Дело «Брекнелл (Brecknell) 
против Соединенного Королевства»

(Жалоба № 32457/04)

Постановление[1]

г. Страсбург, 27 ноября2007 г.

По делу «Брекнелл против Соединенного Королевства» Европейский Суд по правам человека (Четвертая Секция), заседая Палатой в составе:

Йозепа Касадеваля, Председателя Палаты,

сэра Николаса Братца,

Джованни Бонелло,

Криштака Трайя,

Станислава Павловского,

Яна Шикуты,

Пяиви Хирвеля, судей,

а также при участии Лоренса Эрли, Секретаря Секции Суда,

заседая 6 ноября2007 г. за закрытыми дверями,

вынес следующее Постановление:

ПРОЦЕДУРА

1. Дело было инициировано жалобой (№ 32457/04), поданной 10 сентября2004 г. в Европейский Суд по правам человека (далее – Европейский Суд) против Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии гражданкой Ирландии Энн Брекнелл (Ann Brecknell) (далее – заявительница) в соответствии со статьей 34 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

2. Интересы заявительницы, которой была предоставлена правовая помощь, в Европейском Суде представляли адвокаты фирмы «Мадден энд Финукейн» (Madden & Finucane) из г. Белфаст (Belfast). Власти Соединенного Королевства в Европейском Суде были представлены Уполномоченным Соединенного Королевства при Европейском Суде по правам человека Дж. Грейнджером (J. Grainger), Министерство иностранных дел и по делам Содружества (г. Лондон (London)).

3. Заявительница утверждала, что не было проведено адекватное расследование утверждений о сговоре и/или причастности сил безопасности к убийству ее мужа, а также что у нее отсутствовало эффективное средство правовой защиты в связи с этим. Она ссылалась на статьи 2 и 13 Конвенции.

4. Решением от 6 марта2007 г. Европейский Суд объявил жалобу приемлемой для рассмотрения по существу.

5. Власти Соединенного Королевства и заявительница представили дополнительные письменные доводы (пункт 1 правила 59 Регламента Суда), на которые каждая сторона представила возражения (пункт 1 правила 59 Регламента Суда). После консультаций со сторонами Палата решила, что проведение слушаний по существу дела не требуется (пункт 3 in fine правила 59 Регламента Суда).

ФАКТЫ

I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА

6. Заявительница родилась в 1933 году и проживает в г. Арма (Armagh). Она является вдовой Тревора Брекнелла (Trevor Brecknell). 

A. Нападение на «Доннеллис-бар» (Donnelly’s Bar) и первоначальное расследование

7. 19 декабря1975 г. боевики из организации лоялистов прибыли к «Доннеллис-бару», Силвербридж (Silverbridge), графство Арма, и произвели пулеметную очередь по лицам, находившимся возле бара. Два человека вошли в бар. Один обстрелял комнату из автоматического оружия, а другой метнул в помещение бомбу. Тревор Брекнелл, Патрик Доннелли (Patrick Donnelly) и Майкл Доннелли (Michael Donnelly) (в возрасте 14 лет) были убиты, и еще шесть человек получили серьезные ранения. Заявительница на тот момент находилась в больнице после рождения дочери, и о гибели мужа ей сообщили больничный священник и врач.

8. «Скорая помощь» и полиция были немедленно уведомлены о происшествии. Пока убитых и раненых убирали с места происшествия, прибывших солдат полка Королевских шотландцев (Royal Scots Regiment) забросали камнями, и им пришлось удалиться. Вследствие враждебного отношения полиция решила не осматривать место преступления до рассвета.

9. 20 декабря1975 г. детективы и сотрудники, специализирующиеся на осмотре места преступления, прибыли на место преступления. Отдельные предметы были изъяты для проведения экспертизы, включая стреляные гильзы от патронов калибра9 мм. Был опрошен ряд лиц, находившихся в баре в ночь накануне нападения, и позднее были получены показания значительного числа посетителей, находившихся там во время происшествия. Власти Соединенного Королевства полагали, что все лица были опрошены, но некоторые дали детективам лишь устные объяснения.

10. Тела погибших были опознаны, и было произведено их вскрытие.

11. Ответственность за происшествие впоследствии взяла на себя незаконная лоялистская военизированная организация «Коммандос Красной руки» (Red Hand Commandos).

12. Власти Соединенного Королевства заявили, что, несмотря на усилия полиции, невозможно было установить конкретного обвиняемого. Свидетели прибытия боевиков в ночь нападения отсутствовали. Хотя был замечен автомобиль «Форд Кортина» (Ford Cortina), скрывшийся с места происшествия после нападения, никто не мог установить, принадлежал ли он боевикам или использовался ими, чтобы скрыться с места преступления. На основании опроса посетителей бара был составлен фоторобот, но это не помогло установить причастность какого-либо лица к происшествию. Следователь на тот момент считал, что ответственность могли нести экстремистские лоялистские элементы из округи г. Портадаун (Portadown). Считалось, что некоторые лица, относящиеся к этой категории, были задержаны и допрошены, однако это не принесло положительных результатов. Для директора Службы публичных обвинений был подготовлен отчет, и в отсутствие доказательств причастности каких-либо лиц к происшествию директор Службы публичных обвинений не распорядился о возбуждении уголовного преследования.

13. 26 ноября1976 г. было начато расследование по факту гибели трех лиц.

14. Полиция впервые обратилась к заявительнице через три дня после убийства. Следователь Королевской полиции Ольстера (Royal Ulster Constabulary), который вернул заявительнице личные вещи мужа, сообщил ей, что полиция знала, кто причастен к нападению, но все они имели алиби, поскольку играли в пул в Маркетхилле (Markethill) в момент убийства. В то время Королевская полиция Ольстера больше не контактировала с заявительницей по поводу дела.

B. Расследование в отношении МакКофи (McCaughey), Уэйра (Weir), МакКлёра (McClure) и Шилдс (Shields) в 1978–1981 годах

15. Расследование в связи с нападением на «Доннеллис-бар» не прекращалось и вновь активизировалось в 1978 году, когда католический священник отец Хью Мерфи (Hugh Murphy) был похищен лоялистскими вооруженными формированиями, которые намеревались использовать его как заложника против Ирландской республиканской армии (ИРА) (IRA). Полиция задержала полицейского констебля-резервиста Уильяма МакКофи (William McCaughey), который в ходе допроса описал свою роль в похищении священника и в ряде иных происшествий с участием лоялистских вооруженных формирований. Затем последовал ряд других задержаний, включая задержание сотрудника полиции Джона Уэйра (John Weir), который предположительно был причастен к убийству владельца магазина Стратхерна (Strathearn) в Ахогхилле (Ahoghill) в апреле 1977 года: он был осужден за это убийство в июне 1980 года. Власти Соединенного Королевства заявили, что МакКофи и Уэйр отказались назвать имена двух лоялистских боевиков, которые вместе с ними были причастны к убийству, пока они не получат иммунитета от преследования. Полиция и орган, осуществляющий преследование, приняли решение до суда не вступать в процесс переговоров с Уэйром и МакКофи. Хотя к обоим после их осуждения обращалась полиция, чтобы узнать, не хотели бы они на этой стадии дать показания против лоялистских боевиков, оба отказались делать это, пока это не принесет какую-либо выгоду для них. Власти Соединенного Королевства заявили, что в течение периода, когда Уэйр содержался под стражей, его много раз допрашивали. Он никогда не давал показаний о своей причастности или причастности иных лиц к преступлениям помимо убийства Стратхерна.

16. МакКофи, однако, сообщил о причастности резервиста Королевской полиции Ольстера Лоренса МакКлёра (Laurence McClure) к ряду происшествий, включая нападение на «Доннеллис-бар».

17. МакКлёр был задержан вместе с женщиной, которую звал Элизабет (Elizabeth), или Лиз Шилдс (Liz Shields)[2]. После допроса оба признались в том, что подвозили трех лиц, МакКоннелла (McConnell), служившего в Полку обороны Ольстера (Ulster Defence Regiment), и двух других неизвестных лиц в ночь происшествия. Признавая, что они знали о причастности этих трех лиц к незаконной деятельности, они утверждали, что им не были известны какие-либо подробности, и лишь после событий они могли связать тот факт, что они подвозили данных лиц, с происшествием в «Доннеллис-баре». МакКлёр и Шилдс были обвинены в преступлении, предусмотренном статьей 5 Закона об уголовном праве (Северная Ирландия) (Criminal Law Act (Northern Ireland)) 1967 года – сокрытие информации, касающейся преступления. МакКоннелл к этому моменту был убит ИРА, и было невозможно установить личности двух других лиц в автомобиле. В апреле 1981 года директор Службы публичных обвинений принял решение не поддерживать обвинение в отношении МакКлёра и Шилдс. Это решение было основано на мнении старшего прокурора и мотивировалось рядом факторов: задержкой передачи дела в суд, снятием обвинений в отношении иных обвиняемых в преступлениях, вытекающих из расследования на основании признаний МакКофи, низкой вероятностью вынесения приговора, связанного с лишением свободы, а также влиянием постановления лорда-судьи Джонса (Jones), процитированного в другом деле (см. «Обвинение против Доннелли» (R v. Donnelly) [1986] NI 54), которое рассматривалось как исключающее любую разумную перспективу осуждения, поскольку лицо, обвиняемое в сокрытии информации, могло воспользоваться правовой защитой.

C. Заявления Уэйра и реакция властей

18. В январе 1999 года или примерно в этот период Джон Уэйр, который был освобожден из места лишения свободы по специальному разрешению в 1993 году, рассказал журналистам о состоявшемся в середине 1970-х годов сговоре служащих Королевской полиции Ольстера и Полка обороны Ольстера с военизированными формированиями лоялистов из округи г. Портадаун. Его заявление было опубликовано в газете «Санди таймс» (Sunday Times) в марте 1999 года. Оно было получено Центром Патрика Финукейна (Patrick Finucane Centre) (далее – Центр) – неправительственной правозащитной организацией из г. Дерри (Derry). Копия была предоставлена Центром Алану Брекнеллу (Alan Brecknell), сыну Тревора Брекнелла.

