Обзоры Стихи.Ru

И растворился поэт без следа - вышел оттуда и канул туда
Катерина Молочникова

Обзор произведений за 24 марта, 25 апреля и 4 мая

Да здравствуйте, все!

В Птр, знаете ли, снег был вчера… посему очень хочется куда-нибудь в теплые края, к морю и солнышку… дабы было не очень жарко, а так – в самый раз… лежать на в меру прогретом песочке, потягивать терпко-кисловатый сок из зеленых яблок… непременно со льдом… и чтоб никакого дождя и никакой рефлексии… И НИКАКИХ СТИХОВ!!!
Видимо, в последнем пункте со мной согласен Вийон, перу которого принадлежит глубочайшее произведение "Смерть поэта...", вынесенное в заголовок сегодняшнего обзора.
Ну да ладно, хватит ныть и жалеть себя. Глотнуть кофе, встряхнуть рЫЫЫжими волосами (фр-р-р-р-р!) и начать обоРЗевать. Упомянув предварительно, что выжимку за 24 марта с вызывающей слезы умиления оперативностью подготовила Ася Казанская aka 54 метра весны.

Тэ-э-эк-с, ну что у нас там?.. Вот какие симпатичные "Игрулечки" предлагает нам Лилена:

по улицам разные взрослые игрулечки
входят в действие, все весною.
каждый переулок кричит: "Юлечка,
пошелести немножко со мною."
ла-асково так. женщины
красивые... беременные отчаяньем.
в небе океаном плещется
затянувшееся молчание.
я теперь в уме рисую, не на листиках.
ярче, жестче, акварельными красками.
а ты не звонишь, очевидно ударился в мистику
одариваешь других голосовыми ласками.
по моим метеосводкам сладенько
сейчас на твоих руках, плечиках.
все у тебя хорошо, ладненько.
и я за тебя не боюсь, нарисованный мой человечек.

"Начало." – как бы слегка удивляясь сама себе и подхватывая последнюю строку предыдущего стихотворения, констатирует Оля:

Что-то дремало... И вот - ураганом!
Смерчем! - на волю, в весну!!!
Мучая рифмами, ритмикой рваной,
Не позволяет уснуть.

Грудь нараспашку, душа - на ладошку,
Мысли - в заплечный мешок.
Я вылетаю к тебе! На дорожку
Словно молитву - стишок

Скороговоркой. Расправила крылья
Глупою мошкой - на свет.
Обречена... это дерзость бессилья
Мечется - пляс кастаньет -

Сердце. Дыхание чаще и чаще...
Взгляда - как выстрела - жду,
Жмурясь... Навылет! Ищи и обрящешь?..
Вот и нашла, на беду...

И, открывая глаза с изумленьем,
Словно впервые любя,
Вглубь подсознанья апрельским, весенним
Счастьем, впускаю - тебя.

Такое вот приятное весеннее бесстрашие, выраженное трогательно и просто…

"Вокзальное (Сестрам)" - такое вот настроение у Kati:

Дождь: иллюзия ожидания?
Или кажимость растяжения
Времени, бега, вокзального здания?
Взгляд назад в двойном приближении

Или детская придурь облака,
Молочно-белого, с птичьим профилем?
Лучше б без проводов. Слишком долго нам
Жить в подчинении философиям

Восточным, западным, южным, северным,
Дождям с их песнею - тоже долгою, -
Только слепой и душистый клевер нам
Напоминает закат над Волгою,

Детских следов упругие вмятины,
Теплую заводь с песчаным берегом,
Туфли - Машины, Олины, Катины, -
Брошенные на траве под деревом.

Трубный гудок - и в дорогу дальнюю.
Перрон качается, будто раненый.
Проблеск руки в окне и вокзальное
Здание с выцветшей влажной радугой...

Вокзальная скука - для остающихся.
Пусто... Нам бы с тобою проблемы их!
Нам, неприрученным в детстве, рвущимся
На поезда - во всех направлениях...

