Сегодня вы прочтете рассказ автора, который уже не раз публиковался в этой рассылке. Думаю, что не многие из вас побывали на сайте Мирадуга, где могли прочесть рассказ этого писателя о себе, а потому я решила поместить здесь небольшой его отрывок.

Вячеслав Астров-Чубенко:
"Я живу в Николаеве, на юге Украины. Мне 27. Считаю основным своим призванием науку: По высшему образованию и призванию - физик-астроном (и где те времена, когда эта наука была востребована?). Сейчас занимаюсь журналистикой, создатель и шеф-редактор региональных еженедельных газет - <Элита> (молодежно-литературная) и <Диалог> (общественно-политическая). Литературное творчество же поначалу было - хобби. Изданы два сборника ранних рассказов и повестей - <Звонок> и <Защитная реакция> (Николаев, 1999 г., изд-во <Лирида>). Оценка знатоков у нас: весьма интересно. Пишу в жанре научной фантастики, люблю фантастический детектив, юмористическую выдумку. Поэтому я опасаюсь, что литература станет профессией. Но как бы там ни было, остаюсь и буду оставаться ученым по натуре".

Маленькое марсианское солнце ярко освещало оранжевато-кровавую каменистую равнину и уже заглядывало в одно из окон конференц-зала Бункера номер 7, выходящего здесь прямо на поверхность. Бункера, под которым располагались обширные каменоломни с тысячами рабочих, самоотверженно и бескорыстно трудящихся во благо Высшей Расы. Слова "самоотверженно" и "бескорыстно" тут же вызвали вопрос и сомнение у пришельца, когда его водили с экскурсией по глубинным штольням. Впрочем, это не удивительно, учитывая его собственное многонациональное хаотическое общество. И вообще, смуглый цвет кожи представителя внеземной цивилизации как-то сразу всех насторожил.

- А что тут удивительного, в этих словах? - искренне говорил Зигфрид, персональный гид, приставленный к высокому гостю. - Ведь лошадь или собака тоже бескорыстно служат человеку как более высшему существу. Или у вас не так, господин Оук?

Спиной чувствовалось, как генеральская свита облегченно вздохнула после такого аргумента. Смышленый, все-таки, этот парень, Зигфрид.

- Тогда почему везде вооруженная охрана, - удивился гость, - и все переходы под напряжением?

- А разве собаку не нужно держать на привязи или взаперти? - парировал Зигфрид.

- И что, у вас никогда не было бунтов? - не унимался Оук.

- Ну, почему же, бывали, - сказал гид неуверенно. - Мир не без сумасшедших. Но даже на Земле волнений уже почти не бывает, не говоря уже о Луне и Марсе, где нет ни воды, ни воздуха. Тут уж особо не побунтуешь. На сегодняшний день население в своей подавляющей массе вполне довольно своей участью, а Третий Рейх полностью стабилен и упорядочен.

- И что же вы делаете, или делали, с бунтовщиками?

- Мы с ними поступаем довольно гуманно, если вы это имеете в виду, - холодно ответил Зигфрид. - Они используются в наших медицинских целях и, опять же, во благо нации.

Что это за "медицинские цели" никто уточнять не собирался. И вот сейчас все собрались в конференц-зале Бункера и готовились к просмотру старой кинохроники о славном пути Рейха. Все - это четыре наиболее приближенных к Фюреру члена правительства со своей охраной, несколько генералов, Зигфрид и, разумеется, пришелец. Последний, усаженный вместе с гидом в первом ряду, некоторое время молчал, прилежно делая вежливое выражение лица, а потом вдруг спросил:

- Сколько они живут, ну, ваши работники?

Суровое лицо сидевшего рядом рейхсфюрера СС Штраудорфа, освещенное заглянувшим в окно солнцем, сделалось еще мрачней, став почти злобным. Чрезмерный интерес посланника к благополучию низших существ не мог не раздражать. Он кашлянул и Зигфид понял, что продолжительность жизни надо на десяток лет увеличить.

- В среднем 55 лет, - сухо ответил гид и поспешил добавить: - Это ровно столько, сколько отпущено им природой.

