Европейский Суд по правам человека

(Первая Секция)

(Жалоба № 3244/04)

Постановление Суда

Страсбург, 6 ноября 2008 г.

По делу «Дементьев против Российской Федерации» Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Нины Ваич,

Анатолия Ковлера,

Дина Шпильманна,

Сверре Эрика Йебенса,

Джорджио Малинверни,

Георга Николау, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 16 октября 2008 г.,

вынес в тот же день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой № 3244/04, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее – Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенция) гражданином Российской Федерации Владиславом Евгеньевичем Дементьевым (далее – заявитель) 17 декабря 2003 г.

2. Интересы заявителя представлял В. Гандзюк, адвокат, практикующий в г. Рязани. Власти Российской Федерации были представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека В.В. Милинчук.

3. 2 июля 2007 г. председатель Первой Секции коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции было решено рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

4. Власти Российской Федерации возражали против одновременного рассмотрения жалобы по вопросу приемлемости и по существу. Рассмотрев возражения властей Российской Федерации, Европейский Суд отклонил их.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1976 году и проживает в г. Рязани.

6. В настоящее время он состоит на действительной военной службе.

7. С 13 мая 2000 г. пo 5 мая 2001 г. заявитель служил в составе российского миротворческого контингента в Косово.

8. По возвращении в Россию он возбудил разбирательство против командира своей части о взыскании суточных за период службы за границей.

9. 14 апреля 2003 г. военный суд Рязанского гарнизона взыскал с воинской части в пользу заявителя 371 543 рублей 84 копейки в счет причитавшихся ему суточных.

10. Воинская часть не обжаловала решение в установленный законом 10-дневный срок, и 25 апреля 2003 г. решение вступило в силу. Было возбуждено исполнительное производство.

11. Однако 25 августа 2003 г. воинская часть подала надзорную жалобу на решение суда.

12. 5 ноября 2003 г. Президиум военного суда Московского военного округа отменил решение от 14 апреля 2003 г. в порядке надзора, рассмотрел дело и отклонил исковые требования в полном объеме. В мотивировочной части постановления указывалось на «неправильное применение норм материального права судом первой инстанции».

II. Применимое национальное законодательство

13. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации предусматривает следующее:

Статья 362. Основания для отмены или изменения решения суда
в кассационном порядке

«1. Основаниями для отмены или изменения решения суда в кассационном порядке являются: …

4) нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права».

Статья 387. Основания для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора

«Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов».

Статья 390. Полномочия суда надзорной инстанции

«1. Суд, рассмотрев дело в порядке надзора, вправе: …

2) отменить судебное постановление суда первой, второй или надзорной инстанции полностью либо в части и направить дело на новое рассмотрение; …

5) отменить либо изменить судебное постановление суда первой, второй или надзорной инстанции и принять новое судебное постановление, не передавая дело для нового рассмотрения, если допущена ошибка в применении и толковании норм материального права».

Право

I. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции в части отмены решения суда, вынесенного в пользу заявителя

14. Заявитель жаловался на то, что отмена решения от 14 апреля 2003 г. в порядке надзора нарушила его право на «доступ к правосудию», предусмотренное пунктом 1 статьи 6 Конвенции, и его право на уважение собственности, предусмотренное статьей 1 Протокола № 1 к Конвенции. Соответствующие части этих положений предусматривают:

Пункт 1 статьи 6 Конвенции

«Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях… имеет право на справедливое… разбирательство дела в разумный срок… судом…».

Статья 1 Протокола № 1 к Конвенции

«Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права…».

A. Доводы сторон

15. Власти Российской Федерации, руководствуясь Постановлением Большой Палаты по делу «Пельгрен против Франции» (Pellegrin v. France) (жалоба № 28541/95, ECHR 1999-VIII) и Постановлением Европейского Суда от 27 июля 2006 г. по делу «Канаев против Российской Федерации» (Kanayev v. Russia), жалоба № 43726/02»[1], утверждали, что жалоба заявителя в части статьи 6 Конвенции была не совместима ratione materiae»[2] с положениями Конвенции, так как заявитель был офицером и решение касается задолженности по выплате денежного содержания в связи с его военной службой. Они также утверждали, что статья 1 Протокола № 1 к Конвенции неприменима, поскольку заявитель не обладал «имуществом» в значении упомянутого положения Конвенции, так как он не имел права на получение «платежей в требуемом размере». Он также не имел «существующего имущества» или «законного ожидания». Что касается существа жалобы, власти Российской Федерации отмечали, что решение от 14 апреля 2003 г. было отменено, поскольку военный суд Рязанского гарнизона неправильно истолковал и применил нормы материального права.

