Ожидаете ли Вы хоть каких-то изменений во внешних отношениях Азербайджана после подведения итогов парламентских выборов в стране. В частности, со странами Евросоюза и США?

Азербайджан – президентская республика и согласно Конституции страны, внешнеполитический курс страны определяется президентом, а не парламентом, как, впрочем, во всех других государствах с президентской формой правления. Поэтому, связывать с парламентскими выборами каких-либо изменений во внешнеполитическом курсе страны не стоит. Если же говорить о реакции Евросоюза или США на итоги выборов, то и Брюссель и Вашингтон выразили готовность продолжать сотрудничество с Баку по приоритетным темам и направлениям, так что ревизии отношений не ожидается.

Чем, на Ваш взгляд, мотивирован заметный крен Азербайджана в направлении России, помимо наблюдающегося обострения отношений с Западом?     

Азербайджан долгие годы сохраняет приверженность многовекторности в своей внешней политике, несмотря на то, что с годами это делать становится труднее, по не зависящим от страны причинам. Обострение отношений между Россией и странами Запада, главным образом из-за украинского кризиса, действительно негативно отразилось на внешнеполитической повестке всех стран постсоветского пространства, особенно тех, кто является участниками программы «Восточное партнерство». Оказавшись в условиях выбора «или-или» большинству этих стран пришлось отказаться от сбалансированности внешнеполитического курса, отдавая предпочтение развитию отношений с одной из сторон разворачивающегося конфликта, приобретающего все более глобальные очертания. Для некоторых участников процесса этот выбор оказался мучительным, другие же приняли решение даже в этих условиях сохранить сбалансированность во внешней политике. Азербайджан, поддержав территориальную целостность Украины, что в целом соответствовало интересам Запада, вместе с тем отказался принимать участие в антироссийских планах западных стран и дистанцировался от действий, которые могли бы негативно отразиться на азербайджано-российских отношениях. Последнее было с пониманием воспринято в Москве, но очень негативно в столицах ряда ведущих стран Запада. Теперь уже Баку стал подвергаться довольно жесткому политическому давлению. Один из очевидных примеров произошел накануне, когда миссия БДИПЧ ОБСЕ проигнорировала парламентские выборы в Азербайджане. Это беспрецедентный случай в практике отношений Азербайджана с ОБСЕ. Зато Россия, на уровне высшего политического руководства, расценила этот шаг как политическое давление, и целиком выступила на стороне Азербайджана. Это тоже беспрецедентный шаг. В последнее время таких действий беспрецедентного давления Запада и беспрецедентной поддержки России было довольно много, что и создает впечатление «крена» Азербайджана в сторону России.

В свое время глава МИД Азербайджана не исключил вхождения страны в ЕАЭС. Какими представляются подобные перспективы Вам?

Если быть точным, то, говоря о перспективах вхождения Азербайджана в ЕАЭС, министр иностранных дел Азербайджана заявил буквально следующее: «Никогда не говори никогда». Никаких пространных объяснений на этот счет сделано не было. Мамедъяров дополнил эти слова лишь фразой о том, что сейчас Азербайджан сосредоточен на «выстраивании большего количества двусторонних отношений» со странами Евразийского блока. Мне кажется, что предметно говорить на эту тему пока очень преждевременно. Понимая что членство в ЕАЭС подразумевает снятие всех таможенных и прочих барьеров между участниками и принимая во внимание наличие нагорно-карабахского конфликта, не способствующего снятию барьеров между Арменией и Азербайджаном, а напротив создающего серьезные препятствия на пути к экономической интеграции, можно представить насколько нереализуема эта задача сегодня. Но, надо понимать, что конфликт между Арменией и Азербайджаном не вечен, и есть надежда, что с его урегулированием, в регионе настанут новые времена, когда можно будет вполне реалистично говорить о реализации совместных интеграционных проектов. И почему бы этим проектом не мог бы стать ЕАЭС?

Какой Вам представляется мотивация начальника Генштаба ВС Турции Хулуси Акара при озвучивании адресованного Азербайджану заявления о готовности освободить из-под оккупации территории Азербайджана?

Думаю, ни для кого не секрет, что азербайджано-турецкое военно-техническое сотрудничество имеет как военный, так и политический аспекты. Турция с первых дней строительства Азербайджаном вооруженных сил оказывала и оказывает поддержку, как в подготовке личного состава, так и в реализации военно-технических программ. Для азербайджанской армии основной задачей была и остается задача освобождения территорий, находящихся под контролем армянских вооруженных сил, иными словами под их оккупацией. Таким образом, турецкие вооруженные силы вносят свой вклад в проводимых азербайджанской армией приготовлениях по освобождению своих территорий. В этом, прежде всего, и заключается смысл слов о готовности содействовать освобождению азербайджанских территорий.   

Способны как-то повлиять итоги парламентских выборов в Турции на взаимоотношения с Азербайджаном?  

