Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Интерпретация проективных тестов

Подписаться Бесплатная «Золотая» новостная рассылка . Подписчиков 984 RSS
←   Январь 2008   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31


За последние 60 дней ни разу не выходила


Открыта: 25-03-2006
Адрес автора: psychology.rorschach-owner@subscribe.ru

Автор
Ольга Бермант-Полякова

Статистика

984 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Интерпретация проективных тестов


Rorschach & Psychoanalytic Diagnostics
Быть психологом

Здравствуйте, уважаемые читатели!
Выпуск пятой недели января.
Продолжим знакомство с классическими психологическими работами, в которых обосновывается принятый в методике «Дети рисуют семью» принцип интерпретации детских рисунков.

Сегодня мы читаем статьи классиков отечественной психологии.

Цитируем по книге:
Вступительная статья от редакции, сс. 513-536. Бессознательное. Природа. Функции. Методы исследования. Тбилиси: Издательство «Медицина», 1978.

С.532-533
«И, действительно, в целом ряде случаев, когда речь идёт о переживаниях «малозначимых», не связанных с чем-то волнующим, эмоционально затрагивающим испытуемого, сопутствующие им проявления неосознаваемой психической деятельности могут быть продуктивно исследованы на основе определённых форм лабораторного экспериментирования. Дело, однако, меняется, когда мы пытаемся проследить роль бессознательного, законы, которые им управляют, в динамике переживаний «высокозначимых», т.е. в том, что составляет главное содержание душевной жизни человека: в развитии и угасании эмоциональных состояний радости, любви, страха, горя, озабоченности, ожидания, ненависти, сострадания, зависти, в принятии решений не по поводу экспериментальных лабораторных ситуаций, а задач, выдвигаемых самой жизнью, связанных с моральной ответственностью, с перспективами изменения каких-то практических личных позиций, в напряжённости, которая вызывается противоречием несовместимых важных для субъекта устремлений, в измененях, которым подвергаются нереализуемые влечения, словом, во всём неисчерпаемом многообразии психологических состояний, которые составляют субъективный мир человека и стоят, иногда явно, иногда закамуфлированно, за фасадом повседневного поведения.
Эта нерасторжимая связь предмета исследования с его «естественным контекстом» и с экспериментатором («прибором»), его наблюдающим, интерпретируется... в обобщённой форме как гносеологически неизбежная трудность познания любой «ВНУТРЕННЕ НАПОЛНЕННОЙ ПСИХИЧЕСКОЙ ЦЕЛОСТНОСТИ». Эта трудность заставляет ввести в систему общей теории сознания и бессознательного психического принцип «психологической дополнительности, посредством которого наряду с «реальными» (классическими) экспериментами в современной психологии представляется возможной организация т.н. «мысленных» (неклассических) экспериментов над этой «внутренне наполненной целостностью» психики с присущими ей однознечно её не определяющими, а порой и в корне исключающими друг друга характеристиками.
Представляется очевидным, что «значимые» переживания относятся к явлениям именно подобного типа... Подлинно «значимое» переживание и система, элементом которой это переживание является по существу НЕРАСЧЛЕНИМЫ. Чувство, например, котороe мы испытываем к определённому человеку или событию, относится только к этому человеку или только к этому событию и ни на что иное без изменений своей психологической природы, своего существа перенесено быть не может. «Высокозначимое» переживание и его содержательный аспект, его объект связаны между собой жёстко.
Факт этой «неотрывности», тормозящий исследование, подсказывает одновременно и определённый путь для выхода из создающегося тупика. Если «значимое» переживание, подобно любой другой «внутренне наполненной» психической «целостности», неотрывно от своего контекста, то не может ли оно быть введено в поле эксперимента ВМЕСТЕ со свом контекстом, вместе со своей сложной системой психологических отношений, в которую оно включено?»

Мой комментарий.
Этот принцип реализован в методике «Дети рисуют семью», где родители вместе с психологом рассматривают детский рисунок. «Высокозначимое» переживание – например, обеспокоенность душевным состоянием ребёнка – оказывается включённым в ситууацию, где встречаются диалог профессионал-рисунок и диалог родные ребёнка-рисунок. Пример работы с мамой, обеспокоенной состоянием девочки, выложен на форуме «Дети рисуют семью» в разделе «Беседы с психотерапевтом», тема «Катя, 5 лет».

Цитируем по книге:
Бассин Ф.В. У пределов распозненного: к проблеме пред-речевой формы мышления. Сс. 735-750 В кн. Бессознательное. Природа. Функции. Методы исследования. Тбилиси: Издательство «Медицина», 1978.

