Кулуары конференции

ВАСИЛИЙ ЕРОШЕНКО И ЕГО ВРЕМЯ
Материалы виртуальной конференции
Вып. N 6

Уважаемые коллеги!
Мы продолжаем виртуальную конференцию «Василий Ерошенко и его время».
Проблема, которой она посвящена, достаточно редка для отечественного литературоведения
(все равно – российского, японского, украинского…). Участники ее пытаются оценить
творчество писателей, которые стали известны как писатели на языке эсперанто.
Мы убеждены в том, что их нельзя отрывать от литературной жизни русского «Серебряного
века», а нашего главного героя – В.Я. Ерошенко – от историй тех литератур, в
рамках которых ему довелось работать.
Просим также почтить память нашего коллеги и участника конференции – одного из
учеников и старейших исследователей Ерошенко – ВИКТОРА ГЕРАСИМОВИЧА ПЕРШИНА,
скончавшегося 7 октября минувшего года в Москве. Мы выражаем соболезнование родным
и друзьям покойного.
 Материалы рассылки будут проходить на русском языке, хотя некоторые работы присланы
на эсперанто. Мы полагаем, что оригинальные тексты, также как и переводы с русского
на эсперанто нам удастся разместить на сайте www.gosha-p.narod.ru .
ОРГКОМИТЕТ:
Юлия Патлань (Киев, Украина)
Mine Yositaka (Токио, Япония)
Сергей Прохоров (Коломна, Россия)
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>

Вячеслав Иванов, аспирант филологического ф-та СПбГУ,
Санкт-Петербург.
 Эл. почта: slavik@ikso.net.

