Узбекско-германский форум по правам человека (УГФ) направил в Европарламент Меморандум о нарушениях прав человека в хлопковом секторе Узбекистана в 2013 году. В Меморандуме высказывается серьезная критика в адрес Международной организации труда (МОТ), которая в ноябре 2013 года выпустила доклад, посвященный результатам мониторинга использования детского труда во время сбора хлопка в Узбекистане.

«Правительство Узбекистана очередной раз использовало принудительный труд в хлопковом секторе, причем снова сделало это системно и массово. В 2013 году на сбор хлопка были мобилизованы сотни тысяч человек - взрослых и детей от 15 до 17 лет. Дети младше 15 лет не были привлечены в массовом порядке к сбору хлопка, но власти заставили 15-17-летних студентов колледжей и лицеев отказаться от учебы и поехать на поля на срок до двух с половиной месяцев. Кроме того, власти заставили учителей всех уровней образования отправиться на сбор хлопка, и тем самым учебный процесс младших школьников, которые на хлопок не поехали, тоже был сорван», - говорится в Меморандуме УГФ.

Наблюдатели МОТ не отрицали, что труд детей по-прежнему используется на сборе хлопка, и тоже признавали, что это дети 15-17 лет. Младших школьников наблюдатели на полях не заметили.

Из доклада МОТ:«Наблюдатели сообщили о 62 случаях, когда они видели детей на хлопковых полях, в 57 случаях из них дети работали. 53 ребенка (21 девочка, 32 мальчика) занимались сбором хлопка (деятельность, которая находится в списке опасных работ и запрещена Конвенцией). Им было 16 или 17 лет. Дети моложе 14 лет на полях не наблюдались».

Узбекско-германский форум по правам человека утверждает: наблюдатели МОТ не могли провести всестороннюю оценку использования принудительного труда в хлопковом секторе. «В задачи миссии не входил мониторинг использования принудительного взрослого труда, не было наблюдателей, которые бы отслеживали все этапы выращивания хлопка, в том числе подготовку поля и прополку. Собственное исследование, проведенное УГФ, показало, что и дети, и взрослые привлекались как к вспашке хлопковых полей, так и к прополке сорняков. Были и другие важные методологические ограничения, с которыми столкнулись наблюдатели МОТ во время сбора урожая 2013 года. Так, МОТ не обеспечили участие в мониторинге международной конфедерации профсоюзов, международной организации работодателей, представителей узбекистанского гражданского общества. В команды наблюдателей вошли представители правительства Узбекистана, проправительственных или подконтрольных государству общественных организаций, чья независимость и беспристрастность совершенно неочевидна», - отмечается в Меморандуме.

Из доклада МОТ: «Страна была разделена на восемь зон, в каждой из которых работала группа наблюдателей. В группу входил один международный наблюдатель, один ответственный представитель от Узбекистана, четыре узбекских участника, переводчик и два водителя».

В Меморандуме УГФ жестко оцениваются выводы, сделанные МОТ: «Из доклада миссии МОТ можно сделать вывод, что «принудительный детский труд не использовался на систематической основе во время сбора хлопка 2013 года в Узбекистане. Этот вывод преследует две цели: с одной стороны, вызвать в Узбекистане доверие к широкой программе МОТ, а с другой - он подтверждает ограничения, наложенные на наблюдателей».

Из доклада МОТ: «Наблюдателям был обеспечен свободный доступ ко всем объектам; не было ни одного случая, когда бы наблюдателя ограничивали в свободе - кроме тех единичных моментов, когда зона наблюдения оказывалась в непосредственной близости от государственной границы. Ни один из наблюдателей не подал рапорт об отказе от сотрудничества».

Правительство Узбекистана было заинтересовано в результатах мониторинга МОТ, обеспечив миссии «своими» наблюдателями - поэтому выводы комиссии МОТ не могут считаться объективными, считает УГФ. «Учитывая повсеместные, многочисленные и жестокие нарушения прав человека в Узбекистане, нужно говорить о серьезном страхе, который люди испытывают перед государственными и правительственными чиновниками. Возможно, люди не чувствовали себя в безопасности, когда разговаривали с наблюдателями МОТ в присутствии представителей власти, - говорится в Меморандуме. - Однако в докладе МОТ умалчивается об этой стороне опросов».

