ЧЕЛОВЕК И РЕЛИГИЯ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ

Выпуск 149/2014-08-19

Папа римский Франциск снял запрет на беатификацию архиепископа Оскара Ромеро из Сальвадора, - сообщает Би-Би-Си. Римская католическая церковь на протяжении нескольких лет блокировала этот процесс, полагая, что архиепископ разделял марксистские идеи.

Ромеро был одним из основных проповедников теологии освобождения - интерпретации христианства с точки зрения бедных. Архиепископ был известен своей критикой в адрес режима военных в период гражданской войны. Клирика убили во время мессы в 1980-м году правые радикалы.

Теперь Римская католическая церковь сможет причислить Ромеро к лику блаженных, это необходимая ступень на пути канонизации. Франциск назвал Ромеро "человеком Бога" и выразил надежду на быстрый процесс беатификации.

 С. В. Дерюгин. Месса, оборванная пулей («Политиздат», 1991)

Рано или поздно человек вынужден встать на чью-то сторону, если он хочет остаться человеком.

Грин Г.   Тихий американец

Сегодня в Латинской Америке практически нет ни одного человека, который бы ничего не знал об архиепископе Сальвадора Оскаре Арнульфо Ромеро-и-Гальдамесе. Его называют не иначе, как "Святой бедняков" или "Святой Ромеро Америки". По популярности сальвадорского архиепископа можно сравнить с Эрнесто Че Геварой. Их имена в одном ряду борцов, отдавших свои жизни за лучшее будущее народов Латинской Америки.

О монсеньоре Ромеро слагают песни, пишут стихи, снимают фильмы. Как и Че Гевара, он стал легендой.

 Немного истории

 "Сальвадор — страна в Центральной Америке. Ее площадь составляет 21,4 тыс. км2 . Население — около 5 млн. человек..." За этими сухими и бесстрастными строками справочников и энциклопедии — огромная боль и невыносимые страдания маленького свободолюбивого народа, подвергаются непрестанному грабежу и насилию. Веками сменявшие друг друга правящие группировки топили в крови чаяния и надежды сальвадорцев на достойную человека жизнь. Надежной опорой власть имущих в их стремлении к подчинению и подавлению народных масс служила католическая церковь. Она освящала существовавшие несправедливые общественные отношения, боролась с проявлением всякого рода свободомыслия, с попытками проведения любых реформ. Однако были в сальвадорской церкви и священнослужители, активно выступавшие с прогрессивных позиций за социальные и экономические преобразования. Но они были скорее исключением, чем правилом. "Священники наши, — замечал известный сальвадорский писатель Манлио Аргета, — всегда были толстенькие, холеные... Они говорили, чтобы мы не сокрушались, что на небо обязательно все попадем, что на земле надо жить тихо и скромно и что в Царствии Небесном обретем мы счастье".

Но с начала 60-х годов нашего столетия сложившийся стереотип церкви, ее взаимоотношения с государством и различными слоями сальвадорского общества начинают постепенно меняться. Острейший социально-экономический кризис, до основания потрясший центральноамериканские страны, возрастающая поляризация общества, подъем революционной волны, вызванный победой революции на Кубе, и включение в освободительное движение в регионе новых слоев населения — все это, вместе взятое, оказало немалое влияние на сальвадорскую церковь. На изменение позиций части сальвадорского клира повлияла также и общая переориентация римской католической церкви, обозначившаяся со II Ватиканского собора (1962—1965 гг.). Взятый собором курс на обновление католицизма, на поворот церкви лицом к миру, к его насущным, жизненно важным проблемам нашел горячий отклик у многих священнослужителей Латинской Америки.

В Сальвадоре активным проводником "обновленческих" идей в жизнь стал архиепископ Сан-Сальвадора Луис Чавес-и-Гонсалес, принимавший участие в работе II Ватиканского собора и II Конференции латиноамериканского епископского совета (СЕЛАМ). II конференция СЕЛАМ проходила в колумбийском городе Медельине в 1968 г., на ней было заявлено о "преимущественном выборе" латиноамериканской церкви "в пользу бедных". Под руководством монсеньора Чавеса в Сальвадоре начала разрабатываться и осуществляться обширная социальная  программа, включавшая в себя создание широкой сети церковноприходских школ, медицинских учреждений, кредитно-сберегательных кооперативов. Была создана католическая радиостанция, которая в 1961 г. ввела специальную программу передач для рабочих. Все это, несомненно, способствовало расширению влияния католической церкви на сельскую и городскую бедноту; христианские профсоюзы начали создаваться в городе и деревне.