Судя по всему, если и повлияют, то только со знаком плюс. В Турции, как известно, победу одержала правящая Партия справедливости и развития, которая и ранее была привержена курсу на всестороннее сближение с Азербайджаном. Теперь, когда она вновь получает возможность сформировать однопартийное правительство, серьезных оснований для смены курса не существует. Диалог между Баку и Анкарой развивается по очень многим направлениям, и значительное число их было инициировано в годы правления ПСР. В нынешних условиях обе страны заинтересованы лишь в ускорении этого диалога, придания ему динамики, адекватной складывающимся в мировой и региональной политике реалиям.

Подписания соглашений регулирующих ядерную проблему Ирана открывает Тегерану новые геополитические возможности, в том числе на северном направлении. Какими Вам видятся перспективы взаимоотношений Баку и Тегерана с учетом усиления роли и возможностей южного соседа?     

Отношения с Ираном, являются одним из внешнеполитических приоритетов Азербайджана. В новых условиях, когда Иран готовится к выходу из режима санкций, эти отношения приобретают особый окрас. В настоящее время при наличии значительных условий для диверсификации торгово-экономического сотрудничества между странами, существующий объем товарооборота в один миллиард долларов не соответствует реальному потенциалу. В предыдущие годы имелось немало азербайджано-иранских СП в различных сферах деятельности, развивалось инвестиционное сотрудничество, сотрудничество в банковской сфере, однако с вводом санкций это сотрудничество замедлилось. Скажем, в транспортной сфере в настоящий долгострой превратилось строительство железнодорожного полотна между Азербайджаном и Ираном в рамках проекта мультимодальных перевозок «Север-Юг», не в последнюю очередь из-за финансовых трудностей, переживаемых иранской стороной. В новых условиях, появилась надежда, что реализация этого проекта будет ускорена, о чем уже есть соответствующая договоренность. Возможны инициативы в реализации совместных инвестиционных проектов. В энергетической сфере они уже озвучиваются, думаю, вскоре могут последовать и инициативы в других сферах, например охватывающих приграничное сотрудничество. Кроме того Иран ведет активные консультации с Азербайджаном по возможности использования его транспортной и трубопроводной инфраструктуры для доставки иранских товаров, и в первую очередь энергоносителей, на европейские рынки. В целом выход Ирана из изоляции является положительным явлением в региональной политике, от которого, в частности, в Азербайджане связывают оптимистические ожидания.

Ожидаете ли Вы хоть каких-то изменений во внешних отношениях Азербайджана после подведения итогов парламентских выборов в стране. В частности, со странами Евросоюза и США?

Азербайджан – президентская республика и согласно Конституции страны, внешнеполитический курс страны определяется президентом, а не парламентом, как, впрочем, во всех других государствах с президентской формой правления. Поэтому, связывать с парламентскими выборами каких-либо изменений во внешнеполитическом курсе страны не стоит. Если же говорить о реакции Евросоюза или США на итоги выборов, то и Брюссель и Вашингтон выразили готовность продолжать сотрудничество с Баку по приоритетным темам и направлениям, так что ревизии отношений не ожидается.

Чем, на Ваш взгляд, мотивирован заметный крен Азербайджана в направлении России, помимо наблюдающегося обострения отношений с Западом?     

Азербайджан долгие годы сохраняет приверженность многовекторности в своей внешней политике, несмотря на то, что с годами это делать становится труднее, по не зависящим от страны причинам. Обострение отношений между Россией и странами Запада, главным образом из-за украинского кризиса, действительно негативно отразилось на внешнеполитической повестке всех стран постсоветского пространства, особенно тех, кто является участниками программы «Восточное партнерство». Оказавшись в условиях выбора «или-или» большинству этих стран пришлось отказаться от сбалансированности внешнеполитического курса, отдавая предпочтение развитию отношений с одной из сторон разворачивающегося конфликта, приобретающего все более глобальные очертания. Для некоторых участников процесса этот выбор оказался мучительным, другие же приняли решение даже в этих условиях сохранить сбалансированность во внешней политике. Азербайджан, поддержав территориальную целостность Украины, что в целом соответствовало интересам Запада, вместе с тем отказался принимать участие в антироссийских планах западных стран и дистанцировался от действий, которые могли бы негативно отразиться на азербайджано-российских отношениях. Последнее было с пониманием воспринято в Москве, но очень негативно в столицах ряда ведущих стран Запада. Теперь уже Баку стал подвергаться довольно жесткому политическому давлению. Один из очевидных примеров произошел накануне, когда миссия БДИПЧ ОБСЕ проигнорировала парламентские выборы в Азербайджане. Это беспрецедентный случай в практике отношений Азербайджана с ОБСЕ. Зато Россия, на уровне высшего политического руководства, расценила этот шаг как политическое давление, и целиком выступила на стороне Азербайджана. Это тоже беспрецедентный шаг. В последнее время таких действий беспрецедентного давления Запада и беспрецедентной поддержки России было довольно много, что и создает впечатление «крена» Азербайджана в сторону России.