Эксперты УГФ заявляют, что эффективность миссии МОТ была снижена благодаря активным действиям узбекского правительства по подрыву мониторинга. Правительство Узбекистана не сотрудничало с МОТ в качестве добросовестного партнера.

Например, студентов, в частности, первокурсников, перевозили из классов на хлопковые поля и обратно, стремясь, чтобы наблюдатели МОТ не обнаружили никаких нарушений. Людей инструктировали, как лгать наблюдателям. Это не замедлило не сказаться в выводах, сделанных наблюдателями МОТ.

Из доклада МОТ: На вопрос, кто решил, что вы должны идти собирать хлопок в этом году, подавляющее большинство детей ответило: «Я сам». Другие ответы звучали так: «Это было общее решение студентов - поехать на сбор хлопка»; «помогаем фермеру по собственному желанию, мы подписывали письмо для директора школы»; «долг или привычка», «хотел помочь маме», «родственники, друзья решили», «учитель», «это было решение администрации колледжа». Иногда дети называли свой возраст, но не соглашались давать интервью».

В докладе МОТ говорится, что в восьми из девяти колледжей, которые они посетили, классы были пусты, но администрация не смогла предоставить никаких доказательств, что дети отсутствуют из-за внеклассных мероприятий, а не потому, что были отправлены на сбор хлопка.

Из доклада МОТ: «Наблюдатели сообщили, что никаких закрытых школ или пустых классов в средних школах они не заметили. Однако они увидели несколько закрытых колледжей, или там было большое количество пропускающих занятия студентов. Сотрудники колледжей рассказали, что учебные заведения закрыты из-за сбора хлопка, однако студенты в возрасте до 18 лет переведены в другие классы или заняты на внеклассных занятиях, либо говорили, что в колледже карантин. Наблюдатели заметили, что в том районе, где они видели на полях относительно большое количество детей, там и в колледжах больше студентов отсутствовало».

УГФ провел собственное исследование в шести областях Узбекистана и в Ташкенте и не выявил кардинальных региональных различий в организации принудительного труда. «Вся система высоко централизованна, указания идут из правительства и соблюдаются местными и областными администрациями, - говорится в Меморандуме УГФ. - Узбекско-германский форум интервьюировал 40 студентов и 36 преподавателей в колледжах и лицеях».

По данным исследователей УГФ, в 2013 году правительство старалось не привлекать к сбору хлопка младших школьников, но студенты 15-18 лет были мобилизованы в массовом порядке. Хотя некоторым районам пришли указания использовать только студентов второго и третьего курсов на сборе урожая, первокурсники тоже были отправлены на поля, чтобы помочь учебным заведениям выполнить норму.

УГФ зафиксировал случаи, когда первокурсников срочно отзывали с полей - раньше, чем студентов второго и третьего года обучения. В некоторых случаях студенты и преподаватели рассказывали, что им эту «срочность» объясняли прибытием «иностранной делегации» или «проверкой» - по-видимому, речь шла о прибытии комиссии МОТ.

Вот несколько примеров, которые приводит Узбекско-германский форум по правам человека:

16-летний студент первого курса из Ахангаранского района Ташкентской области рассказал, что он и его однокурсники были вывезены на сбор хлопка 17 сентября, а вернулись 15 октября. Учеба продолжилась только 21 октября. «Мы, первокурсники, вернулись раньше, чем второкурсники или третьекурсники, - сказал он. - Я слышал, что должна приехать какая-то комиссия, и поэтому мы должны были быть в классах».

Ученик 9-го класса из Ургенча рассказал, что в течение нескольких дней в сентябре его с одноклассниками загрузили в автобусы и отвезли в местный колледж, все студенты которого были где-то далеко на сборе хлопка. Детей держали в классах и велели притвориться, что они - студенты первого и второго курсов, если нагрянет проверка.

Преподаватель колледжа Зарбдарского района Джизакской области рассказал УГФ, что сначала на сбор хлопка были отправлены студенты второго и третьего курсов, но когда оказалось, что школа не выполняет ежедневную норму, то местный хоким (глава администрации) приказал вывезти на хлопок и первокурсников. Однако, когда стало известно, что колледж может посетить делегация МОТ, первокурсников вернули в классы.

