Беседы с сектантами

Совершенно подобный же случай рассказывает евангелист Лука. На озере Генисаретском
Господь, войдя в одну из лодок, велел Симону и другим рыбакам закинуть сети,
и они не поймавшие ничего в истекшую ночь, в этот раз поймали так много, что
наполнили рыбой две лодки. При виде такого чудесного лова, они ужаснулись, и
Симон, припав к ногам Иисуса, в трепете и восторге воскликнул: "Отойди от меня,
Господи! потому что я человек грешный". И Господь в ответ сказал ему: "Не бойся,
отныне ты будешь ловить человеков"  -
Лк.5:1-10. Несомненно, что здесь, отвечая Петру, Спаситель имел в виду и других
рыбаков, которые, очевидно, так и поняли слова Христа, так как немедленно оставили
и сети, и лодки и последовали за Ним.
Что же касается упоминания о ключах Царства Небесного и праве вязать и решить,
то, очевидно, и здесь в лице Ап. Петра Господь дает обещание всем апостолам,
тем более, что в том же Евангелии Матфея, несколько позднее, Он повторяет то
же самое обещание и в тех же выражениях по отношению ко всем ученикам (Мф.18:19);
а по Воскресении Своем Он и исполнил это обещание, сказав: "...приимите Духа
Святого. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся"
 - Ин.20:22-24.
Другое место евангельское, на которое обыкновенно ссылаются католики в доказательство
главенства Ап. Петра, это известный троекратный вопрос: "Любишь ли Меня?", с
которым Господь обратился к Петру во время третьего явления Своего ученикам по
Воскресении на море Тивериадском и затем, повеление пасти агнцев Его и овец Его
(Ин.21:15 и др.). В этих словах католики видят исполнение Господом того обетования,
которое дано было Им прежде Ап. Петру, т. е. действительное предоставление Петру
власти и главенства в Церкви,
причем под "овцами" они разумеют апостолов, а под агнцами - остальных верующих.
Но и здесь связь речи опровергает католическое толкование. Слова Спасителя произнесены
были вскоре после Воскресения, т. е. тогда, когда Ап. Петр все еще находился
под тяжким гнетом своего малодушного поступка во дворе первосвященническом, своего
отречения от Учителя. Необходимо было не только для него, но и для других учеников,
восстановить его в его апостольском служении. Вот это восстановление его в прежних
правах и совершилось в упомянутой беседе, и это подтверждается всем построением
беседы. Слова: "Любишь
ли ты Меня больше, нежели они?" служат, очевидно, напоминанием самонадеянных
слов Петра: "Если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь" - Мф.26:33.
"С Тобою я готов и в темницу, и на смерть идти"... Троекратный вопрос: "Любишь
ли Меня?" соответствует троекратному отречению Петра; а то, что Петр после третьего
вопроса Господа опечалился - совершенно необъяснимо, если допустить, что здесь
идет речь о предоставлении Петру главенства и наместничества; и, наоборот, печаль
эта вполне понятна, если Ап. Петр
усмотрел в словах Господа напоминание его отречения.
И дальнейшие слова Спасителя трудно примирить с главенством Ап. Петра. Следуя
за Учителем и увидав Иоанна, Ап. Петр спросил: "А он что?" и в ответ услыхал:
"Если Я хочу, чтобы он пребыл, пока прииду, что тебе до того? ты иди за Мною"
- Ин,21:21-22. Трудно предположить, чтобы Спаситель сказал так тому, кого Он
назначил Своим наместником и князем апостолов.
Если приводимые римскими католиками места из Евангелий не подтверждают, как мы
видели, того, что они хотели бы доказать, т. е. главенства Ап. Петра, то, с другой
стороны, есть целый ряд таких мест, которые показывают невозможность допущения
мысли об этом главенстве. Достаточно остановиться только на двух местах. Евангелист
Матфей повествует, что однажды ученики приступили ко Иисусу и спрашивали, кто
больше в Царстве Небесном, и что Господь по этому поводу дал им наставления и,
между прочим, учил, как нужно
поступить, когда возникнет между ними распря: сначала надо попытаться уладить
эту распрю между собою; если не удастся, то обратиться к посредничеству одного,
двух или трех свидетелей; если же и это не удастся, то надо передать дело на
суд Церкви. Церковь, по слову Господа, есть последняя инстанция; не послушавший
Церкви становится для ученика Христа, как язычник и мытарь (Мф.18:15-17). Если
бы к этому времени Ап. Петр был назначен князем апостолов, наместником Христа
и непогрешимой главою апостольской Церкви,
то, кажется, естественно было бы ожидать здесь упоминания о нем; Римский папа,
которого католики признают преемником Ап. Петра, считает себя даже выше Соборов,
представляющих всю Церковь. Другой случай рассказывается тем же евангелистом
Матфеем (20:20). Мать сыновей Зеведеевых, а затем, по словам евангелиста Марка
(10:35), и сами сыновья Зеведеевы, Иаков и Иоанн, может быть, поощренные особенным
вниманием к ним и Ап. Петру со стороны Учителя в день Преображения, и в других
случаях, просили Господа посадить
их в будущем Царстве Своем одного по правую руку, другого по левую, т. е. предоставить
им первенствующее положение; остальные десять учеников, услышав об этой просьбе,
вознегодовали (Мф.20:20-24); подобный же спор о первенстве среди двенадцати апостолов,
по свидетельству евангелиста Луки, был и на тайной вечери - кто из них должен
почитаться большим (Лк.22:24). Само собою разумеется, таких споров не могло бы
быть, если бы апостолам известно было о главенстве над ними Петра.