Такой поворот церкви к активной социальной деятельности вызвал крайнее недовольство местной олигархии — "14 семейств" Сальвадора, в руках которых было сосредоточено почти все национальное богатство страны. Она встретила в штыки отход церкви от традиционных позиций. И уже в середине 60-х годов начались первые серьезные столкновения между правящей военной верхушкой и стоящими за ее спиной могущественными латифундистами и банкирами, с одной стороны, и архиепископом Чавесом как главой церкви — с другой. Архиепископу вменили в вину забвение своих прямых обязанностей и "беспардонное" вмешательство в политическую жизнь страны.

Но это не остановило монсеньора Чавеса, и он продолжал свою деятельность. Вскоре после конференции в Медельине под эгидой церкви в Сальвадоре начинают создаваться христианские низовые общины. Эти общины в своем большинстве вырастают из так называемых "кружков для раздумий", в которых чтение Библии сопровождается обсуждением конкретных социальных вопросов. Во главе христианских низовых общин, объединивших крестьян, мелких ремесленников, обнищавших жителей городов и деревень, индейское население страны, ставятся миряне. Для подготовки руководителейэтих общин создаются специальные центры, где обучают не только чтению и комментированию Библии, но и дают знания по сельскому хозяйству и медицине. Эти центры за период 70-х годов подготовили около 15 тысяч  руководителей  общин и активистов-мирян. Нередко в своих селениях они становились не только религиозными но и политическими руководителями.

Особую роль в этой деятельности стал играть орден иезуитов. "Борьба за веру и борьба за справедливость неотделимы... Вера в бога будет мертвой, если в отношении к слабому, бедному и угнетенному выражать только сочувствие и опекать его. Истинная вера требует солидарности с ним", — заявляли иезуиты. По их мнению, одной из форм такой солидарности является развитие активности народа, прежде всего крестьянских масс. В руководимых иезуитами Центральноамериканском университете им. Хосе С. Каньяса, семинарии, теологическом центре, где обучались тысячи сальвадорцев, учебный процесс был ориентирован на критическое осмысление реальной жизни и ее трансформации. Аналогичные задачи преследовала основанная иезуитами в 1969 г. сеть учебных заведений под названием "Вера и радость", где проходили курс обучения свыше 20 тысяч человек, главным образом молодежь из беднейших слоев населения. В сфере "светской активности" ордена оказались и две крестьянские организации — Христианская федерация сальвадорских крестьян и Союз сельскохозяйственных рабочих (обе созданы в 1968 г.). Особенно активно иезуиты боролись за разрешение аграрных проблем страны. Они развернули среди сельского населения агитацию за проведение аграрной реформы.

Деятельность иезуитов привела в бешенство латифундистов и военные власти. В правой прессе иезуитов стали открыто называть "коммунистами", а Христианскую федерацию крестьян и христианские низовые общины — "подрывными ячейками". Власти не ограничились лишь обвинениями в адрес иезуитов, а начали кампанию преследований и репрессий. Личный посланник архиепископа Чавеса священник Хосе Иносенсио Алас был схвачен силами безопасности, жестоко избит и подвергнут пыткам. Его освободили лишь благодаря выступлению в его защиту католической радиостанции и переговорам епископа Артуро Риверы-и-Дамаса с министром обороны. А вот другой священник, Николас Родригес, был задержан национальной гвардией в декабре 1970 г. и зверски убит — четвертован.

В середине 1970 г. узурпировавший власть полковник Молина попытался провести поверхностную аграрную реформу. Иезуиты поддержали даже такую реформу. Но они вновь "попали под огонь" правых сил. Правые обвинили иезуитов в разжигании ненависти среди сальвадорцев, в пропаганде насилия с церковных амвонов, в школах и различных организациях, в частности в крестьянских объединениях; в противозаконных антиконституционных и антиправительственных акциях, терроризме и насаждении анархии в стране. От иезуитов даже потребовали, угрожая расправой, покинуть Сальвадор.

1976 год фактически ознаменовал собой начало разнузданного террора и массовых репрессий против прогрессивных служителей церкви. Боевики из ультраправых военизированных организаций в течение одного года взорвали на территории руководимого иезуитами Центральноамериканского университета шесть бомб. Это была массированная атака правых сил не только на иезуитов, но и на всю сальвадорскую церковь во главе с архиепископом Чавесом, так как епископат в своем большинстве выступил в защиту иезуитов и поддержал их. Еще больше обострились отношения церкви с правыми в результате нападок латифундистов на Христианскую федерацию крестьян, находящуюся под патронатом церкви.