В свое время глава МИД Азербайджана не исключил вхождения страны в ЕАЭС. Какими представляются подобные перспективы Вам?

Если быть точным, то, говоря о перспективах вхождения Азербайджана в ЕАЭС, министр иностранных дел Азербайджана заявил буквально следующее: «Никогда не говори никогда». Никаких пространных объяснений на этот счет сделано не было. Мамедъяров дополнил эти слова лишь фразой о том, что сейчас Азербайджан сосредоточен на «выстраивании большего количества двусторонних отношений» со странами Евразийского блока. Мне кажется, что предметно говорить на эту тему пока очень преждевременно. Понимая что членство в ЕАЭС подразумевает снятие всех таможенных и прочих барьеров между участниками и принимая во внимание наличие нагорно-карабахского конфликта, не способствующего снятию барьеров между Арменией и Азербайджаном, а напротив создающего серьезные препятствия на пути к экономической интеграции, можно представить насколько нереализуема эта задача сегодня. Но, надо понимать, что конфликт между Арменией и Азербайджаном не вечен, и есть надежда, что с его урегулированием, в регионе настанут новые времена, когда можно будет вполне реалистично говорить о реализации совместных интеграционных проектов. И почему бы этим проектом не мог бы стать ЕАЭС?

Какой Вам представляется мотивация начальника Генштаба ВС Турции Хулуси Акара при озвучивании адресованного Азербайджану заявления о готовности освободить из-под оккупации территории Азербайджана?

Думаю, ни для кого не секрет, что азербайджано-турецкое военно-техническое сотрудничество имеет как военный, так и политический аспекты. Турция с первых дней строительства Азербайджаном вооруженных сил оказывала и оказывает поддержку, как в подготовке личного состава, так и в реализации военно-технических программ. Для азербайджанской армии основной задачей была и остается задача освобождения территорий, находящихся под контролем армянских вооруженных сил, иными словами под их оккупацией. Таким образом, турецкие вооруженные силы вносят свой вклад в проводимых азербайджанской армией приготовлениях по освобождению своих территорий. В этом, прежде всего, и заключается смысл слов о готовности содействовать освобождению азербайджанских территорий.   

Способны как-то повлиять итоги парламентских выборов в Турции на взаимоотношения с Азербайджаном?  

Судя по всему, если и повлияют, то только со знаком плюс. В Турции, как известно, победу одержала правящая Партия справедливости и развития, которая и ранее была привержена курсу на всестороннее сближение с Азербайджаном. Теперь, когда она вновь получает возможность сформировать однопартийное правительство, серьезных оснований для смены курса не существует. Диалог между Баку и Анкарой развивается по очень многим направлениям, и значительное число их было инициировано в годы правления ПСР. В нынешних условиях обе страны заинтересованы лишь в ускорении этого диалога, придания ему динамики, адекватной складывающимся в мировой и региональной политике реалиям.

Подписания соглашений регулирующих ядерную проблему Ирана открывает Тегерану новые геополитические возможности, в том числе на северном направлении. Какими Вам видятся перспективы взаимоотношений Баку и Тегерана с учетом усиления роли и возможностей южного соседа?     

Отношения с Ираном, являются одним из внешнеполитических приоритетов Азербайджана. В новых условиях, когда Иран готовится к выходу из режима санкций, эти отношения приобретают особый окрас. В настоящее время при наличии значительных условий для диверсификации торгово-экономического сотрудничества между странами, существующий объем товарооборота в один миллиард долларов не соответствует реальному потенциалу. В предыдущие годы имелось немало азербайджано-иранских СП в различных сферах деятельности, развивалось инвестиционное сотрудничество, сотрудничество в банковской сфере, однако с вводом санкций это сотрудничество замедлилось. Скажем, в транспортной сфере в настоящий долгострой превратилось строительство железнодорожного полотна между Азербайджаном и Ираном в рамках проекта мультимодальных перевозок «Север-Юг», не в последнюю очередь из-за финансовых трудностей, переживаемых иранской стороной. В новых условиях, появилась надежда, что реализация этого проекта будет ускорена, о чем уже есть соответствующая договоренность. Возможны инициативы в реализации совместных инвестиционных проектов. В энергетической сфере они уже озвучиваются, думаю, вскоре могут последовать и инициативы в других сферах, например охватывающих приграничное сотрудничество. Кроме того Иран ведет активные консультации с Азербайджаном по возможности использования его транспортной и трубопроводной инфраструктуры для доставки иранских товаров, и в первую очередь энергоносителей, на европейские рынки. В целом выход Ирана из изоляции является положительным явлением в региональной политике, от которого, в частности, в Азербайджане связывают оптимистические ожидания.