Об общечеловеческой азбуке Циолковского
В 1927 г. в Калуге тиражом 2 000 экз. вышла небольшая книга Константина Эдуардовича
Циолковского «Общечеловеческая азбука, правописание и язык».
В силу известности автора, этот труд много цитируется в разных источниках, особенно
часто в популярных изданиях на эсперанто или об эсперанто. О книге Циолковского
ходят самые невероятные легенды, происходящие, по-видимому, от ее двусмысленного
названия: мол, основоположник космонавтики в свое время выступил со своим проектом
международного языка, и даже издал книгу о нем, но, познакомившись с эсперанто,
понял, что эсперанто лучше, и отказался от своего детища.
Возможность обратиться к фондам Российской национальной библиотеки в Петербурге,
интерес к эпохе вообще и к таинственному языку Циолковского в частности заставили
нас разыскать и изучить эту книгу.
В книге 11 страниц малого формата (приблизительно А6), несколько таблиц. Брошюра
(а по объему это именно брошюра, а не книга) посвящена видению Циолковским проблемы
международного общения и его предложениям по разрешению проблемы Важно, что в
работе Циолковского речь идет прежде всего об унификации алфавитов, и лишь среди
прочего, о выборе единого международного языка. Никакого сколько-нибудь реального
описания «общечеловеческого языка» в брошюре нет.
«Общечеловеческая азбука…» изобилует субъективными замечаниями К. Э. Циолковского
о качествах того или иного языка: «опыты (эсперанто) пока не дали практических
результатов» (с. 1), «немецкий длинен; английский, кроме того, обременен трудно
произносимыми звуками» (с. 1).
Некоторые высказывания Константина Эдуардовича можно отнести к фактическим ошибкам.
Например, не соответствует действительности такое его утверждение: «[во французском]
ударение на последнем слоге ясно отделяет слова друг от друга» (с. 1). Известно,
что французское ударение действительно способствует успешной коммуникации, выделяя
синтагмы; различение же отдельных слов в рамках синтагмы доступно только людям,
имеющим значительную практику аудирования французской речи [3].
Не очень понятно, о каких конкретно языках говорил К. Э. Циолковский во фразе
«Восточные языки малокультурных народов дики, бедны и отстали в своем развитии,
как их наука и техника. Они не содержат и достаточно слов». В брошюре явно не
упомянуты арабский, китайский, японский языки, не указаны критерии, по которым
можно оценить развитость языка. А если учесть исторические реалии СССР конца
1920-х годов, то следует признать, что на фоне ленинской национально-языковой
политики фраза о «дикости» языков «малокультурных народов» звучит наследием «великорусского
шовинизма», совсем не популярного в Советском Союзе тех лет.
Довод за принятие французского языка в качестве «всеобщего» — «Он же и очень
распространен, будучи языком дипломатов» (с. 1) — лишь напоминает нам, сколь
изменчивой может быть языковая ситуация в современном мире. В самом деле, в статье
«Классическая система международного использования языков» [4] венгерский исследователь
Арпад Раткай приводит интересную статистику рабочих языков конференций, которые
решали судьбу Европы:
Вестфалийские мирные договоры, 1648 г.: французский.
Венский мирный конгресс, 1815 г.: французский.
Версальская мирная конференция, 1919 г.: французский, английский.
Парижская мирная конференция, 1946 г.: французский, английский, русский.
Хельсинская конференция, 1975 г.: французский, английский, русский, немецкий,
испанский и итальянский.
С 1919 г. рабочим языком Лиги наций, наряду с французским, уже был английский.
Предвидеть языковую демократию Европарламента в 1927 г., наверное, было сложно.
Однако нельзя было не заметить ослабление позиций французского языка и общую
тенденцию к все большему разноязычию.
Нам кажется, что К. Э. Циолковский отводил слишком большую роль различию в алфавитах,
видя именно в ней причину трудностей в освоении иностранных языков. Мы можем
на собственном опыте подтвердить, что освоить близкие к фонологическому типу
системы письма грузинского или корейского языков можно за пару дней, чего не
скажешь о своеобразной лексике и грамматике этих языков, которые можно изучать
годами.
Приведенная К. Э. Циолковским критика национальных систем письма вполне справедлива.
Например, трудно спорить с тем, что нелогично обозначать один звук несколькими
графическими знаками, одновременно имея знаки, обозначающие два звука (икс и
др.). К слову, критика традиционного письма вполне уместна для научного дискурса
20-х годов, когда еще в памяти была реформа русской орфографии, а перестройка
традиционных систем письма других народов была в разгаре. Недаром сам Циолковский
вспоминает недавнюю реформу: «В одном английском языке их [правил чтения и исключений
из них] неисчислимое количество. Сколько же во всех! Доступно ли это среднему
человеку! И что это за каторга, от которой человек не хочет отстать. Вспомните,
как жарко отстаивали „ер“ и „ять“ даже такие талантливые люди, как Максим Ясинский
(Белинский) и др.» (c. 4).
В отличие от предложений по всеобщему языку, в своих идеях о всеобщем алфавите
Константин Эдуардович заходит довольно далеко. Он критикует не только неоднозначность
письма, но и его графическую основу — начертание букв. «Есть буквенные фигуры,
похожие друг на друга, или с тонкими мало различимыми чертами… Буквы занимают
разную площадь и выделяются за строку. Это неэкономно» (с. 5).
Действительно, в руководствах по дизайну текста можно встретить мнение, что для
комфортного чтения расстояние между строками (интерлиньяж) в латинском тексте
с большим числом диакритических символов (чешский или вьетнамский, например)
должно быть больше, чем для, скажем, стандартной кириллицы. Впрочем, обращать
внимание на «экономность» печати в наше время немодно, а вот во времена Циолковского
часто приводили примеры с числом книг, которые можно было бы напечатать вместо
немых твердых знаков, или весом краски, которую можно было бы сэкономить, не
печатая «ер».
«Надо, чтобы одна азбука давала ключ к чтению на всех языках» (с. 3), - утверждал
изобретатель. Именно в этом направлении шла работа по созданию систем письма
для народов СССР (Всесоюзный центральный комитет нового алфавита в Баку [1, с.
48]; проекты латинского алфавита для русского, грузинского и других языков с
традиционной письменностью [1, с. 70]). При всей конструктивности идеи унификации,
«заработать» она могла только в период резких социальных изменений (Октябрьская
революция в России, младотурецкая революция в Турции). Ибо эти события сопровождались
серьезными реформами орфографии. К сожалению, при последующем форсированном переходе
на кириллицу (1935–1947) многие достоинства новых алфавитов были утеряны — в
частности, «усилился разнобой, поскольку унификацией уже никто не занимался»
[1, c. 89].
Для своего алфавита К. Э. Циолковский предлагает пять «основных нормальных гласных»
— а, о, у, э, ы — из которых при помощи «ийотировочного |» образуются передние,
— как следует из описания: [a], [ø], [y], [e] и [i] (по МФА). Еще одна
йотировка дает «те же, сильно йотированные спереди» (даются русские примеры:
ярмо, ёлка, юла, еда, чьи). Йотировка может стоять и после гласной: ||a| — «яй»
(с. 7). При этом не поясняется, как определить, куда относятся йотировки в такой,
например, последовательности: «||a||a|».
Впрочем, кажущиеся недоработки алфавита (его «неточность», например) компенсируются
пояснением автора, что каждый народ будет адаптировать имеющийся алфавит под
свой звуковой строй. «Не надо даже и подготовки к чтению», - полагает он. «Читать
надо, как написано. Воспроизведение звуков, разумеется, будет грубовато. Но никакой
алфавит и не может воспроизвести всех оттенков живой речи» (с. 10).
Циолковский предлагает смешать символы кириллической и латинской графики: Т,
D, S, Z, Ш, Ж… Вообще же, алфавита в законченном виде нет в брошюре, «за неимением
нового шрифта». Но общая идея его графики — для русских в новом алфавите незнакомы
8 букв из 27, для французов (из необходимых для французского языка) 2, а всего
6. Свойственный Циолковскому европоцентризм позволяет ему с легкостью промолчать
о числе новых графем для китайцев, арабов, грузин и других народов. Удивительно,
какое большое значение отводит Константин Эдуардович запоминанию каждой буквы.
Нам проблемы с узнаваемостью элементов алфавита не кажутся столь существенными.
Более рациональными мы видим два пути: алфавит на основе de facto распространенной
латиницы или уже радикально новый алфавит, учитывающий весь опыт истории и теории
письма.
Можно поспорить с утверждением Циолковского о том, что цифры должны обозначаться
похожими на них буквами (с. 5). Известна постоянная путаница с цифрами 0, 1 и
3. Другие исследователи (например, Э. П. Свадост) говорят, наоборот, о необходимости
максимально развести начертание цифр и букв в искусственном рациональном алфавите.
«Заглавные буквы совершенно излишни и вредны, удваивая число фигур», - полагает
ученый. В самом деле, обращаясь к опыту успешно функционирующих, например, корейского
и грузинского письма можно согласиться с тем, что алфавит может обходиться без
различения заглавных и строчных букв. Стремление отказаться от заглавных букв
вообще характерно для некоторых лингвопроектов — например, для языка ложбан (lojban).
В завершении своей брошюры К. Э. Циолковский поясняет, что новый алфавит он разработал
для изобретенной им печатной машины, которая при низкой стоимости позволяет держать
написанное перед глазами, не прибегать к резинке для исправлений, печатать по
желанию на бумаге или на стереотипах для ротационной машины (с. 10). Невольно
возникает аналогия с компьютером. И, например, с изобретением 10-клавишной клавиатуры
(подробнее: http://siaz.narod.ru/kmp/loading/kla.htm — страница сайта Союза изобретателей
Азербайджана).
«Главнейшая оригинальная часть машины исполнена на деле и показывает практическую
ее осуществимость» (с. 11), таков резюмирующий тезис этой малоизвестной работы
изобретателя. Как видим, она имеет лишь узко историческое значение и никак не
связана с развитием языка эсперанто.

