"Папам и мамам об особых детках"

Выпуск N 139

2008-09-14

Тираж: 4016 экз.

"Невозможно - это всего лишь громкое слово, за которым прячутся маленькие люди, им проще жить в привычном мире, чем найти в себе силы его изменить. Невозможно - это не факт. Это только мнение. Невозможно - это не приговор. Это вызов. Невозможно - это шанс проверить себя. Невозможно - это не навсегда. Невозможное ВОЗМОЖНО!"

Пишите мне:
natali-dok@mail.ru

Сайт рассылки:
Gold-Child.Ru

Архив рассылки:
На Gold-Child.Ru

Редакционный совет:

Здравствуйте, дорогие друзья!

Сегодня Вы можете прочитать:

• А.В. Суворов. Самое неособое, что есть на свете – особенность каждого. [прочитать]
• "У Вашего ребенка детский церебральный паралич" (Пособие для родителей). Перевод В. Труфанова (окончание)[прочитать]
• Д. Соколов. Сказки и Сказкотерапия.(начало)[прочитать]

Самое неособое, что есть на свете – особенность каждого

Предисловие редактора газеты "1 сентября": Внедряется инклюзивное образование, и дети-инвалиды в массовой школе уже не редкость. Другое дело – им не рады, их пытаются определить в отдельное помещение, окружить исключительно специалистами. Сделать так, чтобы и инвалиды в школе были, и ничего бы в ней не менялось.

Так происходит потому, что нашей предметоцентричной школе свойственна нацеленность на учебный результат. И педагоги просто теряются в ситуации обучения инвалида. Не знают, как к нему подойти.

Мы попросили о консультации специалиста. Вот что рассказал об особенностях различных категорий инвалидов действительный член международной академии информатизации при ООН, доктор психологических наук Александр Суворов.

Начнем с того, что все дети – особые. Самое неособое, что есть на свете, – особенность каждого. Каждый личностно единичен и неповторим.

Тем не менее, исходя из личного опыта общения с разными категориями инвалидов, я знаю: та или иная инвалидность ставит человека в определенные условия, создает определенные проблемы. Так что помимо естественной личностной единичности, неповторимости у инвалидов есть стремление хоть как-то решить проблемы, связанные с инвалидностью. Вот и все особенности.

Если общение – проблема

Дело в том, что инвалиды в отличие от здоровых на много порядков сильнее стремятся к прямому общению. Ими не приветствуется посредничество, перевод, – даже когда, казалось бы, прямое общение невозможно. В Набережных Челнах полностью парализованный мальчик – ни руки, ни ноги не работали, мог произвольно двигать только головой – пытался общаться со мной без посредников. Ему вкладывали в зубы карандаш, и он этим карандашом чертил по моей ладони "зрячие" буквы. При этом с карандаша на мою ладонь стекала слюна. Мама его сперва этого стеснялась, вытирала мне ладонь носовым платочком, но вскоре перестала, убедившись, что я на такие мелочи не обращаю внимания. Главное – мальчик сам писал, а я сам его понимал. Без посредников! Другие, не столь тяжелые колясочники проявляли то же стремление общаться непосредственно. Чрезмерная услужливость посредников: "Давайте поможем" – их даже раздражала. Хотя я бы от перевода не отказался: их конструкции на моей ладони узнавать было чрезвычайно сложно... Однако самым важным было подбодрить ребят, которые хотят понимать изо всех сил, через "невозможно".

Зрительная ориентировка

Глухие с особым напряжением всматриваются в выражение лиц, в жестикуляцию. Возможно, с особой чуткостью улавливают растерянность нормально слышащих при встрече с собой. И пытаются им помочь, научить их специальным средствам общения, прежде всего языку жестов. Стремясь расширить собственный круг общения, они оказываются особо терпеливыми и настойчивыми педагогами, обучая всех встречных-поперечных способам общения с собой. При этом они очень доброжелательны, даже предупредительны, у них развито чувство юмора. Эти люди очень снисходительны, заранее извиняют ваше неумение с ними общаться – но с тем большей настойчивостью пытаются это неумение преодолеть. Так они пытаются бороться с собственной изоляцией, на которую обрекает их глухота.

Когда "разговаривают" руки

Слепоглухие в подавляющем большинстве своем – слабовидящие глухие. То есть видят плохо, но все же хоть что-то! И, в общем, ведут себя так же, как и просто глухие. Даже полная слепота в придачу к глухоте принципиально тут ничего не меняет. Я сам слепоглухой, не вижу ничего. Я не знаю жестов, основной мой способ общения – дактильный (пальцевый) алфавит, и я стараюсь научить ему всех подряд, точно так же, как глухие – жестовому языку. Пальцевому алфавиту научить легче, нежели жестам.

