Когда задумываешься о воспитании всерьез, то выясняется, что еще неизвестно, чьим родителям легче: мальчиков или девочек. Ведь XX век открыл перед женщинами невиданные возможности, однако при этом возложил на них бремя огромной ответственности. Получив равные с мужчинами права, женщины смогли учиться, работать, заниматься политикой, самостоятельно решать свою судьбу. И все, казалось бы, шло отлично, да только семья вдруг затрещала по швам. Времени у женщин стало хватать на что угодно, только не на детей и мужа. Изменение образа жизни и психологии вело к разводам, которые коверкали детские судьбы. Вырастая, дети копировали поступки родителей, и, таким образом, одно поколение за другим втягивалось в порочный круг... По статистике, сейчас из трех семей у нас распадается две, и конца этому не видать. Мне уже не раз приходилось сталкиваться с тем, что психология матери-одиночки с трудом изживается в нескольких поколениях. Например, прабабушка развелась и воспитывала дочь одна. Та, в свою очередь, тоже не смогла ужиться с мужем и передала сей горький опыт своей дочери. Дочь опять-таки не извлекла из случившегося должных уроков, в результате чего осталась одна с малышкой на руках. И вот теперь выросшая малышка мается со своей дочуркой, жалуясь на ее поведение, но одновременно культивируя в ней черты характера, которые почти на сто процентов сделают ее в будущем неспособной ужиться с мужем. Ведь отрицательные стереотипы поведения с противоположным полом настолько уже укоренены в этой семье, что преодолеть их чрезвычайно трудно. Это бремя наследственности: в каждом поколении оно становится все тяжелее и тяжелее.

Интересно, что во всем мире большинство разводов совершается по инициативе женщин. Почему? Вам не кажется это странным? Ведь женщины тысячелетиями традиционно выступали в диаметрально противоположной роли — в роли хранительниц семейного очага! Значит, произошли какие-то драматические изменения в женской психологии и характере. И здание семьи начало рушиться, погребая под руинами всех: и мужчин, и детей, и, конечно же, самих женщин.

Вот и получается, что воспитать девочку в наше время — задача не из легких. На что ее нацеливать: на создание семьи или на карьеру? Что поощрять, а какие черты стараться приглушить? Одно дело с детства внушать ребенку, что главное — это активность и независимость. И совсем другое — воспитывать мягкость, уступчивость, сострадательность, то есть качества, облегчающие семейную жизнь, но несовместимые с представлениями о лидерстве. Выбор, естественно, за родителями. Другое дело, что далеко не всегда у нас получается так, как мы хотим. Как говорится, человек предполагает, а Бог располагает. Но мне кажется, выбор должен быть осознанным. А для этого нужно отчетливо представлять себе результаты воспитания, том числе и достаточно отдаленные.

Главное — семейное счастье. Остальное приложится

Очень многие взрослые, убедившиеся на собственном опыте, каково приходится детям, у которых мать «горит» на работе, считают, что девочек надо ориентировать, прежде всего, на создание крепкой семьи. А остальное приложится. Наверное, кому-то это покажется странным. «Ничто ни к чему не прикладывается, — скажет он. — Если ставить семью во главу угла, о работе надо позабыть. Либо семья, либо карьера. Так не бывает, чтобы человек направлял свои усилия на одно, а другое получалось само собой». Но, как ни странно, в данном вопросе эта железная логика сплошь и рядом дает сбои. Хотя, если задуматься, что здесь такого уж странного? У женщин с неудавшейся судьбой часто искажается характер. Факт? Факт. Многие озлобляются, становятся обидчивыми, раздражительными, амбициозными, мстительно-мелочными. Это, естественно, не лучшим образом сказывается на их отношениях с сослуживцами, а значит, и на карьере. Конфликтный человек наживает себе врагов, коллеги норовят от него избавиться...

А если, допустим, у женщины постоянно скандалы в семье? Если дети отбились от рук? Сколько бы мать ни гнала от себя тягостные, тревожные мысли, они никуда не денутся и все равно будут мешать ей сосредоточиться на работе. Да, подчас мы окунаемся в работу с головой, стремясь забыться. Но тогда работа становится своеобразным наркотиком. А любая наркомания до добра не доводит.