ЛИТЕРАТУРА:
Алпатов В. М. 150 языков и политика. 19172000. Социолингвистические проблемы
СССР и постсоветского пространства. М., 2000.
Циолковский К. Э. Общечеловеческая азбука, правописание и язык. Калуга, [1927].
Щерба Л. В. Фонетика французского языка. М., 1963.
Rátkai, Árpád. Klasika Sistemo de la Internacia Lingvouzo.
// Esperanto. La Internacia Lingvo — Sciencaj Aspektoj. Red. D. Blanke. Berlin,
1979.


>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>.>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>

ОБРАЩЕНИЕ  К УЧАСТНИКАМ  ИНТЕРНЕТ КОНФЕРЕНЦИИ
СОТРУДНИКОВ ДОМА-МУЗЕЯ ВАСИЛИЯ ЕРОШЕНКО СЕЛА ОБУХОВКА

 Уважаемые участники конференции!
Обращаются к Вам сотрудники Дома-музея Василия Яковлевича Ерошенко в Обуховке
– Родине великого писателя. От всей души приветствуем Вас и желаем успеха вашей
работе. Наш музей молод – ему всего 10 лет. Мы активно готовимся к Дню памяти
нашего замечательного земляка. В Обуховке на месте захоронения Ерошенко 23 декабря
прошел митинг памяти, а в Обуховской средней школе все ученики и жители села
помянули его специально организованной встречей.
Мы будем рады новым друзьям, которые напишут нам.
Наш адрес: 304514 Россия, Белгородская область, Старооскольский район, с. Обуховка,
ул. Ерошенко  13, Музей Василия Ерошенко
Адрес электронной почты музея: stmaxonline@belgtts.ru
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>

Все сообщения, публикуемые в данной рассылке, полностью соответствуют присланному
автором тексту и не всегда отражают точку зрения ведущего и оргкомитета конференции.

Вопросы к авторам и ведущему рассылки вы можете присылать по адресу:
gosha@kolomna.ru

До встречи через неделю.

С искренним уважением
ваш Сергей Прохоров.