Ну а пока человек не знает именно пальцевого алфавита, выручает обычный, "зрячий". Чертите обычные печатные буквы у меня по ладони, и я вас легко пойму. Я тоже вынужден быть открытым, доверчивым, доброжелательным, ведь изоляция хуже всего. Но могу, конечно, нарваться на обман, и нарывался. И я тоже ориентируюсь в основном на выражение. Не лиц, так рук, на жестикуляцию, вплоть до микродвижений, на температуру и фактуру (насколько гладкая) и степень влажности кожи... Ну и на так называемые мною "ладонные излучения". Правда, чтобы ощутить их, надо к ладоням специально "подключиться", этим я не злоупотребляю. Достаточно остального, а главное – просто хорошей памяти и наблюдательности. Я помню, кто как себя проявляет обычно, из этого и исхожу.

Обращенные в слух

Слепые ничего не видят, поэтому вслушиваются. А как это выглядит? Что значит – обратиться в слух? Это значит прежде всего замереть. Замереть, вслушиваясь и только вслушиваясь, а уж потом что-то предпринимать. Вот и возникает впечатление некоторой скованности, сдержанности, отрешенности слепого. Просто реакция сильно задерживается. Обязательно требуется более-менее короткая или длинная пауза на вслушивание. А со стороны может даже возникнуть впечатление некоторой враждебности, недоверчивости. Ложное впечатление, как меня убеждает личный опыт. Слепые, с которыми мне приходилось иметь дело, как правило, доброжелательны. Готовы, как и глухие, на посильную помощь. Но они не видят, а ориентировка в ситуации на слух, как можно предположить, требует больше времени, чем зрительная. Следовательно, их, как и слепоглухих, кстати, ни в коем случае не надо торопить. Надо дать им время.

У слепых и опять же слепоглухих – проблема зрительной ориентировки, но слепые пытаются возместить недостаток зрения за счет слуха, а слепоглухие – за счет осязания. На ощупь, однако, сориентироваться очень сложно, и слепоглухие вынуждены пытаться понять, что происходит, через окружающих людей. Это дополнительно стимулирует их вынужденную общительность. Слепоглухие о многом вынуждены догадываться, а не знать наверняка, и их больше всего выручает общая культура, способность к умозрению.

Созерцатели поневоле

Еще бывают проблемы двигательной сферы, вплоть до паралича. Даже самые тяжелые из таких инвалидов, колясочники, находятся в очень разных ситуациях. Одно дело, когда у тебя не работают ноги, но в порядке руки. Ты можешь передвигаться только на инвалидной коляске, но я с тобой могу общаться свободно, ты не хуже любого другого зрячеслышащего напишешь у меня по ладони все, что хочешь мне сказать. Хуже, если не работает одна рука. Но лишь бы работала другая. Что-то можно придумать.

Это не то что слепой с детства: он писать по-зрячему чаще всего не умеет, "зрячих" букв чаще всего толком не знает. И научить его дактильному алфавиту сложнее, чем видящих, – это я по своему опыту рассказываю.

Так что те, у кого проблемы не со зрением и слухом, а в двигательной сфере, главным образом ограничены в возможностях участия в жизни. Они смотрят и слушают – без возможности ворваться в созерцаемую жизнь. А так хочется именно ворваться! Разумеется, ищут лазейки. Отсюда танцы на колясках и прочее подобное. Но это участие надо специально организовать, хотя бы организаторами выступали они сами.

В основном же, как мне представляется, они вынуждены довольствоваться созерцательным отношением к жизни. Они великие наблюдатели. Болельщики. Жизнь для них – огромный стадион, а они на трибуне. Созерцают происходящее и сопереживают. Словом, зрители... А так хочется стать артистами! И так осчастливливает их малейшая возможность участия хоть в чем-то!

Могут, если им помогут

Мы вот, тяжелые слепоглухие, созерцать не можем. Зато можем двигаться, и, следовательно, наши возможности прямого участия хотя бы на самый поверхностный взгляд кажутся шире. Хотя на самом-то деле слепоглухота может свести возможности участия к нулю. Но если нам помогут – о! Я и речь могу толкнуть, и в горы вскарабкаться. В горы – мог, во всяком случае, еще пять лет назад. Увы, теперь я уже почти колясочник, все хуже с ногами.

А вот к созерцанию, главным образом умозрительному, философскому, я расположен. Низкий поклон моему духовному отцу, доктору философских наук Эвальду Васильевичу Ильенкову. Изначально, со студенческих лет, он развивал во мне высокую теоретическую, то есть умозрительную, культуру. В итоге у меня философское умозрение стало основой повседневной ориентировки. Но гордиться особо нечем: неимоверно тяжело.

Есть у Эвальда Васильевича Ильенкова в памфлете "Тайна Черного Ящика" такой персонаж – Мозг на паучьих ножках. Я со своим философским умозрением как основой ориентировки в повседневной действительности все больше напоминаю себе тот персонаж.