Как часто в наши дни женщины мечтают о карьере, в глубине души досадуя на то, что им приходится тратить время на воспитание родившегося ребенка! Но случись с ним что-нибудь — и оказывается, ничто не мило. Лишь бы ребенок был жив и здоров. Однажды я услышала рассказ матери: «Все Валино детство я разъезжала по командировкам. Мне так нравилась профессия геолога! Я мечтала стать доктором наук, мне прочили блестящее будущее. Сын оставался с моими родителями. Он скучал, плакал, просил: „Мама, не уезжай!“ Потом подрос и вроде бы привык. А затем, в тринадцать лет, вдруг стал каким-то чужим, замкнулся, начал конфликтовать с ребятами, с учителями. Я забеспокоилась, старалась больше бывать дома, даже с работы ушла, чтобы заняться ребенком. Но было поздно. Теперь его нет (мальчик покончил собой — авт.), и я понимаю, что мне не нужна ни диссертация, ни заведование отделом, ни поездки за границу».

Сколько матерей узнают себя в этой печальной исповеди незнакомой женщины, подошедшей ко мне однажды после моего выступления в каком-то клубе или в библиотеке?! Конечно, не все истории кончаются так трагично, но общий их смысл остается неизменным: строя карьеру в ущерб воспитанию детей, женщина в итоге проигрывает на обоих поприщах.

Немного о минусах «бесполой педагогики»

Изменение традиционных ролей и моделей поведения всегда чревато отрицательными последствиями. Хотя порой это бывает очевидным не сразу. В последние годы не только у нас, но и в других странах все чаще раздаются голоса в защиту раздельного обучения мальчиков и девочек. В одном английском графстве недавно поставили эксперимент, и оказалось, что успеваемость в школах с раздельным обучением выше, чем там, где мальчики и девочки учатся вместе. Странно? Ничуть! Дело в том, что физиологически и психологически мальчики на несколько лет отстают от девочек. Поэтому когда они учатся вместе, у мальчиков развивается комплекс «неуспешности». В начальной и средней школе они и ростом ниже девочек, и физически часто слабее, и менее аккуратны. В тетрадках у них грязь, почерк хуже, оценки, соответственно, тоже... Все это, как вы понимаете, не стимулирует у большинства мальчишек желание учиться... Когда же мальчиков не ставят в заведомо проигрышное положение, они чувствуют себя спокойно и показывают гораздо лучшие результаты. С другой стороны, девочки, обычно раньше мальчиков начинающие интересоваться вопросами пола, не отвлекаются при раздельном обучении на уроках, не строят глазки, не перебрасываются записочками...

Недавно я побывала в московском детском саду, где тоже пытаются воспитывать мальчиков и девочек раздельно. Занятия и прогулки у них совместные, а вот остальная детсадовская жизнь: еда, сон, игры — проходит порознь. Побывала я там и подумала: «Это ж надо! Сколько в последние годы пришлось услышать об ошибочности „бесполой педагогики“ (той, которая не учитывает половые различия) и о необходимости полового воспитания детей. А вот оно здесь, у нас под боком! Нормальное, без непристойностей, без рассекречивания тем, которые традиционно считаются у нас недетскими, без циничного подглядывания в замочную скважину...» С детьми в этом детском саду не муссируют тему «откуда я взялся», а просто каждый день преподносят им образцы эталонного мужского и женского поведения. Мальчиков учат быть мужественными, выносливыми, галантными по отношению к маленьким барышням.

О девочках же поговорим подробней. Когда попадаешь на их половину, вспоминается роман Э. Золя «Дамское счастье». Чего там только нет! Гостиная с миниатюрной мягкой мебелью и искусно нарисованным камином. Мини-кафе с зонтиками и вазочками для мороженого, сделанного из белоснежной ваты. Праздничный стол с множеством блюд, вылепленных из теста и раскрашенных красками. Куклы с колясками и кучей нарядов. Настоящее женское царство, в котором каждая девочка — маленькая принцесса. Она и держится соответственно. Такая непринужденно-прямая осанка бывает разве что у балерин: пластика поражает женственностью, а фигура — грацией.

Поначалу многие девочки, впервые придя в садик, своим поведением напоминали мальчишек. Особенно те, у которых были старшие братья. Да и у других малышек манеры не отличались изяществом, ведь в саду немало детей из неблагополучных семей, где грубость и агрессивность — норма жизни. Но вскоре стало заметно, как здесь девочки начали быстро меняться. Причем без особого нажима со стороны взрослых. Просто в этой уютной и очень благородной обстановке вести себя по-хамски было противоестественно. А дети чутко улавливают фальшь.

