Сирийский Восток - край, изобилующий самобытной, яркой поэзией. Это - не
западное Средиземноморье, где погруженный в молитву латинянин занимался
самосозерцанием, почти медитировал. Здесь, на Ближнем Востоке, пылкий сириец
уносился высоко:
Современники отмечали удивительную особенность древней сирийской
культуры: до неузнаваемости ассимилировать, преображать классические
образцы, обрамлять известную тему таким узором, создавать такие вариации, за
которыми основной мотив не всегда угадывался даже специалистами.
Жители Эдессы - сирийского города, где диаконствовал один из самых
строгих аскетов IV века св. Ефрем Сирин, - отличались любовью к поэзии и
пению: этим умело воспользовались еретики - особенно представители
только-только зародившегося тогда манихейства, синкретической доктрины,
исповедовавшей равночестность Добра и зла, их взаимообусловленность. Злу
свойственно паразитировать на прекрасном и добром; эдесская молодежь
пристрастилась к песням, сочиняемым, в числе прочих, и талантливыми
ересиархами. Как реагировал на это святой Ефрем? Обрушил ли он молнии своего
негодования на легкомысленные головы юношества? Обличил ли его
распущенность?
Вот что сделал святой Ефрем:
"Как св. Ефрем знал о пристрастии жителей Эдессы к пению, то он решил
отвлечь молодежь от их собственных песен и плясок, - сообщает его биограф. -
Он составил хоры из прихожанок и обучил их гимнам, разделенным на строфы с
припевами. Гимны его были исполнены прекрасных мыслей и духовных поучений о
Рождестве, Страстях Господних, Воскресении и Вознесении, а также об
исповедниках, о покаянии и об умерших. Девственницы собирались по
воскресеньям, в дни больших празднеств и поминовения мучеников; и он был
среди них как отец и подыгрывал им на арфе. Он научил их чередовать голоса
сообразно песнопению, обучил их разным музыкальным тонкостям и напевам, и
весь город сплотился вокруг него, и враги бежали, пристыженные".
Гимнография св. Ефрема Сирина дошла до наших дней; она составляет
несколько внушительных томов. Молитвы его любимы всем православным миром ;
одну из них - великопостную - знает, кажется, всякий образованный русский,
даже и неверующий, благодаря гениальному переложению ее А. С. Пушкиным:
Отцы пустынники и жены непорочны,
Чтоб сердцем возлетать во области заочны,
Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв,
Сложили множество божественных молитв;
Но ни одна из них меня не умиляет,
Как та, которую священник повторяет
Во дни печальные Великого поста;
Всех чаще мне она приходит на уста
И падшего крепит неведомою силой:
Владыко дней моих! дух праздности унылой,
Любоначалия, змеи сокрытой сей,
И празднословия не дай душе моей.
Но дай мне зреть мои, о Боже, прегрешенья,
Да брат мой от меня не примет осужденья,
И дух смирения, терпения, любви
И целомудрия мне в сердце оживи.
Память св. Ефрема Сирина совершается Православной Церковью 28 января.