"Разерзлась хлябь фаянсовых небес,..." – замечает (как всегда, точно) Петроff:

Разверзлась хлябь фаянсовых небес,
И городок уселся жопой в лужу,
Просилось подсознание наружу,
Шептало в ухо: "Мне тоскливо, Бес..."

Тянулось время времени вразрез.
Меж пальцами дремала сигарета,
И только дождь до самого рассвета
Скулил и плакал: "Мне тоскливо без..."

Читайте его же "Клубочек брошен. Я теряю нить...".

"Быть не в памяти – памятью быть..." – предлагает нам Подмастерье:

Быть не в памяти памятью быть, независимо от
пола, возраста, вероисповеданья, прописки и прочее
Забываясь в себя, забываясь тем страхом животным,
за который хвалили меня и который мне прочили,

я боюсь,
я боюсь не скупой парадигмы письма,
не биенья словесной, пусть безотносительной, речи
я боюсь, что однажды престранной и призрачной памятью
прошлой жизни в живущем буду вочеловечен.

Быть не в памяти памятью: знать и подсказывать не-
допустимое, видеть. Без права прорваться вовне
просочиться, проникнуть из небытия в междустрочия

той знакомой боязнью,
боязнью слепой и безмерной,
света, жизни, удачи, счастливого, в общем, посмертия,
состояться банальным осмысленно-гибельным росчерком.

А Игорь Хаджи дает "Обещание (Летающий по ночам)":

Я слеплю тебе куличик
Из обрубков трубных гласов,
Если выклянчу величье
У шипящих несогласных.

Гулким басом межэтажным,
Пешей векшей по промокшим,
Астенически уставшим
Ушлым дворикам московским

Свой промоушн свершая,
Эй, живите в мире! крикну
Обалдевшим горожанам
В снулом лифте через крышу

Выше, выше Сквозь осколки
Черепашьей черепицы
В ночь, исполненную сполохами
Звездной чечевицы

Я проверил в здешних высях
Есть такие гипер-дали,
Где не то что просто мысли
Сам рассудок пропадает.

Я слеплю тебе рассудок
Но себе оставлю слепок,
Все равно в твой мир отсюда
Долетит лишь тучка пепла.

"*** (В системе солнц есть суть иных систем...)" – уверяет Александр Карташов:

В системе солнц есть суть иных систем;
Я пальцами читаю, как авгуры,
Таинственные плоские фигуры
На белом разлинованном листе.
Но время осыпается со стен
И белое окрашивает мелом
И тело перекрещивает тело,
Деля на треугольники постель.
Соедини все точки на кресте;
Получится квадрат диагоналей,
И даже тень становится реальней,
Пространство обретая в пустоте.

Евгений Никитин демонстрирует некую "Половинчатость":

посвящаю Оле

В глубине твоих глаз наличествует,
Строит рожицы отражение,
Как последствие отторжения
Смехотворной моей половинчатости.

Будто пойман внезапно с поличным
На попытке скрыть ностальгически
Застарелую половинчатость...
Ностальгия - по целостной личности.

Все мы ищем свои половинки
В глубине чьих-то глаз. Различие:
Кто находит, а кто... паралитиком -
Патологически
половинчатый.

Canto Hondo под впечатлением от высокого – "Сикстина Буонарроти":

*Egli dice cose evoidite parole* - "Он говорит вещи, вы же говорите слова". Франческо Верни

Долог день. Рясы монахов шуршат внизу,
шепчутся черноноголовые муравьи.
Первотворец - посвятивший меня резцу,
слову и кисти - наполнены чаши Твои

горечью, желчью а больше ли гнева - боль? ,
я их до дна выпиваю, навзрыд, взахлеб,
не рассуждая - ужасней крест или кол.
Обруч усталости мой оплетает лоб.

