Далее в рассылке публикуется сам текст повести, статьи-приложения которого вы получали последние выпуски этой рассылки. Перечитать все уже опубликованные предсказания до 2050 года можно здесь, в самом низу основного текста: http://lit.lib.ru/w/winogradow_a/text_0030.shtml
Я не люблю зеркала и постоянно на них натыкаюсь. Я не успеваю отводить глаза и умудряюсь увидеть свое отражение даже в матовом блеске стеклянного бокала. Это вижу лишь я один, и никто другой, даже стоящий рядом со мной ничего особенного в зеркалах не замечает.
*
В зеркале меня можно реально потрогать, я теплее остального изображения, и второй вечер выпрашиваю у домашнего врача сонные таблетки. Во сне я всегда ползу и, похоже, уже не умею передвигаться по-другому.
*
Надо найти enter.
*
Ну, мои кошмары наконец-то остались позади. В отражении зеркал на меня вновь смотрел знакомый семнадцатилетний паренек из маленького подмосковного городка. Это я, а не то, ползущее и ни на что не похожее существо из страшного сна. В этом бреду я пробыл больше месяца, и не раз в полузабытьи слышал страшный разговор моего шефа с нашим доктором.
Они хотят меня усыпить. Я им больше не нужен, я перестал угадывать будущее, я стал бесполезен для этого полубандитского гнезда. Они хотят просто усыпить меня, как ненужного хозяевам котенка.
Они не успеют. Завтра я умру сам. Я уже знаю как. В машину моего шефа ударит снаряд из гранатомета. А уже в полдень по телевидению расскажут, что машину разорвало буквально на куски, в раскуроченном салоне перемешаются останки моего шефа, двух охранников, меня самого и лишь наш доктор, сидящий слева, останется невредим. У него осколком лишь перебьет кость руки, и доктор благополучно сбежит с места трагедии.
*
Я стал готовиться к собственной смерти. Это вначале казалось легко, всего лишь поменяться местами с нашим доктором и сесть в автомашину на его место, строго – сзади и слева. Еще надо спасти руку, ее не должно перебить случайным осколком, и я осторожно отрезал от толстой шторы несколько широких полос и стал перематывать ими свою руку. Между слоями материи я аккуратно клал всю попавшую под руку мелкую монету. По линии ожидаемого осколка я щедро заматывал крупные пятирублевые монеты, а по бокам клал рублевую мелочь,
потому что осколок мог и соскользнуть. Сверху я закрепил материю скотчем и пошел играть в карты с доктором.
Он играл намного слабее меня, но если ему умышленно проигрывать, то он становился милейшим собеседником и предупредительным человеком. Мне не стоило большего труда уговорить его поменяться в машине привычными местами, так как якобы слева меня меньше тошнит.
*
В последний момент мне стало жаль доктора, который должен умереть вместо меня, но я вспомнил, что именно он должен через пару дней меня усыпить, как надоевшую собаку.
*
Мы уже сели в опасный для жизни автомобиль. Всем оставалось жить ровно девять минут, уже за углом нас ждет незнакомец в камуфляжном прикиде, который потными руками уже устал обнимать роковой гранатомет.
В последний момент я понял, что своим телом я гораздо меньше доктора и счастливое место слева может не спасти меня от того единственного осколка, который должен перебить руку доктора, бывшего в два раза толще и выше меня. Я стал лихорадочно копировать позу доктора и постоянно перемещать перед собой руку, которая должна спасти меня от осколка.
До смерти осталась ровно одна минута, я уже видел выскочившего на тротуар стрелка с гранатометом и едва удержал себя, чтобы не закрыть глаза и не упасть между сиденьями. Я должен, как и доктор, сидеть прямо и держать руку перед собой.
В последнюю минуту что-то подсказало, где надо держать эту руку и я увидел яркую вспышку.
*
Я уже мертв. Во взорванной и сгоревшей машине из всех в ней находившихся в живых остался только доктор, который убежал с места трагедии, придерживая у груди раненую руку.
*
Я забежал за какие-то гаражи, сорвал с себя еще дымящуюся куртку, и осторожно стал разматывать свою руку. Этот осколок был действительно похож на летящую с крыши водяную каплю. Одну пятирублевую монету эта капля пробила насквозь и увязла лишь во второй.
Мне удалось спасти кость от перелома, но сильный удар почти парализовал ушибленную руку, и она плетью лежала вдоль моего тела.
Я зашел в ближайший магазин, показал недоверчивой продавщице пачку денег и зашел с новым костюмом за тонкую ширмочку.
Одной рукой я переодевался целые полчаса, затем двойной ценой расплатился с изумленной продавщицей, которая на сдачу предложила вымыть мое перепачканное сажей лицо.
Из магазина я вышел размеренным шагом преуспевающего молодого человека, у которого не было ни дома, ни работы, ни семьи, и даже его паспорт уже через пару дней официально станет документом недавно погибшего при взрыве семнадцатилетнего паренька из маленького подмосковного городка.
*
За последние деньги я купил на рынке паспорт с московской пропиской и занял узенькую койку в облезлом общежитии. Судя по новой паспортной легенде, я постарел на один год, сменил место рождения, имя и фамилию. По странной случайности, в чужом паспорте совпало мое настоящее отчество, да и фотография бывшего владельца этого документа и узенькой койки удивительно была похожа на меня самого.
Все молодые люди этого возраста очень похожи друг на друга. Я лег на койку навсегда где-то пропавшего парня, судьбу которого я купил на последние, скопленные у бандитов десять тысяч долларов.
В общежитии на меня нагло уставился пьяный мужик с соседней койки и нагло заявил, что я уже неделю не отдаю ему занятые сто рублей. Я осторожно встал со своей койки и махнул по соседу ногой, как это тысячи раз пробовал на старом книжном шкафе. Мужик громко рухнул на другом конце комнаты, и с этой минуты страшно меня зауважал и стал тут же моим неразлучным другом.