Бад бесцельно ехал по улицам центра Лотона, не замечая ничего, кроме мелькания огней. Он блуждал по городу, оказываясь то возле аэропорта, то у "Большого Колизея", то у Ворот номер три. Даже Форт-Силл показался ему совершенно опустевшим. Центр, где янтарно желтые огни фонарей освещали каждый закоулок, все предметы теряли свой естественный первоначальный цвет и горели одинаковым коричневатым пламенем.
     Чувства Бада были прямо противоположны тем, что он ожидал испытать. Он думал, что почувствует себя освобожденным наконец, избавленным от тайной двойной жизни, готовым и жаждущим со всей серьезностью принять свою старую жизнь, которая чудесным образом вернулась к нему. Но нет. Он чувствовал скуку, медлительность в движениях, злость, и, вообще, настроение было отвратительным. Ему хотелось ссоры. Он чувствовал, что в нем какими-то приступами время от времени закипает гнев. Ему хотелось выплеснуть эту злобу то ли на Джен, то ли на Джеффа, то ли на Расса, хотя больше всех этого заслуживал он сам. Это была не подавленность, нет, скорее, просто застарелые сожаления. Перед его мысленным взором разворачивались сладостные картины его близости с Холли.
     Нечего там смотреть. Она так много ему отдала и так мало получила взамен.
     "Ладно, Холли, пусть это будет для тебя уроном, из которого ты должна извлечь для себя пользу на будущее связываться с женатыми мужчинами. Не стоит этого делать. Ты получишь одни обещания и секс в начале, а в конце будут боль и утраты".
     Под конец он свернул на свою улицу и подъехал к родному дому. В гараже стояла машина Джен.
     Он вышел из машины и вошел в дом. Дом выглядел маленьким и неказистым. Да, не слишком шикарное у него жилище. Нет в нем таких больших комнат, как в мотеле. Мебель, за исключением той, которую Джен получила в подарок от матери, дешевая, купленная по случаю. Казалось, она начала разваливаться еще до того, как они ее купили. Линолеум на кухне выцвел и потемнел от въевшейся грязи, стены нуждались в покраске. Его мастерская была в безобразном состоянии. Да и газон не мешало бы постричь.
     По каким-то непонятным причинам по дому витали неаппетитные запахи: пахло туалетом и разлитым пивом, вчерашним обедом и перележавшей в холодильнике пиццей. Боже, как они дошли до всего этого? Как он довел дом до такого состояния? Выходит, он совсем его не любил?
     - О! - проговорила Джен. - Ты явился вовремя.
     - Все в порядке, Джен, - ответил он.
     - Так где он?
     - Пошел к приятелям. Я вытащил его из кутузки как раз на игру. Тренер сказал, что решение о дисквалификации вступает в силу только с завтрашнего утра, и поэтому старый лис разрешил ему играть. Создал, наверное, себе кучу проблем. Джефф был в ударе - двойной и одинарный и в конце прекрасный бросок.
     - И были дополнительные подачи?
     - Нет, они не понадобились.
     - Ну ясно, Джефф поехал к друзьям. А где был ты?
     - О, у меня были очень важные дела.
     - Какие дела? Бад, все-таки скажи мне, что происходит? - Ее лицо стало натянутым и грустным, глаза впились в него. Он не смог выдержать напора ее напряженного взгляда и отвел глаза.
     - Да так...
     В воздухе повисла напряженная тишина.
     Наконец он заговорил:
     - Слушай, я понимаю, что в последнее время был отнюдь не лучшим из мужей, Джен. Должно быть, я где-то забыл свою голову. Вот так. Я обманывал тебя. Я делал такие вещи, которых не должен был делать. Но, Джен, теперь с чистой совестью я могу сказать тебе прямо в глаза, что с этим покончено. Я собираюсь быть отцом своим сыновьям и мужем своей жене. Я хочу чтобы мы жили, как раньше, когда мы любили друг друга.
     - Бад?
     - Что?
     - Бад, я не буду выпытывать у тебя подробности.
     - Я рад.
     - Я слышала о твоих делах, но я не хочу знать, насколько мне говорили правду и сколько в этих сплетнях вранья. Я просто хочу, чтобы ты сказал: что бы там у тебя ни было, с этим покончено. У тебя прекрасная жизнь, Бад. Красивые, сильные и храбрые сыновья. Ни у кого больше нет таких сыновей.
     - Я знаю это.
     - Я знаю, что я уже далеко не так молода, как раньше. Но я ничего не могу с этим поделать. Как и ты, я старею и становлюсь толстой. Я стала просто толстухой.
     - Да дело не в этом.
     - Кто знает, в чем дело, Бад. Я знаю, что, может быть, один раз я смогу тебя простить, но не делай ничего подобного снова. Если ты хочешь быть с ней, то уходи. Но не надо больше этого виляния.
     - Я все сделаю как надо. Я сделаю так, что ты забудешь, что у нас были трудные времена. У нас все будет хорошо - у тебя, у меня, у мальчиков.
     - Хорошо, Бад, я больше не хочу ничего об этом слышать. Мы закроем эту книгу и запрем ее подальше, и больше я не хочу даже слышать об этом. Ясно?
     - Я понял тебя.
     - Хорошо. А теперь пойдем спать. Я хочу убедиться, что ты меня все еще любишь. Я имею в виду физически. Последний раз это было год назад, ты хоть помнишь?
     - Но я не думал, что...
     - Это время для меня тянулось очень долго, Бад, но я же живой человек, и у меня тоже есть желания, хотя ты никогда не хотел об этом думать.
     - Ну так пойдем же.
     Они направились в спальню.