В ответ на нападки и прямые репрессии против крестьян архиепископ Чавес выступил с обращением, в котором он защищал крестьян, осуждал социальную несправедливость и призывал к удовлетворению требований народа. Правые развернули против архиепископа бурную кампанию в печати, обвиняя его во всех смертных грехах и чуть ли не в "симпатиях к коммунизму". Они требовали устранения монсеньора Чавеса с места архиепископа Сан-Сальвадора. В этих условиях 3 февраля 1977 г. было объявлено о назначении архиепископом Сан-Сальвадора Оскара Арнульфо Ромеро-и-Гальдамеса, являвшегося епископом Сантьяго-де-Мария. 22 февраля 1977 г. Ромеро становится главой католической церкви страны.

Три года архиепископства Ромеро

Оскар Арнульфо Ромеро-и-Гальдамес родился в 1917 г. в семье телеграфиста Сантоса Ромеро в небольшом городке Сьюдад Барриос (департамент Сан-Мигель), что находится на границе с Гондурасом и в 138 километрах к востоку от столицы страны. Начальную школу он окончил в своем родном городке, а среднее образование получил в городе Сан-Мигель. По окончании средней школы Ромеро уехал в столицу страны — Сан-Сальвадор, где поступил в духовную семинарию. 14 апреля 1942 г. на пасху 25-летний семинарист принимает сан священника. Окончив духовную семинарию, Ромеро уехал в Рим, где в 1943 г. поступил в Папский Грегорианский университет. Однако, несмотря на превосходные способности, докторскую диссертацию по теологии Ромеро так и не защитил, хотя имел для этого немало возможностей. Впоследствии Джорджтаунский университет (США) в 1978 г. и Лувенский университет (Бельгия) в 1980 г. присудили ему звание доктора "Гонорис Кауза". Вернувшись из Рима, Ромеро в течение нескольких лет исполнял обязанности приходского священника и викария в Сан-Мигеле. В 1966 г. он становится генеральным секретарем  епископской конференции Сальвадора, а в следующем году Ромеро — уже исполнительный секретарь Епископального совета стран Центральной Америки и Панамы (этот совет был создан архиепископом Чавесом). С 3 мая 1970 г. — помощник архиепископа Сан-Сальвадора, а с 15 октября 1974 г. и до 3 февраля 1977 г. он — епископ Сантьяго-де-Мария.

Назначение Ромеро главой католической церкви Сальвадора, совпавшее с полным провалом "символической аграрной реформы" и ростом репрессий, обрушившихся на священнослужителей, было с энтузиазмом воспринято в предпринимательских кругах. Правые силы ликовали. Еще бы! Ведь Ромеро слыл консерватором, погруженным в изучение проблем богословия. Более того, он считался священнослужителем, поддерживающим контакты с реакционной религиозной организацией "Опус Деи". Пряные надеялись, что новый архиепископ будет придерживаться традиционного курса церкви и не станет вмешиваться в политические дела страны. Иначе было воспринято назначение монсеньора Ромеро архиепископом священниками, работавшими в христианских низовых общинах. Они в отчаянии схватились за голову. "Теперь против нас, — говорили они, — не только национальная гвардия и "эскадроны смерти", но и сам архиепископ. У этого архиепископа голова в  небесах, он не стоит ногами на земле".

Однако и те и другие очень скоро убедились, что глубоко ошиблись. Через три недели после избрания Ромеро архиепископом произошло событие, которое во многом все изменило. 12 марта по дороге домой неизвестными, одетыми в военную форму, был убит священник-иезуит Рутилио Гранде, друг монсеньора Ромеро. Злодейское убийство священника из маленького городка Акилареса, расположенного в 50 километрах от столицы, вызвало волну народного негодования, ведь Рутилио Гранде пользовался большим уважением у верующих, особенно крестьян. Он был организатором христианских низовых общин в Акиларесе и окрестных селах.

А что же предпринимает в этой ситуации новый архиепископ? Этот законник, готовый уважать власти, сотрудничать с ними, вдруг приказывает закрыть все церкви, католические школы и колледжи. Одновременно он отлучает от церкви виновных в убийстве Р. Гранде и требует от президента страны немедленного расследования преступления. Архиепископ отменяет воскресные мессы по всей стране. В течение трех дней была проведена лишь одна месса перед кафедральным собором. На ней присутствовало около 80 тысяч человек. Эта месса была посвящена памяти священника из Акилареса. Правые были в шоке. Но и сам Ромеро — в растерянности.

