Книга Судей — часть корпуса Ранних Пророков, исторического повествования, посредством которого Израиль осмысляет полную противоречий жизнь в земле, обещанной ему ГОСПОДОМ. Основной акцент делается на переосмыслении древних преданий, так, чтобы описание соответствовало идее о правлении Яхве. Согласно преобладающей гипотезе, ставшей результатом критических исследований текста, Книга представляет собой часть девтерономической истории, богословской интерпретации истории Израиля, цель которой — показать, почему Израиль в VI веке до н. э. оказался в рассеянии.

*1 часть: 1:1–2:5. Рассказ о жизни Израиля в Ханаане «после смерти Иисуса Навина» (1:1) считается ранним свидетельством о жизни Израиля в Земле обетованной. Здесь уже есть тенденции, присущие всей традиции.

Можно выделить три основные темы:

 **1. Продолжается рассказ о захвате Земли обетованной у местного, «ханаанейского» населения (если имело место израильское вторжение) или об изменении «хананейской» политической системы (если происходил социальный переворот). Израиль втянут в кровопролитную войну (Суд 1:6). Жестокость Израиля по отношению к противнику допускается ГОСПОДОМ (1:2) и оказывается Его возмездием (Суд 1:7).

 **2. В 1:16–36 Израиль изображается как недавно сформировавшийся народ, вынужденный на Обетованной земле жить среди ханаанеев. Здесь видят попытку исправить образ быстрого захвата всей земли, созданный Книгой Иисуса Навина. Но текст носит богословский, а не исторический характер. Возможно, «хананеи» (как и «иевусеи») — идеологический, а не этнический, термин, обозначавший «другие» народы, непризнававшие ГОСПОДА и жившие иначе, чем евреи. Т.е., по мнению интерпретаторов, обещание Земли исполнилось не полностью. Его исполнение ограничено присутствием в земле народов, на которых «не распространяется обетование». Этот скорее идеологический комментарий служит введением к историям Книги о религиозных компромиссах, на которые шел Израиль, и о беспрестанных угрозах и испытаниях, которым «иные» народы подвергали веру евреев. Согласно мнению большинства ученых, окончательная версия Книги восходит к VI веку до н. э., когда главной целью депортированного в Вавилон Израиля было сохранение собственной веры среди «иных» народов, чьи религии были для евреев испытанием и угрозой.

 **3. Опасность вызова, брошенного Израилю «иными» народами, хорошо описана в заключительных стихах этой части — 2:1–5: присутствие в Земле обетованной «иных» народов — временная аномалия на пути исполнения божественного обещания. Эти народы продолжают жить в Земле обетованной только потому, что Израиль не полностью подчиняется ГОСПОДУ. Эти стихи снова обращаются к идее Завета, служа ключом к дальнейшему повествованию (Суд 2:1b–2а).

Обе договорившиеся стороны, и ГОСПОДЬ, и Израиль, связаны обещанием послушания и верности (см. Втор 26:16–19). Вся история жизни евреев в Земле обетованной становится историей исполнения или нарушения первой заповеди: «Пусть у тебя не будет никаких богов, кроме Меня» (Втор 5:7). Последующие истории Книги объединяет одна мысль: причина бесконечной череды несчастий — несоблюдение основных требований Завета.

*2: 2:6–16:31. В основе этих материалов — древние предания о героях, вмешивавшихся в судьбы общества, благодаря которым в беспокойной жизни Израиля, окруженного опасными и непримиримыми врагами, наступали периоды относительного покоя. Истории были местными преданиями отдельных колен, красочными и живыми. Бережно хранимые предания были упорядочены, став историей всего народа. Повествование дополнили определенной «философией истории». Вероятно, редакторские добавления — результат попытки выделить в героическом цикле «правдивое» ядро, хотя древний рассказ не имел жесткой богословской концепции. Т.о., процесс оформления и редактирования текста был связан со стремлением выявить смысл, изначально присущий этим историям.

Истории очень разнообразны. Среди них — рассказ о честолюбивом политике Авимелехе, сыне Гедеона (9:1–57); об Иеффае, известном неразумной клятвой, повлекшей смерть его дочери (11:1–40). Материал очень богат. Остановимся на трех его «жемчужинах».

1. Песнь Деворы (гл. 5) считается одним из главных и древнейших текстов, описывающих религиозные принципы Израиля (более позднее изложение того же сюжета — в 4–й главе). Песнь знаменует победу Израиля над Ханааном. В песне невозможно провести четкую границу между хвалой ГОСПОДУ и хвалой вождям (ст. 11), поскольку основная цель песни — подчеркнуть значение обеих действующих сил. Риторика песни очень выразительна. В ней найдены слова как для выражения ощутимого присутствия ГОСПОДА в жизни Израиля, так и для описания исторических событий. Песнь — величайшее свидетельство о том, что жизнь Израиля зависит от ГОСПОДА и сохраняется Им.