***

     Телефонный звонок вырвал Бада из глубокого, без сновидений, сна. Он проснулся в темноте спальни, рядом тяжело дышала жена. В доме было совершенно тихо.
     Не проснувшись окончательно, он снял трубку с рычага.
     - Пьюти.
     - Здорово, Бад. Как дела? - Голос звучал очень издалека. Он плыл к Баду из забытых глубин памяти, как из пруда, с застоявшейся и цветущей водой. Он попытался вспомнить этот голос, но узнавание застряло где-то в подсознании Бада.
     - Кто это?
     - О, ты прекрасно знаешь, кто я. Это твой старый приятель - Лэймар Пай.
     В голове у Бада моментально наступило прояснение.
     - Пай. Какого черта?..
     - Ты ничего не потерял?
     - Что?
     - Ты ничего не потерял? Бад подумал: "Мои мальчики".
     - Лэймар, помоги мне Бог...
     - Я уверен, что тебе сегодня скучновато спать одному.
     Бад машинально посмотрел на жену. Она мирно ворочалась под одеялом.
     - Я не...
     - Надеюсь, ты еще никому не успел позвонить, а, Бад?
     - Я...
     - Она чертовски мила, твоя старушка. Молода, правда, для такого старого козла, как ты. Тебе приходится изрядно потеть по ночам.
     - Лэймар, что за?..
     - Да что там, скажи сам что-нибудь своей крошке. Радость моя, подтащи-ка ее сюда.
     Бад услышал, как где-то поодаль от трубки послышался женский голос.
     - А ну, иди к телефону, сука.
     Через секунду в трубке зазвучал еще один голос.
     - О, Бад, Боже мой, они пришли ко мне и забрали меня с собой. Бад, мне так страшно, Бад, они все вооружены, они бьют меня. - Холли оттащили от телефона.
     - Кто там, Бад? - сонно спросила Джен.
     - Ты слышишь меня, патрульный? Мы захватили твою жену. Да, сэр, твою жену, черт возьми. Ты отнял у меня моего двоюродного брата и пристрелил его, как собаку. Ну а я, чтоб развлечься, решил забрать у тебя жену. Я сейчас расскажу тебе, что я собираюсь делать, ладно? Если ты позвонишь кому-нибудь или вякнешь кому-нибудь хоть слово, я убью ее, и ты знаешь, что я это сделаю. Но перед этим я трахну ее во все ее дырки. Во все до единой.
     - Клянусь тебе...
     - Слушай, Бад, если ты хочешь получить назад свою красивую девчонку, ты сделаешь то, что я тебе скажу. А я хочу, чтобы ты доехал до телефона-автомата. Это займет у тебя около часа. Ты доедешь до автомата, который находится на шоссе номер сто двадцать четыре, возле Джеронимо. Я буду гонять тебя от автомата до автомата, прежде чем ты приедешь ко мне, чтобы убедиться, что ты не везешь за собой батальон полицейских. Ты понял?
     - Лэймар...
     - Если ты не позвонишь мне через час, я перережу ей горло и отрежу ей нос. А потом, когда-нибудь на досуге, я добью тебя и весь остаток твоей семьи.
     - Не вздумай ее тронуть, - рявкнул Бад.
     - Что ты говоришь, Бад? - голосом, полным очарования, спросил Лэймар. - Хочешь получить ее назад? Тогда запасись оружием, вот что я тебе скажу.
     Он повесил трубку.
     Бад рывком поднялся с постели, лихорадочно соображая, что предпринять, и стряхивая остатки сна. Реального выхода он не видел. Он, конечно, мог позвонить в управление, затеять хитрую игру и встретиться с Лэймаром, имея за спиной группу захвата, вертолеты, снайперов и прочих профессионалов своего дела. Профессионалы, несомненно, возьмут Лэймара живым или мертвым, но когда Лэймар увидит всю эту компанию, он выполнит свое обещание без долгих размышлений - сначала он зарежет Холли, а потом попытает счастья в схватке с полицией. Он не боялся смерти, он хотел смерти Бада, поэтому сдаваться полиции Лэймар не станет.
     Бад надел джинсы, высокие ботинки и спортивную куртку, чтобы спрятать под нее оружие.
     - Бад, куда ты собрался?
     - Мне надо идти.
     - Бад, но ты же...
     Он посмотрел жене в глаза.
     - Прости меня. Но мне в последний раз надо уйти. Если ты меня любишь, то позволь мне уйти. Если ты мне веришь, то отпустишь меня с легким сердцем.
     Он бегом спустился вниз и открыл сейф с оружием. Секунду он любовался на свой арсенал. Потом надел плечевую кобуру, потом поясную. Зарядил патроны в обоймы и барабаны. Заряжая оружие, он не замечал боли в больших пальцах. Ему казалось, что он слишком долго копается. Он засунул в кобуры девятимиллиметровую "беретту" и револьвер сорок пятого калибра. "Беретту" тридцать восьмого калибра он заткнул за пояс. Поискал глазами ружье; только идиот, имея выбор, ввязывается в перестрелку с одними пистолетами. Потом он вспомнил, что ружье лежит под сиденьем пикапа. Бад запер сейф.
     В темноте дверного проема появилась неясная фигура.
     - Папа?
     Это был Джефф.
     - Джефф, мне надо срочно уехать.
     - Папа, что?..
     - Не забивай себе голову.
     - Папа...
     - Джефф, я очень люблю тебя. Не слушай ничего, что бы кто тебе ни сказал и что бы ни случилось. Я тебя люблю. Я люблю твою мать и твоего брата больше всего на свете. Но сейчас мне надо сделать то, что я должен сделать. Ты останешься здесь. Присмотри за мамой. Все будет хорошо, я клянусь тебе.
     - Папа...
     - Джефф, я очень спешу.
     - Папа, я люблю тебя.
     Бад обнял младшего сына и крепко прижал его к себе, ощутив, как под ребрами и напрягшимися мышцами бьется его сердце.
     - Ну, я пошел, - сказал он и направился к выходу.
     Бад сел в машину, ни с того ни с сего испугавшись, что у него мало бензина. Но бензина было достаточно. Он выехал на малой скорости из своего квартала и поехал в Джеронимо. До него сорок пять миль. В распоряжении Бада оставалось пятьдесят минут.
     Внезапно его осенило. Чертовски неожиданная мысль. Он не понял, откуда она появилась, но она озарила его сознание, как молния. У бензоколонки он заметил будку телефона-автомата и остановил машину. Бад торопливо набрал 411.
     - Вы можете дать мне номер телефона Си Ди Гендерсона? Он живет на Тридцать восьмой улице.
     Прошло несколько томительных секунд.
     - В списке нет такого номера, сэр.
     - Черт возьми, это нужно полиции. Я патрульный сержант Оклахомской дорожной полиции, Рассел Б. Пьюти. Номер удостоверения Р-двадцать четыре. Мне срочно нужен этот номер. Дайте мне его или позовите к телефону свое начальство.
     Бад получил требуемый номер и позвонил.
     Телефон звонил и звонил. Казалось, прошла целая вечность.
     Затем отозвался сонный голос пожилой женщины. Бад попросил лейтенанта к телефону.
     - Карл, - услышал он ее голос, - там тебя к телефону, какой-то из твоих стариков. Раздался хриплый голос Гендерсона.
     - Але? - сказал он.
     - Лейтенант, это Бад Пьюти.
     - Бад, что случилось, Боже?
     - У вас остались ключи от вашего кабинета? Вы можете проникнуть в него?
     - Если надо будет, я туда попаду. В конце концов, я могу взломать дверь. А что?..
     - Слушайте меня, старый пьяница. Оторвите от койки свою задницу. Вы утверждаете, что вы детектив? Вот этой ночью вам представится возможность доказать это.
     - О чем ты говоришь? Что случилось?
     - Не надо вам думать - что происходит. У меня есть кое-что для вас. Это касается таинственного незнакомца из банды Лэймара. Того, который все время показывался в маске. Вы знаете почему? Потому что это женщина. Молодая женщина. Я слышал, как он называл ее "моя радость". Я слышал, как она говорила: "Иди сюда, сука". Вот и все. Но... это молодая женщина, девушка. Ей немного за двадцать. Это еще один пункт для вас, чтобы связать все концы. Это и есть ваш чертов третий пункт. Вы должны найти категорию, которая не касалась бы "теисты", а касалась бы молодой женщины. Вам надо понять, что это за девка и где она живет. Тресните, но найдите, слышите, старый болтун, от этого зависит моя жизнь.
     - Бад, - в голосе старика послышалось рыдание, - я сделаю все, что в моих силах. Но я уже не тот, что прежде.
     - Все мы уже не те, что прежде, один только Лэймар никак не состарится, черт бы его подрал!
     Бад повесил трубку и посмотрел на часы. Оставалось сорок пять минут. Он прыгнул в пикап и завел двигатель.

