Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Хотите умудряться и мудреть с нами? Попутчики на путях жизни

Рассылка закрыта

При закрытии подписчики были переданы в рассылку "Любовь и два начала" на которую и рекомендуем вам подписаться.

Вы можете найти рассылки сходной тематики в Каталоге рассылок.

←   Май 2005   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
Автор
Леонид Жаров, Светлана Ермакова, Марсель из Казани

Статистика

1.290 подписчиков
-4 за неделю
←   Все выпуски   →

Хотите умудряться и мудреть с нами? Попутчики на путях жизни 011 Что делать с собой


Информационный Канал Subscribe.Ru

Леонид Жаров, Светлана Ермакова

счастливые люди / leonid-sveta.tyunet.ru

Интернет-рассылка
ХОТИТЕ УМУДРЯТЬСЯ И МУДРЕТЬ С НАМИ?
(попутчики на дорогах жизни)

Выпуск 11 от 18 мая 2005 года.

ЧТО ДЕЛАТЬ С СОБОЙ

Случилось то, после чего не каждый рискнет назвать себя счастливым. Заболела мама. Рак.
Главное качество нашей Антонины Пантелеевны, восхищающее меня, — великолепное отсутствие суетливости, спокойствие прямо таки йоговское. Поэтому никогда не болела, так, зимние простуды.
Много работала на даче, заготавливая варенья и соленья, которые потом съедались другими (не нами). Самой некогда было даже ягодку съесть, салат настрогать. Доброта матери -качество, не приводящее меня в восхищение.
Каждый, я заметила, чем-то успокаивает себя, когда думает о будущих болезнях. Успокоится и забудет. Когда мы познакомились с Всеволодом Бессарабом (1991 год), он заявил, что убрал факторы риска из своей жизни и теперь спокоен за себя. Оказалось, что он не курит и не пьет. Но большинство женщин тоже не курит и не пьет, а все же болеет, возразили мы.
Моя первая свекровь Аида Константиновна успокаивает себя тем, что ест мало (иногда я имею глупость заговорить с ней о голодании и очищающей еде). Моя мама утешала себя тем, что полгода живет и работает на даче и что дачной соседке уже за восемьдесят.
Иван утешает себя тем, что он молодой, и хочет перейти на наш образ питания лет в тридцать.
Мы с мужем утешались тем, что чувствовали себя хорошо, несмотря на ненужные нам (уже проверили) молочные, яичные и вареные продукты.
Но вот я чувствую нервную перегрузку, как всегда, когда пишется книга. Плюс настоящие и будущие переживания, связанные с раковым больным. У меня эти переживания усиливаются подсознательными страхами, связанными с детскими болезнями Ивана.

Надо что-то делать. С собой. С матерью я ничего сделать не могу. Ее беспрекословное «надо есть все!» осталось беспрекословным и сейчас. «Я без каш не выдержу». Нашелся рецепт чудодейственной травы — болиголова. Как будто капля травяного настоя может перевесить тонны пельменей, пирожков, блинков, холодцов, съеденных за шестьдесят восемь лет!
Был правда момент… она сказала мне, осознав диагноз:
—Да, надо было чистить себя. А я все ленилась, то некогда, то неохота.
— Так кто ленивый: ты или мы?
— Я ленивая, я.
Она любила пожурить нас за лень заводить куриц, строить курятник, за привычку гулять и бегать, когда надо делать ремонт, за привычку много спать и не торопиться вставать.

Для меня совершенно ясно, что рак (и все другие болезни) -это болезнь загрязненного ненормальной едой организма. Ну, и плюс воздух, вода, стрессы, но это только плюс, а не главное.
Я прочитала об этом столько книг, могла бы процитировать стольких авторов… И матери, Антонине нашей Пантелеевне, было преподнесено несколько томов Малахова год назад. Да что книги! На ее глазах мы ходим голодные, очищаем воду в ее холодильнике, таскаем с рынка сумки с апельсинами, бананами, капустой… И никак не болеем. Сначала она говорила: да какие ваши годы?!
А сейчас, в наши годы, уже нет здоровых, и Пантелеевна просто молчит и ест. Бросается помогать всем, но не себе. Себе -стыдно, так воспитана.
Как только обнаружилось ее нездоровье, я написала Ивану записку, в которой сообщала, что ни он, ни его многочисленные друзья, ни его так называемая «жена» теперь здесь не жильцы и не гости.
Иван, получив записку и не поняв серьезности сложившейся ситуации, решил обидеться и поиграть в несчастного ребенка. Он не поехал в Тараскуль, как я ему предложила, а пошел в люди. Пожил пару недель по знакомым, нагулял непрерывный кашель, множество впечатлений (узнаю писательские замашки) и приехал наконец домой — отсыпаться, лечиться и дописывать свой «Дневник».

