| ← Октябрь 2008 → | ||||||
|
1
|
2
|
3
|
5
|
|||
|---|---|---|---|---|---|---|
|
6
|
7
|
8
|
9
|
11
|
12
|
|
|
13
|
14
|
15
|
16
|
18
|
19
|
|
|
20
|
21
|
22
|
23
|
24
|
26
|
|
|
27
|
28
|
30
|
31
|
|||
За последние 60 дней ни разу не выходила
Открыта:
19-06-2008
Адрес
автора: religion.logos-owner@subscribe.ru
Автор
Статистика
92 подписчиков
0 за неделю
0 за неделю
Молодежный православный клуб Логос. Преподобный Амвросий Оптинский
Дни памяти: Июнь 27, Октябрь 10, Октябрь 23/11
Александр Гренков, будущий отец Амвросий, родился 21 или 23 ноября 1812 года, в духовной семье села Большие Липовицы Тамбовской Епархии. Окончив Духовное Училище, он затем прошел успешно курс в Духовной Семинарии. Однако не пошел ни в Духовную Академию, ни в священники. Некоторое время он был домашним учителем в одной помещичьей семье, а затем преподавателем Липецкого Духовного Училища. Обладая живым и веселым характером, добротою и остроумием,
Александр Михайлович был очень любим своими товарищами и сослуживцами. В последнем классе Семинарии ему пришлось перенести опасную болезнь, и он дал обет постричься в монахи, если выздоровеет.
По выздоровлении он не забыл своего обета, но несколько лет откладывал его исполнение - "жался", по его выражению. Однако, совесть не давала ему покоя. И чем больше проходило времени, тем мучительнее становились укоры совести. Периоды беззаботного веселья и беспечности сменялись периодами острой тоски и грусти, усиленной молитвы и слез. Однажды, будучи уже в Липецке, гуляя в соседнем лесу, он, стоя на берегу ручья, явственно расслышал в его
журчанье слова: "Хвалите Бога, любите Бога..."
Дома, уединяясь от любопытных взоров, он пламенно молился Божией Матери просветить его ум и направить его волю. Вообще, он не обладал настойчивою волею и уже в старости говорил своим духовным детям: "Вы должны слушаться меня с первого слова. Я - человек уступчивый. Если будете спорить со мною, я могу уступить вам, но это не будет вам на пользу". Изнемогая от своей нерешимости, Александр Михайлович отправился за советом к проживавшему в той
местности известному подвижнику Илариону. "Иди в Оптину, - сказал ему старец, - и будешь опытен". Гренков послушался. Осенью 1839 года он прибыл в Оптину Пустынь, где был ласково принят старцем Львом.
Вскоре он принял постриг и был наречен Амвросием, в память святителя Медиоланского, затем был рукоположен в иеродьякона и, позднее, во иеромонаха. Когда отец Макарий начал свое дело издательства, о. Амвросий, окончивший семинарию и знакомый с древними и новыми языками (он знал пять языков), был одним из его ближайших помощников. Скоро после своего рукоположения он заболел. Болезнь была настолько тяжела и продолжительна, что навсегда подорвала
здоровье отца Амвросия и почти приковала его к постели. Вследствие своего болезненного состояния он до самой своей кончины не мог совершать литургии и участвовать в длинных монастырских богослужениях.
Постигшая о. Амвросия тяжелая болезнь имела для него несомненно провиденциальное значение. Она умерила его живой характер, предохранила его, быть может, от развития в нем самомнения и заставила его глубже войти в себя, лучше понять и самого себя, и человеческую природу. Не даром же впоследствии о. Амвросий говорил: "Монаху полезно болеть. И в болезни не надо лечиться, а только подлечиваться!" Помогая старцу Макарию в издательской деятельности,
о. Амвросий и после его кончины продолжал заниматься этою деятельностью. Под его руководством были изданы: "Лествица" преп. Иоанна Лествичника, письма и жизнеописание о. Макария и другие книги. Но не издательская деятельность была средоточием старческих трудов о. Амвросия. Его душа искала живого, личного общения с людьми, и он скоро стал приобретать славу опытного наставника и руководителя в делах не только духовной, но и практической жизни. Он обладал необыкновенно живым, острым, наблюдательным и проницательным
умом, просветленным и углубленным постоянною сосредоточенною молитвою, вниманием к себе и знанием подвижнической литературы. По благодати Божией его проницательность переходила в прозорливость. Он глубоко проникал в душу своего собеседника и читал в ней, как в раскрытой книге, не нуждаясь в его признаниях. Лицо его, крестьянина-великоросса, с выдающимися скулами и с седой бородой, светилось умными и живыми глазами. Со всеми качествами своей богато одаренной души, о. Амвросий, несмотря на свою постоянную болезнь
и хилость, соединял неиссякаемую жизнерадостность, и умел давать свои наставления в такой простой и шутливой форме, что они легко и навсегда запоминались каждым слушающим. Когда это было необходимо, он умел быть взыскательным, строгим и требовательным, применяя "наставление" палкой или же накладывая на наказуемого епитимью. Старец не делал никакого различия между людьми. Каждый имел к нему доступ и мог говорить с ним: петербургский сенатор и старая крестьянка, профессор университета и столичная модница, Соловьев
и Достоевский, Леонтьев и Толстой.
