22.09.2006     Рассказ.    Стив Перегудов.    Софья Андреевна.
     
      ...Владимир Ильич, невысокого роста, лысоватый человек с непропорциональной телу большой головой и угрюмым заспанным лицом быстрым шагом вошел в столовую.
      - Все газетки почитываете?
      - А вы, как всегда, не в духе? - обернулся к вошедшему Антон Павлович.
      - Снится черти что, мерзость одна! - Владимир Ильич поморщился, отчего стал похож на ордынского хана из исторической книжки. - Мышки, представьте, всю ночь снятся. Все мышки и мышки, словно их тысячи и по полу, и по постели бегают. К чему там мыши-то снятся, Софья Андреевна? Хотя не нужно, не отвечайте, глупости все это, сказочки.
      Говорил он быстро, безбожно картавил и притом отчаянно жестикулировал правой рукой. Со стороны казалось, что он пытается разогнать ею видимых только ему обступивших его эфемерных сущностей.
       
      «Да, он так и сказал: «Мышки снятся. К чему мышки снятся?»
      Софья Андреевна, словно янтарные четки, перебирала все эти давно прошедшие дни, пытаясь восстановить события и найти хоть какую-то логику в произошедшем. Как все началось? Где она, та черта, которой не следовало переступать? И было ли всему виною ее девичье легкомыслие или же какие-то неведомые силы встали на пути, разрушили все, смешали все карты и омрачили даже сами воспоминания о тягостном ожидании столь желанного счастья? Для чего я? Зачем я? - шорох легкого платья и вальсы Штрауса. - Ах, милый Антоша, я, верно, создана быть счастливой. Мне легко. Я смеюсь… Я знаю, что живу для любви… Слышишь, нам поют рассветные птицы… - Ложь, - сухая, мертвая ветка проскрипела по стеклу окна, - открой глаза, смотри - вот уже багровое закатное солнце покрыло медью верхушки старых ветел, и скоро с чернеющего неба холодной изморосью опустится на землю печаль. Вас обманули. Солнце незаметно для нас уже завершило свой оборот, и впереди - только ночь.
      Как случилось, что они трое оказались в одном доме в одно время: молодой красавец-офицер, маленький, большеголовый не то адвокат, не то просто заурядный московский жулик и она - девочка из Гаммельна, по недоразумению не ушедшая вместе с другими детьми в горную страну счастья, вслед за музыкой, льющейся из волшебной свирели, а так и оставшаяся стоять посреди тесного, каменного, продрогшего на злом ноябрьском ветру проклятого города. Тс-с. Не поднимай головы. Оттуда, из-под черной высокой готической стрелы собора, ухватившейся тонким крестом за серую рваную холстину чужого неба, за тобой с ненавистью следят каменные глаза средневековых химер. Не упрямься, послушайся останавливающего тебя ветра: возвращайся назад...
      Читать дальше...>>>

21.09.2006     Критика.    Елена Зайцева.    Открытые мюсли.
     
      ...Другой конёк журнала - «тихо сам с собою». В «Точке.Зрения» рассказы Татьяны Красновой, три из которых вошли в «ОМ», назвали «каким-то полунамёком на что-то», «определённо ценностью для автора». Причём не ругали, это похвала. Оказывается, ценность для автора - «значит, ценность для каждого человека, потому что только познавая чужой внутренний мир, имеешь возможность путём отождествления хоть немного разобраться в своём». Так что напрасно Сергей Алхутов в разделе «Эссеистика. Философия» мучается вопросом, чем же отличается писательство от графомании. Ничем. Ценным для автора может быть буквально всё. Вот и рассуждает Т. Краснова о том, что «сейчас лето, а потом - осень, а там - зима, Новый год, и начнется новый отсчёт старого», задумывается Игорь Тогунов, как «Иные, в меру своей настырной разумности, стремятся описать суть, надеясь получить в итоге банальность представления. Банальность эта настолько начинает завораживать нас, что, сплотившись в кольцо культового танца, создаём туманящий ритм преклонения, начиная бесконечное движение в храме представляемого». Такие вот «полунамёки на что-то» и составляют большую часть журнала…
       
