Выпуск № 11. Посмотрите, кто ушел! 

А почему, собственно, ушел? В эпоху компьютеров информация становится на удивление доступной, а понятие архива — условным.

На свой четырехмесячный «юбилей» «ИнтерЛит» приготовил себе подарок — АРХИВ http://www.interlit.h1.ru. Причем расположенный не где-нибудь, а на сайте-спутнике. Уютный такой сайтик на две квартиры, то бишь две основных рубрики: Архив и Библиотека.

Кто же первым отправился обживать дом на орбите?

Трое наших активных авторов, которые сопровождали нас с самого начала (во всяком случае двое первых), несколько месяцев радовали нас своими высокопрофессиональными произведениями, оригинальными, хотя подчас спорными, суждениями и внесли весомый вклад в работу над нашим любимым детищем — расширенной электронной версией «Путеводителя по Библии», куда мы, наряду с примерами из мировой классической литературе, как в «бумажном» варианте, стали включать примеры из ваших произведений, дорогие члены клуба, наши авторы, посетители и подписчики.

Американский писатель и художник русского происхождения Александр Калецкий в пору гонений на художников-авангардистов был вынужден эмигрировать в Штаты, где, после нелегких испытаний, обрел вторую родину.

Свой второй роман, «Темнота света», Калецкий написал уже на английском языке, но захотел видеть его переведенным на русский и изданным в Минске, где живут его мать и сестра. Перевела роман с английского Валерия Александровна Ноздрина, то есть автор этих строк.

Когда-нибудь, если буду уверена, что вам интересно, я напишу, как родилась идея создания «ИнтерЛита». Сейчас скажу только, что случилось это в конце января, а одним из решающих толчков стало знакомство с многогранной личностью и творчеством Калецкого. Я, привыкшая рассматривать компьютер как инструмент для редактирования текстов, практически не знакомая с интернетом, вдруг «увидела» оригинальную литературно-художественную композицию из произведений этого автора, включая картины.

Теперь эта композиция, к которой мне больше нечего «ни убавить, ни прибавить», переходит в Архив. И при этом остается легкодоступной: стоит только щелкнуть мышкой на ссылочном слове — Калецкий.

Какое же отношение имеет Калецкий к Библии?

Да взять хотя бы название романа — «Темнота света». Или эпиграф: 

«Ночь прошла, а день приблизился: итак  отвергнем дела тьмы и облечемся в оружия света» (Святой апостол. Павел, Послание к римлянам).

Библейский текст представлен в книге как на уровне цитат (см. статью «Распятие»), так и на уровне тем и понятий (тьма и свет, зависть и предательство, почти братоубийство — см. «Каин»).

Второй почетный член Международного литературного клуба, ныне уходящий «на заслуженный отдых» (не думаю, что его надолго оставят в покое; во всяком случае, на Основном сайте осталось немало его высказываний, да и библейские мотивы в его творчестве далеко не исчерпаны), Анатолий Аврутин, развил в стихах тему «седьмой заповеди Божьей» — «Не убий»:

...Над сонмом житейских стихий,

Хоть низко летай, хоть высоко,

Но помни:

Сперва — «Не убий!»,

А там уже — «Око за око!»

«Заповедь»

Аврутин много пишет о любви — может быть, поэтому в его стихах часто встречаются образы Адама и Евы. Например:

...Запретный плод опять надкусит Ева,

Вновь согрешит... Вновь их с Адамом — в ад.

Но это тема старого напева.

А ребра?.. Ребра все-таки болят...

Поэма «Осколки разбитого века».

Другой отрывок из поэмы воспринимается как самостоятельное, изумительной красоты, стихотворение:

Ева — Внутреннему голосу:

После э т о г о даль фиолетова,

После э т о г о звонче трава,

После э т о г о... Мне после э т о г о

Жутко хочется на острова.

Чтобы смело бродить без исподнего,

Чтоб роса омывала лобок,

Чтобы искорки гнева Господнего

Ощущала я пальцами ног.

Чтобы встретить его, неодетого,

С дерзким взглядом, подобным лучу.

После э т о г о... Все после э т о г о...

Фиолетовой дали хочу.

«В роли Евы» выступила вполне конкретная женщина, поэтесса, чье стихотворение, начинающееся со строчки «После этого мир фиолетов» и послужившее для Аврутина толчком к созданию вышеприведенного отрывка, можно найти в нашей поэтической рубрике. Попробуйте определить, кто эта поэтесса. 

Еще один «уходящий» — Андрей Душечкин-Климов — тоже не уходит «совсем». В разделе «Афоризмы» остаются его глубокие, выстраданные, иногда противоречивые, афористичные строки, плоды опыта и нелегких раздумий.

«Людям дано знать главное — 10 заповедей. Этого вполне достаточно, чтобы прожить свою жизнь. А что за этим... Ницше попытался заглянуть “по ту сторону добра и зла” — и с ума сошел...»

«Но как трудно прийти к светлым и честным слезам покаяния и Веры в душе, как трудно... И не рождает ли вера в Бога безверие в людей? И тогда на смену надежде приходит одиночество...»