2. Длинная история Гедеона наполнена множеством деталей, любимых устной традицией (гл. 6–8). В истории призвания будущего вождя подчеркивается не только его сдержанное отношение к повелению ГОСПОДА, но и дерзость, с которой он «обсуждает» призвание, переданное ему ангелом (6:11–27). Гедеон становится одним из самых ревностных защитников веры, разрушая «чужие» святилища (6:28–32, см. также Втор 7:5) и оскорбляя собственных врагов, которые считаются при этом врагами Бога Израиля и самого Израиля (Суд 8:7,16,21).

Средоточие истории Гедеона — великая победа над мадианитянами, одержанная благодаря умению, неожиданности и силе, данной ГОСПОДОМ, в войне которого участвует Гедеон. Однако у истории грустный конец (8:22–28): будучи изначально верным и удачливым воином, Гедеон становится самолюбивым и начинает заботиться только о собственном благе. История Гедеона (8:22) и его сына Авимелеха (9:1–6) говорит о том, что Израиль был очень близок к династическому правлению, об установлении которого рассказывается в 1Цар. Возможно, Гедеон, «возвеличившийся и павший», ревностный защитник ГОСПОДА и себялюбивый честолюбец, — воплощенный образ Израиля, постоянно возвращавшегося к ГОСПОДУ, но постоянно отпадавшего от Него. Неудивительно, что история Гедеона заканчивается компромиссом: Израиль поддается на искушения «иных народов», всегда живших рядом (Суд 8:33–35).

3. Заслуживает особого внимания и Самсон (гл. 13–16). Его уникальность подчеркивается, прежде всего, в рассказе о его чудесном рождении (гл. 13). Однако главная тема — взаимоотношения Самсона с филистимлянами, главным врагом Израиля, воплотившими представления о «чужом народе». Самсон, величайший воин ГОСПОДА, погиб, разрушив филистимский дом и убив множество филистимлян (Суд 16:28–30).

Отношения Самсона с филистимлянами оказываются трудными и странными, прежде всего, из–за его женитьбы на филистимлянке. Их взаимоотношения описаны в драматических, захватывающих сценах.

Далида поразила Самсона единственным имевшимся у нее оружием — своими речами. Она задавала ему вопросы до тех пор, пока у него не стало сил сопротивляться ей, она победила его своей назойливостью. Самсон уже бывал в подобных ситуациях. Обе его женщины задавали ему одни и те же вопросы. Обе обвиняли его в том, что он не любит их, снова и снова. Самсон оказался восприимчивым к подобным жалобам. Было бы несправедливым утверждать, что у него было много силы, но мало ума, однако он не сумел распознать тактику этих женщин. Их тактика была превосходной. /(Ср. Притч 21:9,19; 25:24.)/

История Самсона и Далиды — лучший пример «войны полов» из описанных в Библии, войны между женщинами и мужчинами, столь ярко запечатленной в греческой мифологии (Frymer–Kensky 2002, 82–83).

Самсон остается верным ГОСПОДУ, филистимляне погибают, Израиль спасается.

Каждая из историй о героях, благодаря которым Израиль сумел выжить среди враждебного окружения, — рассказ о тактике, выработанной евреями в ответ на вызовы, угрозы и соблазны «иных народов». Однако редактор-Девтерономист внес в них значительные изменения, сделав их иллюстрацией к идеям, представленным в центральной части Книги. Пример выражения таких идей видим в 3:7–11, где, как только основная формула выделена, следов повествования почти не остается. В этом фрагменте можно выделить четыре основные мысли.

1. «Начали израильтяне творить дела, ненавистные ГОСПОДУ» (3:7). Отправная точка богословского анализа — сообщение о том, что Израиль согрешил, нарушив первую заповедь, предполагающую исключительную верность ГОСПОДУ. В тексте подчеркивается, что израильтяне нарушили Завет, начав поклоняться ханаанейским богам (2:2). Однако здесь идет речь не просто о перемене культа, поскольку поклонение «ханаанейским богам» почти наверняка служило для того чтобы узаконить ханаанейскую социально–экономическую практику, не совместимую с предписанными Израилю заповедями добрососедских отношений между ближними. Т.о., обвинение обращено ко всей социальной системе, ассоциирующейся с поклонением определенным богам.

2. Реакция ГОСПОДА на отступничество:

В соответствии с богословской концепцией Девтерономиста, послушание ГОСПОДУ ведет к социально–политическому благополучию. Напротив, непослушание ведет к политической зависимости.

3. Перенеся страдания, Израиль приходит в себя, вспоминает о собственной самобытности и снова обращается к Богу, которому прежде отказывался подчиняться:

«Вопль» отчаяния звучит как покаяние, как отказ от «ханаанейских» богов, на которых Израиль уповал (ст. 7), как возвращение к ГОСПОДУ и Синайским заповедям. Поскольку страдание — результат непослушания, путем к избавлению от страдания становится послушание, означающее, прежде всего, признание зависимости от ГОСПОДА, выраженное в соблюдении Завета.

4. ГОСПОДЬ отвечает на «вопль» Израиля и посылает «избавителя», спасающего от чужеземного гнета, благодаря чему начинается новый период благополучия (Суд 16:28–30).

«Избавитель», «судья» — человек, облеченный властью и силой Божьего духа, становящийся решающим фактором в перераспределении власти.