Приходя на девичью половину в гости, мальчишки явно столбенеют от обилия «финтифлюшек» и с облегчением возвращаются на свою половину, к привычно мужскому антуражу — саблям, пожарным каскам, солдатикам. Но при этом у них не возникает соблазна разрушить девчоночий рай. Хотя вообще-то мальчишек хлебом не корми — дай только поломать девчонкам игру, чтобы продемонстрировать свое превосходство над плаксами и ябедами. Это их способ утвердиться, показать, кто «самее». И пока детсад был обычным, сорванцы, естественно, не упускали возможности навредить девчонкам. Теперь же, когда делить нечего, они не только не обижают девочек, но и с удовольствием пропускают их вперед, уступают лучшие места и т.п.

Воспитание женственности

По-моему, основная проблема воспитания нынешних девочек — это воспитание женственности. Вроде бы чепуха. Зачем воспитывать то, что заложено самой природой? Однако произошла парадоксальная вещь: в борьбе за равноправие женщины одержали победу, но в результате перешли играть на чужое поле, а свои позиции сдали, утратили женскую мягкость, чистоту и наивную милость, которая так трогает сильных мужчин.

Современный стиль — напористый, агрессивный, дерзкий. Девочки-подростки стараются не отстать от парней: матерятся, занимаются карате и у-шу, курят, пьют, «меняют партнеров», все чаще вступают в банды. Для многих кажется непрестижным быть женственными — это воспринимается как проявление слабости. В почете подруги Хи-Мэна, способные уложить противника на обе лопатки. Их, правда, трудно представить нежными, заботливыми матерями, но это им и не нужно, они «не по этой части».

А посмотрите на игрушки. Разве раньше девочкам предлагали играть в культуристок, обвешанных самым разным оружием? Справедливости ради замечу, что очаровательные куклы с фарфоровыми личиками тоже, конечно, есть на прилавках. Но, во-первых, они не всем по карману, а во-вторых, это вчерашний день, стиль ретро.

Я уж не говорю про книги. Собственно, и двадцать лет назад у нас было мало специфически девичьей литературы (вот она, «бесполая педагогика»!): зачитанная до дыр «Динка» Асеевой, некоторые повести Льва Кассиля, новеллы Александра Грина, очень популярная в 1970-80-е гг. «Девочки, книга для вас»... Сейчас книг для девочек и того меньше. Старые далеко не все переизданы, а новые — это, в основном, детективы и приключения для мальчишек и про мальчишек. Даже «Алису» Кира Булычева, по моим наблюдениям, больше нравится читать мальчикам! (Ну да, это ведь фантастические приключения!) Мы справедливо ругаем латиноамериканские телесериалы, но не предлагаем девочкам качественных образцов романтической киноистории. То же можно сказать и о популярных сейчас среди девочек-подростков бульварных книжонках, срочно переведенных с английского или наспех состряпанных отечественными авторами.

Мало того, что они портят литературный вкус, и без того не развитый у современных детей. Кроме этого — и это главная опасность! — поглощая подобную литературную стряпню, девочки напитываются совершенно ненужными в их возрасте знаниями, учатся «искусству обольщения», усваивают взгляды и психологические установки, которые, как правило, не доводят до добра. В этих книгах очень часто соединены секс и романтика. Пользуясь тем, что девочки-подростки, как и сто лет назад, мечтают о любви, авторы совершают ловкую подмену: вместо любви платонической, возвышенной, нацеливают юных читательниц совсем на другое — на то, что с предельной откровенностью выражается в подростковых журналах в заголовках типа: «Неужели ты в тринадцать лет все еще девственница?» В книжках это может быть заретушировано, но суть остается неизменной.

Большинство современной бульварной литературы для девочек-подростков распаляет чувственность, внушает мысль о допустимости и даже желательности постельных отношений в подростковом возрасте и преподносит в качестве эталона образ напористой, самоуверенной, нетерпеливой героини, которая не стесняется навязываться парням (у нее это называется «добиваться своего»), часто ведет себя как законченная проститутка, превыше всего ставит собственное удовольствие, а потому, естественно, нарушает «устаревшие» моральные нормы, считая их глупыми, дремучими предрассудками. Одно из основных качеств такой девицы — разгулявшееся своеволие, названное «жаждой свободы». Родители, конечно, ее «не понимают», «мешают», «давят». При этом все описано так, чтобы вызвать у девочек сочувствие к героине и восхищение ею. Она нарисована умной, смелой, независимой, успешной. В конце книги ее, как правило, ждет удача. И обольщенные девочки-подростки начинают подражать любимым персонажам, не задумываясь о том, что попадают в ловушку. Игра на чужом поле — занятие опасное. Отказываясь от естественных женских качеств: скромности, мягкости, заботливости, умения терпеть и сострадать, девушки, сами того не подозревая, отсекают свою природу и прививают себе свойства другой. Нет, не мужской. Это все равно невозможно. Сколько бы антилопа ни малевала себе полос на спине, она от этого в тигра не превратится. А вот посмешищем в зверином царстве стать может.