19. Джон Уэйр выступил с подробными утверждениями о сговоре сил безопасности с лоялистскими военизированными формированиями, в том числе о том, что МакКлёр, бывший констебль-резервист Королевской полиции Ольстера, говорил ему, что ферма Митчелла (Mitchell), принадлежавшая другому сотруднику Королевской полиции Ольстера, использовалась как база, с которой совершались нападения лоялистов, включая нападение на «Доннеллис-бар» в Силвербридже. Уэйр также утверждал, что Стюарт Янг (Stuart Young), Сэмми МакКу (Sammy McCoo), Шилли Силкок (Shilly Silcock) [подозреваемый T] и Роберт МакКоннелл (Robert McConnell) (служащий Полка обороны Ольстера на условиях неполного времени) совершили нападение и что автомобиль, на котором они скрылись, был предоставлен Лоренсом МакКлёром и Элизабет Шилдс. Он утверждал, что после нападения группа вновь собралась на ферме Митчелла.

20. Заявление также указывало на связь между нападением на «Доннеллис-бар» и иными нападениями, предположительно осуществленными силами безопасности Королевской полиции Ольстера и Полка обороны Ольстера и лоялистскими военизированными формированиями. Эта группа использовала ферму в Гленнэйне (Glennane), принадлежащую Джеймсу Митчеллу (James Mitchell), резервисту Королевской полиции Ольстера, как базу для нападений на католиков и националистов. Другие нападения предположительно повлекли за собой убийство Колма МакКартни (Colm McCartney) и Шона Фармера (Sean Farmer) на фиктивном пункте проверке транспортных средств в августе 1975 года (см. жалобу № 34575/04); убийство Джона (John) и Брайана Риви (Brian Reavey) и ранение Энтони Риви (Anthony Reavey) в их доме 4 января1976 г. (см. жалобу № 34640/04); убийство Джозефа (Joseph), Барри (Barry) и Деклана O’Дауд (Declan O’Dowd) и ранение Барни O’Дауда (Barney O’Dowd) в доме последнего в январе 1976 года (см. жалобу № 34622/04); нападение на «Рок-бар» (Rock Bar), в результате которого был тяжело ранен Майкл МакГрат (Michael McGrath) (см. жалобу № 34651/04). Уэйр также связывал эти нападения со взрывами в городах Дублин (Dublin) и Монаган (Monaghan), в результате которых было убито 33 человека в Республики Ирландия.

21. 10 июня1999 г. или примерно в это время по ирландскому телеканалу «РТЭ» (RTE) была показана телевизионная программа, которая содержала утверждения о причастности сил безопасности к ряду смертей, включая смерть Тревора Брекнелла. Уэйр заявил в этой программе, что сотрудники Королевской полиции Ольстера и Полка обороны Ольстера были прямо причастны к нападению на «Доннеллис-бар». В программе «Би-би-си спотлайт» (BBC Spotlight) был представлен аналогичный документальный фильм, посвященный данным утверждениям.

22. Эти утверждения привлекли большое внимание по обеим сторонам ирландской границы и стали предметом полицейского расследования в обеих юрисдикциях. Власти Соединенного Королевства заявили, что полицейское расследование в Северной Ирландии было сосредоточено на вопросе о том, должны ли заявления Уэйра оцениваться как внушающие достаточное доверие, чтобы требовалось расследование в полном объеме. Они получили от журналиста отредактированную расшифровку интервью с Уэйром. В то время, как его место нахождения не было известно Королевской полиции Ольстера, Уэйр встретился с высокопоставленными сотрудниками ирландской полиции в Посольстве Ирландии 15 апреля1999 г. Гарда (Garda) (полиция Республики Ирландия) предоставила Королевской полиции Ольстера копию его показаний вместе с дополнительным заявлением, сделанным Уэйром другому журналисту, от 3 февраля1999 г. Полиция проанализировала доступные материалы и предприняла попытку установить лиц, которых необходимо было допросить. Выяснилось, что некоторые из них умерли, а другие проживают за границей и не могут быть обнаружены. С июля по декабрь 2001 года были произведены семь допросов лиц, игравших центральную роль в утверждениях Уэйра, место нахождения которых могло быть установлено, с предупреждением о том, что все сказанное может быть использовано в качестве доказательства по делу. Обвинения предъявлены не были. Допросы проводились в форме представления допрашиваемому лицу утверждений Уэйра с тем, чтобы он или она могли их прокомментировать. Преобладающей реакцией были отрицание какой-либо причастности и утверждение о том, что Уэйр сообщил неправду. Допрошенные лица не давали признательных показаний. Также были допрошены менее значимые лица и сотрудники полиции, которые участвовали в допросе Уэйра в 1978 году. Последние утверждали, что Уэйр не упоминал вопросы, о которых говорил в настоящее время.

23. Проводились регулярные встречи с коллегами Королевской полиции Ольстера в Республике Ирландия. Королевская полиция Ольстера также сотрудничала с судебным расследованием, возбужденным в Республике Ирландия по факту взрывов в городах Дублин и Монаган (см. ниже дополнительную информацию). В частности, сотрудники Королевской полиции Ольстера предоставили расследованию баллистические данные, которые связывали отдельные примененные единицы оружия более чем с одним происшествием. В феврале 2000 года Королевской полиции Ольстера был составлен обширный отчет для Гарды в отношении утверждений Уэйра. Он содержал сведения биографического характера о Уэйре и описание, в частности, расследования 1978 года в отношении МакКофи, Уэйра и иных лиц. Согласно его выводам расследование предполагалось продолжить, однако вопрос о том, заслуживает ли он доверия, вызывал сомнения. Власти Соединенного Королевства утверждали, что Уэйр не мог быть обнаружен, несмотря на проведенный розыск. Данный отчет не был раскрыт, поскольку расследование еще продолжалось. Промежуточный отчет Королевской полиции Ольстера от 27 февраля2001 г. содержал вывод о том, что необходимо допросить Уэйра до формирования окончательной оценки достоверности его утверждений: такой допрос не был возможен, поскольку его место нахождения не было известно. В отчете было отмечено, что упоминания о данных утверждениях отсутствовали до 1999 года и что бóльшая часть сказанного им представляла собой слухи и предположения. Розыски, осуществленные британским посольством в Нигерии (где находился его известный адрес), а также криминальной разведкой и иными органами, не позволили установить место нахождения Уэйра. Было сделано обращение в Гарду и секретариат расследования взрывов в городах Дублин и Монаган (secretariat of the Inquiry into the Dublin and Monaghan bombings), не принесшее положительного результата.

24. В ноябре 2003 года заместителем главного констебля (Оперативный департамент преступности (Crime Operations)) был подготовлен дополнительный отчет в отношении утверждений Уэйра. Он также не мог быть раскрыт в связи с продолжавшимся расследованием, но власти Соединенного Королевства заявили, что он напрямую касался нападения на «Доннеллис-бар», отмечая, что Уэйр назвал имена шести лиц, трое из которых, как было известно, причастны к нападению. В отчете отмечалась сложность продвижения проверки по делу без допроса Уэйра и была дана рекомендация о полном пересмотре дела о нападении и передаче этого дела на рассмотрение Группы дополнительного расследования тяжких преступлений (Serious Crime Review Team), чтобы решить вопрос о необходимости возобновления расследования. Эта рекомендация была принята. Группа дополнительного расследования тяжких преступлений была создана в марте 2004 года и наделена обязанностями, включающими в себя проверку всех дел об убийствах, совершенных ранее, путем оценки дела с точки зрения доказательных и следственных возможностей. Она осуществила предварительную проверку дела, которая завершилась отчетом от 14 июня2005 г. инспектора-детектива Рэмси (Ramsay) полиции Северной Ирландии (Police Service Northern Ireland). По его мнению, расследование само по себе не могло продвигаться дальше, однако в контексте связанных дел данное дело могло требовать дальнейшего исследования. Он предложил передать дело для дальнейшей оценки. Директор по расследованиям Группы расследований событий истории (Historical Enquiry Team), детектив – старший суперинтендант полиции Большого Лондона (London Metropolitan Police Force) Джеймс (James) взял под личный контроль расследование, которое прошло первые три из пяти стадий процедуры Группы расследований событий истории (сбор всех относимых материалов, оценка расследования на текущую дату, проверка доказательств с привлечением разведывательных и открытых и неполицейских источников, а также встречи с членами семьи потерпевших от нападения). Поскольку был выявлен ряд следственных возможностей, требовавших реализации, дело подлежало дальнейшему рассмотрению Группой расследований событий истории, которая связалась с Уэйром с помощью Центра. Власти Соединенного Королевства утверждали, что при обнаружении доказательств причастности полиции к убийствам к делу было бы привлечено Бюро Омбудсмена полиции по Северной Ирландии (Office of the Police Ombudsman for Northern Ireland). Последняя информация властей Соединенного Королевства о расследовании – в их последних объяснениях (см. ниже § 64).

D. Позиция заявителя и заинтересованных семей

25. Тем временем, в июле 1999 года Доннелли, владелец бара и отец одного из убитых при нападении, сообщил семье заявителя, что много лет назад он получал повестки о явке в суд. После обращения к властям адвокатов заявителя и Центра выяснилось, что в 1980 году или примерно в это время резервист Королевской полиции Ольстера Лоренс МакКлёр и Элизабет Шилдс, экономка на ферме Митчелла, были обвинены в сокрытии информации об убийцах. МакКлёр являлся лицом, на которое Уэйр ссылался как на главный источник информации о сговоре сил безопасности. Заявитель и ее семья не были проинформированы об этом разбирательстве.