Немощно тело, согнувшись в сирийский лук.
Папская мантия ныне - страшней горгон.
Кончики пальцев грызет раскатистый звук -
звон колокольный: " Восславим великий трон!",

а на заросшие щеки, в безумство глаз -
грязными каплями падают небеса.
Хоры заходятся в вопле: "Помилуй нас,
будь милосерден, Сущий!". "Осанна! Оса-а-а.." -

вторит сирроко срываясь на визг...Весна.

В Риме - жара. Штукатурка сохнет за миг
разделяющий тягостный выдох - вдох.
- "Дай мне успеть расписать увлажненный мир
фрески рождаемой, Господи... Я оглох:

тщетны угрозы Юлия: " Сброшу с лесов!
Целую вечность ты пестуешь рай и ад!".
Кроткому - крохи при чревоугодье псов...
Руку к Первохудожнику тянет Адам.

Камню ли быть тихим эхом папских палат?
Я же - ежесекундно в веригах, в тюрьме
у продающих на вес кровь Христа. Пилат -
меньший из грешников в этой кромешной тьме

яблонь бесплодных, принадлежащих мечу.
Мне ли ветром взмывать, раздувать край риз? -
Содранной с сердца кожей - плачу палачу.
Дар мой крылатый - Голгофа длинною в жизнь".

"ПОСЛЕДНЯЯ ГЛАВА" – на ней раскрыл для нас свою книгу Сергей Ильиных:

Я помню день сырого сентября.
Тогда в саду вы выкинули номер -
Безудержным влечением горя,
Спросили резко: "Ты еще не помер?"

Не приведи... попасть под ваш прицел!
С меня лукавых не сводили глаз вы,
И я, виной опутанный, пропел
Подобие сонат из твердых гласных.

И вновь терялся в символах примет:
К разлуке или скорому венчанью?
Но вот теперь, с поспешностью отпет,
Я вам стихами все же отвечаю.

К несчастью, жив... А как сейчас живу -
Зачем вам знать? Все это очень странно:

В уме пишу последнюю главу
Не начатого вовремя романа.

monday окрашивает строки в цвет "бордо":

Мой славный маленький мальчик бордо с кукурузой.
Моя ненасытная песня свежайших покосов.
И я обретаю способность быть мелочным трусом,
Входя в мир психических альбиносов.

Моя очертаньями пара горячая свежесть.
Я прячу отрывки укропа и всплески шампуров.
Мой мальчик холеного тепло-прозрачного бежа.
Котел, плотно застланный белой медвежьею шкурой.

Моя параллельность, бегущая орнаментальным субтитром.
Сакральная сладость поющих в терновнике мигов.
Мои до и си, укрытые в фалдах пюпитра.
И я прикрываю лелеемое листочком фиговым.

У Джу – проблемы. Еще бы – "Трансглюкатор сломан":

Трансглюкатор сломан. Приходится жить как все.
Половинкой кегли черпать застывшую воду.
По порывам страсти предсказывать непогоду.
И кататься по праздникам на надувном весле.

Трансглюкатор сломан. Опять зачастили слоны
Розоцветные в мятых ночных сорочках.
Заигравшись в дуэль на тупых проржавевших заточках,
Мы снесли незаметно почти половину страны.

Трансглюкатор сломан. Теперь только водки и вплавь.
Или лучше вина и гореть в небольшом камине,
Насмотреться мух, размешаться в амфетамине,
Починить трансглюкатор и прыгнуть в холодную явь.

"мир замыкается...." – чувствует Катерина Крутова:

Начало тянуть на Kenzo, перечитывать Павича,
Кофе с вишневым соком заказывать утром.
Перестала глядеться в зеркало на красавицу,
Помадой с кровавым отблеском подводить губы.

Мир замыкается в пять остановок маршрутки,
Три магазина, - как варианты обуви-
От телефонных звонков, нагоняющих скуку,
До полузабытой тоски вспомнить по ком бы.

