Итак, мы остановились на том, что Махоня поинтересовался у Чирвянчгука, знает ли тот что-нибудь о судьбе маленькой лодочки. И оказалось…
- Ох-ох-ох! К сожалению, знаю. Я… ее… нечаянно, понимаешь? Так вышло. Я хотел попросить ее у тебя. Одолжить на время. На чуть-чуть. Покататься. Даже записку тебе написал на песке, хвостом. Если бы я тебе показался там, на берегу, ты бы ведь очень испугался, даже еще больше, чем сегодня – поздно уже было, темно. И я решил, что напишу тебе записку на песке. Но когда отвязывал твою лодочку, то упустил ее. Замешкался. И снова тебе записку написал. Знаешь, как натер
себе хвост во время этой писанины! Вот, смотри. А утром ты как забегал по берегу, все мои записки истоптал… Тебе ворона хотела подсказать, но ты не стал слушать. Почему ты такой невнимательный, Махоня?
- Ничего себе… Ой, погоди, дай мне разобраться, что-то я запутался. Ворона хотела мне подсказать?
- Ну да, а что тут такого? А ты сначала бегал - бегал, как полоумный, потом собрался быстренько так и пошел по тропинке. Я – за тобой. Надо же было как-то объясниться… Но я не хотел, чтобы ты испугался.
- Ничего себе, не хотел! Я чуть не умер со страха!
- Во-первых, ты не умер. Во-вторых, я решил, что была – не была. Уж очень совесть меня замучила!.. Махоня почесал в затылке и пробурчал недовольно: «Совесть его, видите ли, замучила…» Потом вздохнул, помолчал и сказал уже более миролюбиво: «Вообще-то я знаю, что когда совесть начинает мучить, очень тоскливо бывает».
Чирвянчгук благодарно посмотрел на гномика и радостно воскликнул: «Значит, ты меня понимаешь! Как я рад! Ты мне сразу понравился, и мне – правда – очень-очень жаль, что так вышло с лодочкой. Прости, а? И еще мне понравилось, как ты размышлял перед камнем на распутье. Я бы тоже выбрал эту дорогу. А хочешь, я тебя дальше повезу на себе? Давай, взбирайся!»
Махоня недоверчиво посмотрел на своего нового знакомого и с явным сомнением заметил: «А ты уверен, что у тебя получится»?
- Уверен – не уверен, какая разница! Давай попробуем. Залезай.
И он распластался посреди дороги. Махоня сел верхом на червяка, обхватил его бока руками и неуверенным голосом произнес: «Ну, давай, попробуем. Только мне что-то очень страшно».
Чирвянчгук обрадованно крикнул: «Ура!» (от этого «ура!» у Махони сердечко сначала подпрыгнуло, как мячик, а потом камушком упало вниз) и двинулся по дороге. Ах, какое это было удивительное и забавное зрелище! Червяки же не умеют скакать или бегать, - они ползают, поднимая вверх спину, и «всадник» катался по этой спине в полном ужасе и сползал к шее, пока не свалился в дорожную пыль.
Чирвянчгук остановился и удивленно спросил:
- Ты чего слез-то?
А Махоня сел, помотал головой, будто сбрасывая с нее что-то, и ответил:
- Я не слезал. Я упал.
- Хорошо. А зачем ты упал?
- Ни зачем я не падал. Ты меня уронил.
- Я тебя не ронял.
- Нет, уронил.
- Да ладно тебе, - не будем препираться. Значит, у нас не получилось.
- Ага, не получилось.
- Значит, надо что-то придумать.
- Ага, надо придумать.
- Ну, тогда давай придумывать.
- Ага, тогда… ой, я, кажется, придумал! Давай сделаем саночки из какой-нибудь щепочки - дощечки и привяжем их к твоему хвосту?
- Здорово ты соображаешь! А чем привяжем?
Махоня достал клубок из котомки и показал червяку:
- Вот, веревочкой.
Тот обрадовался:
- Значит, я буду, как настоящий конь в упряжке? Я только на картинках видел такое, мама мне показывала в детстве.
Тут он вздохнул и замолчал, видно, вспоминая свое счастливое время дома… с мамой…
- Чего пригорюнился? Давай досочку искать, - вернул Чирвянчгука из задумчивости Махоня.
И они отправились на поиски подходящей дощечки в придорожной канавке, которые, к счастью, довольно быстро увенчались успехом. Обмотав бечевкой находку и привязав ее к хвосту червяка, Махоня довольно смотрел на результаты своего труда и потирал от удовольствия руки. Он готов был любоваться еще долго, но Чирвянчгуку не терпелось попробовать себя в упряжи, поэтому он торопил гномика: «Давай-давай, усаживайся скорее!»
Наконец Махоня уселся на санки, устроился поудобнее… и вдруг от резкого толчка повалился на спину, ударился затылком, хотел было закричать, но тут над головой увидел…. синее небо с белыми облаками, высоко-высоко. Это было так красиво, что гномик засмотрелся. Но тут движение прекратилось, он снова сел и только хотел спросить, что случилось, как снова последовал толчок, и Махоня вновь повалился на спину. «Здоровая же у меня будет шишка на затылке», - подумал он и решил больше не спешить
подниматься при следующей остановке. Она вскоре наступила, но Махоня даже не пошевелился, а потом опять толчок – скольжение – остановка, толчок – скольжение – остановка. Гномик скоро привык к ритму движения своего «коня» и стал снова любоваться небом, рассматривая, на что похожи плывущие по нему облачка. Он смотрел и смотрел в небо, а потом незаметно уснул…
Когда Махоня проснулся, «повозка» стояла на обочине, а Чирвянчгук мирно жевал травку на лужке своим беззубым ртом. Гномик подбежал к нему, погладил по шее и сказал: «Какой ты хороший». Червяк удивился:
- Чего это ты вдруг?
- Мне просто захотелось тебе это сказать. Благодаря тебе я понял: то, что кажется сначала страшным, может быть совсем наоборот – добрым. Надо только…
Как ты думаешь, что же надо? :) Подумай, ладно?
А я, перед тем, как попрощаться до следующей встречи, хочу поделиться с тобой радостью: в этом году будут издаваться диски с моими сказками. Ну, понятно, что для ускорения этого события лучшее средство – спонсор. :) Спонсор пока не просматривается. Если у тебя есть знакомые, которых может заинтересовать реклама на радио и на самих дисках – скажи, ага?