К этому времени я уже решила, что делать. С собой.
Я бросила пить кофе (а с шоколадками простилась еще весной, в кресле зубного врача), убрала из своего меню все вареные продукты, даже овощи, ну и, конечно, попрощалась с яйцом всмятку, молоком в чай и сливочками-счастливочками в салат.
Это очень строгая диета, которую умные врачи (встречаются!) назначают смертельно больным. Сырые овощи, сырые фрукты, сырые орехи и семечки (размоченные и проросшие).
Да, признаюсь, мне было грустновато первые три дня, особенно без кофе. Иногда я пугалась: неужели никогда больше не поем больше картошечки? И говорила себе:
— Почему никогда? Захочешь и поешь. Но не захочешь настолько, чтобы поесть. Удовольствие от еды длится пять минут, а расплата дольше.
— Ты же не грустишь, что никогда не съешь авокадо или спаржу и другие заморские вкусности? Ты хочешь того, к чему привыкла, вкус чего появляется на языке, как только подумаешь. А на привычку есть отвычка.
— Приходится выбирать: или прощай тортик, прощай кофеек, прощай яишенка, или прощай талия, прощай зуб, прощай свежее дыхание, прощай ясная голова…
Зачем мне ждать, когда я стану староватая, больноватая, нервноватая? Все равно другого пути жить достойно нет, остальные пути унизительны. И я не стала несчастнее от того, что всю неделю не ела любимых жареных в печи-СВЧ семечек. Спокойнее — стала. Энергичнее. И все интереснее смотреться в зеркало по утрам. И забавно вспоминать после бега такие разговоры:
— Девушка, вы уже час бегаете!
— Не час, а сорок минут.
— А вы, наверно, и упражнения делаете?
— А как же!
— А какие?
— Всякие.
— Я бы посмотрел с удовольствием!
Вот так — укреплением тела, а значит, и духа — я готовлюсь к неприятностям жизни.

Иван приехал, присоединился. Купаемся — теперь уже одни в озере, жара прошла, бегаем всегда одни. Остальные смотрят и, я знаю, завидуют. Знаю, потому что сама себе завидую, когда бегу или плыву.
За четыре дня «обезьяньей» пищи (на самом деле истинно человеческой, природно человеческой) Иван поборол двухнедельный кашель. Двухнедельная температура прошла в первый же день. Это удивительно даже для меня, ведь такие результаты дает голодание.
Вот сидим мы с Иваном (Лёня живет в городе, у мамы, мама лежит в онкологии), читаем вслух то Шелтона, то Брэгга, то Эрета, то Атерова, малознакомого, мудрого — и грустим. Грустим, что и Пантелеевну, и Константиновну можно было бы вылечить просто едой за несколько дней. И жили бы еще лет тридцать, грызли капустку. Тысячи таких выпрямившихся бабушек топчет тропинки — о них читаем и сами они пишут. А наши хотят болеть и так далее… И ничего не сделаешь, свою голову не одолжишь. Не станешь за них есть, а иногда — не есть.
И я говорю себе жестокие, может быть, фразы, когда думаю о своей матери. Например: «Человек жил как хотел и больше жить не хочет. При чем здесь я?»

Мы с Лёней много думали об этом свойстве желудка: сдаваться последним. И сдается он только у тех, кто жить хочет больше, чем есть.
Да, все наглядно: если человек хочет жить, он что, не сможет без какой-то вонючей сигареты? Сигарета или жизнь? Пирожок или жизнь? Полчаса наклонов-приседаний в день или жизнь?.. Смешно, но почти все выбирают медленное, тухлое умирание. Значит, не хотят жить, не очень хотят, «насытившись днями», как пишется в Библии.
И не насытившись-таки пирожками, добавлю я.
В школе меня звали «язва». А я себя звала «язва сибирская».



В следующем выпуске новая тема!
Авторы: Счастливые люди Леонид Жаров и Светлана Ермакова
Приходите на наш сайт, высказывайте свои мысли в гостевой книге: leonid-sveta.tyunet.ru
http://subscribe.ru/
http://subscribe.ru/feedback/		 Подписан адрес:
Код этой рассылки: lit.writer.leonidsveta		 Отписаться
В избранное