А с виду не скажешь

Но продолжим. Если же причина инвалидности – патология внутренних органов, люди в какой-то мере могут жить как все, только... осторожнее, с оглядкой, пожалуй. Потому что за каждый лишний шаг, подобно Русалочке из сказки Андерсена, они рискуют заплатить лишним страданием. Но и среди них я знал таких, которые шли на лишнее страдание, рисковали сократить и в итоге сильно сокращали свой век, но зато получали от жизни все доступные удовольствия.

Астматики, сердечники, лейкемики... внешне как все. Из ложного самолюбия дети могут пытаться скрывать свои болезни. Это стремление скрывать свои болезни свойственно и другим инвалидам, но у них болезни выпирают наружу, а тут и правда можно скрыть… до первого приступа. Но вряд ли кому понравится, если во время какого-нибудь физкультурного мероприятия у ученика случится сердечный приступ, или он вдруг неудержимо закашляется... или уж и не знаю, что еще за "сюрпризы" могут быть. Однако любые физические нагрузки – щадящие. Взаимодействие учителя с врачом и коррекционным педагогом обязательно.

Общие рекомендации

За скобками оставляю психических больных. Умственно отсталых, эпилептиков... Терпение. Внимание. Осторожность. То есть все то же самое, что и вообще с детьми и с людьми, только, может быть, удесятеренное.

Любому учителю важно помнить каждое проявление ребенка, запоминать, как он обычно реагирует, и из этих обычных проявлений исходить в собственном обращении с ним. Из обычных проявлений каждого ученика, а не из книжных рекомендаций, сколь угодно авторитетных, вытекает ваша правильная позиция по отношению к ребенку.

То есть я, как и Корчак, рекомендую внимание к каждому отдельному ребенку, и если ребенок не укладывается в те или иные рекомендации и методики – тем хуже для рекомендаций и методик. Для этого ребенка надо искать что-то новое.

Совет: не слушать никаких советов

Из любых правил, в том числе эмпирических, на основе личного опыта выведенных, всегда найдутся исключения. Это надо крепко-накрепко запомнить, начиная разговоры, подобные нашему. Все, абсолютно все – под сомнение! Любые попытки обобщений на эту тему опасны. Это так же, как и с рассуждениями об особенностях народов, некой особой национальной "личности", "национальном характере". Грубо ошибется любой, кто такие рассуждения положит в основу своего представления о народе: везде хватает своих подонков, и везде хватает своих святых. Полагаю, что единственно правильный подход – строго индивидуальный. Конечно, где-то и инвалидность влияет на "особенности", но не только она.

Воспринимать живого человека исключительно с той точки зрения, что он инвалид, не стоит. Хотя не стоит и игнорировать инвалидность. Надо учитывать среди прочих, вполне общих факторов. У всех, например, есть родители, но они разные. По-разному на все реагирующие, по-разному живущие. Именно эта разность имеет решающее значение, а вовсе не общность, которая придумана для того, чтобы легче жилось теоретикам и тем, кто держит нос по ветру всяких "теорий".

А.В. Суворов

Действительный член международной

Академии информатизации при ООН,

Доктор психологических наук

http://ps.1september.ru/article.php?ID=200801008

У Вашего ребенка детский церебральный паралич

(Пособие для родителей, которые учатся помогать своим детям)

Автор: Испанская Ассоциативная Федерация Помощи Людям с Церебральным Параличом (АСПАСЭ)

1999 год

Сегодня мы заканчиваем публиковать эту брошюру, переведенную Василием Труфановым. Конечно, та работа, которая проводится в Испании с этими детьми, отличается от российских реалий. Разумеется, и в Испании – не эталон такой работы. Но, хотелось бы, чтобы Вы, прочитав, сами для себя решили: "Вот это нам нравится и мы хотим своим детям того же" и начали предлагать у себя на местах и работать.Потому что, никто не сделает для наших детей лучше, чем мы сами.

4. КАК ПОМОГАТЬ РЕБЕНКУ УЧИТЬСЯ И ОВЛАДЕВАТЬ НУЖНЫМИ НАВЫКАМИ

Необходимость в играх.

Основной способ обучения детей - это игра. Игра необходима детям с церебральным параличом так же, как и всем другим детям. Вы должны будете оказывать своему ребенку большую помощь и уделять ему много времени, так как дети, страдающие этим заболеванием, зачастую нуждаются в большей поддержке.

Первые игры.

Как правило, первые игры вашего малыша будут сходны с играми других детей. Помните, что многие дети с церебральным параличом становятся очень напряжены и у них усиливаются мышечные спазмы, когда они лежат на спине. Поэтому вам следует класть ребенка набок или на живот. Если вы кладете ребенка набок, то нужно помочь ему сохранить это положение, подкладывая под спину валик, чтобы ребенок мог на него опереться. Также хорошо менять положение малыша примерно каждые 20 минут.

