Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Рассказы Макса Лукадо

  Все выпуски  

Рассказы Макса Лукадо: ГОРА РАСКАЯНИЯ (книга "Неудивительно, что Его называют Спасителем")


Выпуск No 59
Нас: 345

МАКС ЛУКАДО


неудивительно, что его называют спасителем

ГОРА РАСКАЯНИЯ

Когда Иисус восходил на Голгофу, Иуда взбирался на другую гору - гору раскаяния.

Он шёл один. И путь его, как камнями, был усеян болью и стыдом. Ландшафт пустынен, как его душа. Плечи согнуты под бременем - он нёс собственное падение.

Не столь уж важно, почему Иуда предал Учителя. Двигали им гнев или жадность, конец один - раскаяние.

Несколько лет тому назад я побывал в Верховном суде. Сидя в зале суда, я наблюдал великолепную сцену. Председательствующего на судебном заседании в чём-то горячо убеждали его коллеги. Все были воплощением справедливости. Они представляли собой высшую степень человеческих устремлений в борьбе c человеческой несостоятельностью.

Про себя я подумал, насколько было бы бессмысленно, подойди я к судье и попроси прощения. Прощения за то, что переговаривался с учительницей пятого класса. Прощения за неверность друзьям, за то, что в воскресение клялся: "Я никогда больше не буду", а в понедельник говорил: "Буду".

Это было бы бесполезно, потому что судья не мог бы ничего сделать. Может быть, дать несколько дней тюрьмы, чтобы утолить чувство моей вины, но не прощение?! Оно было не в его власти. Наверное, поэтому мы так много часов проводим на горе раскаяния. Мы не нашли способа простить себя.

Итак, медленно мы взбираемся на гору. Усталые, сердца изранены в борьбе с неразрешимыми заблуждениями. На глазах слёзы крушения надежд. На устах слова оправданий. У одних страдания - вот они, на поверхности. У других боль спрятана внутри, похоронена в дальних уголках горьких воспоминаний. Родители, влюблённые, любой из нас - кто стремится забыть, кто хранит в памяти, но все пытаются справиться с болью. Мы молча по одному бредём в оковах нашей вины. И у всех на устах вопрос, заданный ещё Павлом: "Кто избавит меня от сего тела смерти?"

А в конце этого пути стоят два древа.

Одно без листьев, видевшее зной, стужу, дожди. Оно мертво, но всё ещё крепкое. Нет коры, осталась лишь выбеленная до блеска за многие годы гладкая древесина. Только голые ветви отходят от ствола. На самую крепкую ветвь накинута петля приговора. Здесь Иуда решил, что делать со своим падением.

Если бы он знал о соседнем древе, древе креста. Оно тоже мертво; древесина тоже гладкая. Но нет петли. Нет больше смертей, там, на кресте того древа. Хватило одной. Одна смерть за всех.

Те из нас, кто тоже предал Иисуса, не настолько глупы, чтобы быть слишком суровыми к Иуде за то, что он выбрал то древо расплаты. Чтобы поверить в то, что Иисус может забыть о предательстве, нужна такая же сильная вера, как для того, чтобы поверить в Его воскрешение из мёртвых. То и другое - чудотворно.

Но, что это за деревья! Как мало расстояние, что отделяет дерево отчаяния от древа надежды. Жизнь так парадоксально близка к смерти. Добродетель находится на расстоянии вытянутой руки от порока. Хранитель жизни и предавший её находятся в одной и той же колеблющейся тени.

Вот они стоят эти деревья.

Это не может не ошеломить. Почему Иисус на самой пустынной горе жизни ждёт меня с раскинутыми в стороны, пробитыми гвоздями руками? "Сумасшедшая, святая милость". В ней нет логики. Но потом я понимаю, что милости и не нужно быть логичной, иначе она не будет милостью.


Перевод: Валькова Н.Д.

Служение ONEWAY
www.one-way.ru


В избранное