Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Точка зрения

  Все выпуски  

Много ли знают про Блокаду те, кто отключает Дождь


Много ли знают про Блокаду те, кто отключает Дождь




Сегодня 11 летний сын принес из хорошей московской школы домашнее задание – выучить наизусть стихотворение о блокадном Ленинграде. Слово «блокадном» он произнес неуверенно, прищурился, угадывая правильность произношения.

Я не знаю, почему именно сегодня. Может быть это эффект от фильма Кати Гордеевой на Первом, а может быть - эхо скандала вокруг телеканала Дождь, докатившееся до школьного учителя литературы (на канале "Дождь" прозвучал вопрос: «Не разумнее ли было бы сдать немцам Ленинград, чтобы избежать ужасов блокады?»)

Я не помню когда мы начали говорить про Блокаду в школе, в самой простой ленинградской школе в 80-ые, сейчас кажется, что Блокада, блокадные 125 грамм, Московский парк Победы, в котором прошло все детство, и на месте которого во время Блокады был крематорий, где сожгли около полумиллиона погибших, Ладога, страх треснувшей льдины под грузовиком с людьми или продовольствием, пожар на бадаевских складах, «Осталась одна Таня» - фраза из дневника Тани Савичевой, бомбоубежища, в которых были наши детские дворовые секретные «базы», все это было вообще всегда. В музыкальной школе на крышке пианино всегда стоял метроном, который уже тогда, в детстве, всего лишь повторял звуки радио блокадного Ленинграда.

Когда в 16 лет я впервые оказалась в ленинградском Доме Радио на Итальянской, то, конечно же сразу пошла смотреть на радиостудию, в которой работала Ольга Берггольц. Мы с сыном открыли ее стихи, я начала читать, ему все-все - не понятно. Он глубоко в истории Древнего Египта, в мифологии народов мира, но как-то вот ни мысли про Войну.

Я училась в школе в Ленинграде в 80-ые, большинство ребят на Дожде – в конце 90-ых – начале 2000-ых в разных городах России. Я думаю все эти дни – а можно ли их обвинять в том, что у них «не кликнуло», что не зацепило никакой нерв, что они не обратили внимание на вопрос, сформулированный фактически сторонней исторической программой? Можно ли их в этом обвинять? Можно ли в этом упрекать? Они ведь плоть от плоти нашей страны.

Я благодарна этому скандалу, я благодарна этой волне публикаций про Блокаду, я благодарна возникшей вдруг в таежной мерзлоте общественной дискуссии на тему истории и патриотизма. Я благодарна сыну, из-за которого снова, как в школе, открыла Ольгу Берггольц. И я предлагаю всем тем, кто в эти минуты отключает Дождь от эфира посмотреть на эту историю совсем иначе, позитивно: они, плохо или хорошо, корректно или бестактно, вызвали эту важнейшую дискуссию.

Там, на Дожде, работают хорошие и светлые ребята. Многих из них я лично приглашала туда на работу. Они могут не тонко чувствовать, быть не блестящими профессионалами, но они удивительным образом самые неравнодушные по отношению к нашей стране молодые люди, которых я когда-либо встречала. Я всегда завидовала патриотизму Синдеевой, она громко и открыто любит родину, я так не умею. Она всегда умела говорить «моя страна». И еще все ребята, которые работают на Дожде, они пришли не из ЦРУ, они пришли из наших российских школ, где преподавали историю – как могли. Много ли знают про Блокаду те, кто отключает Дождь сейчас? Много ли знают про Блокаду кричащие о патриотизме депутаты?

И как, скажите, быть с патриотизмом самой Ольги Берггольц, записавшей в своем Запретном дневнике: «Жалкие хлопоты власти и партии, за которые мучительно стыдно. Как же довели до того, что Ленинград осажден, Киев осажден, Одесса осаждена. Ведь немцы все идут и идут. Артиллерия садит непрерывно. Не знаю, чего во мне больше — ненависти к немцам или раздражения, бешеного, щемящего, смешанного с дикой жалостью, — к нашему правительству. Это называлось: "Мы готовы к войне". О сволочи, авантюристы, безжалостные сволочи!”.

Когда я смотрела на выступление Даниила Гранина в Бундестаге, меня не оставлял только один вопрос - а почему он не выступает перед нашим Парламентом? Думаю только потому, что его туда не приглашали.

Автор - Вера Кричевская


В избранное