26. Письмами от 5 июля и 10 ноября1999 г. Министерство по делам Северной Ирландии сообщило Центру, что в отношении высказываний Уэйра, которые были показаны в программе телеканала «РТЭ», велось расследование Королевской полицией Ольстера.

27. 31 января2000 г. Центр был проинформирован старшим суперинтендантом Силлери (Sillery) по поручению главного констебля о том, что обвинения в отношении двух лиц, связанные с нападением, были сняты. Ранее, 22 января2000 г., родственники Тревора Брекнелла и других лиц, убитых в «Доннеллис-баре», встретились со старшим суперинтендантом Королевской полиции Ольстера МакКанном (McCann), который вел расследование этого происшествия, а также убийств семьи Риви (Reavey). Он сообщил родственникам и сотруднику Центра, что в результате расследования он пришел к выводу о том, что имелся сговор между лоялистскими военизированными формированиями и служащими сил безопасности (Королевской полиции Ольстера и Полка обороны Ольстера) и что банда, совершившая нападение, состояла из сотрудников сил безопасности. Хотя он не сомневался в личностях членов банды, в числе которых он называл известного лоялистского экстремиста Сэмми МакКу, он полагал, однако, что отсутствовали достаточные для осуждения доказательства; он отклонил предположения о соучастии или политике воспрепятствования сверху и сообщил свое мнение о том, что обвинения против МакКлёра и Шилдс были сняты в связи с отсутствием доказательств. Он заявил, что некоторые причастные лица уже были мертвы, а один из них находился в весьма преклонном возрасте – 70 с лишним лет.

28. Письмом от 31 января2001 г. Министерство по делам Северной Ирландии сообщило Центру, что полиция не осуществляла расследование нападения на бар и что текущая полицейская проверка была сосредоточена на установлении достоверности сведений, раскрытых Джоном Уэйром, и решении вопроса о необходимости дополнительного расследования. Члены семьи будут проинформированы, если проведение дополнительного расследования признают необходимым.

29. 18 февраля2001 г. сотрудники Центра встретились с Джоном Уэйром в Париже (Paris). Он сообщил о связи между нападением на «Доннеллис-бар» и иными вышеупомянутыми происшествиями. Он указал, что нападение на бар совершили Стюарт Янг, Сэмми МакКу, Шилли Силкок и Роберт МакКоннелл (служащий Полка обороны Ольстера на условиях неполного времени, предположительно сотрудничавший с Вооруженными силами и спецназом Особой воздушной службы (Special Air Service)), и выразил мнение, что силы безопасности знали об этом. Он упомянул, что МакКоннелл был застрелен в более позднем столкновении.

30. В течение этого периода Центр обращался к полиции (которая была переименована из Королевской полиции Ольстера в полицию Северной Ирландии), требуя ответить на вопросы о первоначальных расследованиях различных происшествий. 19 декабря2001 г. была проведена встреча между сотрудниками Центра и детективом-инспектором Эйкеном (Aiken). Членами семей и от их имени были заданы вопросы относительно расследования происшествий. Семья Брекнелл обратилась с ходатайством об ознакомлении с материалами расследования.

31. Представители заявителя подали дополнительные ходатайства об ознакомлении с материалами полицейского расследования 29 мая2002 г. директору Службы публичных обвинений и министру и 19 сентября2002 г. в полицию Северной Ирландии.

32. 28 октября2002 г. полиция Северной Ирландии сообщила адвокатам заявителя следующее:

«(i) Расследование утверждений, с которыми выступил Джон Уэйр, продвинулось настолько далеко, насколько возможно на этой стадии – данное расследование сосредоточено на установлении достоверности утверждений Джона Уэйра и на вопросе о том, требуется ли дополнительное расследование.

(ii) В утверждениях, с которыми выступил Джон Уэйр, имеется ряд противоречий, и он не обратился к детективам полиции Северной Ирландии для дополнительного допроса с целью прояснения этих противоречий. В настоящее время он проживает за пределами юрисдикции.

(iii) В ходе расследования в 1978 году бывший констебль-резервист Лоренс МакКлёр и гражданское лицо Сара Элизабет (Лили) Шилдс (Sarah Elizabeth (Lily) Shields) были допрошены и признались, что они подвозили трех других лиц, включая Роберта МакКоннелла (ныне покойного), с места событий… примерно восемь миль от лицензированного помещения Доннелли до фермы Митчелла. Ни одно лицо не могло назвать двух других лиц, взятых в машину. Утверждения Уэйра относительно этого происшествия аналогичны фактам, раскрытым МакКлёром и Шилдс в ходе допроса, и должны были являться общеизвестными на момент судебного дела. Стюарт Янг, Сэмми МакКу и Филлип Силкок были также названы Уэйром в качестве причастных – эти лица должны были быть известны Джону Уэйру.

(iv) Многое из того, что утверждал Джон Уэйр, основано на слухах, предположительно сообщенных ему иными сотрудниками полиции, включая бывших констеблей-резервистов МакКлёра и Джеймса Митчелла. Эти лица были повторно допрошены и отрицали все утверждения Уэйра, отличные от того, в чем они признались во время расследования 1978 года. Как указывалось ранее, имеется ряд утверждений Джона Уэйра, которые детективы хотели бы уточнить у него, но это до сих пор не представилось возможным, поскольку он находится за пределами юрисдикции».

33. 20 ноября2002 г. была проведена еще одна встреча с детективом – старшим инспектором Уильямсоном (Williamson) с участием сотрудников Центра и семьи Брекнелл, а также родственников потерпевших в других происшествиях, на которой были заданы вопросы о следствии и уголовном преследовании, в частности, по делу Брекнелла.

34. 11 декабря2002 г. адвокаты заявителя просили министра по делам Северной Ирландии провести расследование жалобы на основании статьи 2 Конвенции в связи с утверждениями Джона Уэйра, в частности, указывая, что расследование полицией Северной Ирландии утверждений о причастности сотрудников Королевской полиции Ольстера не было совместимо со статьей 2 Конвенции. Они также утверждали, что требуется безотлагательное, публичное и доступное расследование, что родственники должны быть полностью осведомлены о ходе расследования и в максимальной степени участвовать в нем и что они должны быть ознакомлены со всеми документами, относящимися к расследованию.

35. 29 января2003 г. Центр запросил от имени заинтересованных семей баллистические данные об оружии, примененном в различных нападениях. 3 октября2003 г. полиция Северной Ирландии ответила, что такая информация не может разглашаться, поскольку это может воспрепятствовать суду над любым лицом, которому впоследствии будут предъявлены обвинения, но если какая-либо семья может продемонстрировать, какой вред им приносит нераскрытие информации, главный констебль рассмотрит данный вопрос в полном объеме.

36. 30 апреля2003 г. адвокаты заявителя письменно обратились к директору Службы публичных обвинений, запросив, в частности, копии признательных показаний Лоренса МакКлёра и Элизабет Шилдс, а также потребовав разъяснить, почему не осуществлялось уголовное преследование. 9 мая2003 г. директор Службы публичных обвинений заявил, что низкая вероятность назначения наказания, связанного с лишением свободы, не была единственным фактором, обусловившим решение не осуществлять уголовное преследование, а 12 мая2003 г. директор Службы публичных обвинений направил их в полицию Северной Ирландии по вопросу показаний и 22 мая2003 г. отказал в их предоставлении.

37. В июне и августе 2004 года Центр провел встречу с главным констеблем полиции Северной Ирландии с целью побудить его возобновить расследования по этим делам и обсудить дальнейшие действия. Никакие обязательства приняты не были, хотя главный констебль выразил мнение о том, что если расследование будет осуществлено, оно будет вестись изнутри полиции Северной Ирландии.

38. В ответ на повторные требования информации о расследовании и об ознакомлении с делом было сообщено, что вопрос рассматривается Группой дополнительного расследования тяжких преступлений (письма от 14 декабря2004 г. и 9 февраля2005 г.).

E. Заявление о рассмотрении судом вопроса относительно неадекватности расследования

39. 1 апреля2003 г. или примерно в эту дату семья Брекнелл обратилась за разрешением на обращение в суд, в частности, для получения заявления об отсутствии адекватного расследования смерти мужа заявителя в нарушение статьи 2 Конвенции, а также потребовала от министра проведения расследования жалобы на основании статьи 2 Конвенции. Разрешение было представлено Высоким судом 30 апреля2003 г. Разбирательство было приостановлено до разрешения другого дела.

40. 11 марта2004 г. Палата лордов постановила по делу «МакКерр против министра по делам Северной Ирландии» (McKerr v. the Secretary of State for Northern Ireland), что лицо, подающее жалобу на процессуальное нарушение статьи 2 Конвенции, не может ссылаться на Закон о правах человека 1998 года (Human Rights Act), если только смерть не произошла 2 октября2000 г. или позднее, когда закон вступил в силу. Тем самым было отменено Постановление Апелляционного суда Северной Ирландии от 10 января2003 г., согласно которому обязательство обеспечения эффективного расследования носило длящийся характер.

41. 3 сентября2004 г., после ходатайства министра об отмене разрешения на обращение в суд по делу заявителя, семья Брекнелл отозвала свое заявление о судебной проверке.