В слове прощания на погребении Р. Гранде архиепископ предупреждает: "Пусть никто не пользуется этой смертью, чтобы разжигать ненависть". Ромеро превосходно знает, за что и почему убили священника из Акилареса. Ведь Рутилио Гранде помогал крестьянам организовать свой профсоюз, христианские низовые общины, открывал им глаза на творящиеся в стране произвол и беззакония. Знает архиепископ также и о том, что в течение часа после убийства Р. Гранде в районе преступления была отключена  телефонная  связь и не появлялись полицейские патрули, которые обычно здесь находились. Эти совпадения, на первый взгляд случайные, лишь еще раз подтверждали соучастие властей в развязанной в стране грязной кампании травли прогрессивных священников. Ромеро знает обо всем этом, но упорно молчит. Двое иезуитов из Центральноамериканского университета с почтением обращаются к архиепископу и просят его объяснить причины замалчивания этих фактов. Но Ромеро ничего им не ответил. Он еще не сделал своего выбора. Не знал архиепископ и того, что за убийством Р. Гранде последуют новые расправы со священниками и что одной из жертв в этой цепи злодеяний и террора он сам.

Убийство Р. Гранде до глубины души потрясло Ромеро. Это преступление реакции стало началом перемен в мышлении сальвадорского архиепископа. Думается, не раз вспоминал Ромеро проникновенные, полные горечи и страдания строки падре Рутилио, написанные им незадолго до гибели: "Порабощенные массы нашего народа оказались на обочине развития. Они живут по нормам феодализма 600-летней давности. Они не владеют ни землей, ни своей жизнью... Все в Сальвадоре говорят о демократии, но не будем обманывать себя. Это не демократия, когда власть народа подменена властью богатого меньшинства... Я боюсь, что очень скоро даже Библия будет запрещена в нашей стране... Ибо все ее страницы полны "крамолы". Если бы здесь появился даже сам Иисус, его бы арестовали и обвинили в нарушающей конституцию подрывной деятельности, в том, что он еврей, революционер, пропагандирующий идеи, противоречащие демократии, иными словами, выступает против меньшинства. Они бы вновь его распяли, потому что они предпочитают видеть Христа на кладбище, молчащего Христа, Христа, которого можно было бы подогнать под их представление, приспособить к их эгоистическим интересам. Но этот Христос уже не из Священного Писания, это не 33-летний Иисус, умерший во имя людей..."

Кто знает, возможно, эти же строки пришли на память архиепископу Ромеро в тот момент, когда ему через несколько дней после похорон Р. Гранде сообщили, что в Акиларесе вновь загремели выстрелы. Армия и полиция учинили там зверскую расправу над ни в чем не повинными людьми. Было убито 50 крестьян и около 100 получили ранения. Возмущенный этим сообщением, архиепископ обратился к правительству военных, вопрошая: "Почему в тех районах, где не ведется партизанская война, слышны выстрелы и льется кровь безвинных людей?" В ответ правящая клика заверила монсеньора Ромеро в том, что в стране полный порядок, а борьба ведется исключительно с подрывными элементами. "Все в полном порядке, монсеньор. У церкви нет никаких оснований для беспокойства", — сказал Ромеро по  телефону  министр внутренних дел.

Но архиепископа продолжали одолевать сомнения. И чтобы развеять их и узнать, против кого ведет правительство борьбу, Ромеро предпринимает несколько поездок по стране. Он посещает те районы, где нет партизанской войны, но гремят выстрелы. Эти поездки, и особенно встречи с крестьянами, открывают ему истинный смысл всего происходящего. "Мне сказали, — говорит Ромеро во время встречи с жителями одной из деревень, — что солдаты разыскивают только "подрывные элементы"..." "Это неправда, монсеньор, — отвечают ему крестьяне. — Власти хотят заставить замолчать христиан из низовых общин". Архиепископ удивлен: "Почему? В чем ваша вина?" "Никакой нашей вины нет, монсеньор, — говорит пожилая крестьянка. — Нас забирают только потому, что мы истинные христиане. Нас убивают только потому, что мы поступаем так, как Вы, монсеньор, учите". Из бесед с крестьянами Ромеро узнает, что их пытают, когда находят церковную газету "Ориентасьон". Архиепископ потрясен до глубины души рассказами о том, что крестьян арестовывают за чтение или даже просто за хранение Библии. "Если вы боитесь, что вы одни и все против вас, — взволнованно говорит он крестьянам, — то я буду с вами. Обещаю вам..."

Чаша терпения архиепископа переполнилась. Не в силах спокойно и безучастно взирать на произвол и беззакония, творящиеся в стране, на разнузданный террор правых и репрессии властей, Ромеро становится на сторону своего униженного и бесправного народа. Позже он так объяснил метаморфозы своего мировоззрения: "Когда я стал архиепископом, многие священники подвергались пыткам, издевательствам, трагически гибли. Я почувствовал необходимость защитить церковь. Затем я почувствовал потребность в том, чтобы защитить и священнослужителей, и верующих, и народ в целом". 

Продолжение следует. 

Ведущая рассылки Елена Преображенская

Сайт "Каруна: Путь сострадания и любви"

Новостной блог в Живом Журнале "Западник"

Авторский блог "Записки бунтаря"