Учитель из Мирзаабадского района Сырдарьинской области сообщил представителям УГФ, что в начале кампании все классы были отправлены на хлопок, но через 10 дней первокурсников вернули. Однако через 10-15 дней они снова пришли на поля; занятия возобновились только после сбора урожая.

Мужчина из Зарбдарского района Джизакской области рассказал, что его сын, студент первого курса, и его однокурсники собирали хлопок в течение 10 дней, после чего вернулись в колледж - в рамках подготовки к визиту «иностранной делегации высокого уровня». Их проинструктировали, что отвечать, если спросят, участвовали ли они в сборе хлопка. Студенты должны были ответить, что нет, они продолжали учиться. Делегация не приехала в колледж, и первокурсников вернули на поля. В ряде случаев студенты приходили в колледжи, одетые как для сбора хлопка, но их отправляли домой переодеваться - на случай появления делегации.

Исследователи УГФ зафиксировали «многочисленные и заслуживающие доверия попытки» ввести в заблуждение наблюдателей МОТ, когда студентов перевозили с полей в колледжи или объясняли им, как отвечать на вопросы команды наблюдателей МОТ. Местные власти преследовали и запугивали семьи, которые не хотели, чтобы их дети собирали хлопок, - например, угрожая отчислить студентов. В одном случае родителей даже пугали местным прокурором.

Детей, которые не выполняли норму по сбору хлопка или вообще казались «плохими работниками», ругали учителя, угрожая плохими оценками или отчислением, или «наказывали» нарушителей дополнительной работой: например, уборкой туалетов или чисткой картошки. УГФ зафиксировал несколько случаев, когда студенты, которые не смогли собрать ежедневную норму хлопка, были наказаны: их заставили отжиматься и бегать.

Исследователи Форума задокументировали не менее десяти случаев избиения студентов - таким образом их хотели заставить работать или наказывали за невыполнение нормы.

Бесплатный цирк на полях. Очевидец - о визите иностранной делегации

О том, как происходили встречи с международными наблюдателями, Узбеко-германскому форуму рассказала 28-летняя безработная Сайера, которая вышла на сбор хлопка по настоянию махаллинского комитета.

- Я слышал, что вы встречались с международными представителями. Расскажите, как это было?

- Мы собирали хлопок. Пришел фермер и сказал, что, мол, какие-то иностранцы приезжают, следите за тем, что будете говорить. За полчаса до этого фермеру позвонили из хокимията и предупредили, что приедут к нему на поле. Сказали: приготовься, передай людям, чтобы всякое не говорили.

- Что «всякое»? Например?

- Ну, надо было сказать, что обед хороший дают, с водой проблем нет, условия хорошие, что мы добровольно работаем. Фермер стал быстро, как мог, готовиться. Поручил своему работнику найти самовар и вскипятить его, а самовар оказался дырявым. Поставил казан на очаг. Перед приездом иностранцев зажег огонь.

- В какой день они приехали?

- 18 сентября.

- Откуда они?

- Я не знаю. С ними были наши люди, сказали кто-то из правительства, они вместе ходили. Стали с нами разговаривать. Спросили, как работается, какие условия? Подставили микрофон одной женщине из кишлака, она начала говорить, мол, каждый день для нас готовят горячую еду, суп и плов. Условия хорошие, работаем без трудностей. Потом, когда проверяющие уехали, женщины ее спросили, когда это тебе горячую еду готовили? Тебе даже воду не дают, сама вон в баклажке приносишь с собой. А она, бедная, говорит: «Я так испугалась, я вообще хотела сказать, что электричество постоянно отключают, как увидела микрофон, испугалась».

Потом эти проверяющие стали разговаривать с детьми, которые тоже собирали хлопок. Там были дети, а им сказали, что когда проверяющие придут, они должны залечь на землю и не показываться на глаза. Но они детей все равно увидели. Спросили их, что вы тут делаете? Вы школьники? Они сказали, что учатся в колледже, но кто-то из ребят все же сказал, что они из школы вышли [на хлопок]. Больше я ничего не слышала.

Я сама вышла из махалли, нас около 40 женщин. Среди нас есть те, кто сами вышли [на сбор хлопка], и те, кто был вынужден. Я вот, можно сказать, по принуждению вышла. Я получаю помощь в махаллинском комитете на ребенка, нам сказали, что мы обязаны выйти на сбор. До середины ноября выходила.