F. Доклады независимых комиссий по расследованию (Республика Ирландия)

1. Доклад о взрывах в городах Дублин и Монаган

42. Тем временем, в октябре 2003 года премьер-министру Республики Ирландия был представлен доклад независимой комиссии по расследованию взрывов в городах Дублин и Монаган (известный как доклад Баррона (Barron Report)). Доклад был опубликован 10 декабря2003 г. Независимая комиссия приняла во внимание показания, данные ирландской полиции Джоном Уэйром в 1999 году (касающиеся утверждений о преступлениях в Республики Ирландия), меморандум встречи организации, известной как «Справедливость для забытых» (Justice for the Forgotten), с Джоном Уэйром в 1999 году, расшифровку аудиокассет, направленных Уэйром в организацию «Справедливость для забытых» в июне 2000 года, и показания Джона Уэйра, данные им в рамках самого расследования 15 и 16 февраля2001 г. Доклад перечислял нападения фанатиков, предположительно связанные с «группой Гленнэйна» (Glennane group), состоящей из известных боевиков и членов Королевской полиции Ольстера и Полка обороны Ольстера, включая убийство мужа заявителя. В нем отмечалось следующее:

«Утверждения Джона Уэйра стали предметом проверки как со стороны Королевской полиции Ольстера, так и со стороны [ирландской полиции]. Эти проверки основывались на их общей информации, бóльшей частью полученной Королевской полицией Ольстера. Несмотря на это, Королевская полиция Ольстера и [ирландская полиция] пришли к совершенно разным выводам относительно того, заслуживает ли он доверия как свидетель».

43. Доклад ссылался на отчет, направленный Королевской полицией Ольстера 14 февраля2000 г. сотрудникам Гарды, расследовавшим утверждения Уэйра (см. выше § 42). Отчет Королевской полиции Ольстера содержал вывод о том, что, поскольку Уэйр являлся осужденным убийцей, достоверность его высказываний внушала сомнения и что результаты ее проверки не породили убеждение в том, что теперь он говорил правду. Независимая комиссия не нашла мотивы Королевской полиции Ольстера достаточными, чтобы отклонить утверждения Уэйра, а также отметила ряд ошибок и противоречий: например, Королевская полиция Ольстера указывала, что Лили Шилдс была мертва, тогда как проверка Гарды установила, что она еще была жива, и данная информация не принимала во внимание извлечения Специального подразделения Королевской полиции Ольстера, которые указывали на то, что Джеймс Митчелл знал 10 поименованных лоялистов, которые прибыли на ферму, шесть из которых упоминались в высказываниях Уэйра. Также Королевская полиция Ольстера не уделила достаточного внимания доказательствам, подтверждающим высказывания Уэйра. Сотрудники Гарды, в противоположность мнению, сформированному Королевской полицией Ольстера, сочли, что Уэйр «воспринимается как умный и проницательный человек, являющийся очень убедительным свидетелем», и что он «в высшей степени заслуживает доверия и располагает всесторонними подробностями об известных ему преступлениях». Доклад содержал следующее заключение:

«…В отношении нападений на “Доннеллис-бар” (Силвербридж)…  Джона Фармера и Колма МакКартни, семью Риви и семью O’Дауд один или более опрошенных дали информацию, подтверждающую сообщение Уэйра о лицах, ответственных за каждый из случаев».

44. В докладе упоминалось, что Гарда при содействии Королевской полиции Ольстера допросила Митчелла, МакКлёра, Шилдс, МакКофи и иных лиц, упомянутых Уэйром; они отрицали его утверждения. Хотя Гарда имела сомнения относительно возможности доверять им, отсутствовали дополнительные доказательства их причастности к происшествиям, кроме показаний, уже данных в иных разбирательствах. В докладе также подчеркивались баллистические доказательства, предоставленные Королевской полицией Ольстера, и отмечалось, что примененное оружие связывало нападения на «Доннеллис-бар», выстрелы в членов семьи Риви, убийство Фармера и МакКартни и нападение на «Рок-бар».

45. В докладе указывалось следующее:

«Вся эта информация убедительно свидетельствует в пользу вывода о том, что в Северной Ирландии действовало не менее одной группы, включавшей в себя не только лоялистских боевиков, но также сотрудников Королевской полиции Ольстера и Полка обороны Ольстера, и использовавшей оружие, полученное у центрального интенданта, которому оружие возвращалось после использования…».

2. Доклад о взрывах бомб в г. Дандолк (Dundalk)

46. Независимая комиссия также получила поручение расследовать применение бомб в «Кейз-таверн» (Kay’s Tavern) в г. Дандолк, Республика Ирландия, где были взорваны бомбы 19 декабря1975 г., в день обстрела и применения бомб в «Доннеллис-баре», Силвербридж, – происшествия, в результате которого был убит Тревор Брекнелл и которое в докладе Баррона было признано связанным со взрывом бомб.

47. В июле 2006 года комиссия утвердила промежуточный доклад. Она сочла, что ряд факторов предполагал связь двух происшествий. Ответственность за оба нападения взяла на себя организация «Коммандос Красной руки». Имеющиеся доказательства не были исчерпывающими, но предполагали, что бомбы в г. Дандолк были применены группой лоялистских диверсантов, связанных с Силами волонтеров Ольстера в Среднем Ольстере при содействии членов Сил волонтеров Ольстера из района Шанкилл-роуд г. Белфаст. Что касается расследования Королевской полицией Ольстера, она отметила, что восемь лиц, к которым обращался Центр, заявили, что они не давали показаний Королевской полиции Ольстера, и что, как представляется, обход домов не проводился. Однако, как указал владелец бара, следователь поддерживал с ним контакт в ходе расследования, и он был убежден, что данный сотрудник добросовестно пытался установить и задержать виновных лиц. Было также отмечено, что 29 декабря1975 г. Королевская полиция Ольстера публично просила отозваться всех, кто располагал информацией о нападении в Силвербридже, с особым упоминанием двух автомобилей, которые были замечены на месте происшествия. Информация об автомобилях была передана ирландской полиции.

48. В докладе рассматривались дополнительные проверки, которые последовали в 1978–1981 годах, и цитировались фрагменты показаний, данных МакКлёром, в которых шла речь о его причастности к нападению на «Рок-бар» и возможной роли в нападении в Силвербридже, когда в ночь событий вместе с Лили Шилдс он подвозил Роберта O’Коннелла и еще двух человек. Также цитировалась часть показаний Лили Шилдс. В докладе также цитировались извлечения из ежедневных регистрационных журналов полиции, в которых указывалось, что Уильям МакКофи обвинял Сэмми МакКу и [подозреваемого T] в нападении в Силвербридже, тогда как Джеймс Митчелл заявлял о причастности O’Коннелла и нескольких «портадаунских ребят», одним их которых предположительно являлся МакКу. Отмечая отсутствие информации о том, что произошло 28 июня1980 г., когда Королевская полиция Ольстера заявила, что обвинения в отношении МакКлёра и Шилдс «не будут поддерживаться», и о решении лорда-судьи Джонса, на которое была сделана ссылка (см. выше § 32), доклад содержал указание на то, что «создается впечатление, что дело в отношении МакКлёра и Шилдс было урегулировано или прекращено с целью уменьшения степени вины МакКлёра, когда ему грозило осуждение за участие в нападении на «Рок-бар»». Он также ссылался на письмо, направленное Центром в Министерство по делам Северной Ирландии, в котором признания МакКлёра оценивались не как непредоставление информации, а как оказание фактического содействия преступникам. Сообщение Министерства по делам Северной Ирландии, в котором приводились причины отказа от поддержания обвинения в более тяжких преступлениях в отношении двух обвиняемых и разъяснялось, что директор Службы публичных обвинений на момент событий знал о решении лорда-судьи Джонса, не может быть признано полным ответом на утверждения об урегулировании вопроса для уменьшения воспринимаемой степени вины МакКлёра в нападении на «Рок-бар».

49. Как утверждалось, до разбирательства, связанного с причастностью к нападению на «Доннеллис-бар», 30 июня1980 г. МакКлёр был приговорен к двум годам лишения свободы с отсрочкой исполнения в три года за причастность к нападению на «Рок-бар» (хранение взрывчатых веществ, огнестрельного оружия и боеприпасов с намерением поставить под угрозу жизнь).

G. Разбирательство в отношении директора Службы публичных обвинений

50. 14 апреля2003 г. заявительница возбудила разбирательство в отношении директора Службы публичных обвинений, обжаловав различные аспекты принятия им решения в связи с решением не продолжать дело в отношении МакКлёра и Шилдс, в частности, потребовав обязать его отменить решения не осуществлять преследование, не представлять доказательства или отказаться от обвинения, а также отменить отказ предоставить полные и исчерпывающие мотивы для прекращения преследования и отказ предоставить копии их признательных показаний. Заявительница также обжаловала уклонение директора Службы публичных обвинений от осуществления его законного полномочия по проведению дальнейшего расследования гибели Тревора Брекнелла на основании пункта 3 статьи 6 Постановления о преследовании за преступления (Северная Ирландия) (Prosecution of Offences (Northern Ireland) Order) 1972 года.

51. В письменных показаниях старшего должностного лица Службы публичных обвинений от 2 февраля2006 г. было указано, что в связи со значительной давностью рассматриваемых дел все факты, относящиеся к механизму, посредством которого уголовные преследования были фактически прекращены, не могут быть установлены. Известно, что до дачи указания о прекращении преследования 8 апреля1981 г. было рассмотрено мнение старшего обвинителя. Лицом, фактически принявшим решение, был тогдашний директор Службы публичных обвинений сэр Барри Шо (Sir Barry Shaw), который вышел в отставку примерно 16 лет назад. Старший помощник директора, который участвовал в принятии решения и подготовил указание о прекращении дела, уже скончался.