***

     - Ну что, - спросил Лэймар, - я хочу знать о твоем старике. Как он любит? Я имею в виду, в постели.
     - Ты свинья, - ответила она.
     "Снами ему, что он ошибся, - думала она. - Что он пришел не по тому адресу и не к той женщине".
     А что будет потом?
     "Потом он просто прикончит меня. И все равно доберется до Бада".
     - У него большой? Правда, большой? Или просто нормальных размеров? Бьюсь об заклад, что просто нормальных размеров.
     Она с отвращением покачала головой.
     - Ясно, значит, нормальный. Знаешь что? Хочешь кое на что посмотреть? Тебе надо посмотреть, потому что ты в жизни своей не видела ничего подобного. Смотри. Рута Бет, придержи ее за голову.
     Руки Холли были крепко связаны за спиной, кроме того, они ее стреножили, туго стянув между собой ступни. Она чувствовала себя жалкой и беспомощной. Перед ней стоял человек, убивший ее мужа. Это был гротескный персонаж, крепкий белый подонок, отребье с обрубками вместо двух пальцев. Была там и похожая на ласку худосочная сельская девушка. Третий - нежный и деликатный мальчик-мужчина с всклокоченными волосами, с чопорным и высокомерным лицом, на котором не было и следа мужественности, с оттопыренными полными губами.
     Сзади к ней подошла Рута Бет и обхватила ее голову. Лэймар встал и расстегнул брюки.
     - Боже мой, - простонала Холли и попыталась отвернуться, но Рута Бет оказалась очень сильной и удержала ее на месте.
     Лэймар тем временем спустил трусы и развернул то, что с первого взгляда показалось Холли куском электрического кабеля. Член размером с гремучую змею, он был не напряжен и свободно свисал. Головку закрывала крайняя плоть.
     - Ну? Ты когда-нибудь видела что-нибудь подобное?
     - Смотри на папочку, - произнесла девушка. - Ну же, смотри на короля. Ты никогда не видела ничего такого. Это король.
     Холли показалось, что ее сейчас вырвет.
     - Тебе придется пока только помечтать о нем, моя птичка. Ты будешь только мечтать о нем, пока здесь не появится твой муженек.

***

     Бад приехал на станцию Эксон, имея минуту в запасе. Но звонок Лэймара опоздал на пять минут.
     Когда он наконец раздался, Бад буквально сорвал трубку с рычага.
     - Да?!
     - Ну, привет, Бад. Как твои дела? Ты, видать, здорово измучился?
     - Кончай это дерьмо, Пай.
     - Бад, моей самой большой ошибкой было то, что, когда ты лежал на брюхе, я не подошел к тебе и не добил прикладом. Подумай, насколько у нас с тобой теперь было бы меньше хлопот.
     - Где ты находишься?
     - Так я тебе и сказал! У тебя впереди целая ночь. Может, я захочу встретиться с тобой, а может, и нет. Может, я устрою тебе засаду. А может, я сейчас стою в соседней телефонной будке и смотрю на тебя через оптический прицел. Вот сейчас шевельну пальцем, и все в порядке - дело будет в шляпе.
     Лэймар рассмеялся. Он получал громадное наслаждение от этого фарса.
     - Ты ничего с ней не сделал?
     - Солнышко мое, подойди, скажи своему муженьку, что ты только сейчас видела?
     Послышался шум какой-то возни. Кого-то тащили к телефону.
     - Бад!
     - Холли!
     - О, Бад, он заставил меня посмотреть. Они принудили меня силой.
     - Холли, я...
     - На этот его член. Они заставили меня смотреть на него.
     Бада охватила слепая ярость. Ему захотелось треснуть по телефону так, чтобы он разлетелся на куски.
     Не теряй голову, сказал он себе. Он только этого и ждет. Он играет с ней. Он будет мучить ее, как злой мальчишка, совершенно инфантильно пытаясь запугать ее своим могуществом - размером своего члена, он будет щипать ее, может, даже поводит членом по ее коже. Он будет делать это и заставит ее рассказывать ему обо всем, приводя его во все большую ярость. В конце концов он разозлится настолько, что станет неспособным на какие-то осмысленные действия.
     Все это не имело никакого значения. Значение имела только одна вещь. Добраться до Лэймара и освободить Холли.
     Но он понимал: Лэймар ждет, что Бад с ума сойдет от ярости. Он проиграет, если не заставит Пая поверить, что совершенно вышел из себя.
     - Пай! - заорал он. - Пай, сукин сын, я убью тебя. Только посмей ее тронуть! Только посмей! Лэймар снова рассмеялся.
     - Бад, ты еще здесь? Теперь ты поедешь в Снайдер. В телефон номер семь-одиннадцать на сто восемьдесят третьем шоссе к северу от Снайдера. Это будет лучше для тебя, если ты поспешишь туда, старик. Так что езжай, а то я не просто покажу ей свой прибор, а заставлю ее приласкать его. Ну а если мне придет такая охота, то она его еще и поцелует.
     Лэймар повесил трубку.
     Бад быстро набрал старый номер кабинета Гендерсона в Сити-Холл-Эннекс. К телефону никто не подошел.