В нашем кишлаке все безработные. Мужчины уехали в Россию. Хлопок собирают девушки и женщины.

Нас выгнать на поле - самое легкое. А те, кто безработные, - тем не хочется, потому что работа тяжелая, а оплата низкая. Я где-то читала, что одна коробочка три грамма весит, вот и подумайте, сколько нужно коробочек пройти, чтобы килограмм собрать. А вам за это 175 сум дают. Ну а женщины- бедные, думают, ну уж ладно, лучше, чем совсем ничего, хоть что-то заработаем. Но мужчины за эти деньги добровольно не согласятся. Ведь мардикору (поденному рабочему) в день нужно 25 тысяч заплатить, а вы в день, если и сто килограмм соберете, то никак эти 25 тысяч не заработаете.

Узбекско-германский форум по правам человека (УГФ) - неправительственная организация в Германии, которая ставит своей целью улучшение ситуации с правами человека в Узбекистане, а также укреплении гражданского общества в этой стране. УГФ является членом Хлопковой кампании (Cotton Campaign) - глобальной коалиции организаций работников, работодателей, инвесторов и правозащитников, объединившихся с целью добиться от правительства Узбекистана отказа от принудительного труда взрослых и детей в хлопковом секторе.

Международное информационное агентство «Фергана»

Накануне Всемирного дня свободы СМИ, отмечаемого 3 мая, авторитетная правозащитная организация «Репортеры без границ» (Reporters Without Borders) обнародовала список «100 героев информации», которые проявили мужество и активность в своей работе, поставив свои профессиональные идеалы выше собственной безопасности.

В список вошли, в частности, представители:

Узбекистана - Мутабар Таджибаева (Mutabar Tadjibayeva), Мухаммад Бекжанов (Muhammad Bekzhanov);

Казахстана - Лукпан Ахмедьяров (Lukpan Akhmedyarov);

Таджикистана - Нуриддин Каршибоев (Nuriddin Karshiboev);

России – Светлана Рейтер (Svetlana Reiter), Исрафил Шовхалов (Israpil Shovkhalov), Аксана Панова (Aksana Panova);

Ирана - Сиамак Гадери (Siamak Qaderi), Саид Матинпур (Said Matinpour), Жила-бану Якуб (Jila Bani Yaghoob);

Китая - Лю Ху (Liu Hu, Хуань Ки (Huang Qi), Ли Жанжунь (Li Jianjun);

Турции - Исмаил Саймаз (Ismail Saymaz), Хасан Джемаль (Hasan Cemal);

Афганистана - Даниш Карохел (Danish Karokhel), Наджиба Аюби (Najiba Ayubi);

Пакистана - Хамид Мир (Hamid Mir), Мухаммад Зияуддин (Muhammad Ziauddin).

Напомним, что Сиамак Гадери и Мухаммад Бекжанов включены в список десяти журналистов из разных стран мира, внимание к которым привлек в канун 3 мая Комитет защиты журналистов, потребовав их освобождения из мест заключения.

Международное информационное агентство «Фергана»

Если б только могла знать пожилая жительница Ташкента Татьяна Степановна Джураева, страдающая гипертонической болезнью, чем для нее обернется помощь родной сестры Ольги, приславшей полгода назад из Симферополя четыре упаковки таблеток клофелина (клонидина) для понижения артериального давления, она забросала бы родственницу телеграммами, чтобы та забыла о своих благих намерениях и не осложняла невольно и без того нелегкую жизнь старшей сестры.

Однако случилось то, что случилось. Почтовое отправление из приморских краев благополучно добралось до узбекской таможни. Но не далее – Татьяна Степановна узнала о прибытии небольшой посылочки на ее адрес от местных милиционеров, сама она до нее даже не дотронулась. И была искренне удивлена, когда те заявили, что теперь у нее «могут возникнуть проблемы с законом».

«Тете Тане инкриминируется контрабанда сильнодействующих психотропных препаратов, суд приговорил ее к десяти годам тюремного срока», – едва сдерживая слезы, сообщил «Фергане» на анонимных условиях источник в Ташкенте.