Дипломатическая этика не позволила пришельцу спросить о длине их собственной жизни.

- А что вы делаете с их детьми?

- Начиная с двухлетнего возраста они воспитываются отдельно от родителей в духе патриотизма и самоотверженного служения Великой Немецкой нации. Особо слабые, больные и умственно отсталые сразу усыпляются или берутся на медицинские нужды.

Оук сглотнул слюну. На его беглый взгляд те люди физиологически ничем не отличались от немцев и они не были достойны такой участи. Здесь явно что-то не то... В зале царила гробовая натянутая тишина. Но вот, наконец, пошла пленка. Штраудорф облегченно вздохнул: может хоть сейчас прекратятся эти глупые провокационные вопросы.

Повествование кинохроники началось с конца первой трети ХХ столетия, когда в Германии реализовалась историческая необходимость - к власти пришел Великий Нацизм во главе с Отцом Нации Адольфом Гитлером. И Германская Империя постепенно но неотвратимо, со все возрастающими темпами, начала расширяться. К концу 30 годов того века в основном вся Европа и часть Африки были объединены. Настал черед "освоения" славянских государств, наиболее "несговорчивым" из которых, разумеется, оказался печально известный Советский Союз - "Империя большевиков". Потертые черно-белые кадры показывали ожесточеннейшие бои на этой территории планеты, которая, казалось, превратилась в сплошной огонь. Особенно остервенелой была битва за Москву - их столицу. Русские дрались лучше самого сатаны. Каждый дом, каждая собачья конура превратились в крепость. Каждое существо, которое могло поднять гранату или камень - поднимало их и швыряло в захватчика. Поэтому ничего не оставалось, как сравнять почти весь город с землей, что, впрочем, и задумывалось с самого начала. Однако самый пышный и помпезный парад состоялся именно здесь, в Москве, на ее центральной Красной площади, единственном неразрушенном месте города. Кинохроника смаковала взвившуюся над Кремлем свастику, Гитлера с соратниками, гордо стоящего на Мавзолее и грохочущее перед ним по площади, лязгающее гусеницами и стучащее сапогами многотысячное Войско, орущее "зик хайль!" в едином порыве. Москва тут же была переименована в Гитлербург, а Красная площадь в Площадь НАЦИЗМА. К сожалению Сталина - генералиссимуса большевиков - так и не смогли взять живьем: в последний момент он застрелился. Ну, а потом, несмотря на неослабевающее сопротивление жаждущих мести русских, германская армия хотя и медленно, но уже без остановок методично поглощала "красную" страну и к 1954 году дошла до Чукотки включительно.

Параллельно создавалось самое смертоносное оружие, его называли "оружием Возмездия". Это была обыкновенная атомная бомба. После всего этого захват остального мира был уже вопросом времени. Правда, после русских повозиться пришлось еще с китайцами, - просто они брали числом. Но парочка атомных бомб их быстро успокоила. Германия и Фюрер превосходно справились со своей Исторической Миссией, гениально сыграв на разобщенности и хаотичности остального мира. К 1979 году на политической карте Земли уже была начерчена только одна страна - увенчанная Свастикой Великая Германская Империя. На этой "оптимистической" ноте и закончилась нашпигованная свастиками первая пленка кинохроники.

Во втором фильме, уже цветном, разглагольствовалось о преимуществах Нового Порядка, его справедливости и стабильности. Рассказывалось о блестяще воплощенной в жизнь Теории Нацизма, детальным разработчиком и родоначальником которой по праву считается ближайший друг и соратник Гитлера Гимлер. Некоторые из так называемых Малых народов (не немцев), такие как евреи, цыгане, индейцы, были вообще стерты с лица Земли по причине своей абсолютной бесполезности. Другие же превратились в постоянных доноров немецкой нации и стали ее сырьевым ресурсом. Каждый немец в любой момент мог взять у любого русского или француза руку, ногу, печень и т. д. и пришить себе. Каждый немец, в особенности имеющий положение в Рейхе, мог взять себе в работники любых представителей другой национальности и в любом количестве, поступая с ними так, как считает нужным.