Так и с «продвинутыми» девочками-подростками. Поначалу им кажется, что они обрели свободу и независимость, что весь мир лежит у их ног, все готовы за ними ухаживать, все от них без ума. Но очень быстро выясняется, что парни смотрят на них как на вещь, объект потребления. А вещь, особенно в обществе, основанном на потребительской психологии, ценится только, пока она новая. Попользовался — и бросил. Зачем беречь, когда за копейки, а то и даром, можно взять другую?

Как только девичья свежесть проходит (а сейчас, с распространением педофилии это случается очень быстро: например, для поклонников Лолит 18-19-летняя девушка — уже «старуха»), «объект» становится неинтересен. И это логично. Почему, собственно, должно быть по-другому? В обществе потребления вещи взаимозаменяемы. А чувства, переживания... Даже смешно. Какие чувства у вещи?

Поэтому родителям, которые всерьез задумываются о будущем дочерей, я бы посоветовала уделить особенное внимание именно романтическому воспитанию девочек. Не бойтесь, что оно вступит в противоречие с жизнью, которая, конечно, жестче, чем в романах Ш. Бронте. (Хотя и не насквозь цинична, как нам пытаются внушить «желтые» страницы СМИ). Романтизм удивительным образом закаляет душу. Тем более что он соответствует самой женской природе. Не ограничивайтесь литературой — естественно, ее классическими, качественными образцами. Рассказывайте девочкам про ваших родственниц и знакомых, которых вы считаете достойным образцом для подражания. Вспоминайте нашу и зарубежную историю. В ней ведь немало примеров женской доброты, чистоты, самоотверженности, милосердия. Чаще ставьте девочку в ситуацию, когда ей нужно о ком-то позаботиться. И, конечно, отмечайте это как большое достоинство! Признание заслуг — огромный стимул для ребенка, но многие родители, к сожалению, до сих пор им пренебрегают. Не поощряйте интерес девочек-подростков к косметике. Сейчас некоторые мамы, наслушавшись советов о том, как важно сызмальства приучать девочек краситься и ухаживать за кожей (дескать, в этом и заключается воспитание женственности), накупают 10-12-летним дочерям «детской» губной помады или «детских» теней для век. Почему это настойчиво пропагандируют фирмы-производители косметики, понятно: для них, чем больше покупателей, тем лучше. А вот почему родители покупаются на эти дешевые уловки, понять нелегко. Ведь в восприятии девочек употребление косметики — очень важный шаг на пути во взрослую жизнь. И поощряя такие шаги, мамы невольно подталкивают дочек ко всему остальному, что сопряжено с современными подростковыми понятиями о взрослости. Это в пять лет девочка попросит покрасить себе ноготочки, «как у мамы», и пойдет играть в «дочки-матери». А в двенадцать накрашенные девочки идут совсем в другие места и играют в другие, уже не столь невинные игры.

Мягкое побеждает твердое

«И все-таки, — спросите вы, — почему одни девочки — „маленькие принцессы“, а другие — „маленькие разбойницы“? Неужели дело только лишь в воспитании?» Нет, конечно. Очень многое зависит от характерологических особенностей ребенка, от его темперамента. «Маленькими разбойницами» часто бывают гиперактивные дети или демонстративные девочки, которым нравится привлекать к себе внимание, пусть даже отрицательное. А бывает, что у ребенка авантюрный склад характера. Кроме того, очень многое зависит от примеров, которые подают взрослые. Девочки, растущие в семьях, где есть старшие братья, часто (хотя далеко не всегда), подражают мальчишкам. В каждом конкретном случае надо понять причину «разбойничьих» выходок дочери и подумать, как настроить ее на что-то положительное. Согласитесь, что между «бандиткой» и заядлой любительницей походов — большая разница.

Примечательно, что в том детском садике, о котором я рассказывала (где к мальчикам свой подход, а к девочкам — свой), даже «отпетые маленькие разбойницы» постепенно становятся ласковей и послушней. «Мягкое побеждает твердое», — гласит старинная китайская пословица. И эта древнее выражение сегодня мне кажется мудрым.

Т. Л. Шишова, педагог, член Союза писателей России