4. Свидетельство Деяний Свв. Апостолов и Апостольских Посланий.
Приведенными соображениями достаточно доказано то, что римские католики напрасно
ищут в Евангелии подтверждения их средневекового вымысла об Ап. Петре, как викарии
и наместнике Христа. Евангелие свидетельствует против них. Но, может быть, главенство
Петра не проявлялось при земной жизни Христа? Может быть, по Вознесении Господа
Петр вступил в роль Его наместника и князя апостолов?
О том, что произошло после Вознесения, повествуют нам Деяния Свв. Апостолов и
Апостольские Послания. Изучая внимательно эти новозаветные писания и в особенности
те места в них, где говорится о взаимоотношении между апостолами, мы видим совершенно
ту же картину, что и в Евангелии т. е. прежде всего - полное равенство учеников
Христа в правах апостольства. Нет даже и намека на то, чтобы кто-либо из них
повелевал, а другие подчинялись, чтобы кто-либо был учителем, главою, начальником,
а другие - его учениками,
помощниками. Каждый действовал совершенно самостоятельно, а подчинялись они все
только собранию апостольскому. Первым делом апостолов, когда они остались одни,
без Своего Божественного Учителя, было избрание вместо Иуды двенадцатого апостола;
избрание и поставление двух достойнейших кандидатов было, несомненно, делом всех
одиннадцати, а избрание достойнейшего из этих двух представлено было жребию,
т. е. воле Божией: "И поставили двоих: Иосифа... и Матфия, и помолились... и
бросили о них жребий, и выпал жребий
Матфию, и он сопричислен к одиннадцати апостолам"  - Деян.1: 23-24,26. В день
Пятидесятницы все апостолы без исключения одинаково исполнились Духа Святого,
на всех почили огненные языки, все начали говорить на иных языках. Все одинаково
совершают знамения и чудеса, и великая благодать была на всех их. Поставление
диаконов было также делом всех двенадцати апостолов: "...и избрали Стефана,..,
и Филиппа, и Прохора, и Никанора, и Тимона, и Пармена, и Николая Антиохийца...
Их поставили пред апостолами, и сии, помолившись,
возложили на них руки" - Деян.6:5-6. Правда, и в период апостольский, как и при
земной жизни Спасителя, некоторые апостолы по своей деятельности и по своему
положению выделяются из среды своих собратьев: Петр, Иоанн, Иаков - брат Господень,
проявляют усиленную деятельность и, по-видимому, пользуются особенным почетом
и уважением среди христиан и навлекают на себя особенно непримиримую злобу со
стороны врагов Христовых. Позднее к ним присоединяется и, можно сказать, превышает
всех их своею неутомимою и плодотворною
миссионерскою работою ап. Павел. Что касается Ап. Петра, то верный своему пламенному
характеру, он по-прежнему обычно выступает вперед и часто говорит от лица всех
или нескольких апостолов: по его предложению был избран двенадцатый апостол вместо
Иуды; он за всех говорит в день Пятидесятницы; он осуждает Ананию и Сапфиру;
он обличает Симона; он обращает ко Христу первого из язычников - Корнилия сотника
и т. д.
 Но еще яснее, чем в Евангелии - в Деяниях и Посланиях подтверждается православное
учение о том, что в Иерусалимской христианской общине и вообще в век апостольский,
как и при земной жизни Христа, не было и не могло быть никакого наместника Христа,
никакого князя апостолов. Не мог быть таким наместником и князем и Ап. Петр,
как показывает вся история его отношений к другим апостолам. Вот несколько примеров.
 Филипп - один из семи диаконов, проповедывал в Самарии и многих обратил ко Господу
и совершил над обращенными таинство крещения. Но так как он был диакон, то он
не мог совершить второго таинства, и для этой цели находившиеся в Иерусалиме
Апостолы послали к самарянам Петра и Иоанна, которые и возложили руки на крещенных,
и они приняли Духа Святого (Деян.8: 12-17). Таким образом, Петр, наравне с Иоанном,
исполняет поручение Иерусалимского собрания, является простым делегатом апостолов,
что едва ли мирится с
идеей его главенства. Трудно предположить, чтобы католические епископы на своих
собраниях могли давать какие-либо поручения папе и посылать его куда-либо для
совершения таинств.