Он рассказал, что Татьяна Степановна живет в Мирзо-Улугбекском районе столицы Узбекистана, уже много лет страдает артериальной гипертензией, еле ходит. Она вынуждена принимать клофелин в таблетках, которые выписывает ее лечащий врач. Сегодня это единственное лекарство, которое помогает ей приводить в норму высокое артериальное давление, остальные средства уже не помогают. Вместе с мужем Сабитом, узбеком по национальности, Татьяна Степановна вырастила четверых детей. К сожалению, после двух инсультов Сабит-ака стал инвалидом: он практически парализован и почти ослеп. Надо ли говорить о том, каково приходится пожилой больной женщине. А тут еще новые проблемы…

«После этой злосчастной посылки тетю Таню замучили вызовами в милицию, затаскали по судам, - продолжает собеседник «Ферганы». – Ее дело рассматривалось 24 апреля в Мирзо-Улугбекском районном суде по уголовным делам. Прокурор потребовала лишить ее свободы сроком на… тринадцать с половиной лет - как злостную «контрабандистку». Окончательный приговор – десять лет. Причем изначально и судья, и один из молодых прокуроров (фамилий их я не помню – решение суда сейчас находится у адвоката, который готовит апелляционную жалобу), сжалившись над ни в чем не повинной простой домохозяйкой, были готовы отпустить ее с миром. Но прокурор настояла-таки на «преступных умыслах» пенсионерки, которая в действительности далека от знания «правил транспортировки запрещенных лекарственных препаратов». А ведь, отправляя посылку в Ташкент, досмотровые органы Симферополя уже дали свое добро на получение ее адресатом! Неужели несчастная женщина должна стать заложницей неверной интерпретации узбекских законов, когда некоторые юристы упорно не желают видеть разницу между контрабандой и «спасительным кругом»?!»

Но, несмотря на слезные мольбы Татьяны Степановны и представленные ее лечащим врачом медицинские документы – заключения и вполне законные рецепты на право приобретения гипотензивного препарата (клофелин), - суд постановил признать ее виновной.

Когда 28 апреля рыдающая пенсионерка позвонила в Симферополь и сообщила своей сестре ужасную новость о десятилетнем тюремном сроке, говорят, пришлось долго «откачивать» уже Ольгу…

Между тем, адвокат, готовящий документы для пересмотра этого казусного дела апелляционной коллегией, уверен: ни один из пунктов обвинения пожилой женщины в контрабанде психотропных средств под случай Джураевой не подходит.

На практике немало случаев, когда из-за незнания об этом положении или по наивности граждане, чаще иностранные, оказываются обвиненными в уголовном преступлении соответствующего ряда. К примеру, в мае 2012 года в аэропорту Самарканда при личном досмотре багажа была задержана 73-летняя пенсионерка из России Тамара Талашманова - из-за обнаруженного в ее ручной клади упаковки лекарственного препарата «Феназепам». Женщину обвинили в провозе… наркотиков и сняли с рейса. Тщетно Талашманова старалась вызвать сострадание у узбекских таможенников рассказом о внезапно скончавшейся в Свердловской области дочери - на похороны она так и не успела. Благо, автоматически попавшую под уголовную статью пенсионерку все же не посадили за решетку, а определили в так называемую крохотную «гостиницу» барачного типа, откуда она ходила на допросы следователей, как на работу. И только благодаря вмешательству различных российских организаций, в том числе и посольства России в Узбекистане, правоохранительные органы Узбекистана вернули Талашмановой паспорт, судебное заседание отменили, а уголовное дело в ее отношении было прекращено.

В ситуации Татьяны Джураевой на российские власти надеяться не приходится (она - гражданка Узбекистана), остается лишь верить в разум и порядочность представителей апелляционной инстанции.

Международное информационное агентство «Фергана»

В Департаменте охраны и конвоирования заключенных при государственной службе исполнения наказаний (ГСИН) Кыргызстана 6 мая на суде по событиям 7 апреля завершились выступления подсудимых с последним словом.

В зале суда. Фото © «Фергана»

Выступившие сотрудник Службы госохраны (СГО) Рафаэль Мадраимов и Майрамбек Тентиев полностью поддержали просьбу своего адвоката об их оправдании.

Напомним, на предыдущих заседаниях прошли прения сторон, на которых Генеральная прокуратура просила дать бывшему президенту Киргизии Курманбеку Бакиеву и ряду его родственников пожизненный срок и оправдать сотрудников Управления специальных операций «Альфа», а адвокаты призвали оправдать подсудимых и отправить дело на доследование.