***

     Старый детектив слышал телефонные звонки. Он находился в кабинете уже около пяти минут. Он еще не приступил к делу, так что не было смысла снимать трубку.
     Он расстегнул плащ и достал из внутреннего кармана бутылку "харперовки". Там оставалось еще примерно треть содержимого. Он отвинтил пробку, хлебнул. Жидкое пламя, яркое, пробирающее до кишок. По телу пробежала дрожь, в голове слегка помутилось, потом в мозгах прояснилось. Он сунул руку под плащ, и его пальцы коснулись чего-то холодного и твердого. Это была изогнутая рукоятка револьвера. Он достал его, поиграл хорошо смазанной игрушкой. Это был пограничный "кольт-спешл" сорок четвертого калибра с рукояткой, инкрустированной слоновой костью. Так делали револьверы в Нью-Хейвене, штат Коннектикут, в тысяча девятьсот третьем году. Воронение ствола стерлось, и ствол казался почти рыжим. Этот револьвер носил его дед в те времена, когда Оклахома еще не была штатом, потом револьвер перешел к его отцу. Оба они служили в полиции.
     Си Ди открыл патронник, отвел ударник и повернул барабан, глядя на капсюли пяти патронов сорок четвертого калибра. Одно гнездо в барабане оставалось пустым, и именно на него опирался боек. Только дураки заряжают в барабан все шесть патронов, умные люди так не поступают, потому что в один прекрасный момент ты нажмешь случайно на собачку и прострелишь себе ногу.
     Но Си Ди никогда не был дураком.
     И сейчас он ни минуты не сомневался в том, что ничего не сможет сделать для Бада. Он подумал, что на них на всех свалилось огромное, непомерное несчастье. У него ничего не получится. Он просто старый, пьяный, усталый человек. Погибнут люди. Бад, еще кто-нибудь. А Лэймар ускользнет, и все будет продолжаться дальше. Он опять сбежит от всех, этот Лэймар.
     Если это случится, подумал Си Ди, я поставлю на место боек, поверну барабан, вставлю дуло старого "кольта" себе в рот и нажму курок. Он чувствовал себя совершенно изношенным и истрепанным. Жизнь его стала пустой и потеряла смысл. Изменения сейчас происходили так быстро, что он не поспевал за ними. Ему уже шестьдесят семь лет. Надо было уходить на пенсию пять лет назад и все эти годы наслаждаться покоем. Но нет. Интересно, что им двигало? Тщеславие, гнев или еще что-нибудь?
     "Ладно, успокойся, старый козел", - сказал он себе.
     "Ты же детектив.
     Думай. ДУМАЙ!
     У тебя появилась новая отправная точка. Третий пункт доказательства. Третья улика. Женщина. Молодая женщина. Что можно из этого извлечь?
     Это категория, которая никакая не категория.
     Это просто молодая женщина.
     Как их связать воедино?
     Какая между всеми пунктами связь?"
     Оригинальная теория: Лэймар ищет помощи в каком-то преступном сообществе - неважно в каком. Подобное всегда тянется к подобному. Он мог войти в мотоциклетную банду или к индейцам, которые стали таким же дерьмом, отколовшись от своего племени. Он мог обратиться к бандам в Талсе или в Оклахома-Сити. Он мог найти приют у торговцев наркотиками - их снабжали латиноамериканцы, но сеть в Штатах организовывали в городах ниггеры, а в других местностях - латины и итальянцы. Он мог примкнуть к подвижным группам профессиональных грабителей или убийц, рэкетиров и других крутых ребят, которые, не входя в организованные группировки, сотрудничали с ними на условиях свободного найма.
     Но он не обратился к этим категориям преступников. Во всяком случае, те, о ком мог подумать Гендерсон, не пользовались маленькими японскими машинами тех самых трех моделей. А с машиной у него ничего не вышло.
     Ничего. Nada.
     Может, его допущение было неверным с самого начала. Может, он нашел убежище у кого-то, кто не соприкасался с той, воровской, жизнью.
     Но нет: Лэймар типичен, хотя и несколько экстравагантен. А такие типы имеют свои характерные особенности. Особенность Лэймара проста: это профессиональный преступник, заключенный с большим стажем. Такой будет чувствовать себя уютно только в компании себе подобных. С кем бы он ни контактировал, это будет его поля ягода - человек из той же культуры, это будет тот, кто хотя бы раз в жизни преступил рамки закона. Значит, этот человек должен быть в компьютере.
     Но там не было ничего подходящего.
     Старик щелкнул клавишей компьютерного терминала. Он вошел в директорию оклахомского Департамента транспортных средств, в файл досье о преступниках, отбывших сроки тюремного заключения. Он вывел данные на экран и начал их просматривать.
     Он постарался выяснить основное: он затребовал у компьютера данные на всех женщин в возрасте от шестнадцати до тридцати лет, на чье имя была бы зарегистрирована машина одной из искомых марок.
     На экране компьютера несколько минут светилось, мигая, слово: Поиск. ПОИСК ПОИСК ПОИСК. Наконец появился список имен.
     Си Ди так и не привык к механике компьютера; он не умел бездумно манипулировать курсором, поэтому он вывел список на принтер. В комнате раздался короткий писк, затем треск. Си Ди подошел к столу и принялся внимательно изучать список имен.
     В списке значилось восемьдесят три имени, они не имели для него никакого смысла, все были незнакомы. Может, это одна из них? А может, нет.
     Он занялся затем списком заключенных - то есть заключенных, на имя которых зарегистрированы машины нужных марок, - он надеялся, что выявит какое-то совпадение, может быть, выплывут какие-то родственные слова по линии отец - дочь.
     Но ничего не вышло.
     Не было такой молодой женщины, владелицы машины соответствующей марки, которая отсидела бы в свое время срок. Таких не было, во всяком случае, согласно представленному списку.
     Потом он медленно, очень медленно занес в компьютер имена всех восьмидесяти женщин и запустил их в машину с заданием: Проверка списка заключенных.
     Проверка заняла час.
     Результат - ноль.

