В Москве существуют тысячи нелегальных хостелов в жилых домах. Но их владельцы очень стараются сделать свой бизнес незаметным, поэтому о существовании тайных ночлежек не догадываются даже постоянные жители дома.
Слово
«хостел» вошло в наш лексикон недавно, и ассоциируется оно с чем-то
заграничным, весёлым и беззаботным: туристы, студенты, путешествия,
приключения. Однако в Москве у таких заведений и имидж совершенно другой, и
живут в них отнюдь не туристы, а, преимущественно, жители из бедных стран и маленьких
городов, приехавшие в столицу на заработки.
Этих хостелов огромное число, но их администраторы очень стараются сделать этот
нелегальный бизнес незаметным, и потому о существовании тайных ночлежек часто
не догадываются даже постоянные жители дома. Спрашивать дорогу у бабушек и мам
с колясками бесполезно, хотя уж они-то точно должны знать. Но никто не знает,
есть ли поблизости хостелы, хотя, согласно Интернету, их в этом районе может
оказаться десятки. Найти заведение сможете лишь по адресу.
Администраторы часто вежливые, но внутри вам задерживаться вряд ли захочется:
очень уж всё похоже на тюремную версию. На окнах решетки, стены
покрашены в мёртвый серый цвет, ряды двухэтажных кроватей и рядом с ними
тумбочки. Больше, как правило, никакой мебели нет — ни шкафов, ни стульев, ни
зеркал. Лампочки светят таким тусклым светом, что читать невозможно, хотя вряд
ли тут кто-нибудь что-то читает. Всё, конечно, покоцанное, про постельное белье
молчу. И вот это счастье стоит ₽300 за ночь.
Такие интерьерные решения не случайны. Хостелы, как правило, расположены на
первых этажах зданий, поэтому решётки в окнах необходимы, но не от воров, а от
бесплатных посетителей. Двухэтажные кровати позволяют заселить больше
постояльцев, а отсутствие мебели экономит место для этих кроватей. Стены красят
в серый, чтобы не было видно клопов, а неяркие лампочки вкручивают из-за них
же: при свете клопы не кусают, и постояльцы электричество ночью не выключают,
ну а при ярком свете, понятное дело, не уснёшь.
Принимать пищу в комнатах категорически запрещено, иначе к клопам прибавляются
ещё и тараканы. Ни тараканы, ни разборки с администрацией из-за нарушения
правил никому не нужны. Суровые условия жизни в хостеле диктуют и
соответствующую культуру общения — тюремную. Для готовки и еды есть отдельные
помещения. Чай, кофе, сахар и питьевая вода бесплатны.
Главный плюс таких убогих хостелов — возможность заселиться сразу и платить
посуточно. Никогда не знаешь, как долго будешь устраиваться на работу — день,
два, неделю. В такие ночлежки заезжают, чтобы перекантоваться
несколько дней. По этой причине хостелы такого рода представляют собой
проходной двор.
Правда цена выходит совсем не маленькая: самое дешёвое койко-место стоит ₽250 в
сутки, чуть получше — ₽500–600. За такие деньги можно снимать отдельную
комнату, но тут уже попросят за 2–3 месяца вперёд плюс залог.
Есть подобные заведения, но другого рода — хостелы-общежития. Здесь постояльцы
не меняются ежедневно, а снимают койко-место на месяц, примерно, за ₽7 тыс. Вот
тут уже имеется некоторый комфорт: отсутствие клопов, наличие шкафов и вешалок
и т. п. Однако и здесь, как и в дешёвых ночлежках, шторы на всех окнах всегда
должны были быть задёрнуты — чтобы двухэтажные кровати не было видно с улицы.
Правила такие же строгие: питаться только на кухне, приходить в общежитие не
позднее 11, не приводить друзей и знакомых, не распивать спиртные напитки и не крутить
любовь. Но и заселения осуществляются в строго определённые часы, среди ночи
никто не ломится с чемоданами, поэтому здесь всегда можно хорошо выспаться.
Нарушать правила действительно не стоит. Мало того что вас просто могут
выселить среди ночи или вообще сдать в полицию в случае пьянки или драки, ваши
данные передадут по всем хостелам Москвы, так как часто они или принадлежат
одним и тем же владельцам, или в них работают одни и те же люди. А проблемы с
постояльцами никому не нужны.
В хостеле-общежитии жизнь не хуже, чем в съёмной комнате. Ещё один плюс такого
жилья помимо цены — локация. Большинство хостелов находится в центре Москвы, а
именно здесь, как правило, приезжие и ищут работу — в кафе, в магазинах. И даже
если работа находится не в Центре, то добираться до неё всё равно проще, чем с
окраин.
Получается существенная экономия денег (10–12 тыс. платить за комнату плюс ещё
проезд) и времени на дорогу. А первое время у приезжих каждая копейка на счету.
Благодаря картам нет нужды оставлять наличку в хостеле или носить все
сбережения с собой.
Здесь людям всегда удаётся сдружиться и помогать друг другу. Никаких
межнациональных и региональных конфликтов. Донбасс и западная Украина,
молдаване и гуцулы, киргизы и узбеки — тут все забывают про распри.
Впрочем, какими бы ни были низкими цены в хостеле, даже эти деньги людям
отдавать за жильё бывает жалко. Многие приезжие стараются найти работу с
проживанием или хотя бы с общежитием. В идеале неплохо найти такую работу, где
вы можете остаться переночевать, помыться, хранить какие-то вещи, пусть это
будет даже не полноценное жильё, а какой-то закуток или подсобка. Только не
рабочие общежития, которые предлагают за 3–5 тысяч в месяц, и часто
оказываются, просто ужасны: грязь, шум, вонь, общие комнаты для мужчин и
женщин. Мало кто здесь выдерживают больше месяца.
Но почему московские хостелы не имеют ничего общего с хостелами западными —
недорогими, но чистыми и уютными, которыми пользуются в основном молодёжь и
путешественники? У такого заведения, как московский хостел, уже сложился
определённый имидж. И он, увы, отрицательный.
Жилплощадь уплотнена, нет ни столиков, ни тумбочек, вместо них много
двухъярусных кроватей. Цена за проживание низкая, и, как результат, в хостел валят
лишь гастарбайтеры из российской глубинки и СНГ. Ложишься спать, а в обоих
санузлах, извините, кто-то сексом занимается.
Сейчас федеральным законом запрещено размещать хостелы в жилых домах.
Государство пытается регулировать эту нишу, но при этом в центре Москвы
существуют тысячи хостелов, которые своей деятельностью мешают коренным
жителям. Такой незаконный бизнес возможен только благодаря крышеванию
местными органами власти. Увы, в этой сфере пока жадность правит бал.