С какими только просьбами, жалобами, с какими только своими горестями и нуждами не приходили к старцу люди! Приходит к нему молодой священник, год тому назад назначенный, по собственному желанию, на самый последний приход в епархии. Не выдержал он скудости своего приходского существования и пришел к старцу просить благословения на перемену места. Увидев его издали, старец закричал: "Иди назад, отец! Он один, а вас двое!" Священник, недоумевая,
спросил старца, что значат его слова. Старец ответил: "Да ведь дьявол, который тебя искушает, один, а у тебя помощник - Бог! Иди назад и не бойся ничего; грешно уходить с прихода! Служи каждый день литургию и все будет хорошо!" Обрадованный священник воспрянул духом и, вернувшись на свой приход, терпеливо повел там свою пастырскую работу и через много лет прославился, как второй старец Амвросий.
Толстой, после беседы с о. Амвросием, радостно сказал: "Этот о. Амвросий совсем святой человек. Поговорил с ним, и как-то легко и отрадно стало у меня на душе. Вот когда с таким человеком говоришь, то чувствуешь близость Бога".
Другой писатель, Евгений Погожев (Поселянин) говорил: "Меня поразила его святость и та непостижимая бездна любви, которые были в нем. И я, смотря на него, стал понимать, что значение старцев - благословлять и одобрять жизнь и посылаемые Богом радости, учить людей жить счастливо и помогать им нести выпадающие на их долю тягости, в чем бы они ни состояли". В. Розанов писал: "Благодеяние от него льется духовное, да, наконец, и физическое. Все
поднимаются духом, только взирая на него... Самые принципиальные люди посещали его (о. Амвросия), и никто не сказал ничего отрицательного. Золото прошло через огонь скептицизма и не потускнело".
В старце в очень сильной степени была одна русская черта: он любил что-нибудь устроить, что-нибудь создать. Он часто научал других предпринять какое-нибудь дело, и когда к нему приходили сами за благословением на подобную вещь частные люди, он с горячностью принимался обсуждать и давал не только благословение, но и добрый совет. Остается совершенно непостижимым, откуда брал отец Амвросий те глубочайшие сведения по всем отраслям человеческого
труда, которые в нем были.
Внешняя жизнь старца в Оптинском скиту протекала следующим образом. День его начинался часа в четыре - пять утра. В это время он звал к себе келейников, и читалось утреннее правило. Оно продолжалось более двух часов, после чего келейники уходили, а старец, оставшись один, предавался молитве и готовился к своему великому дневному служению. С девяти часов начинался прием: сперва монашествующих, затем мирян. Прием длился до обеда. Часа в два
ему приносили скудную еду, после которой он час-полтора оставался один. Затем читалась вечерня, и до ночи возобновлялся прием. Часов в 11 совершалось длинное вечернее правило, и не раньше полуночи старец оставался, наконец, один. Отец Амвросий не любил молиться на виду. Келейник, читавший правило, должен был стоять в другой комнате. Однажды, один монах нарушил запрещение и вошел в келью старца: он увидел его сидящим на постели с глазами, устремленными в небо, и лицом, осиянным радостью.
Так в течение более тридцати лет, изо дня в день старец Амвросий совершал свой подвиг. В последние десять лет своей жизни он взял на себя еще одну заботу: основание и устройство женской обители в Шамордине, в 12 верстах от Оптины, где кроме 1000 монахинь имелись еще приют и школа для девочек, богадельня для старух и больница. Эта новая деятельность была для старца не только лишней материальной заботой, но и крестом, возложенным на него Провидением
и закончившим его подвижническую жизнь.