      За удачу же номера, если говорить о прозе, - интернационализму спасибо. Спасибо эстонке Хелью Ребане. Её «Аристарх и ручная бабочка» - тонкая, умная, благородная вещь. Из этой бабочки она получила сказку, быль, притчу; о любви, обиде, разочаровании и даже смерти (а Аристарх, конечно, умер, это кто-то другой на выставке вальяжничал; Аристарх любил одну живую бабочку, а не множество мёртвых). Ребане умеет то, что я даже и не знаю, кто ещё умеет. Она пишет просто, легко и ясно. Очень светло. Может быть, только двуязычье ей немножечко мешает - иногда «тавтолочит» какая-нибудь фраза, и хочется поправить (доперевести! :).
      «О чём бы ни зашёл разговор, Аристарх умудрялся с любой темы скатиться на то, почём сейчас цветы, где взять цветы с запахом (даже розы теперь не пахнут!) и надо ли привозить цветы из Голландии, если можно вырастить намного более питательные цветы прямо здесь». Тут, конечно, или «о чём бы ни зашёл разговор» нужно оставить, или «с любой темы», они друг друга дублируют...
      Читать дальше...>>>

20.09.2006     Рассказ.    Елена Дубовская.    Полюбить дракона


     
      ...Когда включили свет, я с удовольствием воззрилась на В.С., он повернулся ко мне и сказал:
      - Этот фильм мы нашли под обломками Нового Города. Это - единственная улика против него. И мы никак не должны допустить, чтобы подобное повторилось.
      Я подумала, что мне надо кивать и улыбаться, а то В.С. догадается, что я в данный момент думаю о его рассудке.
      Однако он продолжал, и вся серьезность происходящего была отображена на его лице.
      - В данный момент этот экземпляр находится в человекоподобном состоянии. А все благодаря профессору Мортру. Это он вычислил, что дракону надо выстрелить между седьмым и восьмым позвонками и чем? Обыкновенной стрелой!
      Я попыталась украдкой оглядеться. К моему изумлению, никто из присутствующих в кинозале вовсе не кивал и не улыбался. А все курили с задумчивым и серьезным видом.
      Как будто бы каждый день у их босса едет крыша.
      - И вот теперь, - как ни в чем не бывало, продолжал босс, - благодаря профессору Мортру, его ничем не отличишь от простого смертного, и только мы с вами знаем, что это - дракон.
      В.С. многозначительно оглядел присутствующих. Все насупили брови и закачали головами. Тогда он вновь вернулся к теме:
      - Только мы с вами знаем, что это - очень опасный дракон, который столько лет неизвестно, где жил, и непонятно, чем питался, и который может принести погибель всему человечеству, сам того не сознавая. Сейчас, в человекоподобном состоянии, он признался нам, что очень огорчен тем, что по его вине произошло с Новым Городом и его жителями. Он совсем не хотел этого. Он просто после смерти родителей решил посмотреть, что творится наверху. На земле.
      И В.С., как ни в чем не бывало, остановил свой взгляд на мне. От волнения у меня закружилась голова, и я попросила закурить.
      Если я правильно поняла, это и есть начало тихого террора, после которого если я и буду на что-нибудь способна, так это только охотиться на тигров в каких-нибудь дремучих дебрях чьей-нибудь неведомой страны.
      В.С. тем временем протянул мне пачку сигарет и поднес зажигалку. Я сделала несколько затяжек и почувствовала, как сладостное отупение медленно полилось по моему телу и ударило в голову. По мере сил, к худшему я вполне подготовилась.
      В.С. тоже закурил. И если бы я еще доверяла людям, то подумала бы, что он за меня волнуется.
      - Я очень волнуюсь за вас, - сказал В.С., - но на это серьезное задание мы выбрали вас...
      Читать дальше...>>>

