Учитесь копить - откладывать деньги. Откладывать деньги - это компромис. Вы немножечко отнимаете от своего сегодняшнего дня, чтобы улучшить свой завтрашний день.
Когда я взял кредит на покупку престижной модели автомобиля, мой тренер сказал мне: "Никогда не допускайте того, чтобы то, что, на ваш взгляд, должно помочь вам в вашем продвижении в обществе, становилось тормозом для вашего финансового развития".
Гань-Ин в старину был замечательным стрелком. Лишь натянет лук — и звери ложатся, а птицы падают. У Гань-Ина обучался Стремительный Вэй и превзошел в мастерстве своего наставника. К Стремительному Вэю и пришел учиться Цзи-Чан.
— Сначала научись не моргать, — сказал ему Стремительный Вэй, — а затем поговорим и о стрельбе.
Цзи-Чан вернулся домой, лег под ткацкий станок своей жены и стал глядеть, как снует челнок. Через два года он не моргал, даже если его кололи в уголок
глаза кончиком шила.
Цзи-Чан доложил об этом Стремительному Вэю, тот сказал:
— Этого еще недостаточно. Теперь еще научись смотреть, а потом можно и стрелять. Научись видеть малое — точно большое, туманное — точно ясное, а затем доложишь.
Чан подвесил к окну вошь на конском волосе и стал на нее глядеть, обернувшись лицом к югу. Через десять дней вошь стала расти в его глазах, а через три года уподобилась тележному колесу, все же остальные предметы казались ему величиной с холм
или гору. Взял он лук из яньского рога, стрелу из цзинского бамбука, выстрелил и пронзил сердце вши, не порвав волоса.
Доложил об этом Стремительному Вэю. Стремительный Вэй ударил себя в грудь, затопал ногами и воскликнул:
— Ты овладел искусством!
Тогда Цзи-Чан понял, что во всей Поднебесной для него остался лишь один соперник, и задумал убить Стремительного Вэя.
Они встретились на пустыре и стали друг в друга стрелять. Стрелы их на полдороги сталкивались наконечниками и падали
на землю, не поднимая пыли. Но вот у Стремительного Вэя иссякли стрелы, а у Цзи-Чана осталась еще одна. Он спустил ее, но Стремительный Вэй точно отразил стрелу колючкой кустарника.
И тут оба мастера заплакали, отбросили луки, поклонились друг другу до земли и просили друг друга считаться отцом и сыном. Каждый надкусил себе руку и кровью поклялся никому более не передавать своего мастерства.