***

     - Ричард, - сказал Лэймар, - подойди сюда. Ричард застенчиво вышел вперед.
     - Ричард, ты давно в последний раз видел женщину?
     - Что? Но, Лэймар, это же мое личное.
     - О, Боже, - простонала Холли.
     - Ну же, леди, посмотрите-ка на Ричарда. У него есть то, чего не было и никогда не будет у Бада Пьюти, за которого вы вышли замуж. Ричард - прекрасный, выдающийся человек. У него истинный талант. Даже, можно сказать, божий дар. Он преданный и трудолюбивый парень. Он образован. Ричард, ты учился в колледже?
     Ричард кивнул.
     - Вот видишь, какой он смышленый мужик. Ты сможешь им гордиться. Знаешь, если ты правильно сыграешь свою роль, потом, когда все это кончится, я, пожалуй, устрою тебе настоящее свидание с Ричардом.
     Лэймар взорвался хохотом.
     Потом он проговорил:
     - Знаешь, Ричард, пощупай ее немного. Так, приласкай. Она не будет возражать, правда, сладость моя?
     - Пожалуйста, - взмолилась Холли, - не бейте и не щупайте меня.
     - О, ну что ты? Это же совсем не больно. Ричард, ты не хочешь потрогать эту милую леди за некоторые приятные места. Или просто посмотреть на нее. Можешь осмотреть ее всю, правда, смотри недолго. Ты когда-нибудь видел такую красивую женщину без одежды, а, Ричард? Я хочу сказать, настоящую женщину, а не нарисованную в книжке?
     Это было ужасно, но Ричарду действительно хотелось ее пощупать и посмотреть на нее без одежды. Она и правда была очень красивой молодой женщиной. Конечно, у него никогда раньше не было женщин. У него никогда ничего не получалось. И дело не в том, что он был гомосексуален. Он не был сексуален вообще. Но сейчас смотрел на нее, и в нем появилось жгучее и острое желание, его возбуждала ее беспомощность, вид веревок, которые впились в ее веснушчатую белую кожу; вид ее цветущей на фоне серых веревок плоти, разрумянившееся от крика лицо и ужас в глазах - все это а сочетании с ее красотой приводило Ричарда в тихое неистовство. На Холли были бермудские шорты и тенниска. Обута в кроссовки без носков и похожа на студентку колледжа.
     Вдруг он подумал: "Почему она так молода?"
     - Лэймар, почему она так молода?
     - Что ты хочешь этим сказать?
     - Посмотри на нее. Ей нет и тридцати. Да что там, ей и двадцати пяти еще нет. Как может она иметь сына, который играет в бейсбол? Она что, вышла замуж в десятилетнем возрасте?
     - Она была в его доме. У нее на пальце обручальное кольцо. Они ссорились. Кем еще она может быть ему? - Лэймар тут же сузил глаза и в упор посмотрел на Холли. - Сколько тебе лет?
     - Мне двадцать шесть, - ответила она. - Я действительно его жена.
     - Но ведь это не твой ребенок?
     - Нет, Джефф не мой сын. У нас с Бадом еще нет детей. У него два мальчика от первого брака. Но его жена умерла, и он женился на мне два года назад. Это были самые счастливые годы моей жизни. Это прекрасный, добрый, порядочный человек. Он храбр и силен. Вам должно быть совестно от того, что вы делаете.
     - Ладно, в проповедницы ты не годишься. Этот сукин сын в двадцати местах продырявил моего двоюродного брата. Он просто изрешетил мальчика.
     - Какое же вы все дерьмо, - сказала она. - Ты можешь изуродовать меня и убить Бада, но вас все равно возьмут.
     Лэймар придвинулся к ней поближе.
     - Ты что, и правда ничего не поняла? - спросил он. - Я не собираюсь играть во все это дерьмо. У меня нет таких струн, на которых можно играть. Я просто хочу все расставить по своим местам. Ты думаешь, я боюсь смерти? Глупенькая, тебе просто и близко не приходилось бывать в тех местах, где я провел много лет. А знаешь ли ты, что происходит с мужчинами в таких местах? Мы все, кто сейчас сидит в этой комнате, будем мертвы до рассвета. Может, если повезет, мы доживем до полудня. Но, клянусь Богом, я закончу все свои дела и не покину этот мир, оставив неоплаченные долги.