Эта последовательная богословская формула построена как сочетание двух принципов, прочно укоренившихся в сознании Израиля. Первый, исходя из богословия Завета, утверждает: непослушание всегда влечет за собой божественное наказание. Это основа девтерономического богословия, в соответствии с которым жизненные условия народа полностью зависят от послушания Завету (см. Втор 30:15–20). Второй принцип издавна был присущ традиции Псалмов: ГОСПОДЬ спасает народ, когда слышит его вопль, поскольку ГОСПОДЬ — Бог слышащий и отвечающий (см. Исх 2:23–25, Пс 106:4–7). Книга Судей объединяет принцип морального воздаяния и принцип божественного ответа.

Соединение богословской формулы с героическим циклом произошло, видимо, непосредственно перед кризисом 587 года до н.э. или сразу после него, в Плену. Если верно второе предположение, то эта четырехчастная формула могла восприниматься в условиях плена следующим образом:

1. Обвинение Израиля в грехе — главное послание допленных пророков и основная мысль девтерономического исторического цикла. Вплоть до 587 года Израиль в основе своей не подчинялся ГОСПОДУ. На это указывает вся история Израиля со дня его вхождения в Землю обетованную.

2. Израиль наказан рукой врага. В VI веке речь могла идти о руке главного врага Израиля — Вавилона и его жестокого царя Навуходоносора. Т.о., Плен воспринимался как божественное наказание за длительное нарушение Завета.

3. Вопль, раздавшийся в Плену, стал знаком возвращения к ГОСПОДУ, готовности снова соблюдать Его заповеди. Основной заботой Девтерономиста было покаяние, возвращение народа к ГОСПОДУ и Его заповедям. Он часто использует глагол shuv («возвращаться, оборачиваться»), особенно в 3Цар 8:31–53. Это понятие означает изменение направления движения и используется в богословии для обозначения «покаяния», возвращения к послушанию Торе. В Книге Судей та же идея передается словом «вопль».

Историю о возвращении к ГОСПОДУ, запечатленную в этом предположительно древнем тексте, можно прочитать как историю о прощении пленников.

4. В контексте истории Плена трудно увидеть фигуру «освободителя», облеченного божественным духом. Однако, вспоминая пророчество о Кире Персидском (Ис 41:25; 44:28; 45:1–7) и о надеждах, возлагавшихся пленниками на приход к власти Кира и возвышение персов (например, 2Пар 36:22–23), можно допустить, что ответом ГОСПОДА на вопль Израиля стало появление Кира, названного «мессией» в поэтических текстах (Ис 45:1).

Нет нужды доказывать связь девтерономической формулы с вавилонским пленом, достаточно отметить: основной принцип еврейской религии и связанные с ним риторические приемы в условиях Плена снова стали актуальными. Народные предания были соединены с богословской формулой, чтобы снова напомнить, что именно ГОСПОДЬ управляет историей, и, как следствие, о необходимости подчиняться постановлениям Торы.

*3. Заключительная часть Книги включает два странных и скандальных сюжета — 17:1–18:31 и 19:1–21:25. Это истории об идолопоклонстве в Израиле, о жестокой войне между коленами и об ужасающей истории левитской наложницы. Это примеры религиозного компромисса и распространенного в древнеизраильском обществе варварства. Между ними тесная связь. Обе истории сопровождает один и тот же комментарий:

Он говорит о беспорядке (религиозном и моральном), царившем в обществе, и о том, что дух прежних «избавителей» перестал действовать. Благодаря этому замечанию вводится идея монархии, утверждение которой описано в 1 и 2 Цар. Проводится мысль, что монархия может гарантировать порядок, который больше не в состоянии поддерживать «судьи». Предпочтение царей судьям может быть подлинной древней идеей, но в современной версии текста это скорее аргумент, заставляющий читателя разочароваться в судьях и исполниться надежды на царскую власть, в которой позже ему также предстоит разочароваться (см. 1Цар 8 и 12). Т.о., редакторы подготавливают нас к наступлению эпохи монархии.

Но и грядущие цари, и цари уже низверженные зависят от власти ГОСПОДА (Суд 5:3). Выбор «судьи или цари» меркнет перед ГОСПОДОМ, заповеди и Завет которого должны исполняться народом (Суд 2:1b–2).

Более того, выполнение предписаний Торы и соблюдение Завета должны осуществляться в мире, полном привлекательных богословских и политических альтернатив. Подчинение Израиля ГОСПОДУ в ханаанейском окружении не оказалось абсолютным: на деле Израиль исполнял Закон небрежно, искажая его и идя на компромиссы. Именно об этом пыталась рассказать девтерономическая традиция. Попытка пророков заставить народ переосмыслить жизнь, поставив во главе нее ГОСПОДА, шла вразрез с более заманчивыми альтернативами, к которым склонялось сердце Израиля, ведущими в итоге к внешней угрозе, подчинению, хаосу, жестокости и потере Земли обетованной. ГОСПОДЬ услышал вопль Израиля, оказавшегося в беде. И тот же ГОСПОДЬ, который не может оставаться осмеянным, оказался для Израиля единственным источником надежды на победу в войне за Землю обетованную.