Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

С Дхармой Будды по жизни

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка . Подписчиков 224 RSS
←   Август 2006   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31


За последние 60 дней ни разу не выходила


Открыта: 27-03-2006
Адрес автора: religion.buddhadharma-owner@subscribe.ru

Автор
Ольга Сова

Статистика

224 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

С Дхармой Будды по жизни


Будьте здоровы и счастливы!

 

ОдноврЕмеЕнно – мой ответ Гришковцу

Часть 2.

 

 

В прошлом выпуске мы стали разбирать по дхармическим косточкам спектакль Евгения Гришковца «ОдноврЕмЕнно». Хочется еще раз поблагодарить господина Гришковца за вдохновение.

 

Итак, мы остановились на том, что нам кажется, что раз есть субъект такого предложения как «Я говорю», то ему должен соответствовать субъект в реальности. И начали говорить, что хотя в английском языке какой-то “ it ”, которого вроде в реальности нет, все-таки “ rains ”, нам кажется, что мы отличаемся от дождя, потому что мы знаем, что мы идем, а он не знает. У нас есть осознание себя. Но, опять же, это не факт. Мы никак не можем знать точно, знает дождь или не знает. Может быть, он постоянно находится в муках от того, что он каждую секунду разбивается о землю. А может быть, наоборот, радуется, что вот он сейчас прольется, а потом опять – на небо, в тучки собираться. Я как-то прочитала совершенно гениальный рассказ в «Пионерской Правде», кажется. Какой-то пионер или пионерка описала мысли звука разбившейся чашки! Каково? То есть она представила, что было бы, если бы у этого звука было самосознание – как бы он думал о себе, воспринимал бы другие звуки и т.д. Рассказ заканчивался тем, что звук, естественно, пропадал, успев перед этим подумать, есть ли жизнь после смерти и в чем был смысл.

 

Думать о таких вещах помогает фантастика. Вот у Станислава Лемма есть рассказ, где один из его инженеров создал мир, где жили существа. И он не знал, что с ними дальше делать. Потому что он их смоделировал по образцу человека, то есть, например, если их били, они жаловались на боль. И невозможно было узнать – то ли они действительно испытывают боль, то ли просто подчиняются программе.

 

Пока мы находимся внутри чего-то, что можно описать как систему, которую создал Леммовский инженер, а не смотрим на нее извне (как история Вильгельма Баскервильского и лабиринта из «Имени Розы» Умберто Эко) мы никак не можем узнать точно, действуем ли мы по программе или по своей самости. Дхарма учит, что самосознание – это один из элементов программы «человек». Человек растет, ест, спит, – и он осознает себя. Можно думать, что раз «я» осознаю себя, то этот «я» должен где–то быть. Но если мы, вслед за Буддой и по примеру Гришковца начнем очень внимательно и честно искать это «я» - мы его просто не найдем. И опять же, как всегда в Дхарме, в это не надо верить. Это можно проверить. Прямо сейчас. Надо просто перестать думать и посмотреть в себя.

 

Легко сказать! Я помню одну фразу из фильма, который в остальном не помню совсем: «Чтобы полететь, надо просто не думать ни о чем». Я в детстве честно пыталась. Не получилось. Так вот, когда сидишь в медитации, точно понимаешь, что «я», которое думает – это точно не «я», потому что «я» в этот момент сижу и изо всех сил пытаюсь ни о чем не думать. А мысли просто проплывают, как облака в небе. Дзен медитация – это смотреть на эти облака и давать им проплывать. Так что, если хочется в это верить, то можно, конечно считать, что «я думаю». Но я сейчас предпочитаю считать, что «происходит процесс думанья». От этого в реальности ничего не изменится. И там мысли текли – и тут мысли текут. Просто «я» из этого процесса благополучно выпадает. Зачем это нужно? Да чтобы не мучиться. Ведь страдает именно «я». А если «я» нет, то некому и страдать!