***

     Бад летел на пределе скорости машины, не обращая внимания на светофоры. Было два часа сорок пять минут, улицы были совершенно пустынны. Он спускался в лощины и взлетал на гребни холмов, проезжал грунтовые дороги, пересекавшие графства Команчи и Тиллмэн. Бад выдерживал направление, подчиняясь неосознанному инстинкту. Шоссе номер шестьдесят два он пересек за Кешем, а затем выскочил на прямую дорогу, ведущую к Снайдеру. Он подъехал к магазинчику, увидел, что здание открыто и кто-то разговаривает по телефону.
     Он достал свое удостоверение.
     - Полиция. Нам нужно освободить именно этот телефон.
     Молодой индеец посмотрел на его удостоверение, сплюнул на землю и продолжил разговор.
     Бад достал из кобуры револьвер и приставил его к горлу парня.
     - Сукин ты сын, а ну, пошел вон, иначе у тебя будут большие неприятности. Не испытывай мое терпение.
     Увидев направленное на него оружие и искаженное яростью лицо Бада, парень стушевался, бросил трубку и опрометью кинулся бежать. Через секунду он исчез во мраке. На мгновение Бад почувствовал укол стыда - он дал волю своим чувствам и допустил наихудший вид полицейского произвола, заставив гражданского человека подчиниться силе оружия. Случись это в другой обстановке, ему не миновать отстранения от несения службы и дисциплинарного взыскания. Но не сегодня. Сегодня он в гробу видал все дисциплинарные взыскания.
     Он посмотрел на часы. Пять минут четвертого. Хреново. Может, Лэймар звонил, пока индеец трепался по телефону. Почувствовав опустошенность, Бад, тяжело дыша, сел. Медленно тянулись секунды. Звонок ударил его по ушам в десять минут четвертого.
     "Господи, - подумал он. - Я не подниму трубку".
     Но телефон продолжал звонить.
     - Пай?
     - Ой, Бад, прости подлеца, если сможешь. Я немного припоздал. Я тут решил поближе познакомиться с твоей женушкой.
     - Не вздумай ее тронуть.
     - Черт возьми, она так хороша.
     - Отпусти ее. Мы обязательно встретимся. Отпусти ее.
     - Посмотрим. Если ты будешь хорошим мальчиком, то, может быть, я сделаю для тебя кое-какие послабления. Если ты отнесешься к этому делу с пониманием, то я попробую приучить ее к дисциплине. Может быть, ей это даже понравится.
     - Чтоб ты сдох, Пай!
     - Ты лучше поторопись, Бад. К четырем часам ты должен успеть в Толинс. Иначе тебя ждут большие проблемы в этой жизни.
     Лэймар повесил трубку.
     Бад уставился на телефон в бессильной ярости. Толинс? Толинс? Где это, черт возьми? Хорошо бы в машине оказалась карта.
     Однако вместо того, чтобы бежать к машине, он бросил в автомат четвертак и набрал номер лейтенанта Гендерсона.
     - Алло?
     - Лейтенант Гендерсон?
     - Здорово, Бад.
     Ответ был понятен Баду по трагической интонации голоса старика. Он ничего не придумал.
     - Я стараюсь, - сказал старик. - Но пока ничего не получается.
     - Боже, - воскликнул Бад. - Они захватили заложницу. Они ее убьют. Вам обязательно надо их вычислить!
     - Бад, дай мне добро. Я позвоню в управление. Ты поезжай, как договорился с Паем. Мы проследим за тобой с воздуха. С вертолета. Я пошлю два автобуса с группой захвата. Они будут следовать за тобой с отрывом в десять минут. Мы возьмем их на месте и освободим заложницу.
     - Он услышит этот ваш проклятый вертолет. Вы же сами знаете, что услышит, лейтенант. Нельзя играть грубо и перехитрить Лэймара. Он слишком для этого умен. Может, он сейчас следит за мной и видит, что я что-то затеваю. Вы должны докопаться. Должны.
     Бад слышал, как из трубки доносилось хриплое дыхание лейтенанта.
     - Вы ничего не пили?
     - Сынок, я пью каждый божий день всю свою жизнь. Из семи своих схваток в четырех я победил, когда был пьян.
     - Ну ладно, все, простите. Да, чуть не забыл! Где находится Толинс? Вы что-нибудь слышали об этом месте?
     - Это городишко на шоссе номер пятьдесят четыре между Гоутбо и Купертоном. У меня там было одно убийство в пятьдесят девятом.
     - Отлично, я все понял. Там в городке есть телефон?
     - Весь городишко и есть телефонная будка. Больше там, черт побери, ничего нет. Поезжай спокойно.