Кратким штрихом о недавней улыбке морщины,
Речь непонятна, тонка и прерывиста - пульсом.
Воздух в прострелах и трещинах старой картины-
Мысли - кафе в шесть утра - не обжито и пусто.

"посторонним вход воспрещен!" – предупреждает guava jelly:

настоящий, как сон
ты такой настоящий, и я не могу оторваться от мысли дотронусь
и уткнусь указательным в нежную твердость плеча
я закроюсь с тобой
в этом доме, повесив табличку, что вход воспрещен посторонним
разве можно расстаться с тобою, так толком и не повстречав?

пробегусь по тебе,
как волна, зарифмованной в неге и лунной сонате строкою,
я назначу тебя звездоловом на весь нам отвeacute;денный век,
и закроюсь с тобой
во вселенной, и надпись на куполе неба, гласящая не беспокоить,
и они все неслышно на цыпочках мимо пройдут по траве

над тобою, когда
вдруг заставши врасплох, разрыдается дождь, мой появится зонтик,
потому что промокнуть тебе не дай бог после кашель, бронхит
увезу тебя длинной
дорогой на белой лошадке, оставивши знак за собою объезд. на ремонте
только ночь да и то краем глаза увидит слияние наших планид

"Что-то стало не так" – подозревает bor:

Что-то стало не так. Для чего дешеветь помидорам,
Для чего птичьи крики, которыми бездна пьяна?
Хочешь ты или нет, но весна начинается скоро,
Чья-то, может, последняя, - да не твоя ли? - весна...

Перестань приходить так предательски рано и быстро,
Перестань плавить снег и тяжелые льдины озер,
Разреши совершить мой последний оставшийся выстрел -
Ведь погибнуть в бою - абсолютно, поверь, не позор...

Снежным снегом зимы консервирован мир и покоен,
Только в смерти есть жизнь, - серебром тебе выткет Луна,
Ты стоишь у окна, все такой же романтик и воин,
И твоя полутень лунным лучиком подожжена...

Читайте его же "Самым взвешенным, самым отмеренным словом".

На странице у автора 54 метра весны происходит самая настоящая "травля единорогов":

Из таких, как она, иногда рождаются феи.
Такие, как он - трофейные обереги,
Те, что носят с изнанки на шляпе из фетра
Или прячут под коврик на нелюбимом пороге.
Из таких, как она, иногда получаются музы.
Такие, как он, не муж, не любовник -
отчасти знакомый немного.
Но то, что порвано вечером,
утром становится узким -
И опять начинается травля единорогов.

А Мышуленька потихоньку составляет "словарь междометий":

Однажды кто-то придумал назвать эти письма стихами.
А ведь я их писала тебе туда, где нет подлежащих
Сожжению и причастий к суициду, все тоньше и мягче
Каплями местоимений безличных точащих камень

Тот белый мраморный кубик. Как ты и хотел без имени.
Все кажется - это было во сне. Жду шагов аритмичных -
Ты войдешь и остановишься за плечами привычно
На секунду тебя здесь нет. И не зови меня!

Страшно слышать твой голос. В бреду, в загоне,
Захлебываюсь словами этим нелепым даром
Наверное, так и буду вздрагивать от ударов
Сердца, пугаясь, что я жива. Каждый год. Сегодня.

Есть ли "Выход"? Посмотрим, что думает об этом ToM:

- Вы выходите?
- Да, вот только отыщем выход.
- Так вперед же!
- Нельзя, видишь, надпись: "выхода нет"!
- Пропустите тогда!
- Куда? Здесь же надпись: "Закрыто!"
- Пропустите туда, где живым становится свет.

- Подожди, сейчас выход найдем - все спокойно выйдем!
- Вот же он!
- Ты что, слепой? Тут же буквы: Вход"
Бесполезен спор. Громко крикнул я: "Разойдитесь"
И сквозь груду тел как танк я пошл вперед.

