньше мы с ней ездили в Почаев, в Сухуми… Бабушка ни в чем себя не запятнала – ни в грубости, ни во лжи, ни в страхе. Я спрашивал у нее: «А разве ты не боишься ночью в темноте?» – «Нет, никогда».
Ребятишки возле дома балуются, ломают ветви на яблоне. А у одного мальчишки два брата сидят в тюрьме. Все ему кричат обычно: «Тюремщик!» А бабушка: «Коля, подойди сюда! Говорят, твои братья плохие. А они очень хорошие. Мы с ними вместе ходили из шлака уголь выбирать. Они подойдут ко мне и говорят: «Бабушка, вот возьми! Мы себе еще наберем!» Они меня никогда не обижали. А ты зачем у меня яблоню ломаешь?» И он со стыдом уходит.
Отец мой заявляет маме: «Какая у меня теща хорошая! Сделаешь чего-нибудь немножко – захвалит. А ты ничего не замечаешь!»
-Эх, научиться бы вовремя хвалить другого человека!
-Поэтому бабушку любили, к ней приходили соседи, чтобы решать серьезные вопросы.
Вот поругалась ее дочь (моя тетя) с мужем: «Все, я с ним больше жить не буду!» А бабушка: «Нет-нет, ты отправляйся домой, а я приеду».
Приезжает и дня три живет у них, не вмешиваясь ни во что.  Им неудобно при матери ругаться – и мирятся. А она уезжает, ни слова не сказав им о ссоре. Ведь семейные конфликты не разберешь. Каждая сторона себя правой считает…
А ведь бабушкину семью раскулачили. Но бабушка никогда не ходила с сумой. Голодная сидела, но не ходила, стеснялась. И мама стеснялась. К людям постучит, а сама стоит, плачет. У нее спрашивают: «Что, девочка, кушать хочешь?» Отвечает: «Хочу». Ну и дадут – кто картошки, кто хлеба.
Обязательно нужно приучать детей к милосердию, чтобы они чужое горе чувствовали, могли себя поставить на место другого человека. Очень много благодати мы получаем через милостыню. И становимся духовными не тогда, когда книжки читаем, а когда практически исполняем то, что в этих книгах написано.
-Или хотя бы хотим исполнять?
-Она мне как-то рассказывала: «Вот я без мужа в сорок лет осталась. Вдовство надо в чистоте соблюдать, а ко мне начали свататься. Я стала на колени: «Матерь Божия, хочу вдовство в чистоте соблюдать, сделай меня старой!» И у меня после той ночи ни одной мысли плотской не было».
-Удивительно!
-Дедушку моего расстреляли, а бабушке предлагали пенсию за него. Она сказала: «Нет, за человеческую кровь я пенсию получать не хочу!»
Дочери приносили ей какие-то деньги. И вот она разменяет их на мелкие монетки – и пройдет каждому нищему подаст. Понимала, что через сострадание мы приближаемся к Богу, и старалась нам это передать.
Сейчас я жалею, что никогда не давал бабушке денег, хоть рано пошел работать – в шестнадцать лет. Матери все отдавал. А к бабушке ходил помогать по хозяйству. А как бы она порадовалась! Только один раз конфеты ей купил.
-Как вашу бабушку звали?
-Екатерина Степановна. В девичестве – Куницына, а в замужестве – Ларина.

 

У владыки Тихона – юбилей. Мы присоединяемся к поздравлениям, которые он получает в эти дни. Желаем ему духовной радости, здоровья, долгих лет жизни – творческой, активной.
Спасибо вам, владыка, за ваши воспоминания. Их тепло согрело наши сердца.


Беседовала Наталия ГОЛДОВСКАЯ


В избранное