Судья назначил вынесение приговора на 6 июня 2014 года.

В зале суда. Фото © «Фергана»

Отметим, что сегодня здание Департамента было заполнено родственниками погибших и раненых 7 апреля 2010 года. Пришли примерно 120-130 человек. После выступления судьи они попытались устроить драку, но охранявшие зал заседаний военнослужащие быстро среагировали, встав стеной и не позволив толпе прорваться к подсудимым и судье. Представители стороны пострадавших вставали на стулья и кричали «Смерть убийцам!». Спустя некоторое время толпу выпроводили из зала суда.

В зале суда. Фото © «Фергана»

Напомним, в апреле 2010 года в Кыргызстане произошел государственный переворот. В ходе штурма здания правительства в Бишкеке и последовавших затем беспорядков в городе погибли около 90 человек и 1,5 тысячи получили ранения. Президент Курманбек Бакиев вместе с сыном и братом бежал из страны, позже объявился в Белоруссии. На родине они были заочно обвинены в массовом убийстве, сопряженном с превышением должностных полномочий, и объявлены в международный розыск.

Екатерина Иващенко

Международное информационное агентство «Фергана»

В Санкт-Петербурге на аллее памяти Пискаревского мемориального кладбища 5 мая прошла торжественная церемония открытия памятной плиты воинам-таджикистанцам, погибшим при защите Ленинграда в годы Великой Отечественной войны, сообщает 100ТВ. (По ссылке доступна краткая видеозапись открытия).

Памятная плита. Фото Озоди

В церемонии приняла участие таджикская делегация во главе с послом Таджикистана в России Абдулмаджидом Достиевым. С российской стороны участвовали члены правительства Санкт-Петербурга и Ленинградской области, представители Министерства иностранных дел и общества ветеранов Великой Отечественной войны, передает Озоди (таджикская служба Радио Свобода).

На церемонии открытия. Фото Озоди

Выступая перед собравшимися, Достиев, в частности, отметил, что таджикский народ заслуженно и справедливо разделяет гордость за победу над фашизмом наряду с другими народами Советского Союза. Из Таджикистана на фронт добровольно уехали более трехсот тысяч солдат. Из них 92 тысячи не вернулись на родину, 50 тысяч награждены боевыми орденами и медалями, 65 человек удостоены звания Героя Советского Союза.

Посол А.Достиев возлагает цветы к памятной плите. Фото Озоди

«На территории Таджикистана во время войны действовали десятки эвакуированных предприятий и госпиталей для тяжелораненых. На эту республику была возложена также дополнительная ответственность по охране южных рубежей советского государства, которые неоднократно подвергались нападениям в течение Великой Отечественной войны. Словом, как и каждая союзная республика, Таджикская ССР выполняла свой долг перед общей Родиной и вносила вклад в дело Великой Победы. Отмечая вклад таджикского народа в победу над фашизмом и в защите великого Ленинграда, мы никому не делаем одолжения, так как считаем, что эта война была нашей общей трагедией, мы сражались за свою Родину, за Союз Советских Социалистических Республик», - говорится в пресс-релизе таджикского посольства.

Международное информационное агентство «Фергана»

Беженец из Узбекистана Умид Якубов похищен людьми в полицейской форме на московской улице 29 апреля, возможно, при участии узбекских спецслужб, чтобы экстрадировать его на родину, где ему грозит реальная опасность пыток и жестокого обращения, сообщает Amnesty International.

В тот день Умид Якубов, который официально признан беженцем, шел на собеседование в Управление Верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ ООН), чтобы обсудить вопрос о переселении из России в безопасную страну. По дороге в УВКБ машину, в которой ехал Умид Якубов, остановил сотрудник полиции. Пока полицейский проверял документы водителя, к Якубову подошли трое мужчин, один из которых был в полицейской форме, и посадили его в микроавтобус. С тех пор от Умида Якубова не было никаких вестей, до него не удалось дозвониться по мобильному телефону.

Правозащитники опасаются, что Якубов был похищен при участии узбекских спецслужб и, возможно, в тот же день принудительно отправлен в Узбекистан.