Я вдохнул свободно весеннюю свежесть марта,
Когда выбрался из подземелий на солнечный свет.
А они всё стояли, бросаясь друг в друга матом,
У открытой двери с надписью: "Выхода нет"

Свой "Сон" показывает Саш N:

Пришел домой,
Снял куртку, крылья и нимб.
Зеркало, и кто-то чужой за ним.
Поел. Прилег. Встал, чтобы выключить свет.
Не спится. Стихи Блок, Маяковский, Фет,
Цветаева, Бродский ... Сон.
Размыты сюжет и герои. Отчетлив фон.
Вплоть до утра, где в плоть втыкается луч,
Сквозь одеяло, форточку, щелочку между туч...
Шторы. Стекло. Осмыслена суета...
Сахар.
Заварка.
Спички.
Плита.

В упор до дверей, где рядом тушится свет.
Царапают стены рога. Хвост заметает след.

буквоед же в это время делает вон чего – "Плод (На балконе найдя стетоскоп, я прослушивал твой живот) ":

На балконе найдя стетоскоп,
я прослушивал твой живот,
а ты важно морщила лоб
и смешно говорила: "Плод!"

Этот плод и рукой, и ногой
колотил в мочевой пузырь,
и, придя на УЗИ с тобой,
я шептал восхищенно: "Зырь!"

В мониторе ворочался мозг,
а в мозгу пульсировал ключ,
а на улице был Босх,
а в палате сиял луч.

"как на шахте угольной" – заунывно поет Абрамович:

шахтера в шахте завалило
какой-то горной ерундой
едва добрался он до жилы
богатой медною рудой
теперь заваленный по пояс
стоит недвижим в темноте
ну и приснится же такое
когда заснешь на животе

Теперь позвольте предложить вашему вниманию две драмы в стихах. Неутомимый экспериментатор SYYO и его "Математические стихи о времени.":

Можно ли запретить жить,
Взамен оставив изменчивую ношу?
Можно ли, во всю прыть,
С перекошен-
Ной от плотоядности физиономией,
Бежать по судьбам и ставить силки
Любителям жить?
Можно ли?

Случилось
31.03.02
Не стоило смотреть на часы в 2:30:
Функция времени
В этой точке
Не имеет области определения
Проносятся мимо
Крыши, лица
ВсЕ с ног на головы
И это еще цветочки

Бесполезно названивать
С остервенением
Фор тхоуз ху ноуз
У них застыли
И кончились батарейки.
Кто они? Кто я?
Подсознайка,
Перепонятый сопространственниками,
Вывесивший кучу лживых баннеров:
Нежить тиранскую,
Кефирную дорогу,
Ночную уродину,
Зулусского кота

Спицы!
Калька!
Толокушка!
Огонек!
Ницца!
Галька!
Кукукушка!
Рагнарек!

Уеду в Мужайск.
Буду сильным.

Та-дам!!!
Поимели область определения
в 03:00.

Теперь вс знаю:
Просто часы отстали на час.
Просто часы отстали.
Просто часы.
Просто.
03:01.
31-03-го
стало все просто.
На ...
И тыгыдым тэдеть его.

И лаконичный Zajchik – "О надписях":

Написано на стенке слово "ХУЙ"
Помадой цвета нежного коралла.
И чья тебя рука нарисовала?
Ты - детства мимолетный поцелуй.
Давным-давно твое минуло время,
Взросло на смену нам иное племя -
И вот святую простоту твою
Сменили иностранные "FUCK YOU!",
Культуры иноземной злые струпья,
Я их не понимаю, ибо туп я.

Немного Востока – :

***
сперва самолет!
отвяньте, глупые бабы,
мы ведь пилоты!

***русалке
сперва пароход!
отвянь, похотливая рыба,
мы ведь матросы!

***
... и т.д.

Вот такие дела, дорогие мои. Надо всегда жестко расставлять приоритеты!
За сим позвольте откланяться до новых приятных встреч.

С вами была промерзшая, печальная и бродячая кшк aka Stray Cat.

Катерина Молочникова: список обзоров