52. Решением от 23 мая 2006 г. Высокий суд отклонил жалобу заявительницы. Он постановил, что переписка с Генеральным прокурором в апреле 2003 года свидетельствовала о том, что Генеральный прокурор не принимал заявление nolle prosequi. Представляется, что директором Службы публичных обвинений было принято решение не представлять доказательства против обвиняемых в суде, и такая практика на тот момент ошибочно именовалась nolle prosequi. Отметив, что преступление было совершено в 1975 году, обвинения были сняты в 1981 году и что было ясно в течение всего 2002 года, когда семья и Центр контактировали с полицией, что никакие действия по данному делу совершаться не будут, Высокий суд прокомментировал, что промежуток времени до подачи заявления в суд в мае 2003 года был очень значительным. Однако, если он ошибался в отношении задержки, заявление не подлежало удовлетворению по существу. Требование о раскрытии материалов дело не подлежало удовлетворению по процессуальным основаниям, поскольку оно было предъявлено к директору Службы публичных обвинений, а не к главному констеблю, в распоряжении которого находились указанные материалы. Решение директора Службы публичных обвинений не использовать свое законное полномочие распорядиться о полицейском расследовании являлось предметом усмотрения директора и не могло быть названо беспричинным или незаконным при обстоятельствах настоящего дела. Что касается оснований, директор Службы публичных обвинений отошел от своей практики, и основания были приведены его сотрудником в письменных показаниях. В любом случае степень обоснования относилась к ведению директора Службы публичных обвинений, и суд не мог обязать лицо, принимающее решение, привести достаточные основания для решения не осуществлять уголовное преследование. В отношении прекращения уголовного преследования судья отметил, что его причины включали в себя задержку передачи дела в суд, низкую вероятность вынесения приговора, связанного с лишением свободы, и «особенно влияние решения по другому делу, которое исключало любую разумную перспективу осуждения», что представляло собой ссылку на решение лорда-судьи Джонса, процитированное в деле «Обвинение против Доннелли» (R v Donnelly) ([1986] NI 54). Он счел очевидным, что решение было принято на самом высоком уровне и не было необдуманным. С учетом давности событий, смерти или отставки основных действующих лиц было невозможно прийти к выводу о том, что решение, которое имело разумную основу, было беспричинным в значении, установленном в деле «Уэнсбери» (Wednesbury), или незаконным. Он подчеркнул, что судебное обжалование этой категории прямо затрагивает третьих лиц, а именно двух обвиняемых, в отношении которых было прекращено преследование, и что было бы по существу несправедливо принимать решение, ухудшающее их положение, не дав им возможности быть заслушанными – и в отсутствие уведомления о данном заявлении – и такое решение могло также потенциально нарушать их права на презумпцию невиновности. Он отметил, что подразумеваемый nolle prosequi признается неправильным в принципе и по закону, поскольку лишь генеральный атторней мог делать это. Протокол заседания и документация позволяют предположить, что суду было сообщено о nolle prosequi. Хотя обвинение должно иметь возможность просто не представить доказательства, это может привести к оправданию; менее ясно, должно ли за этим следовать оправдание в силу закона. Он отказал в принятии деклараторного решения в отношении недействительности подразумеваемого nolle prosequi в связи с всеобщим признанием того, что это было неприемлемо, тем фактом, что данная практика прекратилась, промедлением со стороны заявителя и отсутствием обвиняемых в качестве сторон в заявлении.

ПРАВО

I. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 2 КОНВЕНЦИИ

53. Заявительница жаловалась на то, что Соединенное Королевство не обеспечило эффективное официальное расследование обстоятельств смерти ее мужа при наличии утверждений Джона Уэйра, относящихся к 1999 году, о причастности Королевской полиции Ольстера к убийству. Она ссылалась на статью 2 Конвенции, которая гласит:

«1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание.

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:

а) для защиты любого лица от противоправного насилия;

b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

с) для подавления, в соответствии с законом, бунта или мятежа».

A. Доводы сторон

1. Заявитель

54. Заявительница не просила Европейский Суд оценить адекватность первоначального расследования смерти ее мужа, хотя в ответ на объяснения властей Соединенного Королевства она обратила внимание на тот факт, что примерно восемь потенциальных свидетелей не давали показаний Королевской полиции Ольстера и что обход домов не проводился. Она также утверждала, что МакКлёр и Шилдс причастны лишь в степени последующего осознания того, что они подвозили лиц, причастных к нападению: насколько она могла видеть из показаний, воспроизведенных в докладе о взрывах бомб в Дандолке, осведомленность МакКлёра и Шилдс позволяла предъявить обвинение в умышленном убийстве, поскольку МакКлёр признал осведомленность о стрельбе, а Шилдс понимала, что она как-то связана с «Беспорядками»[3]. Она также полагала, что возникают сомнения относительно обстоятельств отказа от обвинения в отношении МакКлёра, не было представлено адекватных объяснений снятию обвинений, задержке их рассмотрения или их отделению от других предъявленных обвинений. Она утверждала, что отделение этих обвинений, несомненно, затронуло вынесение приговора о нападении на «Рок-бар», в котором он получил только наказание с отсрочкой исполнения.

55. Что касается расследования утверждений Уэйра, которое являлось предметом настоящей жалобы, заявительница обратила внимание на противоречия между выводами Королевской полиции Ольстера и докладом Барона в отношении достоверности. Последний отмечал, что ирландская полиция, которая допросила Уэйра и имела доступ ко всей информации, имевшейся в распоряжении Королевской полиции Ольстера, признала его убедительным свидетелем. По ее мнению, это свидетельствовало об отсутствии независимости Королевской полиции Ольстера, как иерархической, так и практической, и отсутствии эффективного и тщательного расследования Королевской полицией Ольстера. Она подчеркивала, что полиция Северной Ирландии была образована только в ноябре 2001 года, и, в любом случае, она в значительной степени являлась продолжением ранее существовавшей организации, не имевшей иерархической или практической независимости. В частности, она отметила, что сотрудник Королевской полиции Ольстера, проводивший расследование в 1999 году, был лишен доступа к информации, удерживаемой Специальным подразделением Королевской полиции Ольстера (например, информационные извлечения из протоколов допросов, которые были утрачены, – известные как ежедневные регистрационные листы), значительное количество фактических ошибок и неточностей в докладе Королевской полиции Ольстера (например, в нем указывалось, что Шилдс скончалась, тогда как в действительности она по-прежнему проживала на ферме Митчелла), игнорирование в докладе Королевской полиции Ольстера доказательств, подкреплявших показания Уэйра, и тот факт, что противоречия в версиях Митчелла 1978 года и 2000 года не исследовались, тогда как отрицание Дэвида Пейна, которому противоречило его прежнее осуждение[4], не было проанализировано, что свидетельствует о том, что процедура допроса Королевской полицией Ольстера в 1999 году являлась неадекватной. По сути, она утверждала, что допросы проводились Королевской полицией Ольстера только по требованию ирландской полиции и таким способом, который не связывал допрашиваемых с их причастностью к террористической деятельности и способствовал выводу о том, что Уэйр не заслуживает доверия. Относительно утверждений властей Соединенного Королевства о том, что не представлялось возможным допросить Уэйра, она отмечала, что он был доступен для журналистов, ирландской полиции и Независимой комиссии, и Группа расследований событий истории примерно через семь лет смогла найти его, используя Центр для связи. Точно так же оружие, использованное в различных нападениях, было, как представляется, проверено только по требованию Независимой комиссии.

56. Заявительница также не согласилась с утверждением властей Соединенного Королевства о том, что Уэйр не упоминал свои показания при расследовании 1978 года, указав на показания Уэйра, в которых он утверждал, что представлял сведения Королевской полиции Ольстера в 1978 году, но к ним не было проявлено интереса. Как показывает уклонение от допроса поименованного подозреваемого в убийстве Колма МакКартни и Джона Фармера (см. жалобу № 34575/04), Королевская полиция Ольстера не была заинтересована в полном расследовании сговора сил безопасности с лоялистами и прекратила соответствующие направления дознания. Отчеты, датированные ноябрем 2003 года, на которые ссылались власти Соединенного Королевства, не были представлены заявителю.

57. Заявительница подчеркнула, что Уэйр выдвинул свои утверждения в 1999 году и что расследование этих вопросов не совпадало с расследованием гибели людей в период «Беспорядков», которое осуществляли Группа дополнительного расследования тяжких преступлений (учрежденная в марте 2004 года) и Группа расследований событий истории (учрежденная в марте 2005 года). Основания для предположения об отсутствии адекватных ресурсов отсутствовали.

58. Заявительница утверждала, что возникла обязанность проведения расследования, отвечающего требованиям статьи 2 Конвенции, в связи с характером утверждений Уэйра, которые являлись достоверными и исходили от лица, находившегося в положении, позволявшем иметь соответствующие сведения, и в связи с тем, что Королевская полиция Ольстера в соответствии с национальным законодательством решила провести расследование в 1999 году. Прецедентной практикой Европейского Суда установлено, что такое обязательство может возникать, если обстоятельства, в частности, появление новых данных, порождают сомнение в первоначальном расследовании или затрагивают новые или более широкие вопросы. Тест для определения необходимости расследования заключается в том, делает ли характер доказательств разумным возложение на власти обязанности расследовать эту информацию или материал, или отвечает ли интересам правосудия возложение на власти обязанности расследовать новые доказательства. Кроме того, если органы самого государства сочли расследование необходимым, такое расследование должно обязательно соответствовать требованиям статьи 2 Конвенции. Требования независимости, подотчетности и транспарентности, эффективности, безотлагательности и оперативности остаются неизменными даже по прошествии времени, хотя меры, которые могли быть разумно приняты, могут быть затронуты этим фактором. Также имеют значение характер и эффективность расследования, имевшего место ранее, и характер новых доказательств. Однако расследование по делу, продолжавшееся более семи лет, не могло считаться оперативным. Начатое в июле 1999 года расследование Королевской полицией Ольстера окончено в октябре 2003 года, затем была проведена дополнительная работа до передачи дела Группе дополнительного расследования тяжких преступлений, Группа расследований событий истории приняла дело в апреле 2006 года, после чего расследование продолжалось до настоящего времени. Она отметила, что, в любом случае, Группа расследований событий истории не проводила полное эффективное расследование, а только стремилась установить, имеются ли дополнительные доказательные возможности. Кроме того, заявительница не была уведомлена Королевской полицией Ольстера о расследовании, но узнала о нем благодаря усилиям Центра, стремившего убедить власти принять меры, и после этого информация поступала только «в режиме капельницы». Она получила гораздо больше информации благодаря докладу Баррона и докладу о взрывах бомб в Дандолке, тогда как Королевская полиции Ольстера и директор Службы публичных обвинений отказались предоставить ей информацию, полученную этими источниками.