Напомним, Умид Якубов вынужден был покинуть Узбекистан из-за того, что в течение многих лет узбекские правоохранительные органы пытались заставить его оговорить себя и признать свою якобы причастность к запрещенной мусульманской организации, причем, в процессе одного из допросов ему повредили позвоночник. Он объявлен в розыск узбекскими властями по статье 223 («Незаконный выезд за границу или незаконный въезд в Республику Узбекистан») и 244-2 («Создание, руководство, участие в религиозных экстремистских, сепаратистских, фундаменталистских или иных запрещенных организациях») Уголовного кодекса Узбекистана в связи с предполагаемой причастностью к деятельности организации «Хизб ут-Тахрир».

В 2008 году Умид Якубов бежал в Белоруссию, а в мае 2009 года переехал в Россию. В сентябре 2010 года УВКБ ООН признало Умида Якубова беженцем, нуждающимся в международной защите. В январе 2010 года он был задержан в Рязани и провел десять дней в СИЗО во время экстрадиционной проверки, но был освобожден в связи с тем, что по нормам российского законодательства истек срок привлечения его к уголовной ответственности. Вскоре он вновь был задержан и с 1 февраля того же года содержался в спецприемнике для административно-задержанных по судебному решению о его административном выдворении, вынесенному после того, как органы прокуратуры отказали в его экстрадиции в Узбекистан. Исполнение решения о выдворении, вступившего в законную силу 17 февраля, было отложено в связи с тем, что за две недели до этого (4 февраля) Европейский Суд по правам человека (ЕСПЧ) предписал властям России воздержаться от высылки заявителя до дальнейшего уведомления в соответствии с Правилом 39 Регламента Суда. Якубов был освобожден из-под стражи лишь 9 июня 2010 года - по постановлению Советского районного суда Рязани.

Позже Якубов пожаловался в ЕСПЧ на то, что российские власти отказали ему в предоставлении убежища и выдали ордер на его экстрадицию на родину. ЕСПЧ постановил, что если Россия выдаст Якубова узбекским властям, то нарушит статью 3 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (запрещение бесчеловечного и унижающего достоинство обращения), а также уже нарушила статью 13 (право на эффективное средство правовой защиты). В ноябре 2011 года ЕСПЧ по иску Якубова взыскал с России 14 тысяч евро.

По информации правозащитного центра СОВА, в феврале 2013 года Якубов был задержан по подозрению в совершении незаконной врезки в газопровод для отопления теплицы. При этом в постановлении Рязанского районного суда была ссылка на розыск задержанного правоохранительными органами Узбекистана. Правозащитники полагают, что это задержание Якубова было попыткой организовать его похищение для последующей передачи властям Узбекистана.

Amnesty International напоминает, что ЕСПЧ признал факт применения пыток и жестокого обращения в Узбекистане. Суду приходилось определять риск пыток и других серьезных нарушений прав человека в Узбекистане при рассмотрении дел в связи с жалобами на распоряжения о принудительной передаче лиц из государств-членов Совета Европы в Узбекистан. За последние четыре года Европейский суд по правам человека вынес, по меньшей мере, 20 решений, запрещающих возвращать в Узбекистан лиц, подозреваемых в уголовных преступлениях, на основании риска пыток.

Международное информационное агентство «Фергана»

На фото - Сборщик-бункеровщик проекта 1582УД. Фото с сайта Fotkidepo.ru

В мировой практике немало случаев, когда какая-нибудь не слишком богатая страна присоединяется к международной конвенции, соглашению или протоколу. Обычно это вызывает одобрение со стороны остальных участников дипломатического процесса и позволяет стране-подписанту заработать политические очки. Однако при этом реальное выполнение подписанного документа зачастую и не планируется, поскольку страна для этого не имеет ни экономических, ни технических возможностей. Соглашение подписывается сугубо формальным образом. К сожалению, очень редко делается оценка реальной способности той или иной страны выполнить взятые на себя обязательства, и складывается неверное представление, что если бумаги подписаны, то и определенный прогресс достигнут.

Насколько можно судить, многие документы, подписанные Туркменистаном в сфере природоохранных мер на Каспийском море, также носят сугубо формальный характер, тогда как страна не имеет технических средств для выполнения этих обязательств на практике. К примеру, Туркмения подписала и ратифицировала Протокол о региональной готовности, реагировании и сотрудничестве в случае инцидентов, вызывающих загрязнение нефтью. Документ прилагался к Рамочной конвенции по защите морской среды Каспия. Но, переждав аплодисменты и слова одобрения, стоит задаться вопросом: а чем это Туркменистан будет реагировать на разливы нефти на Каспии?