В документальном фильме деликатно обходились условия содержания "Малых народов" и разнообразные эксперименты над ними. Зато вовсю рекламировались и приукрашивались цветущие города под герметичными прозрачными куполами, оберегающими их от загрязнений и радиации, где в тепле и роскоши благоденствуют представители Высшей Расы, ни в чем не испытывая нужды. За стенами же городов, под жизнеутверждающие марши, "низшие народы" с полной отдачей трудились на благо немцев, делано улыбаясь. В итоге к 2010 году немцы впервые высадились на Луне, в 2105 были на Марсе, а в 2157 - на Венере. К настоящему времени на естественном спутнике Земли построено 16 долгодействующих баз, на Марсе - 9, на Венере - 1. Проведены пилотируемые экспедиции к Меркурию, астероидам и в систему Юпитера. И везде в самых опасных местах в прорыв бросали, естественно, работников, которые умирали с улыбкой на лице, устанавливая флаг со свастикой. "Этой цивилизации даже роботы не требуются", - мрачно подумал пришелец. Разумеется, все достижения шли в актив "Высшей Расе". В этой пленке было впервые упомянуто также и о так называемом "Проекте Сверхчеловек", разрабатываемом Отцами нации еще с начала этого "Тысячелетнего", как называл его Гитлер, Рейха.

Но подробнее о вышеупомянутом проекте, гордости и надежде цивилизации, рассказывалось в третьем очерке. В те мгновения, пока готовили фильм, Зигфрид мельком посмотрел на Посланника. В притупленном освещении зала его лицо выражало не то отвращение, не то жалость.

"Проект Сверхчеловек" был направлен на создание идеального гомо сапиеса, способного своими интеллектуальными и физическими качествами заменить по крайней мере десятерых заурядных людей и живущего хотя бы вдвое дольше их. Разумеется, таким "Сверхчеловеком" мог быть только немец. Однако, это не мешало нацистам компоновать сверхчеловека из "наиболее удачных" органов, взятых у представителей других народов. Многое было сделано в рамках этого проекта: и отбраковка неудачных детей, и специальное содержание и воспитание немецких подростков "питомцев Фюрера", и особые их тренировки в чрезвычайных условиях. Но это не помогло - такого "Сверхчеловека", как задумывали, не получалось. Конечно, нация в целом оздоровилась физически, и порой появлялись чрезвычайно сильные и красивые люди, "гордость нации", но желаемых феноменов все же не было. В конце концов было решено собирать "Сверхчеловека" из полукибернетических органов, выращиваемых в спецбиолабораториях. Такое научились делать лишь в последние 50 лет. На этом поприще, наконец-то, добились успеха и не далее чем через год будут торжественно "оживлены" первые пять "Сверхчеловек". Камера величественно плыла вдоль особых герметических лежбищ под цилиндрическими стеклами, в которых до поры покоились практически идеально сложенные массивные обнаженные тела с жидким метаном вместо крови для лучшего сохранения. Таких центров было всего четыре, один на Земле и три на Луне. В конце фильма подчеркивалось, что после "блестящей" реализации "Проекта Сверхчеловек", в чем никто не сомневался, Земная Цивилизация станет самой могущественной во Вселенной.

Экран погас и в конференц-зале вновь повис вязкий туман напряженной тишины. Пришельцу требовалось время, чтобы отойти от всего увиденного. Он знал, что тоталитарные общества, придавленные железным сапогом, так же обречены, как и анархические, где всем, и правительству в том числе, на все наплевать, кроме своих карманов. Разве что в первом случае агония может длиться дольше. Наконец, ничего не выражающим голосом Оук спросил:

- И когда был подавлен последний очаг сопротивления?

- В 1999 году, - непринужденно ответил Зигфрид. И неизвестно зачем добавил: - Это были русские.

Из боковой двери в конференц-зал вошла белокурая девушка в форме и, подойдя к гиду, что-то шепнула ему на ухо. Зигфрид кивнул и повернулся к пришельцу.

- А сейчас, если вы не возражаете гер Оук, с вами по межпланетной связи будет разговаривать Фюрер тринадцатый Альфред фон Кюрсберг.