16. Заявитель утверждал, что отмена окончательного решения от 14 апреля 2003 г. непоправимо нарушила принцип правовой определенности и лишила его права на получение денежных средств, которые он имел право получить.

B. Мнение Европейского Суда

1. Пункт 1 статьи 6 Конвенции

(a) Приемлемость жалобы

17. Власти Российской Федерации оспаривали применимость статьи 6 Конвенции к спору, возбужденному заявителем. Исходя из выводов Европейского Суда, сделанных в упоминавшемся выше Постановлении Большой Палаты по делу «Пельгрен против Франции», они утверждали, что жалоба заявителя в части статьи 6 Конвенции была не совместима ratione materiae с положениями Конвенции, поскольку споры, возбужденные государственными служащими, в том числе военнослужащими по поводу условий службы, исключены из сферы ее действия.

18. Европейский Суд исходит из того, что в Постановлении по делу Пельгрена он попытался дать автономное толкование понятия «государственная служба». С этой целью Европейский Суд установил функциональный критерий, основанный на природе обязанностей и ответственности служащего.

19. Однако в более позднем Постановлении Большой Палаты от 19 апреля 2007 г. по делу «Вильхо Эскелинен и другие против Финляндии» (Vilho Eskelinen and Others v. Finland), жалоба № 63235/00, Европейский Суд пришел к выводу о том, что функциональный критерий, установленный в Постановлении по делу Пельгрена, не упростил анализ применимости статьи 6 Конвенции к разбирательствам, в которых государственный служащий является стороной, и не внес достаточной определенности в эту сферу (§ 55). По этой причине Европейский Суд нашел нужным развить функциональный критерий, установленный в деле Пельгрена, и принял следующий подход:

«Tаким образом, для того чтобы государство-ответчик могло ссылаться на наличие у заявителя статуса государственного служащего в целях исключения применения статьи 6 Конвенции, должны быть достигнуты два условия. Во-первых, государство в своем законодательстве должно прямо исключить доступ к правосудию лиц, занимающих определенные должности, или указанных категорий персонала. Во-вторых, такое исключение должно быть оправдано объективными основаниями государственного интереса. Сам по себе факт принадлежности заявителя к сектору или ведомству, участвующему в осуществлении властных полномочий на основании публичного закона, не имеет решающего значения. Для того чтобы исключение было оправданным, государству недостаточно установить, что указанный государственный служащий участвует в осуществлении публичных полномочий, или что существует, как указано в Постановлении по делу Пельгрена, “особая связь доверия и лояльности„ между государственным служащим и государством как работодателем. Государство также должно доказать, что предмет спора относился к осуществлению государственной власти или затрагивал указанную особую связь. Таким образом, в принципе не может быть оправдания для исключений из сферы гарантий статьи 6 Конвенции обычных трудовых споров, в частности, затрагивающих вопросы заработной платы, пособий или аналогичных выплат, на основании особой природы отношений между конкретным государственным служащим и государством. По сути здесь действует презумпция применимости положений статьи 6 Конвенции. Государство-ответчик обязано доказать, что, во-первых, заявитель, государственный служащий, согласно национальному законодательству не обладает правом обращения в суд, и, во-вторых, нераспространение на него гарантий статьи 6 Конвенции оправданно» (cм. Постановление Большой Палаты от 19 апреля 2007 г. по делу «Вильхо Эскелинен и другие против Финляндии» (Vilho Eskelinen and Others v. Finland), жалоба № 63235/00, § 62).

20. Обращаясь к фактам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что заявитель имел доступ к правосудию согласно национальному законодательству. Он использовал это право и предъявил иск к своему работодателю. Военный суд Рязанского гарнизона рассмотрел требования заявителя и удовлетворил их, присудив заявителю суточные в связи с его службой за границей. После отмены окончательного решения от 14 апреля 2003 г. в порядке надзора требования заявителя были вновь рассмотрены и отклонены. Ни суды страны, ни власти Российской Федерации не указывали, что правовая система страны исключает обращение заявителя в суд. Соответственно, статья 6 Конвенции является применимой (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу «Вильхо Эскелинен и другие против Финляндии», § 63; и, в аналогичном контексте российских дел, Постановление Европейского Суда от 7 июня 2007 г. по делу «Довгучиц против Российской Федерации» (Dovguchits v. Russia), жалоба № 2999/03, § 33»[3]).