Для того чтобы убрать нефть с воды, требуется судно-нефтесборщик. Однако данные по судам, которые эксплуатируются или эксплуатировались ранее туркменскими судоходными компаниями, показывают, что специализированных нефтесборщиков у Туркменистана сейчас нет. Уже это означает, что республика к крупным разливам нефти совершенно не готова. Случись такое, туркменской стороне придется обращаться за помощью к соседним странам. На это уйдет время, за которое нефть может распространиться по большой площади акватории, загрязнить берега и нанести существенный ущерб биоресурсам моря.

Есть и другой вариант, основанный на использовании буксируемых устройств для сбора нефти и нефтепродуктов - скиммеров. Есть ли в Туркменистане хоть один такой скиммер, выяснить не удалось. Но в дополнение к скиммерам также нужны суда, которые могут перекачать собранную с поверхности воды нефть и вывезти ее на утилизацию. Такие суда у Туркменистана есть, точнее, были.

По данным регистра, Туркмения имела несколько судов-бункеровщиков проекта 1582УД. Это рейдово-портовый плавбункеровщик водоизмещением в грузу 622 тонны, способный принимать с судов нефтесодержащие воды (до 350 кубометров) и нефтеостатки (до 25 кубометров). Дальность плавания у него всего 20 миль, чего хватит только для работы вблизи портовых акваторий. Работа вдоль всего побережья Туркменистана и на шельфе для него - непосильная задача. Хотя плавбункеровщик изначально не предназначен для сбора нефти с поверхности воды, однако его можно приспособить к буксировке скиммера и откачке собранной нефти.

Эти плавбункеровщики были еще советского или болгарского производства, и перешли Туркменистану по наследству при разделе советского каспийского флота, так что возраст этих судов весьма почтенный. Туркменский флот располагал следующими судами этого типа:

- СЛВ-414, 1992 года постройки, проект 1582УД, Управление Туркменского морского нефтеналивного флота, не эксплуатируется с 2002 года;

- Бункеровщик-2, 1983 года постройки (построен на верфи «Иван Димитров» в Болгарии, водоизмещение 4450 тонн), Управление Туркменского морского нефтеналивного флота, работает;

- «Прибой», 1987 года постройки, проект 1582УД, ГПО «Балканбалык», не эксплуатируется;

- «Залив», 1986 года постройки, проект 1582УД, ГПО «Балканбалык», статус неизвестен;

- «Север», 1977 года постройки (построен на верфи «Иван Димитров» в Болгарии, проект 585, водоизмещение 2287 тонн), ГПО «Туркменрыбпром», статус неизвестен;

- «Краб», 1982 года постройки, проект 1582УД, Управление Туркменского морского торгового флота, работает.

Итого: из шести плавбункеровщиков в эксплуатации находятся только два. Остальные суда еще не списаны, но не эксплуатируются и, скорее всего, выйти в море не смогут. Это существенно ограничивает возможности Туркменистана по сбору разливов нефти в акватории Каспийского моря. К тому же, у плавбункеровщиков есть и прямые обязанности - обслуживать танкеры и другие суда. Вероятно, даже эта работа выполняется на пределе технических возможностей более чем 30-летних судов.

Итак, Туркменистан подписал протокол о реагировании на инциденты, связанные с разливами нефти. Однако, учитывая отсутствие специализированных судов-нефтесборщиков и состояние флота плавбункеровщиков, фактически это - лишь формальное подписание документа. Туркмения не может выполнить своих обязательств в этой области. Собственно, как показывают данные международных экологических организаций, ведущих мониторинг нефтяных загрязнений на Каспии, нефтяные разливы происходят регулярно, но с этим никто не борется. Оно и неудивительно - ввиду отсутствия технических возможностей для этого.

Собственно, теперь нужно требовать, чтобы Туркменистан фактически исполнял взятые на себя обязательства и ввел в состав флота хотя бы одно специальное судно-нефтесборщик, способное ликвидировать нефтяные разливы не только в портах, но и по всему туркменскому побережью моря, а также на шельфе. В противном случае все договоренности об охране моря так и останутся на бумаге.

Дмитрий Верхотуров

Международное информационное агентство «Фергана»