С. 735
...следует, прежде всего, напомнить, что ещё в 30-х гг. Л.С. Выготским была изложена разработанная им концепция глубинных планов речи: концепция взаимоотношений, существующих в речи между её явным текстом и скрытым подтекстом, между её легко вербализуемыми, осознаваемыми и коммуницируемыми значениями и трудно или даже вовсе не вербализуемыми, не всегда осознаваемыми и ещё хуже коммуницируемыми смыслами.
С. 737
...для определённых писателей, например, «характерна повторяемость не только типовых элементов, но и конкретных реалий. Так, у Блока часто встречаются упоминания о вине и ветре, у Мандельштама о камне и о пчёлах (осах), у Пастернака о саде, о болезни, о поездах, об окнах.. далее, анализируя роль, которую в текстах Пастернака играют подобные константы, авторы объясняют эту инвариантивность конкретных образов из скрытой символической связью с устойчиво сохраняющейся «за» текстом основной темой.
С.738
...неуловимость этой глубинной темы обрисовывается как естественное следствие «свёрнутости» её речевого выражения, вызвыающее непреодолимые порой трудности для её коммуницируемости и осознания...
Подобно тому, как за вербализованным текстом художественного произведения стоит детерминирующая его «тема», а за последней, если она «уловима», - определяющая её более глубокая «неуловимая» семантическая структура, так у Л.С. Выготского за составляющими развёрнутую речь стабильными, и потому коммуницируемыми и осознаваемыми, объективными значениями стоят определяющие их субъективные смыслы, а за последними – внутренняя речь с её поразительной «спрессованностью» содержаний, сокращённостью (редуцированием фонетических элементов), предикативностью и с превращением её, в пределе, в «речь без слов» (по выражению Л.С. Выготского).

Мой комментарий.
В методике «Дети рисуют семью» аналогом свёрнутой «речи без слов» выступает выбор цвета для раскрашивания фигур.
С.739
Сходство этих схем очевидно, и главное в этом сходстве – характерная иерархия отношений, последовательность расположения речевых «планов», в которой просматривается параметр «глубины» и существует поэтому возможность движения от того, что выступает как эсплицитное, «явное», «поверхностное», хорошо укладывающееся в привычные представления, к тому, что проявляется в какой-то ущербной степени, лишь в результате огромных усилий психологии и лингвистики, как сокровенное, трудно выразимое в речи, глубоко замаскированное, неотторжииое от наиболее интимных переживаний субъекта и вместе с тем как ОПРЕДЕЛЯЮЩЕЕ то, что в развёрнутой речи выступает как эксплицитное.
Л.С. Выготским была, однако, замечена, не только эта иерархия отношений. Он высказал также глубокую мысль о «бытии» того, что является невербализованным объективно, в ФОРМЕ СУЩЕСТВОВАНИЯ внутренней речи, подчёркнув её непрекращающийся динамизм, НЕВОЗМОЖНОСТЬ ДЛЯ НЕЁ...СУЩЕСТВОВАТЬ В НЕПОДВИЖНОСТИ, ибо она «всегда стремится соединить что-то с чем-то, имеет движение, сечение, развёртываниие, устанавливает отношения между чем-то и чем-то, одним словом, выполняет какую-то функцию, решает какую-то задачу».
Это описание бытия внутренней речи и того, что существует на ещё более глубоком уровне, уровне собственно мысли, «мысли без слов», прозвучало в нашей литературе более сорока лет назад. Было ли оно с тех пор в чём-то углублено? Ответ на этот вопрос очень труден...
С.740
Механизм соединения «чистых» смыслов нам совершенно неизвестен... Трудно, отталкиваясь от более привычных для нас представлений, вообразить, что этот процесс, развертывающийся иногда в микро-, а иногда и в отнюдь не краткосрочных макроинтервалах времени, не сопровождается в какой-то мере «перебором» потенциально возможных связей. Но если это так, то мы не можем его понять, не введя представления о факторе, который подобную селекцию регулирует, т.е. по существу об УСТАНОВКЕ...
Единственной мыслимой альтернативой такого понимания является допущение, что в этой области проявляются эффекты типа голографических, позволяющие устанавливать избирательные связи без «перебора» их потенциально возможных вариантов. Однако сколько-нибудь аргументированное предпочтение одной из этих альтернатив другой нам на сегодня ещё не доступно.