Экран, где только что крутили фильмы, снова ожил и показал фигуру пожилого, но еще весьма крепкого и полного сил, мужчины, расположившегося в роскошных апартаментах. Облачение и лицо Фюрера были сверхторжественными, в его левой руке дымилась изящная трубка из черного дерева, а по обе стороны огромного стола из красного дерева стояли флажки Германской Империи. Однако разговор был короткий (дежурный): обмен любезностями, заверения в искренней дружбе с исключительно мирными намерениями и сердечное приглашение посетить вместе с ним, Фюрером, один из Лунных центров проекта Сверхчеловек, после чего пришельцу предлагалась экскурсия по Земле.

Марс стремительно уплывал. Вот на его поверхности перестали различаться кратеры, остались только "моря", и, наконец, планета превратилась в маленький яркий оранжевый кружок на фоне звездной бездны, а ее крошечные спутники и вовсе стали неотличимы от звезд.

- Итак, господин Оук, - сказал наконец рейхсфюрер Штраудорф, который после официального обращения Фюрера уже тоже мог разговаривать с Посланником, - дабы наше пятидневное путешествие к Земле не показалось вам слишком утомительным, к вашим услугам обширные библиотека и фильмотека этого корабля, а также ресторан и бар. Вам и вашему роботу предоставлена комфортабельная каюта первого класса, смежная с каютой гида.

После этих слов его грузная туша развернулась и он со своей свитой покинул центральный пост управления правительственного крейсера. Как-то во время этого перелета Зигфрид за разговорами допоздна засиделся в каюте Оука. "Допоздна", разумеется, по Земному всемирному времени, которое действовало в пределах корабля. Вся обстановка каюты создавала полную иллюзию обыкновенного люксовского гостиничного номера, даже овальный зашторенный иллюминатор, хотя за ним были только звезды. Бытовой робот пришельца суетился в соседней комнате, готовя хозяину постель, и Оук вдруг задумчиво спросил, беря свой бокал бургундского, который он допивал последние два с половиной часа:

- Скажите, Зигфрид, вы никогда не задумывались над справедливостью своего общества?

Гид удивленно поднял темные тонкие брови. Это был молодой симпатичный человек лет двадцати пяти - тридцати, довольно высокий, рафинированного телосложения, с правильным овальным лицом, зеленоватыми глазами и золотыми волосами. В общем, это был "человек близкий к эталону". А его новенькая, с иголочки, форма офицера СС сидела на нем, как влитая.

- Конечно, задумывался, - уверенно ответил он. - Еще в подростковом Гессе-интернате. И неизменно приходил к выводу, что то, как мы живем и что делаем - только справедливо. И вообще, справедливость, нравственность, милосердие - это все второстепенные понятия. Главное - это выживание цивилизации, выживание Расы. Только наш тип устройства общества ведет по этому пути, гарантируя от анархии и обеспечивая бурный прогресс.

Посланник улыбнулся. Его посеребренные сединой черные волосы и причудливые тонкие отростки волос, как бы ответвляющиеся от кустистых бровей и идущие от них вертикально вверх, придавали его круглому смуглому лицу еще большее обаяние.

- Правда? - сказал он. - Ну, а как же мы? Наша цивилизация многонациональная, даже многорасовая, с демократически выбираемым правительством. Но уже сто лет у нас не было ни глобальной войны, ни серьезных потрясений. Конечно, недовольные есть и у нас... Но без них любое общество - не общество, они как бодрящее, как будильник, не дают нам пресытиться и успокоиться. Да и, кстати сказать, к звездам мы уже летаем. Хотя в переводе на ваше летоисчисление у нас еще только примерно конец двадцать первого века...

- А вы, - произнес Зигфрид менее уверенно. - Вы должны быстро растратиться, и, говоря образно, сгореть в огне собственного стремительного прогресса.

- Вы говорите заученными фразами, дорогой друг, - тихо рассмеялся Посланник. Он давно уже не чувствовал неприязни, а тем более ненависти к этому молодому человеку. Даже напротив - чувствовал симпатию. - А я ведь спрашивал у вас ваше личное мнение. Скажите, вы когда-нибудь изучали специально донацистскую историю вашего человечества? Уверен, там найдется немало поучительного.