 Ап. Петр обратил ко Христу Корнилия сотника и бывших с ним; это был первый случай
крещения язычников. Об этом узнали апостолы и братия, бывшие в Иудее, и когда
Петр возвратился в Иерусалим, христиане из иудеев упрекали его в этом поступке;
только когда апостол, в оправдание свое, рассказал чудесные обстоятельства указанного
события, они успокоились, найдя, что он поступил правильно. (Деян.10: XI). Подобный
же упрек, только в обратном смысле, получил Петр от Ап. Павла. В Антиохии Петр
и Павел не чуждались общения
с христианами из язычников; но когда прибыли из Иерусалима посланные Ап. Иаковом
христиане из иудеев, то Петр "стал таиться и устраняться", опасаясь этих последних.
Вместе с ним лицемерили и прочие иудеи, так что даже Варнава был увлечен их лицемерием.
Тогда Павел при всех сказал Петру: "Если ты, будучи иудеем, живешь по-язычески,
а не по-иудейски, то для чего язычников принуждаешь жить по-иудейски?"  - Гал.2:
6-21. Такого рода упреки также едва ли мирятся с положением Ап. Петра, как наместника
Христа и князя
Апостолов.
 Наиболее ясным доказательством того, что Ап. Петр не был наместником Христа
и главою апостолов, служит Апостольский Собор, по образцу которого созывались
и все последующие Соборы. В Антиохии возник спор, должны ли язычники, желающие
принять христианство, исполнять Закон Моисеев. Антиохийские христиане не осмелились
сами решить этот высокой важности вопрос, имевший значение для всей судьбы христианства.
Они посылают Ап. Павла и Варнаву в Иерусалим к апостолам и пресвитерам, а не
к "наместнику Христа и главе
апостолов", хотя в это время Ап. Петр, несомненно, был в Иерусалиме. Там они
были приняты Церковью, апостолами и пресвитерами и возвестили все, что Бог сотворил
с ними и как отверз дверь веры язычникам. Апостолы и пресвитеры собрались для
рассмотрения этого дела, и по долгом рассуждении, т. е. после того, как уже многие
высказали свое мнение, произнес речь Ап. Петр, затем говорил Павел и Варнава
и, наконец, в заключение выступил Иаков и именно в предложенной им редакции составлено
было решение апостолов и пресвитеров
со всей Церковью (Деян.15:1-31).
 После Апостольского Собора 51 года ученики Христа разошлись во все концы мира
с проповедью Христова учения. Всё, что сохранили нам об их деятельности новозаветные
писания и древние предания, доказывает с несомненностью, что никакой земной главы,
никакого начальника или наставника среди них не было; никаких предписаний ни
от кого они не получали и ни за какими советами или инструкциями ни к кому не
обращались. Если же христиане времен апостольских всех мест и народов составляли
всё же единую, нераздельную Церковь
Христову, то это потому, что их всех связывало единство невидимого, но всегда
с ними пребывающего Главы-Христа, единство веры, единство таинств, единство благодати
Духа Святого, одушевлявшее всех верующих.
Проходя с проповедью Евангелия по городам и весям, апостолы основывали всюду
первые христианские церковные общины и ставили там епископов. Так, Ап. Петр,
несомненно, основал Церковь в Антиохии и рукоположил там первого епископа Еводия.
Был он и в Риме, где и скончался мученическою смертью. Но, по всей вероятности,
еще раньше его был в Риме Ап. Павел, который, собственно, и является основателем
Римской Церкви; он же, вероятно,  рукоположил и первого Римского епископа Лина.
  ("Православие и католичество". Протоиерей
Николай Сахаров Париж 1926-1997).

Костер сооружен, - и роковое
Готово вспыхнуть пламя - всё молчит -
Лишь слышен легкий треск, и в нижнем слое
Костра огонь предательски сквозим.
        Дым побежал - народ столпился гуще,
        Вот все они - весь этот темный мир,
        Тут и гнетомый люд - и люд гнетущий,
        Ложь и насилье, рыцарство и клир.
Тут вероломный кесарь и князей
Имперских и духовных сонм верховный.
И сам он, римский иерарх, в своей
Непогрешимости греховной.
        Тут и она, та старица простая,
        Не позабытая с тех пор,
        Что принесла крестясь и воздыхая
        Вязанку дров, как лепту на костер.
И на костре, как жертва пред закланьем,
Вам праведник великий предстоит:
Уже обвеян огненным сияньем
Он молится и голос не дрожит.
        Народа чешского святой учитель,
        Бестрепетный свидетель о Христе,
        И римской лжи суровый обличитель
        В своей высокой простоте.
Не изменив ни Богу, ни народу,
Боролся он и был необорим. -
За правду Божью, за ее свободу
За всё, за всё, что бредом назвал Рим.
        Он духом в небе - братской же любовью
        Еще он здесь, еще в среде своих.
        И светел он, что собственною кровью,
        Христову кровь он отстоял для них.
О чешский край, о род единокровный,
Не отвергай наследья своего -
О доверши же подвиг свой духовный
И братского единства торжество.
        И цепь порвав с юродствующим Римом,
        Гнетущую тебя уж так давно,
        На Гусовом костре неугасимом
        Расплавь ее последнее звено. 
Ф.И. Тютчев, 1870 г.: "Гус на костре".