1891 год был последним в земной жизни старца. Все лето этого года он провел в Шамординской обители, как бы спеша закончить и устроить там все незаконченное. Шли спешные работы, новая настоятельница нуждалась в руководстве и указаниях. Старец, повинуясь распоряжениям консистории, неоднократно назначал дни своего отъезда, но ухудшение здоровья, наступавшая слабость - следствие его хронической болезни - заставляли его откладывать свой отъезд.
Так протянулось дело до осени. Вдруг пришло известие, что сам преосвященный, недовольный медлительностью старца, собирается приехать в Шамордино и увезти его. Тем временем старец Амвросий слабел с каждым днем. И вот - едва преосвященный успел проехать половину пути до Шамордина и остановился ночевать в Перемышльском монастыре, как ему подали телеграмму, извещающую его о кончине старца. Преосвященный изменился в лице и смущенно сказал: "Что же это значит?" Был вечер 10 (22) октября. Преосвященному советовали
на другой день вернуться в Калугу, но он ответил: "Нет, вероятно такова уж воля Божия! Простых иеромонахов архиереи не отпевают, но это особенный иеромонах - я хочу сам совершить отпевание старца".
Было решено перевезти его в Оптину Пустынь, где провел он свою жизнь и где покоились его духовные руководители - старцы Лев и Макарий. На мраморном надгробии выгравированы слова апостола Павла: "Бых немощным, яко немощен, да немощныя приобрящу. Всем бых вся, да всяко некия спасу" (1 Кор. 9, 22). Слова эти точно выражают смысл жизненного подвига старца.
ПаломничестваСвято-Троицкий Болдин монастырьпродолжение статьи
В конце XVI века в Болдино-Троицком монастыре были развернуты работы, связанные с подготовкой крупного строительства. Чистились старые и строились новые печи для обжига кирпича, ставились сараи для его сушки и доставлялись к обжигальным печам из лесу дрова. Одновременно возился камень для изготовления извести и обжигался уже отформованный кирпич. Семь тысяч штук наготовили его в 1585 году монахи. Приходившие в монастырь богомольцы и те, кто
бывал в нем проездом, двигаясь в том или другом направлении по многошестшенной дороге, с интересом наблюдали, как в глубине дорогобужских лесов вырастали стены новых каменных зданий, сменявших старые, деревянные, уже обветшавшие. Дружно, рука об руку, работали наемные и монастырские мастера. Старец Макарий принял участие в ломке камня, Филипп Афанасьев сын Волочетский и Никита Ширяев, прозвищем Богдашко, возили его на стройку, каменщик Мосяча готовил в печах известь, монастырский старец Насон с казаками занимался
"кирпичным делом", кузнец Терэха Мартынов ковал железные овязи, а монастырский старец каменщик Фадей с помощниками вели кладку стен, опор, арок, сводов. Осуществлялись и другие строительные мероприятия. Плотник Пронка "с товарищи" крыл новые постройки тесом, а печник Гриша с товарищами выкладывал очаг в поварне. Руководил строительством новых зданий Троицкого монастыря "церковный мастер" Терентий. С уважением относились к нему монахи. Под наблюдением Терентия служильцы монастыря и нанятые рабочие выстроили большой
пятиглавый трехапсидный Троицкий собор с двумя симметричными приделами, возвели обширную сводчатую трапезную с шатровой Введенской церковью и поставили высокую, о шести гранях, столповидную колокольницу. Плотно, как бы плечом к плечу, стали эти постройки на монастырской территории, полностью изменив художественный облик не столь уж древней, но быстро окрепшей обители. Монастырь вырос, как бы перерос пору своего детства, стал более торжественным и привлекательным. Словно жемчуг на черном бархате заблестел
он стенами новых, чисто выбеленных каменных зданий, расположившихся на берегу небольшого искусственного пруда. Непроходимая местами лесная глушь, изобиловавшая диким зверем, превратилась для этого великолепного комплекса как бы в скромную зеленую раму. В апреле 1592 года, когда создание ансамбля монастыря было закончено, мастер Терентий покинул Болдино и уехал в Москву.
Монастырь был крепостью, прикрывавшей дорогу на Москву с запада. Болдинский монастырь всегда являлся воином, ратоборцем в духовной и земной брани. Знаменательно, что Герасим воздвиг монастырь во имя Пресвятой Троицы, взиранием на которую, по словам Сергия Радонежского, "побеждается страх ненавистной розни мира сего". Троица - глубочайший религиозно-философский символ. Как три ипостаси Бога одновременно неслиянны и нераздельны, так и составляющие
единое государство отдельные земли, населенные разными племенами и народами, имеют свои обычаи и нравы, но крепки единством. Эта идея была очень актуальна в пору формирования централизованного Московского государства, которое изначально являлось многонациональным. 14 лет - с 1500 по 1514 г. - продолжалась борьба Москвы за смоленские земли, входившие на протяжении 110 лет (1404-1514 гг.) в состав Великого княжества Литовского. И Болдинский Свято-Троицкий монастырь явился памятником присоединения бывшего Смоленского
княжества к единому Русскому государству.