19.09.2006     Цикл очерков.    Юрий Генч.    Особый случай


     
      ...Большинство здоровых людей чураются психиатров и психиатрии, инстинктивно пряча от любых вмешательств самое хрупкое и драгоценное - душевное здоровье. И в тоже время многие люди испытывают особый интерес к этой теме. “Дурдом” - это излюбленный антураж сумбура для модерновых фильмов, и преподносят там обычно карикатурные и зачастую весьма далекие от реальности иллюстрации к психиатрии.
      Это - наш менталитет. В странах запада психиатр, психоаналитик, психотерапевт, психолог это привычные профессии; это специалисты, с которыми люди приучены сотрудничать с самого детства, и не считают это предосудительным. Ведь в здоровье любого человека самое драгоценное это психическое здоровье, это состояние его души. И тот факт, что сегодня у людей чаще всего страдает психическое здоровье, не удивителен. 3 тысячелетие - это прежде всего информационное перенапряжение психики. Молодежь "садится" на наркотики, более зрелые люди страдают от алкоголизма, депрессий. Неуклонно растет число самоубийств, разводов. Стареет население, а старые люди имеют большой риск психозов. Предлагаемые ниже читателю описания - это реальные случаи из жизни, истории болезней пациентов, которые живут и сейчас, и которых мне пришлось лечить в своей практике. Часто это поучительные в житейском смысле ситуации, или иллюстрации к разным душевным заболеваниям. Надеюсь, что эти очерки будут полезной информацией, и заставят задуматься.
       
      Шизофрения
       
      Этот характерный и типичный случай шизофрении начался безобидно. У одного первокурсника через полгода обучения появилась тоска по дому, он почувствовал психологический дискомфорт от пребывания в большом городе, и поэтому не хотел учиться. Обратился с родителями ко мне за консультацией. Был несколько подавлен, неуверен в себе, выражал настойчивое желание прекратить учебу, т.к. сильно скучал по дому. Неуютно чувствовал себя в большом городе. Я посоветовал родителям прекратить на год обучение в институте, чтобы их сын успокоился и восстановился психологически. Надо заметить, что никаких явно болезненных симптомов тогда у него не выявлялось. Учебу прервали. Но через год родители его привели вновь, и у него уже появилась болезненная симптоматика. Он стал избегать людей и уединяться, странно питался. Пришлось посетить его на дому. Впечатление было сильное. Он в одних трусах сидел в бане. Перед ним стояло ведро с распаренным зерном, приготовленным для поросят. Он черпал горстями это зерно и жевал его. Живот был непомерно раздут. На все вопросы он бормотал что-то невнятное. Его пришлось госпитализировать в психбольницу, а через месяц после выписки я посетил его на дому еще раз...
      Читать дальше...>>>

18.09.2006     Критика.    Виктор Коноплев.    Дорогой Ашот!


     
      ...Дорогой Ашот, как человек, не понаслышке знающий, что такое война, в своих рассказах Вы обращаетесь к этой теме. Но раскрываете ее особенным образом. Герои Ваших произведений не бои и ненависть, а люди и любовь.
      Была бы моя воля, рассказы «Прощание» и «Орел» я бы поставил первыми в книге. Не скрою, испытал сильное эмоциональное потрясение, читая их.
      Рассказ «Прощание» о трогательной дружбе двадцатипятилетнего армянина Левона и, охраняемого им, пятидесятилетнего азербайджанца Аваза, комично (если такое слово здесь уместно) попавшего в плен. «Война не спрашивает фамилий и национальности, разводя людей по разные стороны баррикады». Дружба тоже не спрашивает фамилий и национальности, объединяя людей, используя богатый арсенал средств Доброты. Дружба не приемлет сведения счетов, даже если в повседневной жизни возникают недоразумения (Рассказ «За дружбу!»).
      Левон не просто помогает Авазу, но и, в обход всех инструкций, привозит к себе домой. А когда приходит пора расставания (Аваза обменивают на пленного армянина), пленник отказывается уезжать, пока не повидает своего друга. На глазах у всех пленник и охранник обнимаются и плачут. «Проходящие же мимо медработники реагировали на происходящее по-разному: кто-то плакал сам или сочувственно улыбался, кто-то, наоборот, бросал немой осуждающий взгляд на военного или проклинал его, не стесняясь в выражениях…».
      У войны есть конкретные имена. И глупо ненавидеть весь народ, даже если сегодня в бою сталкиваешься с его представителем...
      Читать дальше...>>>

---

---