Зигфрид внимательно рассматривал кончики своих пальцев. А пришелец продолжал:

- Вот вы, такой молодой красивый человек, неужели вы просто никогда не влюблялись в НЕ немку? Я ведь, знаете ли, до сих пор не обнаружил никаких ни физических, ни умственных отличий ваших "работников" от вас.

Гид вздохнул.

- Давайте отдыхать, гер Посланник, мы все очень устали.

Говоря это, Зигфрид указал на небольшую выпуклость в стене под обоями. Это был микрофон.

После дальнего облета Земли с показательной демонстрацией в телескоп "цветущей планеты", правительственный крейсер направился к Луне. Это тело выглядело вполне стандартно для безатмосферных планет - пропасть кратеров и безжизненная поверхность. С научной точки зрения Луна могла заинтересовать разве что как геологический объект, а с военной - как почти идеальный форпост.

Сделав пару витков вокруг Луны по спирали, корабль плавно спустился в один из кратеров и повис над поверхностью перед отвесной скалой, на которой была выдолблена огромная свастика. На поверхности высились какие-то вспомогательные сооружения и гусеничные вездеходы, весьма напоминающие танки и тоже со свастиками. Вдруг скала отъехала в сторону и крейсер медленно влетел в огромный ярко освещенный ангар. Несмотря на ослепительный лунный день, искусственное освещение было необходимо, так как там, куда не проникали прямые лучи Солнца, царила почти кромешная тьма - расплата за отсутствие рассеивающей свет атмосферы. Могучий корабль плавно опустился на поверхность рядом с такой же махиной, прибывшей ранее, и массивная дверь ангара опять закрылась, скрыв за собой серп Земли, сияющий на фоне неподвижных звезд. Несколько минут пасажиры подождали, пока ангар стремительно заполнялся воздухом и в нем устанавливалась приемлемая температура, потом, кто по трапам, кто на лифтах стали спускаться вниз. Там официальную делегацию погрузили в открытые колесные фургоны для внутреннего пользования и все поехали к открывшемуся внутреннему входу в ангар, который был не намного меньше, чем внешний. За ним Посланника встречал сам Фюрер со своей не менее многочисленной свитой, который пересел в машину гостя.

Грандиозная база была построена в гигантских естественных полостях кратерного вала. Процессия долго ехала широкими коридорами с двухсторонним движением и светящимся закругленным потолком, вдоль стен которых мелькали многочисленные двери с то и дело встречающимися нацистскими флагами над ними. Наконец, они доехали до громадной двухстворчатой бронированной двери. Ее створки медленно разошлись и люди оказались в огромном, мрачноватом из-за притупленного освещения, зале с повышенной герметичностью и звукоизоляцией. В нос сразу ударил запах медикаментов, а в глаза бросилось множество людей в стерильной желтой спецодежде, копошащихся между сплавленными с полом чугунными ложами и усиленная охрана, вытянувшаяся по стойке "смирно" вдоль всех стен. Это и были те самые герметичные ложа под стеклом, где выращивались, конструировались и программировались знаменитые "Сверхлюди". Сейчас эти махины, казалось, мирно спали и были все на одно лицо. Эти "кровати" хотя и были изолированными, но все же располагались довольно плотно друг к другу, длинными рядами заполняя весь зал. Их было ровно сто.

И если бы, как рассказывала экскурсовод, эти горы мускулов пробудить сейчас, когда в их полуэлектронные мозги еще ни вложено ничего, кроме стремления рвать на части все, что движется, то человечеству наверняка пришлось бы не сладко. Еще год и помимо агрессивности в них будут запрограммированы такие качества, как инстинкт самосохранения и беззаветная преданность Нации и Фюреру. Пока же в Центре была принята беспрецедентная мера предосторожности: любое несанкционированное пробуждение "Сверхчеловеков" повлечет за собой автоматический запуск системы полного самоуничтожения базы. По прошествии десяти минут всё и все, здесь оставшиеся, чудовищным ядерным взрывом будут разнесены на атомы, а на поверхности Луны появится новый небольшой кратер.

