Если вам хочется прочитать сразу все произведение целиком, можно не дожидаться следующего выпуска рассылки, а зайти на сайт www.fedina.victum.ru. Там опубликованы почти все книги этого автора.
Глава 26
Я шла медленно, широко расставив руки, как слепая. Город спал. О, предательский месяц март! Такой теплый, влажный, тающий днем, и такой жестоко холодный ночью! Все лужи под ногами заледенели, в ноздри врывался морозный воздух, и ни одной звезды не пробивалось сквозь черные тучи. На мне были парчовые бальные туфельки и бархатное платье, расшитое золотом. Мой похоронный наряд был роскошен, но для прогулок по ночному зимнему городу предназначен не был!
Я добиралась к своему дому часа два, не меньше. Из последних сил я преодолела три ступеньки на крыльце и дернула за шнур колокольчика. «В тепло, в тепло! Упасть и не шевелиться...» - только об этом я тогда и думала.
Лесли открыл сам. Он поднес к моему лицу подсвечник и отшатнулся.
- Лесли, это я...
Он смотрел на меня и медленно пятился.
- Это я, Жано...
Я и представить не могла, насколько была ужасна! Опухшая и отекшая, белая как мел, с синими трупными пятнами на шее, с перекошенным мукой лицом и совершенно седая! Лесли наткнулся спиной на шкаф и остановился. Такого он не видел даже в Стеклянном Городе!
- Лесли... - пробормотала я из последних сил и вцепилась в дверной косяк, чтобы не упасть, сознание уже уплывало от меня, ноги подгибались.
Он на какое-то мгновение зажмурился, чтобы побороть свой ужас и отвращение, потом поставил подсвечник у зеркала, подошел и решительно взял меня на руки.
- Сейчас... сейчас, потерпи немного...
Слуг он не будил. Сам согрел воду, сам отмывал меня в горячей ванной и отпаивал какими-то отварами. Я почти не понимала, что со мной происходит, я знала только одно: я буду жить!
Лесли меня отогрел, и тогда мне стало еще хуже, ведь тело мое было отравлено. У меня начался жар, меня долго безудержно рвало, я захлебывалась от тошноты и боли. И снова этому не было конца! Только к утру я забылась тяжелым сном, но и во сне меня трясло.
В забытье я провалялась целые сутки. Потом был бледный утренний свет, головная боль, голод и щемящее чувство чего-то необычного. Да, началась уже другая жизнь. Совсем другая! Я снова Юлиана, я могу вернуться к своим близким и утешить их, что я не умерла, я могу вернуться в родной дом и во дворец, я могу быть самой собой... о, Боже мой, как много я теперь могу!
- Как ты себя чувствуешь?
Лесли стоял в дверях моей спальни, бледный и какой-то строгий.
- Не знаю, - сказала я и попробовала сесть.
- Не тошнит?
- Нет.
- Нигде не болит?
- Нет.
Он присел ко мне на кровать, заботливо поправил подушки за спиной, потрогал мой холодный лоб. Я подумала тогда, что подарю ему полцарства, не меньше.
- Как это случилось, Жано?
- Сама не знаю. Меня должны были сжечь как ведьму.
- Да. Вчера.
- Я так страшно возмутилась, Лесли, мне так захотелось стать самой собой... я, наверно, очень сильная?
- Не сомневаюсь в этом.
- Это было так ужасно... Но теперь все ужасы позади!
- Ты так думаешь?
- Да, конечно. Не хмурься, Лесли! Хочешь, я подарю тебе весь Алонс со всеми его колдунами, со Стеклянным Городом и Серой Башней? Хочешь?
Он посмотрел на меня без восторга, только с жалостью.
- Я тебя лучше накормлю.
На ногах я стояла слабо, руки не слушались, голова кружилась. Я с огромным усилием надела на себя свой похоронный наряд.
Лесли вошел с подносом и как-то неприятно удивился.
- Что это ты делаешь?
- Как что? Одеваюсь. Помоги зашнуроваться...
Он поставил поднос на стол, но не двинулся с места.
- Зачем тебе это?
- Пойду во дворец.
- Тебе не нужно ходить во дворец, - сказал он жестко.
- Как это не нужно? Я все-таки королева.
- Королева умерла.
- Королева воскресла!
Лесли только покачал головой.
- Что? - спросила я упавшим голосом, - мой трон уже занят?
- Нет, твой трон пока свободен.
- Тогда почему?
- Тебе никто не поверит.
- Как это не поверит?! Вот она я, живая! Вот мое платье, вот мой венок... И я еще покажу тем, кто поторопился меня похоронить живьем!