21. Европейский Суд также отмечает, что жалоба заявителя не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

(b) Существо жалобы

22. Власти Российской Федерации подчеркивали, что надзорная жалоба была подана стороной разбирательства всего через четыре месяца после вступления решения от 14 апреля 2003 г. в законную силу. Власти Российской Федерации ссылались на германский Гражданский процессуальный кодекс, который предусматривает возможность подачи заявления о пересмотре судебного решения в течение одного месяца с момента его вручения. Цель надзорного производства заключалась в устранении судебных ошибок. Дело заявителя явно не давало оснований для выплаты суточных, и суд надзорной инстанции должен был дать правильное юридическое толкование спорного вопроса для вынесения справедливого и законного решения и обеспечения правильного применения действующего национального законодательства в аналогичных случаях в будущем. Соответственно, нарушение принципа правовой определенности не было допущено.

23. Европейский Суд отмечает, что право на справедливое разбирательство дела судом, гарантированное пунктом 1 статьи 6 Конвенции, подлежит толкованию с учетом преамбулы к Конвенции, которая в соответствующей части провозглашает верховенство права частью общего наследия государств-участников. Одним из фундаментальных аспектов верховенства права является принцип правовой определенности, который, в частности, требует, чтобы после окончательного разрешения судами вопроса их решение в принципе не ставилось под сомнение (см. Постановление Европейского Суда от 28 октября 1999 г. по делу «Брумэреску против Румынии» (Brumărescu v. Romania), Reports  of Judgments and Decisions 1999-VII, § 61).

24. Этот принцип предусматривает, что ни одна сторона не вправе требовать возобновления разбирательства по делу исключительно с целью его пересмотра и вынесения нового решения. Право вышестоящих судов по отмене или изменению вступивших в силу судебных решений может использоваться для устранения существенных нарушений. Само по себе наличие двух точек зрения по вопросу не является основанием для пересмотра. Отступления от этого принципа оправданны, только когда их делают необходимыми обстоятельства существенного и непреодолимого характера (см. Постановление Европейского Суда по делу «Рябых против Российской Федерации» (Ryabykh v. Russia), жалоба № 52854/99, § 52[4], ECHR 2003-X; и Постановление Европейского Суда от 18 ноября 2004 г. по делу «Праведная против Российской Федерации» (Pravednaya v. Russia), жалоба № 69529/01, § 25[5]).

25. Европейский Суд отмечает, что пункт 1 статьи 6 Конвенции обеспечивает каждому право предъявить в суд любое требование, относящееся к его правам и обязанностям. Таким образом, он воплощает «право на правосудие», одним из аспектов которого является право на доступ к суду, то есть право возбуждать разбирательство в судах по гражданским делам. Однако это право было бы иллюзорным, если бы национальная правовая система государства-участника допускала бы отмену вступившего в силу решения вышестоящим судом только по причине несогласия с мнением нижестоящего суда для нового рассмотрения дела (см. Постановление Европейского Суда от 18 января 2007 г. по делу «Кот против Российской Федерации» (Kot v. Russia), жалоба № 20887/03, §§ 27–30[6]; и Постановление Европейского Суда от 14 июня 2007 г. по делу «Звездин против Российской Федерации» (Zvezdin v. Russia), жалоба № 25448/06, § 28[7]).

26. В настоящем деле решение от 14 апреля 2003 г., вынесенное в пользу заявителя, было отменено 5 ноября 2003 г. в порядке надзора на том основании, что военный суд Рязанского гарнизона неправильно применил нормы материального права. Европейский Суд должен оценить, осуществлялись ли полномочия властей по проведению надзорной процедуры таким образом, чтобы достичь в максимально возможной степени справедливого равновесия между интересами личности и необходимостью обеспечения надлежащего отправления правосудия (см., с необходимыми изменениями, Постановление Европейского Суда по делу «Никитин против Российской Федерации» (Nikitin v. Russia), жалоба № 50178/99, §§ 57 и 59, ECHR 2004-VIII[8]).

27. Власти Российской Федерации полагали, что настоящая жалоба отличается от упоминавшихся выше дел, поскольку надзорную процедуру инициировала воинская часть как сторона разбирательства в течение четырех месяцев после вынесения решения. Европейский Суд, однако, не убежден в том, что это отличие имеет решающее значение для анализа.

28. Европейский Суд подчеркивает, что вступившее в силу решение может быть отменено только при исключительных обстоятельствах, а не с единственной целью вынесения иного решения по делу. В российской правовой системе основания для отмены или изменения решений в кассационной инстанции в значительной степени совпадают с основаниями для их отмены в порядке надзора (сравни пункт 4 части 1 статьи 362 и статью 387 Гражданского процессуального кодекса). Решение от 14 апреля 2003 г. было отменено в порядке надзора в связи с неправильным применением норм материального права. Этот недостаток мог быть устранен на кассационной стадии. Таким образом, вступления в силу оспариваемого решения, вынесенного в пользу заявителя, можно было бы избежать, если бы воинская часть подала жалобу в установленный законом 10-дневный срок.