Вам не обязательно играть с ребенком постоянно и помните, что игра должна быть для него развлечением, как и для любого другого ребенка. Следите за тем, чтобы он играл короткие промежутки времени, и старайтесь вводить элементы игры в повседневные дела такие, как купание и одевание ребенка. Таким образом, они будут для вас легче, а ваш ребенок скорее овладеет полезными навыками.

Дальнейшие навыки.

Многие дети с церебральным параличом не могут правильно владеть руками. Вам нужно с самого начала учить ребенка правильным движениям рук. Давайте ему пробовать вещи наощупь и побуждайте его брать мелкие игрушки и другие предметы. Пока он играет с ними, пытайтесь заставить его издавать звуки и делать определенные движения.

Очень важно побуждать ребенка к тому или иному действию, избегая при этом чрезмерной помощи. Таким образом, он научится постигать многое самостоятельно. Конечно, не следует ставить перед ним слишком сложных задач, так как в этом случае он может потерять интерес.

Когда ребенок станет старше, давайте ему какое-то время поиграть одному, чтобы он учился развлекать себя сам и самоутверждаться в чем-либо. Если это возможно, приглашайте также и других детей (особенно, братьев и сестер) поиграть с вашим ребенком.

Если ваш малыш научился держать равновесие, предлагайте ему игры, которые стимулируют равновесие, и помните, что даже дети с тяжелыми формами церебрального паралича могут научиться делать что-нибудь самостоятельно.

Помощь по дому.

Как и другие дети, многие малыши, страдающие церебральным параличом, стремятся помогать взрослым по дому. Объясните ребенку, что конкретно он должен делать, в то же время предоставляя ему возможность видеть, как это делаете вы, и пусть он, по мере своих сил, принимает участие в домашних работах. Если ребенок не может достать какие-либо домашние предметы, подведите его к ним и дайте их ребенку, чтобы он видел, что эти предметы собой представляют, для чего служат и как с ними нужно обращаться.

Узнавание предметов различной формы.

Это один из наиболее важных навыков, которому вы должны научить ребенка. Показывайте ему простые предметы разной формы и предлагайте поиграть с ними.

Игрушки, которые сделали вы сами.

Вы можете сами изготовить ребенку игрушки. Это будет быстро и не потребует больших затрат. Например, достаточно иметь тазик или тарелку с водой и какие-нибудь плавающие предметы, чтобы получились кораблики. В вашем распоряжении найдется немало книг, из которых можно почерпнуть множество советов на эту тему.

Выбор игрушек.

Многие фирмы изготавливают игрушки для детей с церебральным параличом. Если вы хотите купить ребенку какую-нибудь дорогую игрушку, посоветуйтесь с трудотерапевтом, назвав ему сумму, которую намерены израсходовать.

Приспособления для игры.

Есть специальные приспособления, например, колыбели из пористой резины, которые могут помочь детям с церебральным параличом. Проконсультируйтесь с врачами, какое из них может быть полезным для вашего ребенка.

Программы проведения каникул.

В некоторых районах существуют программы каникул для больных детей, как например, для детей с церебральным параличом. Естественно, речь идет, в основном, о летних каникулах, хотя в отдельных случаях бывают программы Рождественских каникул. Многие родители находят это полезным, так как смотреть за ребенком во время школьных каникул может быть особенно обременительным.

Для получения информации по таким программам вы сможете обратиться к своему лечащему врачу, в центр здоровья или к специалистам, занимающимися с вашим ребенком.

Полезные советы:

1. Когда вы предлагаете ребенку поиграть с игрушками, то дайте ему на выбор две-три из них и спрячьте те, с которыми он не хочет играть. Если ребенок окружен множеством игрушек, внимание его быстро рассеется. И он перестанет играть даже с игрушкой, которую выбрал первой.
2. Всегда показывайте ребенку, как работает новая игрушка, причем не один раз, а столько, сколько потребуется для того, чтобы он это запомнил.
3. Развивайте воображение ребенка. Например, рассказывайте ему сказки об игрушках, пока он играет с ними.
4. Если у вашего ребенка не возникает желания играть, покажите ему, как вам самому/ой было бы весело поиграть в игрушки.
5. Спрячьте одну или две игрушки, на крайний случай. И дайте их ребенку, когда ему станет скучно играть с теми, которые у него есть.
6. Игрушки должны быть большими, особенно если ребенок находится на оральном этапе развития (Это такой этап, когда дети тащат в рот все, что попало).

Какую школу выбрать?