- Тебе не поверят, Жано! - чуть не застонал Лесли.
Тогда до меня дошло. Я метнулась к зеркалу, он попытался меня удержать, но я вырвалась.
Зрелище было жуткое. На меня смотрела совершенно седая, изможденная, бледная женщина с синими губами и провалившимися бесцветными глазами. Черты мои заострились и из утонченных стали хищными, щеки ввалились, на лбу легли морщины. Даже родная мать не признала бы в этой зловещей старухе свою прекрасную, цветущую Юлиану. Так вот, кем я стала! Вот, во что я превратилась! Какой забавной и милой показалась мне маленькая, рыжая, лопоухая девочка Жанет по сравнению с тем, что я увидела в зеркале!
И я еще страдала от своего уродства! Смешно, даже смешно!
- Ты прав, - я обернулась к Лесли, - так меня никто не узнает.
Мы уныло сели за стол. Еда в рот не лезла, хоть я и изголодалась до истощения. Мне оставалось, кажется, одно: удалиться в приют Святого Робина и незаметно дожить свои дни в тишине и согласии с природой. Меня похоронили. Чего ж еще? В этом мире воскресать нельзя! Не положено! Воскресшим просто нет места!
- Кого посадят на трон?
- Твоего брата Анджильо.
- Это невозможно!
- Почему?
- Потому что в этом случае Зарих уже никогда не станет королем.
- При чем здесь Зарих, если власть принадлежит уже другой династии. Он даже не принц.
- Тем не менее, он единственный, кто может спасти Лесовию! - я распалилась не на шутку, - и пока он там, в Тимане, воюет, весь тиманский клан отсиживается в столице и делит мой трон. Не бывать этому!
- Жано, успокойся.
- К черту! Анджильо мой брат, но он глуп как пробка и ленив как свинья! Я ему покажу трон!
- Не кричи ради Бога, все равно ничего не изменишь.
Я вскочила из-за стола и снова подошла к зеркалу. Я была ужасна.
- Чудес не бывает, Жано, - усмехнулся Лесли.
- Посмотрим, - зло сказала я.
- Что ты задумала?
- Вот что... ты сейчас пойдешь и купишь мне краску для волос. И румяна, они у меня кончились. Быстрей, Лесли, у меня нет времени.
У меня было в запасе часа три, не больше. Лесли пришел очень скоро, он небрежно бросил мне на стол краску и румяна и молча удалился. Я, падая с ног от слабости, приводила себя в порядок. Через два часа мучений, во мне с трудом можно было бы узнать прежнюю Юлиану, правда, постаревшую и истощенную, но все-таки похожую на саму себя. Краска сделала свое дело, я стала зловеще красива.
И снова я удивлялась себе: откуда у меня столько силы и столько злости? Ведь я была добра! Весела, приветлива, уступчива и чертовски легкомысленна... а теперь у меня было чувство, что я взглядом смогу испепелить любого, кто пойдет мне наперекор. Трепещите все и разбегайтесь, идет Юлиана Тиманская! Идет королева Лесовии!
Лесли возился со своими птицами, он даже не обернулся, когда я вошла. Чиппи клевал у него прямо с ладони и косил на меня черным хитрым глазом.
- Ну хватит сердиться, - сказала я со вздохом, - ведь я все-таки королева...
Лесли посадил щегла в клетку, потом только соизволил на меня взглянуть. Лицо его изумленно вытянулось. Он встал. Надо было знать меня жалким лягушонком, потом посиневшей покойницей, потом всю ночь выносить за мной тазы и отогревать мое онемевшее тело, чтобы так удивиться.
- Как тебе это удалось? - спросил он восхищенно и, кажется, простил мне мой высокомерный тон, которого совсем не заслужил, - ты что, теперь ведьма?
- Это только краска, Лесли.
- Послушай, а ты не привидение? Ты не растаешь?
- Тебе-то лучше всех известно, что я не привидение.
- Ну, тогда... - он подошел и взял меня за плечи, - тогда мой маленький Жано сильней самого Висконти!
Мне показалось, что я опять нескладная лопоухая девочка, которая смотрит на него исподлобья снизу вверх и мечтает уткнуться носом ему в плечо. Если б тогда, давным-давно, в шалаше он не сказал мне: «Спи!..» Если б он ответил на мой робкий поцелуй! Господи, как же мне было обидно!..
Я опомнилась. О чем это я? С той девочкой покончено навсегда. И с ее глупыми обидами тоже. Я - королева, и мне срочно нужно во дворец!