29. Европейский Суд также отмечает, что российский Гражданский процессуальный кодекс позволяет стороне подать надзорную жалобу, даже если она ранее не исчерпала средства кассационной процедуры. В настоящем деле воинская часть не подавала кассационную жалобу, в связи с чем истек установленный законом 10-дневный срок для оспаривания решения от 14 апреля 2003 г. Вместо этого она обратилась с надзорной жалобой более чем четыре месяца спустя, когда решение, вынесенное в пользу заявителя, вступило в силу, и судебные приставы-исполнители возбудили исполнительное производство. Власти Российской Федерации не указали исключительных обстоятельств, которые могли бы воспрепятствовать воинской части в своевременной подаче кассационной жалобы (см., в качестве аналогичного дела, Постановление Европейского Суда от 2 ноября 2006 г. по делу «Нелюбин против Российской Федерации» (Nelyubin v. Russia), жалоба № 14502/04[9]).

30. С учетом этих обстоятельств Европейский Суд находит, что, удовлетворив требование воинской части об отмене решения от 14 апреля 2003 г., Президиум военного суда Московского военного округа нарушил принцип правовой определенности и право заявителя на доступ к правосудию, предусмотренное пунктом 1 статьи 6 Конвенции. Соответственно, имело место нарушение этой статьи.

2. Статья 1 Протокола № 1 к Конвенции

(a) Приемлемость жалобы

31. Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации оспаривали применимость статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции на том основании, что заявитель не обладал «имуществом» в значении упомянутого положения Конвенции. В этой связи Европейский Суд отмечает, что он неоднократно указывал, что существование задолженности, подтвержденной вступившим в силу решением, составляет «имущество» лица, в пользу которого оно вынесено, в значении статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции (см., например, Постановление Европейского Суда от 18 января 2007 г. по делу «Булгакова против Российской Федерации» (Bulgakova v. Russia), жалоба № 69524/01, § 31[10]; и Постановление Европейского Суда от 18 ноября 2004 г. по делу «Праведная против Российской Федерации» (Pravednaya v. Russia), жалоба № 69529/01, § 38). Европейский Суд не усматривает оснований для отступления в данном деле от ранее сделанных выводов и отклоняет возражение властей Российской Федерации о том, что жалоба заявителя не совместима ratione materiae с положениями статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции.

32. Европейский Суд также отмечает, что жалоба заявителя на нарушение статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

(b) Существо жалобы

33. Власти Российской Федерации утверждали, что имущественные права заявителя не были нарушены, поскольку он не обладал никаким «имуществом». Он также не имел «законного ожидания» на извлечение выгоды из решения, поскольку оно было вынесено с очевидной судебной ошибкой.

34. Европейский Суд отмечает, что существование задолженности, подтвержденной вступившим в силу решением, дает лицу, в пользу которого оно вынесено, «законное ожидание» того, что задолженность будет выплачена, и составляет «имущество» этого лица в значении статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции. Отмена такого решения составляет вмешательство в его или ее право на беспрепятственное пользование имуществом (см., в частности, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда от 28 октября 1999 г. по делу «Брумэреску против Румынии», § 74; и Постановление Европейского Суда от 6 октября 2005 г. по делу «Андросов против Российской Федерации» (Androsov v. Russia), жалоба № 63973/00, § 69[11]).

35. Европейский Суд отмечает, что разбирательство касалось компенсации за невыплаченные суточные в связи с военной службой заявителя за границей. Национальный суд взыскал значительную сумму с воинской части. Отмена вступившего в силу решения подорвала веру заявителя во вступившее в силу судебное решение и лишила его возможности получения денежных средств, которые он законно рассчитывал получить. При таких обстоятельствах Европейский Суд полагает, что отмена решения от 14 апреля 2003 г. в порядке надзора возложила на заявителя избыточное бремя и, таким образом, была не совместима со статьей 1 Протокола № 1 к Конвенции. Соответственно, имело место нарушение этой статьи.

II. Применение статьи 41 Конвенции

36. Статья 41 Конвенции предусматривает:

«Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне».