По закону, местные комиссии по Образованию обязаны, по мере возможности, создавать программы обучения детей с особыми потребностями в обычных школах. В условиях нормальных школ это может означать:

1. Полную интеграцию, без каких-либо специальных средств и помощи извне.
2. Полную интеграцию, включающую какую-либо специальную помощь во время еды, при письме, в ванной и т. д.
3. Наличие спецклассов в школе для детей-инвалидов с нарушениями опорно-двигательного аппарата и определенное участие в ее работе комиссий по обычному среднему образованию.
4. Спецшколу внутри школы для детей-инвалидов с нарушениями опорно-двигательного аппарата, имеется в виду спецшкола для детей с трудностями в обучении, сензитивными расстройствами или такими заболеваниями, как эпилепсия.

Есть также школы специального образования, существующие при частных благотворительных организациях, как например, Ассоциации Помощи Людям с Церебральным Параличом.

Мнение большинства родителей и специалистов в области образования таково, что дети с церебральным параличом должны учиться в нормальных школах. Однако для многих детей эта форма образования не может быть доступна и даже желательна, особенно если дети имеют множественные нарушения.

Выбор подходящей школы будет зависеть от личности ребенка, от степени поражения его центральной нервной системы и от возможностей, которые школа может ему предоставить. Разумеется, вы должны также учитывать престиж школы и ее социальное положение. Если ваши личные обстоятельства не позволят вам воспитывать ребенка дома, вам придется подумать о том, чтобы поместить его в интернат.

Помните, что если ваш ребенок учится в нормальной общеобразовательной школе, то, чтобы помогать ему, эта школа может нуждаться в проведении небольших структурных изменений. Если вы хотите водить ребенка в обычную школу, не забудьте подготовить его к этому в течение года.

Также нужно отметить, что большинство преподавателей обычных школ не имеет опыта в обучении и уходе за детьми с церебральным параличом, хотя иногда местное руководство предоставляет преподавателям службы специальной помощи. Объясните преподавателям, что может и чего не может делать ваш ребенок, в какой бытовой помощи он нуждается, не бывает ли у него эпилептических припадков и т. п. Если вы считаете, что не сумеете этого сами, попросите помочь своего врача или соцработника. Также вы можете попросить вашего трудотерапевта, чтобы он вместе с вами посетил школу и обсудил со всеми ее преподавателями адаптационные меры, в которых нуждается ваш ребенок.

Школы от Ассоциаций Помощи Людям с Церебральным Параличом

Ассоциации Помощи Людям с Церебральным Параличом имеют службы по Образованию, рассчитанные на детей от дошкольного возраста до 16 лет.

Для получения большей информации обращайтесь в Федерацию АСПАСЭ, тел. (91) 561-40-90.

Как может помочь микротехнология?

Слово "микротехнология", употребляется, по отношению к таким приборам, как компьютеры, синтезаторы речи и аппараты дистанционного управления, при помощи которых можно, не сходя с места, включать и выключать свет в комнате или менять телевизионные программы. Этот термин также объединяет множество альтернативных возможностей, которое дает использование данных приборов.

Микротехнология может послужить большим подспорьем для детей с нарушениями опорно-двигательного аппарата, так как позволяет им обрести самостоятельность и те же навыки, что и их здоровые сверстники. Компьютер может издавать звук, воспроизводить музыку, речь, раскрашивать картинки, а также писать буквы и слова различными шрифтами и различного размера. Помимо того, с его помощью ребенок учится писать. Компьютер также стимулирует интеллектуальное развитие ребенка.

Компьютер может служить, как для разработки кистей рук и стоп, так и речи, голоса, правильного дыхания и даже движений глаз. Каждый родитель, умеющий обращаться со стиральной машиной или с видеомагнитофоном должен освоить и компьютер. Причем вам совсем не обязательно составлять программы.

Электроколяской ребенок может управлять с помощью нажатия рукой на кнопку на одном из ее подлокотников, но также он может делать это, привлекая другие части тела. Например, некоторые дети 3-х лет научились водить электроколяску, нажимая на 3 или 4 переключателя подбородком. Другим детям помогли преодолеть отсутствие речи системы общения такие, как речевые синтезаторы.

Все эти передовые технологии могут помочь вашему малышу даже с 2-х летнего возраста. Однако многие из таких приборов очень дорогие, поэтому необходимо накопить достаточно средств прежде, чем покупать какой-либо из них.

5. СООБЩЕНИЕ ДЛЯ БАБУШЕК И ДЕДУШЕК, РОДИТЕЛЕЙ, ДРУЗЕЙ И БЛИЗКИХ

У ребенка, которого вы знаете, детский церебральный паралич

Что такое детский церебральный паралич?

Если у ребенка детский церебральный паралич, это означает, что часть его головного мозга функционирует неправильно или что она недостаточно развита. Это поражение головного мозга может случаться до, во время и после родов в результате различных причин.

Каковы его признаки?