Уже добрых полчаса делегация ходила по огромному залу, во всех деталях изучая "Проект Сверхчеловек". Как вдруг случилось нечто, что очень напоминало сон - такого в принципе не должно было быть! Тишину разорвал оглушительный грохот и бронированную дверь второго выхода из зала разорвало на куски, пришибив при этом половину охраны, а вторую половину оглушив. В помещение сквозь огонь и дым ворвалось десятка три вооруженных до зубов людей в какой-то коричневой форме с пестрыми знаками отличия. Все оставшиеся в живых пали ниц, прижавшись к металлическому полу и прикрыв голову руками. Все, и в первую очередь официальное правительство Земли во главе с Фюрером. Его здоровяки-телохранители, славящиеся молниеносной реакцией, были, тем не менее, тут же остановлены градом свинца и прожигающими насквозь тепловыми лучами. В слабом притяжении Луны их массивные туши, словно пушинки, разлетались во все концы зала, окропляя кровью окружающее пространство. Стоять остался только пришелец, его надежно защищал энергетический экран, останавливая любую пулю или энергию в нескольких сантиметрах от тела. Он холодно и спокойно наблюдал за происходящим.

- Давайте ребята, в темпе! - крикнул один из напавших, очевидно предводитель. - У нас максимум пять минут.

Повстанцы быстро растеклись по залу, их часть ринулась к громоздкому пульту управления у стены, а командир подошел к застывшему Оуку. Это был приземистый крепко сбитый мужчина, с загорелой кожей и крупнокалиберным пулеметом на шее. Он говорил с заметным акцентом.

- Наши искренние извинения, что так вышло, господин Посланник. Но, надеюсь, вы не слишком поверили мифу о полном искоренении Сопротивления. Думаю, вы также поняли, что весь этот фарс - лишь формальная демонстрация силы, преследующая только одну цель - подписать с вашим народом выгодный мир, который в любой удобный момент можно нарушить. Как уже не раз бывало... Лежать! - скрипнул он зубами, когда кто-то шевельнулся на полу, но узнав в нем Фюрера, злорадно улыбнулся: - А, наш дорогой Фюрер... Ну, вот мы и встретились. Как бы я хотел собственноручно выпустить тебе кишки. Но мы не убийцы: предпочтем, чтоб это сделали твои любимые "сверхребята"... Лежать, я сказал!

Оук тоже невольно огляделся. Его гида на полу ни среди мертвых, ни среди живых не было. Пришелец с удивлением отметил, что Зигфрид тоже находится у пульта и бегает пальцами по клавишам. А командир, повернувшись к Посланнику, вежливо продолжал:

- Так уж получилось, что именно ваш визит смог собрать в одном месте и в одно время все "сливки" этого общества. И мы, естественно, не могли не воспользоваться этой редкой возможностью, что бы не уничтожить "тысячелетний" Рейх одним махом. Конечно, и потом предстоит еще долгая кропотливая работа. Но мы это уже вряд ли увидим: после пробуждения этих амбалов, - он указал на лежаки с киборгами, - я уже ни за что не ручаюсь. Да к тому же, с минуты на минуту здесь еще и чуть ли не целая армия будет. Однако мы сделаем все, что бы вывести вас из этой переделки. В конце концов, это в наших интересах, чтобы вы передали своему правительству всю правду. Хотя, честно говоря, ваше спасение будет настоящим чудом. Меня, кстати, зовут майор Себастьян Грашич.

Не успел он закончить, как опять раздался страшный грохот и стрекот автоматического оружия. В зал рвалась подоспевшая, наконец, охрана. Несмотря на зверское сопротивление повстанцев, фашистов было слишком много и они буквально размазывали захватчиков по стенам. Зигфрид едва успел поднырнуть под горизонтальную пелену огня и прижаться к бронированному основанию пульта, ему оставалось нажать последнюю кнопку. И когда был убит последний мятежник, захвативший с собой в небытие с десяток солдат и все уже праздновали победу, Зигфриду удалось дотянуться до этой последней клавиши. В тот же миг, что-то произошло вокруг.