Постройки Болдина монастыря во многом уникальны. Так, пятиглавый Троицкий собор, являвшийся ядром всего ансамбля, исследователи называют самым монументальным архитектурным сооружением времен правления царя Федора Ивановича. К юго-западу от него была возведена трапезная палата с шатровой церковью Введения во Храм Пресвятой Богородицы. Храмы, имеющие шатровое завершение, редко встречаются в западных и южных пределах России. Они строились на
Руси на протяжении немногим более ста лет и возводились обычно в ознаменование важных государственных событий. По мнению М. И. Ильина, известного исследователя русского зодчества, необычная форма шатрового завершения превращает эти храмы в гигантские надпрестольные сени, выражавшие идею осенения(небесного благословения) русской государственности.
В 1611 г. Болдино, как и всю Смоленщину, захватили поляки, и вплоть до 1654 г. монастырь занимали иезуиты - монахи знаменитого католического ордена. И лишь после освобождения смоленских земель московскими войсками царя Алексея Михайловича здесь вновь была возрождена православная обитель (1655 г.). В 1780-е гг. вокруг монастыря была возведена вместо деревянной мощная кирпичная ограда с угловыми башнями и четырьмя воротами (Святыми, Садовыми,
Водяными и Экономическими).
Большой урон был нанесен Болдинскому монастырю в период наполеоновского нашествия в 1812 г. Захватив святую обитель, французы превратили ее в тюрьму для пленных русских воинов, а храмы - в конюшни. Пострадали иконы и церковная утварь.
На рубеже XIX-XX вв. главные ворота монастыря, Святые, были перестроены в неорусском стиле, тогда же соорудили деревянный дом настоятеля и каменную просфорную, а на месте, где в XVI в. стояла келья преподобного Герасима, воздвигли небольшую часовню. Все эти постройки сохранились до наших дней.
После Октябрьской революции 1917 г. монастырь еще некоторое время оставался действующим. Вместе с тем на его территории был создан историко-художественный музей, в котором, в частности, экспонировалась деревянная скульптура из коллекции М. И. Погодина. В 1929 г. власти закрыли обитель, а позже монахи были арестованы и отправлены в лагеря.
Непоправимый урон архитектурному ансамблю монастыря был нанесен в период фашистской оккупации. В 1942 г. здесь располагались партизанские ремонтные мастерские, ремонтировавшие танки и автомашины, чинившие оружие и снабжавшие партизан военной техникой. В 1942 году фашисты захватили Болдино, а на следующий год, отступая под натиском Советской Армии, начали подготовку к уничтожению монастырского ансамбля. Несколько дней подряд слышали местные
крестьяне как трещали отбойные молотки в монастыре, долбившие толстые стены его великолепных зданий. Страшный взрыв потряс затем окружающую местность. Гулким эхом прозвучал он в лесной чаще. Были взорваны Троицкий собор, Введенский храм с трапезной и колокольня.
С 1964 г. по сегодняшний день в Болдинском монастыре ведутся реставрационные работы. До начала 1980-х гг. их возглавлял замечательный реставратор П.Д. Барановский, в личности которого удачно сочетались качества архитектора, археолога, историка и художника. После его смерти восстановлением ансамбля монастыря стал руководить А.М. Пономарев.
Часть построек уже отреставрирована. Среди них - стена с четырьмя башнями; высокая колокольня, грани которой завершаются тремя рядами кокошников; трапезная с Введенской церковью, верх которой изменен и представляет собой переходящий в невысокое шатровое завершение восьмигранник.
окончание статьи в следующем выпуске
|
Наш адрес:
г. Смоленск, ул. Кашена, 20а (здание храма Св. вмц. Варвары)
тел. 21-88-33
Обратная связь
У вас есть вопросы о православии? Давайте искать ответы на них вместе!
Цитаты из Библии, высказывания святых отцов по вашему вопросу, результаты обсуждений клуба мы опубликуем в нашей рассылке.
Вы можете:
написать нам по адресу: LogosClubPress@Gmail.Com или в группе «Молодежный православный клуб Логос» по адресу http://vkontakte.ru/club702266. |
|||||||||||
| В избранное | ||