59. Заявительница не согласилась с утверждением властей Соединенного Королевства о том, что доказательства не являлись достаточными, чтобы оправдывать продолжение расследование или преследование, подчеркнув, что показания МакКлёра и Шилдс содержали данные, оправдывающие дальнейшее преследование, и что, в любом случае, расследование отвечало не только узкой цели обеспечения преследования, но также удовлетворения интересов общественности и родственников. Она также утверждала, что вопрос затрат времени и ресурсов полиции не мог использоваться для оправдания уклонения от проведения эффективного расследования.

2. Власти Соединенного Королевства

60. Власти Соединенного Королевства утверждали, что процессуальное обязательство в соответствии со статьей 2 Конвенции по расследованию утверждений Уэйра не возникло, поскольку они были высказаны в 1999 году – более чем через 20 лет после происшествия и по истечении значительного срока после прекращения обязанности государства по расследованию. Они подчеркивали, что полицейское расследование убийств имело место сразу после их совершения одновременно с дознанием; второе полицейское расследование состоялось в 1978–1981 годах в связи с утверждениями и информацией, поступившей от МакКофи, и информацией, поступившей от МакКлёра и Шилдс. По истечении этого первоначального периода отсутствовало длящееся обязательство расследования, и любые жалобы на эти расследования были бы поданы за пределами срока, предусмотренного пунктом 1 статьи 35 Конвенции.

61. Власти Соединенного Королевства полагали, что заявительница не вправе утверждать, что процессуальные обязательства могут всякий раз восстанавливаться при получении потенциально относимых новых данных. Такой подход серьезно умалял бы принцип правовой определенности, на который ориентирует пункт 1 статьи 35 Конвенции. Не только недопустимо восстанавливать обязательство после получения любых новых данных, хотя бы незначительных, но и невозможно сформулировать в ясных и определенных выражениях разграничение относительно предполагаемого качества новой информации, которое позволило бы всем сторонам сознавать свое положение в связи с тем, будет ли возобновлено расследование. Новое расследование также не может быть практически полностью отделено от того, которое проводилось ранее, и по истечении времени с учетом невозможности обнаружения законченных дел и отсутствия полезных сведений о подробностях у следователей, ранее занимавшихся расследованием, может отсутствовать реальная перспектива дополнительного плодотворного расследования, которое могло бы разумно составить предмет дальнейшего контроля со стороны Европейского Суда. Соответственно, это убедительный довод в пользу простого применения ясного правила срока давности, содержащегося в пункте 1 статьи 35 Конвенции (см. Решение Европейской Комиссии по правам человека по делу «МакДейд и другие против Соединенного Королевства» (McDaid and Others v. United Kingdom) от 9 апреля1996 г., жалоба № 25681/94, Decisions and Reports (DR) 85-A, p. 134, и Решение Европейского Суда по делу «Уокер против Соединенного Королевства» (Walker v. United Kingdom), жалоба № 34979/97, ECHR 2000-I).

62. Кроме того, в отношении возникновения позитивных обязательств Европейский Суд указывал, что на государство не должно возлагаться невозможное или несоразмерное бремя; когда с течением времени цель установления и наказания виновных в убийстве становится менее достижимой, наступает момент, когда от государства несоразмерно ожидать расходование ограниченных средств для расследования, которое не выглядит сулящим значимые результаты. Даже если полагать, что в деле «Хаккет против Соединенного Королевства» принят противоположный подход, Европейский Суд принял решение по нему без учета доводов по этим пунктам. В настоящем деле ввиду истечения примерно 24 лет после убийства отсутствовала реальная перспектива выявления новых материалов, которые могли бы обеспечить преследование и наказание виновных. Соответственно, процессуальное обязательство в данном деле не возникает.

63. Если данная позиция будет отклонена, власти Соединенного Королевства утверждали в качестве альтернативы, что процессуальное обязательство не возникает, поскольку утверждения, выдвинутые Уэйром в 1999 году, не порождали разумного ожидания представления новых данных, способных подкрепить преследование по истечении времени, и не имели характера или содержания, способных создать или восстановить какое-либо процессуальное обязательство по расследованию. Для этого новые данные должны быть весьма весомыми и на первый взгляд убедительными по характеру и должны обеспечивать серьезную или реальную перспективу успешного преследования, иначе на государственные органы будет возложено несоразмерное бремя по расследованию давних преступлений, возможно, в ущерб расследованию преступлений, имевших место недавно, и предотвращению будущих. В настоящем деле утверждения Уэйра о данном происшествии представляли собой ограниченные сведения, переданные косвенно третьим лицам, а не властям Северной Ирландии, в значительной степени основанные на слухах и догадках и не связанные с каким-либо источником веских доказательств. Самое большее, что могло быть сделано, это предъявить их лицам, названным Уэйром, которые неизбежно стали бы их отрицать. Кроме того, достоверность утверждений Уэйра подвергалась серьезному сомнению в связи с его обстоятельствами и тем фактом, что он не выдвигал подобных утверждений ранее, хотя имел такую возможность. В течение длительного периода его место нахождения было неизвестным, поскольку он покинул Соединенное Королевство и скрывался.

64. Однако даже если эти утверждения породили или восстановили процессуальное обязательство, расследование его утверждений отвечало требованиям статьи 2 Конвенции, поскольку при обстоятельствах истечения значительного срока оно было менее строгим или обширным. На меры, которые могли быть разумно приняты, также влиял фактор времени. Расследование было независимым, поскольку сотрудники Королевской полиции Ольстера, участвовавшие в первоначальном расследовании, давно покинули службу в органах безопасности или умерли, полиция Северной Ирландии пережила масштабную реформу и могла считаться независимой от Королевской полиции Ольстера, и в любом случае Группа расследований событий истории, которая в настоящее время осуществляла расследование, была независима от Королевской полиции Ольстера и полиции Северной Ирландии, тогда как полицейский омбудсмен по Северной Ирландии был также независимым и мог наблюдать за расследованием Группы расследований событий истории и контролировать его. Расследование было разумно оперативным с учетом обстоятельств и расходования полицейских ресурсов в Северной Ирландии: полиции мешало уклонение Уэйра от дачи показаний непосредственно ей, и все попытки установить его место нахождения не принесли результата. Кроме того, расследование было настолько эффективным, насколько можно было этого ожидать при таких обстоятельствах, заявительница  не указала какой-либо конкретной линии дознания или меры, которая могла быть принята, но не была реализована. Делались попытки встретиться с Уэйром. Однако когда он согласился встретиться с Группой расследований событий истории в Дублине, то отказался сделать письменное заявление или дать показания в суде. Имел также место семейный и общественный контроль в требуемой степени, поскольку отсутствовала обязанность знакомить родственников с материалами продолжающегося уголовного расследования, и сотрудники полиции неоднократно встречались с семьей и обсуждали с ней дело. Они сослались на прецедентную практику Европейского Суда, указывающую на отсутствие абсолютного права возбуждать преследование, и на то, что не устанавливалось нарушение в делах, в которых отсутствовало виновное уклонение от привлечения виновных в совершении преступлений к ответственности (см. Решение Европейского Суда по делу «Сула против Соединенного Королевства» (Szula v. United Kingdom) от 4 января2007 г., жалоба № 18727/06). В данном деле было признано, что в условиях, когда процедура проверки была близка к завершению, отсутствовали реальные дополнительные возможности доказывания, и они не могли составить достаточную доказательную основу для дальнейшего преследования.

B. Мнение Европейского Суда

1. Применимые принципы

65. Обязательство проведения эффективного расследования случаев незаконной или подозрительной гибели прочно установлена в прецедентной практике Европейского Суда (полный обзор принципов Большой Палаты см. в недавнем Постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу «Начова и другие против Болгарии» (Nachova and Others v. Bulgaria), жалобы №№ 43577/98 и 43579/98, §§ 110–113, ECHR 2005-VII). При рассмотрении требований, вытекающих из обязательства, следует помнить, что существенная цель такого расследования заключается в эффективном соблюдении национального законодательства, которое защищает право на жизнь, а в делах с участием государственных представителей или органов в обеспечении их ответственности за гибель людей, имевшую место в контролируемой ими сфере. Кроме того, даже при наличии препятствий или сложностей, которые мешают продвижению расследования в конкретной ситуации, безотлагательная реакция властей имеет принципиальное значение для поддержания общественного доверия их приверженности верховенству закона и исключения любых признаков сговора или терпимости к незаконным действиям (см. Постановление Европейского Суда по делу «МакКерр против Соединенного Королевства» (McKerr v. United Kingdom), жалоба № 28883/95, §§ 111 и 114, ECHR 2001-III).

66. Обязательство вступает в силу первоначально после насильственной или подозрительной гибели, и при обычных обстоятельствах уголовный процесс с состязательной процедурой при независимом и беспристрастном судье должен рассматриваться как обеспечивающий наиболее прочные гарантии эффективной процедуры установления фактов и возложения уголовной ответственности. Однако отсутствует абсолютное право требовать преследования и осуждения (см., например, упоминавшееся выше Решение Европейского Суда по делу «Сула против Соединенного Королевства»), и сам по себе факт того, что расследование окончилось в отсутствие конкретных или с ограниченными результатами, не свидетельствует о недостатках. Это обязательство средств (см. Постановление Европейского Суда по делу «Авшар против Турции» (Avşar v. Turkey), жалоба № 25657/94, § 394, ECHR 2001-VII). Однако, как в настоящем деле, может случиться, что позднее общественным достоянием становится информация, проливающая новый свет на обстоятельства гибели. Тогда возникает вопрос, восстанавливается ли процессуальное обязательство и в какой форме?

