Недавно мне посчастливилось посмотреть только что снятый
фильм “Суд над дьяволом”. Категории "Б", притворяющейся
"А". Я, честно скажу, что не стал бы его смотреть, если бы не два
факта:
1. Мне интересно, что сейчас думает средний европеец о
дьяволе.
2. Дьявола играл сам Малколм МакДауэлл, заводной апельсин.
Фильм оказался потрясающе скучным и примитивным. Впрочем,
скука, кажется стала непременным атрибутом якобы "христианской"
агитации. Я не про фильм, я про другое.
Сюжет примерно такой.
Молодой юрист, погружённый в депрессию по поводу смерти
матери в ДТП, начинает замечать, что с миром что-то не так -- кругом насилие и
нефтяные компании. Внезапно он находит выход для гнева -- подаёт в суд на
дьявола и требует с него восемь миллиардов долларов компенсации.
Что интересно, дьявол является в суд, дабы ответить на
обвинения, и натравливает на истца кучу монстрообразных элитных адвокатов. В
конце дьявол разражается обвинительной речью в адрес людей.
Вот именно она-то меня и заинтересовала. А именно одна
строчка в ней:
“В Руанде и Ираке - убивают людей. В Гаити - голодают дети.
А вы - жертвуете доллар на благотворительность! Вы - сборище неудачников!”
Малколм МакДауэлл в роли Дьявола.
Публика в зале была возмущена. И с этого момента возникло
такое чувство, что в конце дьявола осудят. Так и вышло. Странное чувство
возникло у меня в этот момент. Я почувствовал себя не включенным в список
человечества. Какое-то ощущение превосходства над героями фильма.
Все стало понятным в тот момент, когда я по обыкновению
зашел на Тупичок Гоблина и увидел там цитату:
Когда мне удаётся накормить бедных, меня называют святым.
Когда я спрашиваю, почему бедные люди голодают, меня называют
коммунистом. (с) Элдер Пессоа Камара, бразильский епископ
А ведь и в самом деле: я -- бывший гражданин страны, которая
сейчас уничтожена, осуждаема и осмеяна именно за то и потому, что главной целью
своего существования назначила прекращение войн и уничтожение голода. Ни одна
страна не вбухала столько сил и средств для помощи тем, кого респектабельные
благотворители, одной рукой подающие доллар, а другой -- вооружённой -- рукой
вырывающие миллионы долларов, миллионы баррелей нефти, пищу, человеческие и
трудовые ресурсы и даже органы для трансплантации, между собой называют дикарями
и обезьянами. Ни одна страна с таким напряжением сил, с таким остервенением,
отказывая часто себе, не строила в других странах школы, больницы, институты и
заводы, не делилась ценнейшими специалистами. Где ещё какая страна порождала в
товарных количествах людей, мечтающих “землю в Гренаде крестьянам отдать”?
Глупость? Возможно. Глупо быть идеалистом в одном помещении
с жуликами, убийцами и ворами. Однако мне приятен уже тот факт, что хоть в этом
обвинении, дьявол в нас не попал.
Наш, русский "коммунизм" -- это не вопрос
“почему люди голодают?” Гораздо ближе к нашему коммунизму честный ответ на этот
вопрос. Но и это ещё не он.
Наш коммунизм -- это отсутствие смирения с этим честным
ответом.
Это твёрдая убеждённость в том, что не может быть и считать
себя хорошим человек, которого устраивает то, что кто-то голодает и кто-то
гибнет. Хоть где. Хоть в жопе мира.
Потому что если он хоть теоретически может придумать такой
порядок вещей, чтобы этого не было, -- он обязан думать. Если он может изменить
-- должен менять. Человек не имеет права соглашаться со Злом хоть в чем-то.
Человек не может отдавать человека в жертву злу, собственному комфорту,
достатку, сытости. Лучше не доесть, лучше хрущёвка вместо коттеджа -- только бы
не быть хищником-людоедом.
Лишь бы не превратиться в «Свету ли провалиться, или вот мне
чаю не пить? Я скажу, что свету провалиться, а чтоб мне чай всегда пить».
Именно поэтому коммунизм мог укорениться только в нашей
стране. Только в стране с русской литературой, только в стране в русским православием,
только в стране с русской мощью, способной влиять на ход мировой истории.
Только в такой стране могла состояться попытка совершить этот подвиг совести.
И поэтому, когда они всё метят и метят в обрушенный
коммунизм, всё проклинают и проклинают “рабский русский менталитет”,
“азиатчину”, Петра, Грозного, Невского и далее по списку вплоть до Владимира --
за его принятие всё того же православия]. -- я прекрасно понимаю, что всё это
только условности.
Совести они боятся. Русской совести -- деятельной, как
англо-саксонская предприимчивость.
Потому что если европейцы могут построить флот, чтобы
приплыть в далёкие страны, подавить там сопротивление, продать опиум, вывезти
рабов, пряности и золото, то сумасшедшие русские могут построить флот, чтобы
приплыть туда же, построить школы и больницы, электростанции, отдать крестьянам
землю в Гренаде.
И от каждого их бранного слова, брошенного в нашу культуру и
историю, так и несёт потненьким страхом того, что с такой огромной совестью --
если мы её себе снова отрастим -- бесполезно договариваться.
И они правы.
Бесполезно.
Автор: Роман Носиков, юрист, публицист. Родился в Москве в
1976 году.