Дети с церебральным параличом не могут контролировать свой мышечный тонус, и поэтому их движения часто скованы и угловаты. Они с трудом удерживают равновесие. У одних детей поражение бывает частичным, и вы почти не сумеете его заметить. Но у других оно выражено в гораздо большей степени. Одни дети с церебральным параличом могут разговаривать, двигаться и ходить, но им требуется больше времени для того, чтобы научиться всему этому. Другие же вообще не могут ничего делать сами.

Некоторые дети, страдающие этим заболеванием, имеют также и другие проблемы со здоровьем, как например нарушения зрения или эпилепсию. Нередко у них бывают трудности в обучении (задержка умственного развития), хотя большинство таких детей обладает нормальным или даже выше среднего уровня интеллектом.

Иногда врачи затрудняются точно сказать, какой будет степень болезни у ребенка, особенно если он еще очень мал. Например, они не скажут, научится ли годовалый ребенок сидеть, разговаривать или ходить.

Помните, что детский церебральный паралич не заразен, и поэтому здоровым детям можно совершенно безбоязненно играть с теми детьми, кто им страдает.

Что можно сделать?

Церебральный паралич неизлечим, но можно сделать многое для того, чтобы ребенок, насколько возможно, научился управлять своими движениями, развивал интеллект и возможости социальной интеграции. Опытные специалисты (физиотерапевты, психологи, преподаватели и т. д.) научат родителей, как обращаться с ребенком и дать ему все необходимое для его развития.

Ребенку нужно приобрести также и некоторые социальные качества, уважение к себе, веру в себя и свои силы. Этому он сможет научиться только в общении с теми, кто за ним ухаживает и любит его.

Как вы можете помочь?

Дети, страдающие церебральным параличом, в основном, имеют те же потребности, что и их здоровые сверстники. Однако особые потребности этих детей заставляют страдать также родителей и близких. Вы сможете помочь семье, где есть такой ребенок, по-разному, например:

1. Предложите им всю свою дружбу и поддержку, на какую только вы будете способны. Многие родители детей с этим заболеванием могут чувствовать себя покинутыми в тот момент, когда они больше всего нуждаются в участии со стороны друзей и близких. Не бойтесь спросить, не хотят ли они, чтобы вы зашли к ним немного поболтать.
2. Как бы это ни было трудно, но постарайтесь поговорить с родителями о болезни ребенка. Они будут рады возможности высказать все, что у них на душе, близким им людям.
3. Обращайтесь с ребенком, как со здоровым. Играйте с ним, разговаривайте, даже если он не может вам отвечать. Привлекайте к этому своих детей и детей ваших знакомых. Все дети нуждаются в общении, а те из них, у кого церебральный паралич - в особенности.
4. Ухаживать за ребенком с церебральным параличом бывает очень тяжело для родителей, поэтому предложите им свою помощь, дайте им возможность время от времени выходить из дому. На короткий отрезок времени возьмите на себя уход за ребенком-инвалидом. Поверьте, что это не так трудно, как многим кажется. Кроме того, родители в точности объяснят вам, что и как нужно делать. Чтобы облегчить жизнь ребенка, его родителей и вашу собственную, старайтесь следовать привычному распорядку дня ребенка, не слишком балуйте и жалейте его.

Сказки и Сказкотерапия

Как давно мы не читали сказки! В "Педагогической библиотеке" сегодня – книга, вышедшая в издательстве Эксмо-Пресс в 2001. С огромным удовольствием знакомлю Вас с одной из её глав.

Маленькая теоретическая глава 1.

CКАЗКОТЕРАПИЯ КАК ЕЕ НЕТ

Идея сказкотерапии в ее общенародном понимании примерно такова: терапевт, зрящий в ядро проблемы, сочиняет сказку, в которой предлагает и/или внушает метафорическое решение этой проблемы.

Я думаю, так почти не бывает.

Это представление во многом возникло из историй о Милтоне Эриксоне и книг его последователей и дешифровщиков. Схема не учитывает пары моментов. Эриксон - гений, и так никто работать не умеет. Плюс книги о нем во многом стерилизованы, а его собственные статьи хорошо показывают, что метафоры были только очень малой - пусть и важной - частью огромной, долгой и многосторонней работы. Большинство же остальных книг вообще сделаны по очень простым принципам: красивые иллюстрации, вырванные из контекста, теории - о том, как строить метафорыи перепевы. Их похожесть на основоположников и друг на друга меня отталкивает; мне кажется, что выученное сохраняется в том же виде только в одном случае: если человек с этим вживую не работал. То, что пропускаешь через собственную работу, как минимум видоизменяется.

Для меня сказка больше не снайперская винтовка, а оружие массового поражения.