***

     Бад отключился. Лейтенант несколько секунд сидел, тупо уставившись на трубку и слушая частые гудки отбоя. Потом он положил трубку на рычаг, потер пальцем переносицу. Потом он сильно сдавил ее двумя указательными пальцами.
     По зрительным нервам помчались импульсы, и в глазах вспыхнуло короткое яркое пламя. Это доставило ему удовольствие. Потом он снова ясно увидел интерьер кабинета - заброшенного, с ободранными стенами - типичный полицейский участок, в каких он провел большую часть своей жизни.
     Он почувствовал себя изношенным до предела, его воля перестала ему повиноваться. Та женщина сегодня погибнет. А может быть, и Бад вместе с ней. Женщина и полицейский умрут молодыми. А чем, собственно, эта ночь отличается от всех прочих? Такие вещи случаются сплошь и рядом, везде и всюду в мире. Почему он должен чувствовать за это свою особую ответственность?
     Си Ди попытался убедить себя, что в конечном счете, если рассуждать в категориях космических, ничего особенного не происходило. Но он-то знал, что происходило.
     Происходило нечто ужасное. До того ужасное, что ему захотелось плакать.
     Он взглянул на список. Восемьдесят три женщины, владелицы машин, которые, возможно, имели отношение к ограблению. Эта категория оказалась вовсе не категорией. Может быть, все это сплошная иллюзия. Наверное, он просто набитый дурак и пытается найти сокровенный смысл в совершенно бессмысленных вещах. Может, дело вовсе не в этом и собака зарыта не там, где он ее ищет.
     Прорвись через эту завесу. Два элемента есть. Молодая и женщина. Что может сказать ему слово "женщина"? Возможно, она дочь преступника. Или она сама преступница? Но ее нет в досье. В досье она отсутствует.
     Он горько рассмеялся. Как много в их жизни зависит от досье. Как много в их полицейской работе простого подсчета вариантов, вариантов человеческих судеб, записи возможно нужных фактов, которые вдруг да потребуются в дальнейшем и скажут нам, что требуется, может статься, что скажут.
     Женщина. Нет, ничего. Ничего это слово ему не говорило.
     А как насчет молодой? Что в этом деле может быть молодого, как это дело может быть связано с юностью, с незрелостью, инфантильностью? Как то или другое может быть связано с центральной темой этого дела, быть категорией, которая не является категорией?
     Откуда может молодая девчонка знать Лэймара, который Бог знает сколько лет просидел в тюрьмах? Как могли они встретиться? Только одним путем: она писала ему письма. Н-да.
     Зачем бы она стала ему писать? Как могла она вообще узнать о его существовании?
     Может быть, она из тех странных созданий, которые пишут осужденным письма, посылают им деньги и предлагают себя им в жены? Это была ненормальность, но это существовало. Если дело обстоит именно так, то это вне всяких категорий. Или: неужели тюремное начальство не обратило бы внимания на подобное обстоятельство? Ведь с таких контактов начинают расследование дел о побегах.
     И в этом смысле ничего у него в руках нет.
     Он опять вернулся к исходным компонентам. Молодая? Какое это имеет отношение к делу? Молодая женщина, вероятно, сама никогда не потянется к преступникам, обычно это удел старых дев с извращенными мозгами. Но почему все-таки молодая женщина? Она должна быть дочерью преступника.
     Но, предположим, сказал он себе, если выясняется, что версия с дочерью ведет в никуда, то надо допустить, что она не дочь, и не сестра, и не родственница преступника. Она просто молодая женщина. Молодая женщина, вовлеченная в отношения с преступниками. Что может толкнуть ее к преступникам, если она им не родня?
     Что?
     Он задумался.
     Что-то маячило в темноте, прямо позади него, странно светящееся, похожее на призрак, струящийся в неподвижном воздухе.
     Стояла удивительная мертвая тишина, словно ночь прекратила свой бег и время остановилось.
     Что вовлекло ее, что потянуло ее к преступникам?
     Что?
     Может, она жертва?
     Это отвратило бы ее от преступников.
     Но что?
     Она сама совершила преступление.
     Все было так просто, и в следующую секунду эта мысль выросла в стройную, красивую систему, великую, ясную и абсолютную.
     Категория, которая вне всяких категорий...
     Малолетка совершает тяжкое преступление... но судебное дело закрыто, потому что преступление совершено малолетним преступником. Для таких случаев не было категорий. По обычным каналам эти данные недоступны.
     Си Ди моргнул, достал бутылку и глотнул добрую толику заслуженной им "харперовки".
     "Если материалы судебного дела закрыты, то я не могу до них добраться. Может быть, завтра это получится, но сегодня точно - нет".
     Это разозлило его. Близок локоть, да не укусишь. У кого еще могут быть необходимые материалы?
     В следующий момент на него нашло подлинное озарение.
     Газеты.
     Си Ди открыл маленькую черную записную книжку, с которой никогда не расставался, и нашел в ней номер телефона выпускающего редактора "Лотон конститьюшн". Он не представлял себе в этот момент, когда он набрал номер, который час.
     - Алло, - раздался в трубке совершенно сонный голос.
     - Паркер? Паркер, это Гендерсон, черт бы меня взял.
     - Си Ди? Какого черта?..
     - Не бери в голову. Кто у тебя сегодня работает в ночную смену?
     - Как - кто? Как обычно, наборщики, ночной редактор, ночной фоторедактор, оформитель, спортивный редактор. Ну и несколько ненормальных репортеров.
     - У вас есть какая-нибудь компьютерная система.
     - Есть. "Нексус".
     - Ясно. Слушай меня. Я подарю тебе полновесную сенсацию, а ты окажи мне любезность. Дай задание, кому хочешь из своей команды, но скажи им, что мне надо знать имена всех осужденных за последние десять лет несовершеннолетних преступниц. Это должно быть в ваших материалах. Не в материалах судебного дела, а именно в ваших материалах, в ваших архивах. Они нужны мне срочно. Хорошо, Паркер?
     - Но, что за...
     - Не возражай мне, Паркер. Предоставь мне эту информацию, я в долгу не останусь. Пусть они позвонят мне по телефону 555-3321, срочно. Безотлагательно. Время не ждет. Ставка в этом деле - жизнь. Мы должны попытаться спасти одну женщину и отправить на тот свет несколько бандитов, там по ним давно плачут.

***

     Вся интрига игры заключалась в том, что он мог спокойно, не сходя с места, пасти Бада, ничем при этом не рискуя.
     Лэймар залег с биноклем в овраге, рядом с грунтовой дорогой, которая вела к ферме Руты Бет. Он высматривал, когда появится его подопечный. Если Бад выехал со станции Экссон двадцать - двадцать пять минут тому назад и направился в Толинс, то единственная дорога, по которой он должен неминуемо проехать, та, которую Лэймар взял под наблюдение. Через несколько минут его машина должна показаться в поле зрения. А что потом? Вертолеты, группа захвата в автобусе с интервалом в десять минут? Есть ли в его пикапе антенна и поддерживает ли он радиоконтакт со своими?
     Все это очень интересовало Лэймара.
     Самое неприятное и тяжелое - это удержаться и не выстрелить.
     Бад будет проезжать мимо; не составит никакого труда остановить его четырьмя-пятью выстрелами из ружья двенадцатого калибра, а потом здесь же на месте его пристрелить. Лэймар очень отчетливо представил себе эту картину: изуродованная машина, пробитые дверцы, запах разлитого бензина и осколки стекла, усеявшие асфальт. Корчащийся от боли полицейский молит о пощаде. Лэймар приставит к нему дуло ружья и ощутит его дрожь и... нажмет курок. Брызнет кровь, разлетятся по дороге куски мяса. Как приятно все это себе представлять. Воображение. Какое хорошее слово: то, что представляешь себе мысленно. Но Лэймар понимал, что торопиться некуда. Они могут прикончить Бада около любого из телефонов-автоматов. Лэймар изо всех сил сдерживал свой охотничий азарт. "Проверяй все, - говорил он себе. - Используй только те преимущества, которые ты подготовил сам. Не торопи события. Все делай правильно. Заставь его платить. Пусть он заплатит подороже. Главное - во-об-ра-же-ние".
     Он увидел вдалеке свет автомобильных фар. Свет стремительно приближался; машина летела с сумасшедшей скоростью. Лэймар быстро понял, что это "форд-250" сине-белой окраска. Он подкрутил окуляр бинокля и поймал в фокус напряженное лицо Бада.
     Красивая, уверенно посаженная голова, стетсон надвинут на самые глаза, машину ведет очень быстро, но хорошо, твердо и уверенно. В его лице было что-то, что Лэймар запомнил еще с первой их встречи на ферме у Степфордов, когда бедняга Бад не спеша шел к дому, а они с Оделлом готовились уложить его и его напарника. В Баде чувствовалась телесная сила, переполнявшая все существо, его лицо, хотя и искаженное нечеловеческим напряжением, выражало безграничную уверенность в себе. В течение считанных секунд Бад проскочил мимо притаившегося рядом с дорогой Лэймара, не подозревая о том, как близко от смерти он проехал только что. Через минуту он уже был на расстоянии добрых нескольких миль, направляясь к месту следующего звонка.
     Лэймар посмотрел, как едет пикап. Ничто не показалось ему подозрительным. Ход машины был совершенно нормальным, она не была сверх меры перегруженной, а это означало, что на заднем сиденье не притаились ни снайперы из группы захвата, ни техасские рейнджеры, дополнительных антенн на машине он тоже не заметил.
     Лэймар смотрел, как задние огни машины, постепенно уменьшаясь в размерах, окончательно исчезли из виду. Стих шум шин, и воцарилась полная тишина. Вокруг не раздавалось ни единого звука. Он ждал и смотрел во все глаза. В траве свистел низкий ночной ветер, да иногда гулко ухало какое-нибудь ночное создание. Вслед за Бадом не появились вертолеты. Дорога оставалась пустой. Лента дороги, тускло серебрившаяся в свете звезд. Никакого сопровождения. Ничего и никого.
     Довольный, Лэймар поднялся и направился в дом. Любуясь бездонным ночным небом, он наслаждался ощущением своего могущества. Он был невидим и всесилен, как Бог. В промежности у него возникло волнующее ощущение, как предчувствие активных действий.
     Вряд ли он часто задумывался над этими вещами, но сейчас он очень отчетливо это чувствовал, и это сознание волновало ему кровь: он был настоящий Лев, он был король. И настало время настигать свою добычу.