Мой комментарий.
Представление об установке как механизме пред-речевого мышления упрощает картину внутренней жизни, а представление о голографии – усложняет её. Я склонна следовать учению Ухтомского о доминанте, которая задаёт тон восприятию и мышлению, и искать именно доминанту конкретного, сегодняшнего, уникального для всех нас дня в жизни семьи, отстраняясь от решения вопроса о том, по механизму установки или механизму голографии восприятие и мышление работает.

С.741
...возможности увязывания смыслов редуцируются по мере того, как мы переходим от более глубоких планов речи (в понимании Л.С. Выготского) к более поверхностным....Включение слова в определённый речевой контекст ОГРАНИЧИВАЕТ его значение. Это ограничение («стабилизация» значения) является важнейшим условием того, что речь становится надйжным средством коммуникации (при нестабильных, неопредлённых значениях слов коммуникация, как это легко понять, была бы полностью исключённой). Но достигается эта «социализация» слов ценой устранения исхоного, по-видимому, ПОЛИСЕМАНТИЗМА СМЫСЛОВ, который не может не облегчать возникновения самых разнородных связей между последними.
Если согласиться с таким истолкованием, то становится более понятным целый ряд, казалось бы, не связанных друг с другом фактов: особая продуктивность неоречевлённой (неосознаваемой, пред-речевой) мысли, проявляющаяся во «внезапных» решениях, возникающих после переключения осознаваемой мыслительной деятельности на другую тему, неоднократно подвергавшаяся изучению в клинике шизофрении (Б.В. Зейгарник и др.) причудливость, множественность, разнообразие, «странность» смысловых связей (лёгкое увязывание всего со всем, феномен т.н. «смысловой опухоли») как бы высвобождаемых, демаскируемых в условиях распада нормально вербализуемой мыслительной деятельности, оправданность применяемой иногда очень своеобразной методики т.н. «мозгового штурма», при которой нахождение оригинальных решений обсуждаемой проблемы достигаетя путём стимуляции генеза множества «недодуманных до конца», не оречевлённых полностью проектов решения и т.п. Во всех этих случаях есть основания рассматривать в качестве существенного фактора наблюдаемых сдвигов облегчённость увязывания смыслов на пред-речевом уровне их развития.
...Сколько приобретается в результате вербализации смысла в его логической завершённости, столько утрачивается, по-видимому, в его потенциях к дальнейшему развитию.

Мой комментарий.
Аналогично – рисование ребёнка и беседа психолога с родителями неотделимы друг от друга. Детский рисунок ПОЗВОЛЯЕТ «уловить» ситуацию в семье и делает ВОЗМОЖНЫМ диалог родителей друг с другом на тему, что «неуловимое» для них как супругов и воспитателей «уловлено» и выражено в рисунке ребёнком. Обсуждение рисунка, когда из потенциального диалог становится реальным, приводит к тому, что смыслы оформляются в идеи, выраженные словами, и «застывают» там.
Методика работы «Дети рисуют семью» предполагает, что родители разглядывают рисунок вместе с психологом именно для того, чтобы «застывшие» представления - отец уловил в рисунке А, мать В, мнение самого ребёнка о рисунке С, а профессионал-психолог D – зазвучали как полифония голосов и вернули родителей в ситуацию поиска того, что «неуловимое» для них как супругов и воспитателей «уловлено» и выражено в рисунке ребёнком.

С.742
...Л.С. Выготский не успел раскрыть свою замечательную идею о том, что МЫШЛЕНИЕ В СВОИХ ИСТОКАХ, В САМОЙ НАЧАЛЬНОЙ ФАЗЕ СВОЕГО ФОРМИРОВАНИЯ ТЕСНО СПАЯНО С «АФФЕКТИВНОЙ И ВОЛЕВОЙ ТЕНДЕНЦИЕЙ». Однако в том, что он сказал, есть указание, с которым мы не можем не считаться. Если «за» мыслью стоит «мотивирующая сфера нашего сознания», то не значит ли это, что чёткие разграничения, которые мы проводим между понятиями «интеллект», «эмоция», «мотив», «аффект» и т.п.... размываются, а может быть и вовсе устраняются, у «истоков» мысли, там, где мысль имеет пред-речевую форму?

Мой комментарий.
Довольно часто интерпретация проективных тестов тяготеет как раз к первому варианту – каталогу признаков рисунка как выразителей интеллектуального, эмоционального, психопатологического и других компонентов Я.
О приложении теории познания целостного, трудно выразимого, пред-речевого, «неуловимого» в практике психологической диагностики пойдёт речь в февральских выпусках рассылки.

С уважением,
доктор Ольга Бермант-Полякова
психолог, психотерапевт, супервизор

Наверх
В избранное