Я думаю, что сказка может быть использована для того, чтобы предложить пациенту, особенно ребенку, способы решения конкретной проблемы. Но это только один из возможных путей ее использования. Вот как я обозначил бы другие пути:

1) Сказка дает великолепный общий язык для взрослого, работающего с ребенком. Обычно они разговаривают на разных языках. При этом двуязычен скорее ребенок, а проблемы с общением есть скорее у взрослого. (Тем более что это взрослый чего-то хочет). Язык сказки их естественно сближает.

2) Сказка более информативна, чем обычная стиснутая речь. Она не видает свои положения за что-то более серьезное, чем символы, метафоры и аналогии. В этом плане сказки, которые сочиняют сами пациенты, дают и материал для анализа, и названия для индивидуально значимых понятий.

3) Сказка способствует пробуждению детских и творческих сил в самом терапевте. Она активизирует то, что я бы назвал -метафорической железой-, понимание и работу на уровне интуиции, архетипов, первого впечатления и т.п.

4) Сказка несет свободу.

Достаточно? Мне - да. По большому счету, я думаю, сказка - это один из инструментов, на которых хороший психотерапевт, как хороший музыкант, должен хоть чуть-чуть уметь играть (скорее барабан, чем фортепиано). И конечно, как всякий инструмент, она может стать любимым и основным.

Что же касается сказки, бьющей в десятку конкретной проблемы, сочинить ее для себя трудно, для других капельку труднее. Дело еще вот в чем. Решение решению рознь. Я бы выделил три вида решений, которые может предложить сказка - и которые вообще могут работать в процессе психотерапии. Это, во-первых, правильные решения, то есть культурально принятые, всеобщие, авторитетные. Во-вторых, это свои решения самого психотерапевта, то есть его собственные способы, которые он успешно - или скорее привычно - использовал в своей жизни. И в-третьих, это собственные, личные решения самого человека, клиента. Всем этим решениям соответствуют разные стили работы, и все они работают по-разному. Правильные лежат на поверхности, они легче всего в употреблении и, пожалуй, наименее эффективны (человек с ними, скорей всего, уже многократно ознакомлен). Свои решения - это, может быть, и есть самая распространенная форма психотерапии. Их очевидная форма - совет. Замаскированная - большинство приведенных здесь сказок. А собственные решения - это вещь самая ценная, но и самая трудная. Они-то бьют в десятку, но поди их найди. Впрочем, можно, тем более что никто не обязывает делать всю работу на ощупь и в одиночку. После маленькой теоретической подготовки мы доберемся и до маленьких приемов, облегчающих дело.

ЛЕНЬ-РЕКА

Кап, кап... Кап... Синь да тень, ночь да день, то ли снег, то ли дождь, коли век обождешь - там узнаешь...

Целый день среди стен, думать лень, кушать лень... Лень вставать, лень лежать, лень глаза открывать... Лень-река разлилась...

Ах, и раздолье на Лень-реке! Вдаль уплываю на челноке! Ширь така! Глубь така! Хо-ро-ша Лень-река! Ох, хороша!

Я на лодке плыву, весла волочатся. Хочу рыбу поймать большущую, жду, пока сама в лодку заплывет. Ловить-то лень! Но, однако, не плывет рыбина. Я размышляю: чего ж она ждет, в лодку не плывет? Думаю: борт высок. Взял топор, в борту дырку прорубил. Вода потекла. Лодка моя ниже, ниже, ну и на дно приплыла. Рыбы кругом - море. Ну не море, река. Только за хвосты хватай. Ну, мне хватать-то лень. Лежу и думаю: как мне рыбу-то наловить? Придумал. "Эй, - говорю, - рыбы! Как вам не лень плавать, плавниками да хвост ами шевелить?" Рыбы забулькали, задумались. "И верно, - говорят, - лень!" Перестали они хвостами шевелить, стали на дно опускаться. И в лодку мою их нападало - целая гора. Тут я лежу, ленюсь, а кругом они лежат, ленятся, а иные-некоторые и на мне лениться пристроились: большие на пузе, мелкота в ладошках. "Ого, - думаю, - цельну лодку наловил, пора домой плыть". А как плыть: в лодке дыра, грести неохота? Придумал Лень-реку обмануть. И говорю ей: "Лень-матушка, ласкова касатушка! Приголубила ты меня и приют ила, а я ведь - стыдно сказать - не твоего поля ягода! Парень я работейного складу! По утрам я - раз - зарядку делаю! Потом - бывает, что и полчаса - читать учусь, и букв знаю немало десятков! А уж рисовать примусь - хоть изба гори, свое домалюю! Ах, и стыдно мне в таком признаваться, но ведь..."

Не успел и выговорить, как Лень-река испугалась, возмутилась, и меня с лодкой ка-ак выплеснула! Не только на берег, а так наподдала, что до родного дома мы в минуту домчались!

Хороша Лень-река, привольна. А и дома хорошо. Рыбы у нас теперь всюду живут: мелкие вроде канареек, а на крупных мы как на лошадях катаемся.