***

     Бад приехал в Толинс. Это была заброшенная дыра, казалось, состоявшая из одного только пустынного склада, в котором никто уже давно ничего не хранил. Перед складом, с давно облупившимися и потерявшими свой первоначальный цвет стенами, находилась бензозаправочная станция и телефон-автомат. Он подъехал к нему и стал ждать. Посмотрев на часы, Бад убедился, что было около четырех. Он успел вовремя.
     Он ждал. Было уже десять минут пятого. Что случилось? Может, он ошибся? Черт бы все это побрал! Он начал нервничать. Место для ловушки здесь идеальное. В любой момент тишину могли разорвать выстрелы и ему настанет конец. Лэймар может поджидать Бада на другой стороне дороги, приготовившись убить его со всеми удобствами, и сейчас с удовольствием наблюдает, как он нервничает перед будкой телефона. Но телефон наконец зазвонил.
     - Да.
     - Ну, старина Бад, как твои дела?
     - Хватит паясничать, Лэймар. Ты не тронул ее?
     - Пока еще нет.
     - Мне нужны доказательства.
     - Не стоит так со мной обращаться, полицейский. Я ничего не обязан тебе доказывать. Если ты хочешь получить назад свою бабу, делай, что я тебе говорю, не то я перестану с ней цацкаться. Тогда я ее точно трону.
     - Где ты находишься?
     - Много ты хочешь знать, Пьюти. Тебе еще рано это знать. Я ведь не хочу, чтобы ты привел за собой хвост, и ты этого не хочешь, правда? Так вот, я хочу быть в этом уверенным на все сто процентов.
     - Скажи мне.
     - Нет, сэр. Теперь я хочу, чтобы ты поехал в Чикашей. В городок под названием Анадарко. Это будет твоя следующая остановка на маршруте. Там тоже есть бензоколонка. Номер шестьдесят два, "Филлипс". Я даю тебе один час.
     - Я не смогу добраться туда за час.
     - Доберешься как миленький. Вот тогда мы поговорим еще. После этого мы и встретимся, а может быть, и нет. Там посмотрим.
     Он повесил трубку.
     Бад немедленно набрал номер Гендерсона.
     В трубке послышались частые гудки.
     Будь все проклято!
     Ему хотелось расколотить телефон. На что годился этот старый козел?!
     Что же теперь делать? Садиться в машину и гнать в Анадарко, еще неизвестно, сумеет ли он доехать туда за час. Или подождать, пока Си Ди Гендерсон еще несколько минут поговорит по телефону. Но он потеряет еще время.
     Бад бросился к машине и завел мотор.
     Потом заглушил его.
     Подбежал и телефону и снова набрал номер.
     После первого же звонка Си Ди взял трубку.
     - Бад?
     Кто еще мог звонить ему в это время?
     - Да.
     - Мне только что звонил репортер из газеты. В тысяча девятьсот восемьдесят третьем году пятнадцатилетняя девчонка выстрелами из охотничьего ружья убила своих родителей и отсидела за это семь лет. Она находилась в Нингсвиллском госпитале для преступников с психическими отклонениями. Я позвонил туда и поговорил с сестрой, которая ее помнит. Она постоянно писала письма людям, тем, кто либо убил своих родителей, либо нанес им увечья.
     - Но это же Ричард!
     - Да, Ричард. Она написала Ричарду, но никто не взял на себя труд проверить, от кого он получал письма. Его сразу посчитали пассивным гомиком и поставили на этом деле крест. К тому же он пробыл в тюрьме всего несколько месяцев. Но это твоя ниточка, Бад. Я проверил еще кое-что. В девяносто первом году она зарегистрировала на свое имя "тойоту терсел".
     - Святой Боже!
     - Она живет на шоссе номер пятьдесят четыре, в графстве Кайова. Место там глухое и пустынное, недалеко оттуда начинается гряда Уичито. Ее зовут Рута Бет Талл.
     - Я, между прочим, был у нее. Как раз мне выпало проверить ее! Лэймар до сих пор водит меня по окрестностям, чтобы измотать. Это место находится в получасе езды отсюда.
     - Ты, пожалуй, поезжай туда, Бад. Там тебя ждет настоящее дело. Твое дело.
     - Спасибо, старик. Вы великий сыщик.
     - Да, я тоже так думаю. Я тоже так думаю, сынок. Теперь я даю тебе десять минут форы. Больше не проси. Я просто хочу отдать тебе долг. Потом я пущу на них тяжелую артиллерию.
     - Мне хватит десяти минут.
     - И помни, Бад, - целься в центр массы. Уложи их, Бад. Уложи их всех.

Окончание следует...