A. Ущерб

37. Заявитель требовал 371 543 рубля 84 копейки в качестве компенсации материального ущерба, ссылаясь на невыплаченную задолженность, установленную решением суда, и 200 745 рублей 13 копеек в качестве компенсации инфляционных потерь за период неисполнения решения от 14 апреля 2003 г. Заявитель также требовал 7 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

38. Власти Российской Федерации, указывали, во-первых, что компенсация не подлежит присуждению, так как решение от 14 апреля 2003 г. было законно отменено. Они также отмечали, что заявитель не обращался в национальный суд с требованием о перерасчете присужденной суммы в связи с инфляцией. Они утверждали, что заявитель не ссылался на официальные источники в отношении темпов инфляции в 2003–2007 годах. Таким образом, эта часть требований подлежит отклонению. Что касается требования компенсации морального вреда, власти Российской Федерации полагали, что требование заявителя полностью необоснованно и неразумно.

39. Европейский Суд отмечает, что в настоящем деле он установил нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции в связи с тем, что сумма, присужденная заявителю, не была выплачена по причине отмены окончательного решения в порядке надзора. Европейский Суд отмечает, что наиболее целесообразной формой возмещения в отношении статьи 6 Конвенции было бы насколько возможно скорое восстановление в положении, в котором он находился бы, если бы требования этого положения не были нарушены (см. Постановление Европейского Суда от 26 октября 1984 г. по делу «Пьерсак против Бельгии» (Piersack v. Belgium) (статья 50 Конвенции), § 12, Series A, № 85; и, с необходимыми изменениями, Постановление Европейского Суда от 23 октября 2003 г. по делу «Генчел против Турции» (Gençel v. Turkey), жалоба № 53431/99, § 27). Европейский Суд находит, что этот принцип применим и в настоящем деле с учетом установленных нарушений. Заявитель был лишен возможности получения денежных средств, которые он законно ожидал получить на основании решения от 14 апреля 2003 г. Европейский Суд полагает, что власти Российской Федерации должны выплатить сумму, присужденную решением от 14 апреля 2003 г., то есть 371 543 рубля.

40. Европейский Суд также напоминает, что адекватность компенсации уменьшается, если она выплачивается без учета различных обстоятельств, способных уменьшить ее ценность, таких как длительное неисполнение решения (см. Постановление Европейского Суда от 13 января 2005 г. по делу «Гиззатова против Российской Федерации» (Gizzatova v. Russia), жалоба № 5124/03, § 28[12]; и Постановление Европейского Суда от 27 мая 2004 г. по делу «Метаксас против Греции» (Metaxas v. Greece), жалоба № 8415/02, § 36). С учетом представленных материалов и того факта, что власти Российской Федерации не выдвинули возражений против метода расчета, примененного заявителем, и не указали иных официальных источников относительно темпов инфляции в период, относящийся к обстоятельствам дела, Европейский Суд также присуждает заявителю 200 745 рублей в отношении материального ущерба, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную выше сумму.

41. Европейский Суд также полагает, что в связи с отменой окончательного решения от 14 апреля 2003 г. заявитель претерпел страдания и разочарование. Оценивая эти обстоятельства на справедливой основе, Европейский Суд присуждает заявителю 2 000 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную выше сумму.

B. Судебные расходы и издержки

42. Заявитель также требовал 10 000 рублей в качестве компенсации судебных расходов и издержек, понесенных в Европейском Суде.

43. Власти Российской Федерации полагали, что требование заявителя по данному основанию не является разумным и обоснованным, поскольку договор об оказании услуг не был представлен. Они также утверждали, что не ясно, представлял ли адвокат заявителя его интересы в судах страны и Европейском Суде.

44. Согласно прецедентной практике Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение расходов и издержек только в части, в которой они были действительно понесены, являлись необходимыми и разумными по размеру. В настоящем деле с учетом представленной информации и вышеизложенных критериев Европейский Суд считает разумным присудить требуемую сумму полностью, а также любые налоги, обязанность уплаты которых может быть возложена на заявителя в этой связи.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

45. Европейский Суд счел, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) признал жалобу приемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции в части отмены решения от 14 апреля 2003 г.;

3) постановил:

(a) что власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить в пользу заявителя сумму, взысканную на основании решения суда от 14 апреля 2003 г., то есть 371 543 рубля (триста семьдесят одну тысячу пятьсот сорок три рубля);

(b) что власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю следующие суммы, подлежащие, если применимо, переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты:

(i) 200 745 рублей (двести тысяч семьсот сорок пять рублей) в качестве компенсации материального ущерба;

(ii) 2 000 евро (две тысячи евро) в качестве компенсации морального вреда;

(iii) 10 000 рублей (десять тысяч рублей) в счет возмещения судебных расходов и издержек;

(iv) любые налоги, обязанность уплаты которых может быть возложена на заявителя в этой связи;

(c) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

5) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 6 ноября 2008 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен НИЛЬСЕН                                                                Христос РОЗАКИС

Секретарь Секции Суда                                     Председатель Палаты Суда