67. Европейский Суд должен отклонить довод властей Соединенного Королевства о том, что новое обязательство не возникает, и подлежит применению строгий шестимесячный срок, делая жалобы, поданные по истечении шести месяцев после окончания предварительного расследования, поданными с нарушением срока по смыслу пункта 1 статьи 35 Конвенции. Он уже усматривал основания для рассмотрения дел, в которых появлялись новые данные после окончания первоначального расследования гибели. В упоминавшемся выше деле «МакКерр против Соединенного Королевства», в котором затронут уголовный процесс над тремя сотрудниками, обвинявшимися в убийстве невооруженных подозреваемых в принадлежности к ИРА, и которое вызвало серьезную озабоченность по поводу того, что это происшествие наряду с двумя другими свидетельствовало о практике избыточного применения силы Королевской полицией Ольстера и умышленного сокрытия доказательств, Европейский Суд указал:

«…Могут возникнуть обстоятельства, когда возникают вопросы, которые не поднимались или не могли быть затронуты в ходе уголовного процесса, и статья 2 Конвенции может потребовать более широкого исследования.

…Цели, связанные с восстановлением уверенности общественности и членов семей в отношении законности применения силы со смертельным исходом, не были в полной мере достигнуты в ходе уголовного процесса. В данном случае Европейский Суд, следовательно, пришел к выводу, что статья 2 Конвенции требовала осуществления процедуры, с помощью которой все эти вопросы могли бы быть рассмотрены, а сомнения либо подтверждены, либо развеяны. Далее Европейский Суд рассмотрел вопрос о том, разобрались ли должным образом с этой озабоченностью власти».

68. В деле «Хаккет против Соединенного Королевства» (Hackett v. United Kingdom) (см. Решение Европейского Суда от 10 мая2005 г., жалоба № 34698/04), в котором была опубликована книга, в которой автор утверждал, что был ошибочно осужден за убийство мужа заявителя за несколько лет до этого, и указывал имя действительного виновника, Европейский Суд отметил, что могут возникать события или обстоятельства, которые порождают сомнение в эффективности первоначального расследования и суда или затрагивают новые или более широкие вопросы, и может возникать обязанность дополнительного расследования. Он указал, что характер и объем последующего расследования, требуемого процессуальным обязательством, неизбежно зависят от обстоятельств каждого конкретного дела и могут заметно отличаться от того, которое ожидается сразу после того, как имела место подозрительная или насильственная гибель.

69. Европейский Суд хотел бы также отметить, что не имеется достаточных оснований для чрезмерно настойчивых указаний относительно возможности обязательства по расследованию незаконных убийств, возникающего по истечении многих лет после этих событий, поскольку публичный интерес в обеспечении преследования и осуждения виновных твердо признается, особенно в контексте военных преступлений и преступлений против человечности.

70. Однако Европейский Суд хотел бы обратить внимание на следующие соображения. Не всякое утверждение или заявление может породить новое обязательство расследования в соответствии со статьей 2 Конвенции. Тем не менее ввиду фундаментального значения этого положения государственные органы должны быть внимательными к любой информации или материалу, которые могут либо поставить под сомнение выводы первоначального расследования, либо обеспечить продолжение расследования, которое ранее не пришло к определенным выводам. Обе стороны предложили возможные тесты. Европейский Суд имеет сомнения относительно того, возможно ли сформулировать тест, который мог бы плодотворно применяться к множеству возникающих разнообразных ситуаций. Полезно напомнить, что Конвенция предусматривает минимальные стандарты, а не наилучшую возможную практику, и государства-участники не лишены права обеспечивать дополнительную защиту или гарантии. Например, вопреки предположению заявителя, если статья 2 Конвенции не возлагает обязанности проведения расследования происшествия, тот факт, что государство избрало некую форму дознания, не влечет за собой применения стандартов статьи 2 Конвенции к разбирательству. Наконец, с учетом сложностей полицейской охраны общественного порядка в современных обществах и решений, которые должны приниматься с учетом приоритетов и ресурсов, позитивные обязательства должны толковаться способом, не возлагающим чрезмерное бремя на власти (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Осман против Соединенного Королевства» (Osman v. United Kingdom) от 28 октября1998 г., Reports of Judgments and Decisions 1998-VIII, § 116).

71. Имея в виду эти соображения, Европейский Суд придерживается мнения о том, что при наличии убедительного или достоверного утверждения, доказательства или иной информации, имеющих отношение к установлению и последующему преследованию или наказанию виновного в незаконном убийстве, власти несут обязанность принять дополнительные следственные меры. Меры, которые было бы разумно принять, значительно различаются в зависимости от фактической ситуации. Истечение времени неизбежно составит препятствие, что касается, например, места нахождения свидетелей и способности свидетелей достоверно восстановить события. Такое расследование в некоторых случаях может быть разумно ограничено проверкой достоверности источника или предполагаемых новых данных. Европейский Суд также хотел бы подчеркнуть, что с учетом основной цели новых следственных мер (см. выше § 65) власти вправе принимать во внимание перспективы успеха любого преследования. Важность права, гарантированного статьей 2 Конвенции, не оправдывает возбуждения разбирательства волей-неволей. Как уже указывалось ранее, полиция должна исполнять свои обязанности способом, который совместим с правами и свободами лиц, и она не может подвергаться критике за надлежащий учет презумпции невиновности или уклонение от использования полномочий по задержанию, обыску и изъятию ввиду ее разумного мнения о том, что в соответствующий период отсутствует требуемый стандарт подозрения для использования этих полномочий или что принимаемые меры не дадут конкретных результатов (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Осман против Соединенного Королевства», § 121).

72. Пределы применения требований эффективности, независимости, безотлагательности и оперативности, доступности для родственников и достаточного общественного контроля опять-таки зависят от конкретных обстоятельств дела, и, как указывалось выше, на них может влиять истечение времени. Если утверждение или новые данные могут указывать на сговор полиции или сил безопасности с причастными к незаконному убийству, критерий независимости обычно остается неизменным (по поводу важности этого критерия на самой ранней стадии процедуры см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Рамсахаи и другие против Нидерландов» (Ramsahai and Others v. Netherlands), жалоба № 52391/99, §§ 325, 333–341, ECHR-2007). Безотлагательность может не иметь того же значения, например, если отсутствует срочная необходимость охраны места преступления от загрязнения или получения свидетельских показаний в период, когда воспоминания являются свежими. Разумная оперативность остается существенным требованием, но вопрос разумности может разрешаться с учетом следственных перспектив и сложностей, которые существуют на этой поздней стадии.

2. Применение указанных принципов в настоящем деле

73. Европейский Суд напомнил, что в настоящем деле расследование убийства мужа заявительницы не привело к определенным результатам в 1981 году, когда было принято решение не поддерживать обвинения против МакКлёра и Шилдс, которые, как представляется, подвозили преступников в ночь происшествия, в связи с сокрытием информации об убийстве. Более чем через 17 лет Джон Уэйр сделал публичное заявление о сговоре между силами безопасности и лоялистскими террористами и назвал четырех лоялистов в качестве ответственных за нападение. Эти утверждения были опубликованы или распространены не позднее марта 1999 года и получили широкую известность, когда были освещены в телевизионной программе в июне 1999 года. Примерно в это время Королевская полиция Ольстера, как представляется, предприняла следственные действия. В 2001 году были проведены допросы семи лиц, упоминавшихся в заявлении Уэйра, а также тех, кто мог быть найден или жив, но новые полезные или имеющие значение для следствия данные получены не были. Информация была получена от коллег из ирландской полиции, а также предоставлена дознанию в Дублине, которое в то время рассматривало ряд происшествий (см. выше §§ 42–45). Как представляется, расследование Королевской полиции Ольстера было признано неудачным, поскольку необходимо было допросить Уэйра непосредственно. В то время как заявительница в ответ на утверждение властей Соединенного Королевства о недоступности Уэйра для властей Соединенного Королевства сообщала, что полиция Дублина и Центр не имели проблем при контактах с ним, Европейский Суд должен отметить, что Уэйр воздерживался от возвращения в сферу юрисдикции, где ему могли угрожать дополнительные уголовные обвинения или месть со стороны тех, кто был назван им в прессе. Он не усмотрел оснований не доверять заявлению властей Соединенного Королевства о том, что они принимали меры для установления места нахождения Уэйра, включая обращение по последнему известному адресу и направление запросов в ирландскую полицию и к персоналу расследования Баррона.

74. Европейский Суд отметил, что в 2004 году дело было передано Группе дополнительного расследования тяжких преступлений, которая провела дополнительную оценку, а затем передала его Группе расследований событий истории, где доказательства были проверены под наблюдением старшего сотрудника полиции Большого Лондона. Эта группа смогла допросить Уэйра, который отказался делать заявление или давать показания в суде Соединенного Королевства. Группа расследований событий истории, как представляется, пришла к выводу о том, что имеются недостаточные данные для продолжения расследования, хотя, как представляется, формальное решение об этом принято не было.

75. Прежде, чем перейти к оценке этих следственных мер с точки зрения стандартов статьи 2 Конвенции, Европейский Суд сначала отметил, что заявления Уэйра являлись серьезными, касались сговора сил безопасности с целью систематического нападения на невинных гражданских лиц и на первый взгляд являлись правдоподобными, происходили от источника, причастного к этим происшествиям, и содержали конкретные подробности. При этих обстоятельствах у властей возникла обязанность проверки достоверности информации и установления того, может ли быть эффективно проведено полное расследование с целью предъявления обвинений любому подозреваемому. По делу были совершены следственные действия. Их соответствие статье 2 Конвенции будет рассмотрено ниже.