* * *

Автор наедине сам с собой.

Автор. Ума не приложу, как тебе удалось написать такую хитовую сказку. Расскажи-ка нам, как ты ее конструировал.

Автор. Однажды я решил записать целую кассету сказок для болеющих детей. Не просто сказок, а целебных сказок. Самое трудное было, конечно, начать. И я решил, не мудрствуя лукаво, воспользоваться принципом подстройки и ведения. То есть начать прямо с начала, подстроившись к состоянию потенциального слушателя. Я стал погружаться в это состояние. Вначале вспомнил, как сам болел...

Автор. Я обожал болеть в детстве...

Автор. Вот ребенок лежит, куксится... И такая маленькая лень превращается в большую, когда лень не только в тебе, но везде вокруг. Она растекается, сливаются детали, и от слов остается скорее ритм, узор, будто рябь... Все, река сама появилась.

Автор. Как интересно...

Автор. Но! я же не просто так туда лез. Дальше я хочу все это куда-то привести. И за подстройкой следует ведение. Я, вроде бы не изменяя обстановки, раз-раз туда лодочку. И состояние сдвигается изнутри. Само собой. Все, действие пошло! И без всякого резкого прыжка конец сказки уже вполне активный.

Автор. И чему ты радуешься? Нашел хитрый способ манипуляции чьим-то состоянием?

Автор. Э-э-э, нет, там, где произошла хорошая подстройка - там уже никакой манипуляции нет. Я сам прошел через все это! И ленился, и взбодрился. Так что - все честно.

***

Вообще начало сказки очень важно. Оно должно быть правдивым! Прыгая из одной головы в другую, сказка не имеет времени и пространства для построения собственной реальности (да и непонятно, зачем ее строить). И в главные герои в лучшем случае - и за это стоит бороться - берется слушатель. А для этого надо коротко и ясно описать ему сущность его же жизни. А хороший слушатель - это тот, кто старается себя узнать. И когда он кивает сказочной репризе: "Это же как я!", происходит идентификация. Слушатель - особ енно ребенок - становится героем, и дальше разделяет его судьбу.

А теперь посмотрим, с чего начинаются обычные сказки. Умирает король. Детей отводят в лес. Короче, большинство классических сказок начинается с чего-то, мягко говоря, грустного. Даже вот как: с того, что в нашем буквальном взрослом понимании называлось бы трагичным.

О, это уже интересно. Зачем это нужно? Пока не будем об этом. Только предположим, что сказка - вовсе не плевое дело, и что может быть она нужна не просто так. Во всяком случае, народная сказка, которая смело берется разбираться с самыми грустными сторонами человеческой жизни. Авторские легко могут туда не лезть, и даже скорее предпочитают так и делать.

***

Критик. Знаешь, Лень-река - это, может быть, единственная приличная сказка, которую ты написал. Вот интересно, ты тоже ее... как ты там выражаешься... конструировал... по всяким своим психологическим принципам?

Автор. Ты что, разве такое конструируется. Просто однажды я поклялся воспеть все гонимые и отвергаемые человеческие чувства. Я начал с лени, но это только первая проба. В непродуманном будущем я воспою хвалу гневу, ревности, жадности, страхам, тоске, депрессии и раздвоению личности.

Критик. Слушай, что ты мелешь? Какая хвала тоске и депрессии?

Автор. А какая хвала лени?

Критик. Ну, лень - приятная штука, не скажи... Она дает... негу, что ли... Ну да, она дает негу.

Автор. А тоска? Подумай: сладкая тоска по своей невинности. Томление воспоминаний о собственной доблести. А уж тоска по детству - просто психологическая нирвана.

Критик. А депрессия?

Автор. А депрессия - может, не клинический, но нормальный молодежный депресняк - для кучи народа является одной из основных мотиваций для движения. Если не вперед, то вообще хоть куда-то. Но тут даже не в этом дело. Просто я думаю - или я даже уверен - что любая из наших страстей и любое наше состояние обеспечено серьезной душевной валютой. Это, во-первых, энергетическая валюта, то есть специфический источник энергии, к которому только это состояние имеет доступ. Во-вторых, это валюта альтернативного понимания жизни, то есть особая, обычно вполне развитая и продуманная логика. А я - альтернативщик. То есть вслед за Василь Васильичем Розановым я полагаю, что на предмет нужно иметь не одну точку зрения, и не две, а миллион.

Критик. И не лень тебе их столько придумывать?

Автор. Ну, если очень активно не закрывать глаза и прорубить в своем борту хоть маленькую дырку, то они в лодку к тебе сами падают.

Критик. Так-таки сами?

Автор. А вот и сами. И сами же рассаживаются по местам. Мелкие вроде комментариев, а крупные мы в теорглавы отправляем.

(продолжение следует)

Соколов Д.