«Конец света наступает в душах человечества, а мир вечен».

В прошлом «домашнем задании» мы просили вас определить, какой библейской героине (или каким героиням) посвящены два стихотворения Светланы Макаренко.

Жалко, что никто не откликнулся. Потому что это как раз тот случай, когда мы сами не знаем стопроцентно правильного ответа.

Вот отрывок из новой статьи из «Путеводителя по Библии», включенной, вместе с двумя другими (тоже неспроста) в сегодняшний выпуск нашего электронного журнала:

 «МАРИЯ МАГДАЛИНА — бывшая блудница, из которой Иисус Христос «изгнал семь бесов», после чего она стала Его верной ученицей и, по всей вероятности, была в числе тех, кто оказывали Ему материальную поддержку («служили Ему имением своим», Лк 8:2–3). Христианская церковь считает Марию Магдалину равноапостольной ученицей Христа.

По сложившейся традиции Магдалина отождествляется в сознании читателей Библии с женщиной из эпизода «Иисус и грешница», той, что «принесла алебастровый сосуд с миром и, став позади у ног Его и плача, начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги Его, и мазала миром» (Лк 7:38; позднее сообщается, что ее звали Марией и она была сестрой Марфы и Лазаря), а также с «женщиной, взятой в прелюбодеянии», которую Иисус спас от побиения камнями и которой сказал: «Иди и впредь не греши!» Тем не менее, в тексте Библии нет на это прямых указаний.

Просим тех, кто располагает убедительными аргументами за или против этой версии, поделиться с читателями.

А пока что мы включили в очередной выпуск нашего электронного журнала три отдельных статьи: «Мария Магдалина», «Иисус и грешница» и «...Иди и впредь не греши» — как обычно, с прекрасными иллюстрациями Юлиуса Карольсфельда.

Из последних публикаций, не связанных с Библией, хотим отметить следующие:

1. Продолжение разговора о всемирно известном художнике Марке Шагале и Музее Марка Шагала у него на родине — в белорусском городе Витебске. Автор биографии Шагала, отрывок из которой предлагается вашему вниманию, — Мерет Мейер, сестра художника, ныне проживающая в Швейцарии, любовно опекающая Музей.

2. Новые рассказы наших писателей-фантастов: «Непобедимый» Александра Лаптева и «Послеобеденное время» Валерия Михайлова (Майклова);

3. Новый рассказ Евгения Барцицкого из цикла «Этюды о страхе» — «Ужин с вампиром». Виртуоз «малой прозы», Барцицкий от первой до последней строки держит читателя в напряжении. Но его «истории ужасов», героями которых становятся реальные личности: Байрон и Мэри Шелли, которая под его влиянием сочинила знаменитый готический роман о чудовище Франкенштейна («Наваждение»); писатель Говард Филипс Лавкрафт; автор «Дракулы» («Ужин с вампиром») и создатели одноименного фильма («Клаустрофобия»), — всегда содержат какую-нибудь важную мысль — тонкую и почти неуловимую. Кстати, советуем прочесть и детективную повесть Барцицкого «Подлинная история Мориарти, профессора математики» — своего рода продолжение рассказа Конан-Дойля «Последнее дело Холмса».

4. Статья Светланы Макаренко, в которой она горячо полемизирует с ведущим журналистом «Русского журнала» Линор Горалик, повергшей едкому осмеянию «Маленького принца» Антуана де Сент-Экзюпери.

5. Литературно-художественная композиция из стихов и фотоколлажей Инны Филипповой.

 * * *

Если я доживу до осени,

Если я доживу

До дворов, где на землю бросили

Ржавых писем листву,

До улыбки своей растерянной,

Втоптанной в синеву.

Если я доплыву до берега,

Если я доплыву.

Раздувает закат в небе алые,

Безнадежные паруса.

Что ж, ищи, Грей, мои усталые

Солнцем выжженные глаза,

Чтоб, пройдя ко мне злыми росами,

Золотое кольцо неся,

Вдруг услышать: «Дожить до осени...»

И понять — в этом сказка вся.

На Богословском, у тебя...

Вповалку пьяные кресты —

У них загул.

Как эти контуры просты.

Рука ко — лбу.

Целует вечер, как жених,

Мои слова.

Одна ограда на двоих —

А я жива.

Пришла, как в небо — в пустоту,

На свет свечи.

Мы говорили за версту,

Теперь молчим.

Но я узнаю твой рассказ

И твой порог.

Узнаю, как врастает в глаз

Трава дорог.

Я знаю — в глубине начал,

Во мху земли,

Находят белый свой причал

Все корабли.

А также стихи Марины Скорбеевой (поэтический дебют).

Об остальных новостях и публикациях можно узнать из раздела «Хроника».

Приглашаем Вас посетить наш новый проект — Метакаталог почтовых 
рассылок http://www.lists.com.ua

Ждем Вас на сайте: http://www.interlit2001.com

Mailto:interlit@tut.by