 

По поводу «процесса думанья» и процесса жизни вообще. Вот как рассуждает философ Мераб Мамардашвили в книге «Эстетика мышления» о болезни «пляска святого Витта»:

 

Болезнь эта выражается в том, что все члены тела - ноги, руки, все созданное для жеста и движения человека начинает само по себе двигаться, причем в определенном порядке, подчиняясь определенному ритму. Скажем, рука делает жест, затем вторая рука делает такой же жест, за ней нога, и живое человеческое тело превращается в автоматический самодвижущийся механизм. Но представьте себе, что внутри этого механизма живая душа и это она совершает движения помимо ее воли. Как же она должна кричать тогда внутри цикла этих вынужденных движений! А если, например, растянуть их во времени и представить, что, может быть, и вся наша жизнь такая же пляска св. Витта? Когда человек впадает в эту пляску и выйти из нее не может.

Разве душа от этого перестает существовать? Она же где-то там затаилась, заданная; живое восприятие, живая душа - где-то она существует?!

Так вот, если мы возьмем эту метафору, растянем ее во времени и предположим, что такое состояние может длиться, скажем, не пять минут и не выражаться в виде болезни, а продолжаться всю жизнь и сопровождаться непрерывным говорением, переживаниями и т. д., то это и будет экзистенциальной пляской св. Витта. Тогда мы получаем единственное знание: я могу испытывать живое состояние, а в это время место уже занято; повернулся, а на стуле сидит симулякр, двойник, и мне некуда деться с моей мыслью. Следовательно, в области мысли можно испытывать не только радость, но и трагическую боль отсутствия, попадать в ситуацию, когда конкретный, налаженный механизм мира буквально вытесняет, давит своей глыбой несомненное для меня живое состояние.

 

(Форматирование и подчеркивание мои – ОС)

 

Мамардашвили тоже ищет «душу», «я», которая там где-то спряталась. Но посмотрите, как точно он описывает механизм подключения человека к матрице! Вот мы имеем «конкретный, налаженный механизм мира». И это включает в себя и природу с ее физическими законами, и общество с его социальными законами (более изменчивыми), и язык, в котором мы все, в конце концов, живем. Затем мы имеем некое «я». Но, казалось бы, единственная роль, которая ему уготована – это осознавать, что его место занято. То есть «я» смотрит на «себя» и видит, что «я» вовлечено в пляску святого Витта, часть автоматического самодвижущегося механизма, который и есть мир. И эта пляска включает в себя не только физиологию, не только социальное поведение (проснулся, почистил зубы, пожелал доброго утра близким, пошел на работу), но и мысли («Мужчина и женщина держатся за руки – значит, они пара», «Если В произошло после А, значит А должно быть причиной В»), и чувства («Он назвал меня дураком, я обиделся», «Подарок – мне? Ура!»).

 

Дхарма учит, что все изменчиво. В том числе и «я». Человек может всю жизнь прожить с «я», которое полностью поглощено Матрицей мира. Но у каждого, у каждого есть возможность и сила практиковать Дхарму. Практика, в свою очередь, сделает свою работу. И постепенно очистит «я» от иллюзий. Не только в смысле концепций и идей, но и в смысле практики. То есть «я» научится не только понимать, что не обязательно обижаться, после того как кто-то хотел тебя обидеть, но и научится действительно не обижаться. Дальше – больше, до того момента, когда, в конце концов, сбросив все ложные одежки, «я» встретит свое истинное «я». Что это такое будет? Я не знаю. (Для описания такой встречи смотри начнало и финал «Священной Книги Оборотня» Пелевина)

 

Почему я так говорю? Потому что у меня есть вера в Дхарму. И здесь мы опять возвращаемся к вопросу религии, каковой является Буддизм. Во что-то все-таки приходится верить. Но эта вера, еще раз говорю, необходима только как первый шаг. Со второго она подтверждается, а на сотом укрепляется по самое не хочу. 2 500 лет ребята практиковались и никто еще не жаловался, а некоторые так прямо и просветлялись.

 

 

Счастья и здоровья,

 

Жду писем с критикой, замечаниями и предложениями на sdharmoypozhizni@yahoo.com

 

Ольга Сова.

 
В избранное