Все содрогнулось, раздался глухой гул и непроницаемые ни для чего цилиндрические стекла лежанок медленно отъехали, спрятавшиись в их боковых створках. Из криогенного пара начали подниматься огромные фотогеничные парни, казалось состоящие из одних мышц, с ничего не выражающими лицами и короткими белыми волосами. Откуда-то сверху раздался равнодушный женский голос: "Внимание, внимание! Центр "Сверхчеловек-2" поставлен на термоядерную самоликвидацию. Повторяю! Центр "Сверхчеловек-2" поставлен на термоядерную самоликвидацию. Ликвидация Центра через десять минут, начиная с последнего момента этого сообщения", а все освещение стало пульсирующим в такт с гундосящей сиреной.

Всеобщее оцепенение даже не успело перейти в панику. То, что происходило в зале в следующие мгновения, затмило все. Это был настоящий кромешный ад. В пару прыжков "сверхлюди", которые знали только одно - убивать, оказывались в самой гуще вооруженных людей. Их не брали ни пуля, ни огонь, ни луч. Из месива плоти, стали и огня только и доносились душераздирающие вопли и во все стороны разлетались окровавленные разорванные трупы. А когда в одного из этих сверхубийц попали из гранатомета, влепив его в стену, он взорвался не хуже осколочной бомбы, прошив своими мелкими фрагментами с дюжину человек. Когда же остатки "армии" окончательно осознали всю тщетность сопротивления, они в панике бросились врассыпную, что только ускорило их гибель.

Во время этого побоища не растерялись лишь два человека. Воспользовавшись "легким" замешательством, Зигфрид осторожно пробирался вдоль стены к первому входу в зал, держа за руку инопланетного Посланника. В дверях они на секунду остановились и бросили последний взгляд на залитое кровью и плотно усеянное человеческими останками поле "одностороннего" боя. Доломав последнего военнослужащего, "Сверхчеловеки" уставились своими ледяными прозрачными глазами на медленно поднимающиеся с пола остатки перепуганной свиты Фюрера, намечая себе новую жертву. А над всем этим прозвучал ничего не выражающий голос:

- Ликвидация Центра через шесть минут...

Дожидаться развязки было и некогда, и опасно. Быть может, это поняла и правительственная верхушка, но было слишком поздно. За спинами вырвавшихся из зала опять был слышен истерический ор и хруст костей.

Зигфрид и Оук вскочили в одну из машин, доставивших сюда делегацию и помчались по извилистым уже пустынным коридорам обратно к ангару. Резкий тормоз и - машинку чуть не разнесло о полузакрытые двери в ангар. Покинув автомобиль, люди ринулись вперед, как вдруг на пороге стоянки кораблей Зигфрида за плечо схватила чья-то неумолимая рука.

- Бегите, не останавливайтесь! - крикнул Зигфрид, проскочившему вперед Оуку. - У вас мало времени. Улетайте, господин Посланник, улетайте и расскажите все своим!

Рука сделала последний рывок и... и он проснулся.



- Товарищ сержант, товарищ сержант, - тихо говорил рядовой Защук, дергая Калиненкова за плечо.

Сержант приподнялся на лавке, стряхивая головой остатки сна. За деревянными стенами громыхали залпы семидесяти орудий. Шла артподготовка.

- Скоро атака, - сообщил Защук.

- Какой странный сон... - пробормотал Калиненков, протирая глаза.

Он невольно огляделся, ища на себе эсэсовскую форму. Но на нем была только родная форма советского солдата.

- Ну как, не пустим немца в Москву, товарищ сержант? - спросил рядовой.

Калиненков встал, оправился и нацепил на себя ППШ.

- Не пропустим, Защук, не пропустим, - уверенно ответил он. - У нас просто нет другого выхода. И задумчиво добавил: - Чтобы наши дети полетели к звездам.

С этими словами он вместе с Защуком вышел из блиндажа.



(c) Вячеслав Астров-Чубенко. 9-22 мая 1999 года. Николаев.