(a) Независимость

76. Европейский Суд отметил, что первоначальное дознание проводила Королевская полиция Ольстера, которая была затронута заявлением Уэйра о том, что ее собственные сотрудники предположительно были непосредственно причастны к этим событиям. Они не могли рассматриваться как обладающие необходимой независимостью (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Рамсахаи и другие против Нидерландов», §§ 333–341). Именно Королевская полиция Ольстера проводила допросы лиц, названных Уэйром, и ей была доверена первоначальная оценка достоверности его утверждений. Это должно рассматриваться как недостаток ранней стадии дознания. Европейский Суд напомнил, что полиция Северной Ирландии приняла функции Королевской полиции Ольстера в ноябре 2001 года. Он признал, что полиция Северной Ирландии являлась институционально отличной от своей предшественницы, хотя она по необходимости унаследовала сотрудников и ресурсы. Европейский Суд отметил, что заявительница не выражала сомнений в независимости организаций с 2004 года (Группы дополнительного расследования тяжких преступлений и Группы расследований событий истории). Однако при данных обстоятельствах это не отменяет того факта, что в течение значительного срока дело находилось в сфере ответственности и под контролем Королевской полиции Ольстера. Соответственно, в этом отношении имело место несоблюдение требований статьи 2 Конвенции.

(b) Доступность для семьи и общественного контроля

77. Европейский Суд отметил, что данный аспект процессуального обязательства не требует доступа заявителей к материалам полицейских дел или копиям всех документов продолжающегося дознания или консультаций и информирования о каждом действии (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу «МакКерр против Соединенного Королевства», § 121, Решение Европейского Суда по делу «Грин против Соединенного Королевства» (Green v. United Kingdom) от 19 мая2005 г., жалоба № 28079/04, упоминавшееся выше Решение Европейского Суда по делу «Хаккет против Соединенного Королевства», жалоба № 34698/04). Представляется, что полиция принимала меры для встречи с членами семьи начиная примерно с 2000 года (см. §§ 27, 30, 33 и 36) и что имела место переписка полиции с представителями заявительницы. Если передавалась только ограниченная информация, как представляется, это объяснялось не созданием препятствий или путаницей, а отсутствием конкретных результатов. Европейский Суд не убежден, что в настоящем деле заявительница была отстранена от следственного процесса в такой степени, что это нарушало бы минимальный стандарт, предусмотренный статьей 2 Конвенции.

(c) Безотлагательность и разумная оперативность

78. Европейский Суд счел, что Королевская полиция Ольстера осуществляла дознание в отсутствие ненадлежащей задержки. Если дело затягивалось с 1999 по 2007 год, это, в основном, объяснялось отсутствием убедительных версий и сложностями допроса Уэйра, который оставался вне сферы юрисдикции. Нет оснований полагать, что имело место умышленное затягивание или увиливание. Европейский Суд также учел, что в этот период одновременно рассматривалось значительное количество других дел. Хотя мог возникнуть вопрос о медленном движении дела на ранних стадиях, когда им занималась Королевская полиция Ольстера, Европейский Суд учитывает свой ранее сделанный вывод об отсутствии независимости и не усматривает возникновения обособленного вопроса при этих обстоятельствах. Нарушение данных требований не усматривается.

(d) Эффективность

79. Что касается адекватности принятых мер, Европейский Суд не убежден доводом заявительницы о том, что имели место значительные упущения или недосмотр. Ключевые известные свидетели были допрошены, и были собраны и рассмотрены доступные доказательства. Европейский Суд не счел, что ошибки или недостатки Королевской полиции Ольстера, указанные заявительницей (см. выше § 55), могут рассматриваться как делающие следственный процесс неэффективным в целом.

80. Насколько заявительница утверждала, что МакКлёр и Шилдс могли быть подвергнуты дополнительному преследованию, Европейский Суд напомнил, что ранее их преследование было прекращено, и все попытки обжаловать законность этого шага не дали результата, в частности, из-за того, что заявительница затронула этот вопрос с опозданием, и из-за потенциальной несправедливости по отношению к двум заинтересованным лицам, не являвшимся сторонами по делу. Он отметил, что эти два лица были сравнительно незначительными участниками событий, и счел, что власти могли разумно учитывать, что попытка восстановить предыдущие обвинения или видоизменить в сторону пособничества и подстрекательства была бы обречена на неудачу или была бы неоправданно жестокой и не способствовала бы существенно в привлечении к ответственности виновных в гибели мужа заявительницы.

81. Также не является очевидным, что преследование любого лица имело бы перспективу ввиду отказа Уэйра сделать заявление или дать показания лично. При этих обстоятельствах Европейский Суд не может вменить властям виновную халатность, явную недобросовестность или пассивность (см., mutatis mutandis, упоминавшееся выше Решение Европейского Суда по делу «Сула против Соединенного Королевства»).

(e) Вывод

82. Европейский Суд установил, что действия следствия в связи с утверждениями Уэйра отличались недостатком независимости на ранней стадии. Только в этом отношении имело место нарушение статьи 2 Конвенции.

II. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 13 КОНВЕНЦИИ

83. На основании данного положения заявительница жаловалась на то, что она не располагала эффективным средством правовой защиты, утверждая, что постановление Палаты лордов от 11 марта2004 г. по делу «МакКерр против министра по делам Северной Ирландии» (McKerr v. the Secretary of State for Northern Ireland) устранило внутреннее средство правовой защиты в связи с ее утверждением о том, что длящееся расследование нарушало статью 2 Конвенции.

84. С учетом сделанных ранее выводов Европейский Суд счел, что нет необходимости отдельно рассматривать жалобу с точки зрения этой статьи Конвенции.

III. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ

85. Статья 41 Конвенции гласит:

«Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне».

A. Ущерб

86. Заявительница потребовала присудить ей компенсацию морального вреда в связи со страданиями, причиненными уклонением государства от проведения эффективного официального расследования обстоятельств смерти ее мужа.

87. Власти Соединенного Королевства утверждали, что даже если имело место процессуальное обязательство, было бы нецелесообразно применение того же стандарта, что и в делах о процессуальных нарушениях, имевших место непосредственно после смерти. Они полагали, что установление нарушения представляло бы собой достаточную справедливую компенсацию. В качестве альтернативы они высказывали мнение о том, что любая компенсация должна быть скромной.

88. Европейский Суд установил, что национальные власти не исполнили обязательства обеспечить на начальной стадии надлежаще независимую реакцию после утверждений Джона Уэйра относительно смерти мужа заявительницы. При этих обстоятельствах он счел, что заявительнице причинен определенный моральный вред, который не может быть в достаточной степени компенсирован самим выводом о нарушении Конвенции. Исходя из принципа справедливости, Европейский Суд присудил заявительнице 5000 евро.

B. Судебные расходы и издержки

89. Заявительница потребовала присудить ей в качестве компенсации судебных расходов и издержек29 239 фунтовстерлингов 71 пенс для оплаты счета ее адвокатов и29 375 фунтовстерлингов в качестве гонорара советника, в обоих случаях требуемые суммы включали в себя налог на добавленную стоимость. Последняя цифра являлась общей и охватывала работу по данному делу и четырем связанным с ним делам.

90. Власти Соединенного Королевства утверждали, что общая ставка гонораров адвокатов (с надбавкой в 50% за заботливость и сопровождение) являлась чрезмерной, и являлась бы достаточной половина затребованной суммы. Общее количество часов они также считали завышенным, поскольку все четыре дела, рассматривавшихся одновременно, затрагивали аналогичные вопросы; были отмечены 200 часов для советника. Они предлагали присудить не более20 000 фунтовстерлингов в качестве расходов адвокатов и15 000 фунтовстерлингов для советника в общей сложности по всем четырем делам.

91. Европейский Суд напомнил, что в соответствии со статьей 41 Конвенции компенсация судебных расходов и издержек может быть присуждена, если будет доказано, что они были действительными, понесены по необходимости и являлись разумными в своем размере (см., в частности, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Николова против Болгарии» (Nikolova v. Bulgaria) от 25 марта1999 г., жалоба № 31195/96, § 79, и Постановление Европейского Суда по делу «Смит и Грейди против Соединенного Королевства» (Smith and Grady v. United Kingdom) (справедливая компенсация), жалобы №№ 33985/96 и 33986/96, § 28, ECHR 2000-IX).

92. Ввиду сложности дела и принятой процедуры Европейский Суд присудил заявительнице 29 000 евро в качестве компенсации гонораров адвокатов и 22 000 евро в качестве компенсации гонорара советника, включая налог на добавленную стоимость.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

93. Европейский Суд счел, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной годовой процентной ставки по займам Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в части отсутствия независимости у Королевской полиции Ольстера на начальной стадии расследования, начатого в 1999 году;

2) постановил, что нет необходимости отдельно рассматривать жалобу заявительницы на нарушение статьи 13 Конвенции;

3) постановил, что:

(a) государство-ответчик должно в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявительнице следующие суммы, подлежащие переводу в фунты стерлингов по курсу на день выплаты:

(i) 5000 (пять тысяч) евро в качестве компенсации морального вреда;

(ii) 51 000  (пятьдесят одну тысячу) евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек;

(b) по истечении указанного трехмесячного срока и до произведения окончательной выплаты на указанные суммы начисляются простые проценты в размере предельной годовой ставки по займам Европейского центрального банка плюс три процента;

4) отклонил остальные требования заявительнице о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 27 ноября2007 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Т. Лоренс ЭРЛИ                            Йозеп КАСАДЕВАЛЬ

Секретарь                                   Председатель

Секции Суда                                Палаты Суда