Здравствуйте всем,

Сегодня хочу познакомить вас со своей статьей « Какими бывают нарушения пищевого поведения? И каковы возможные причины пищевой зависимости? »

Сначала традиционно несколько объявлений:

1.      Московский спецкурс  по психотерапии пищевой зависимости для психологов и студентов  начался. В марте состоялась первая двух – дневка. Следующая встреча будет в конце апреля, 27 и 28.  Программа занятий  включает в себя шесть двух-дневок.  Есть еще пара свободных мест, и если вы решите присоединиться, то за умеренную плату получите аудио – запись лекций первой двух-дневки.

Ведущая спецкурса я, Лопатухина Ирина, гештальт – терапевт МГИ, автор книги «Раба еды? Восстание рабов!» 

Подробная информация по программе и возможность для уточнения своих запросов здесь: 

http://help-on-line.ru/forum_psy/index.php?showtopic=17529&st=0&gopid=108345&#entry108345

2.      Приглашаем вас в круг  коллег  «17 стульев».

В апреле мы продолжаем цикл лекций Дениса Автономова «Аддиктология для практикующих психологов. Психоаналитическое понимание разного рода зависимостей»

Организатор Лопатухина Ирина. Тел. +7 903 7431539,aleks2003@bk.ru

Подробная информация здесь:

http://help-on-line.ru/forum_psy/index.php?showtopic=18703&st=0#entry108346  

А теперь к теме выпуска. 

Какими бывают нарушения пищевого поведения? И каковы возможные причины пищевой зависимости?

Из всего спектра человеческих потребностей пищевая – если воздух, которым мы дышим, тоже рассматривать как пищу для кровообращения - является основной.

            Для поддержания жизнедеятельности нам нужны белки, жиры и углеводы, содержащиеся в пище. В определённых пропорциях. Причем изменение в предпочтениях – сегодня хочу кусок мяса, а завтра – гречневой каши – при нормальной связанности психосоматических процессов определяется насущной потребностью в сочетании вышеуказанных элементов «здесь и сейчас». И ещё мы получаем удовольствие от вкуса, запаха, вида и процесса выбора пищи.

            С физиологией питания всё более-менее ясно. Однако у большинства населения земного шара – в основном у цивилизованной его части – с большей или меньшей остротой возникают проблемы во взаимоотношениях с пищей. Избыточный вес, доходящий до ожирения, приступы «навязчивого» аппетита, стыд за свою чрезмерную – в сравнении с широко рекламируемыми социальными стандартами – телесность, болезни пищеварительного тракта. Есть ли выход из этого вечного круга?

Тема может рассматриваться в следующих аспектах – по нарастанию сложностей:

1 - ситуативные проблемы без серьёзной дисморфофобической (связанной с конфликтом между воображаемым и реальным образом себя) патологии – в безоблачные периоды жизни пищей удовлетворяется насущная потребность в белках, жирах, углеводах, а в периоды стрессов, или – для женской части - в неделю ПМС - еда становится вспомогательным инструментом снятия психологического дискомфорта и его последствий.

2- хронический фоновый процесс малой или средней интенсивности – пищевая зависимость

3- хронический фоновый процесс средней и высокой интенсивности – пищевая зависимость, отягощенная дисморфофобией – см. выше

4 - психические заболевания, связанные с нарушениями пищевого поведения – анорексия и булимия – разной степени тяжести.

            Поскольку данная работа посвящена проблемам, связанным с пищевым поведением, первый случай можно не рассматривать. Как говорит одна моя здоровая в этом смысле приятельница, если она накануне переела, прельстившись «вкусненьким» или под влиянием «полной луны», следующий день организм «доваривает» потреблённое накануне и практически отказывается от пищи. А потом всё возвращается к более-менее равномерному циклу. Без сознательных усилий с её стороны. Колебания её веса в течение жизни – плюс-минус килограмм – баланс жидкости в организме. Взвешивается она в среднем раз в год, и весы, даже если присутствуют в доме, покрыты «мирной паутиной».

            2 случай – пищевая зависимость. Завязывается в раннем детстве на оральной стадии развития при недостаточном телесном и эмоциональном контакте со значимыми взрослыми. Любая, даже самая нарушенная мать, родив ребёнка, его кормит, и у ребёнка возникает первая плотная связка «еда =любовь», т.к. другие нормальные проявления любви – телесный контакт, ласковая мимика, воркование, холдинг - в его жизни ограничены.

Подкрепляется формирование пищевой зависимости в детстве самыми разнообразными способами:

1. кормлением по жёсткому графику, а не по мере возникновения потребности в пище

2. жёсткой кастрацией попыток выбора пищи ребёнком

3. манипулирование ребёнком: «Съел всё – хороший, отказываешься или оставляешь в тарелке – плохой».

4. запретом взрослых на любые агрессивные проявления – агрессия находит выход в «уничтожении» пищи

5. Вот станешь Большим – будет Можно, а пока Маленький – Нельзя. Бессознательное структурируется языком, поэтому там может укорениться связка: Большой = Взрослый = чем больше ешь, тем больше и взрослей.

            Если в семье полнота является одобряемой формой телесности и ребёнок вырастает достаточно устойчивым к внешним атакам пропагандируемых в последние десятилетия канонов «красота = худоба», пищевая зависимость не наносит ущерба психике. Заедая «грусть – печаль», Полный транслирует в поле устойчивую положительную самооценку, обладает соответствующим телосложению темпераментом и вызывает здоровую зависть у замороченных диетами и фитнесами соплеменников.

            Я знаю парочку таких женщин, которые – в полном смысле – красавицы, живут в любви и согласии со своими партнёрами и крайне редко наказывают себя стыдом за пару-тройку пирожных или ведёрко с мороженым. Одна из них как-то призналась мне, что полнота придаёт ей устойчивость, как в прямом, так и в психологическом смысле этого слова. И в партнёры такие женщины выбирают не латентных гомосексуалистов – а кто бы ещё мог придумать и в течение стольких лет поддерживать моду на девушек с мальчишескими фигурами – а таких же, как они, устойчивых мужичков, для которых – часто бессознательный – критерий женской красоты - роскошная телесность потенциальной или реальной матери его детей.

            3 случай – пищевая зависимость с отягощениями. Пищевая потребность у многих частично перекрывает потребность в безопасности наращиванием жирового защитного панциря, компенсирует недостаток любви, но при этом вступает в конфликт с потребностью в самоуважении и в признании социумом. Психологический конфликт возникает, когда:

1. Один из значимых взрослых транслирует в семейное поле: «Полнота = уродство»

2. В пубертате ребёнок становится уязвимым для подростковой субкультуры и подвергается гонениям и насмешкам в среде ровесников

3. В период развития вторичных половых признаков подросток со сформировавшейся пищевой зависимостью усваивает связку «стройность = сексуальная привлекательность»

            Формируется конфликт разнонаправленных (в нашем случае), но почти равноценных потребностей – в безопасности, любви, принятии социумом. Разрастаясь, этот конфликт наносит ущерб самоуважению и самооценке, делая её ущербной, патологически зависимой от мнения других.

            Пищевая зависимость отступает в периоды влюблённости с позитивной обратной связью, но поскольку любые контакты болезненно неуверенных в себе людей перегружены избыточной тревогой, их отношения быстро деформируются, а деформации «заедаются» привычным, усвоенным с детства, способом.

            На этой «благодатной» почве формируются такие психотические формы пищевого поведения, как анорексия и булимия.

            Влечение к пище начинает сопровождаться чувством вины. Эпизоды переедания (пищевые эксцессы), озабоченность по поводу еды и сопровождающий эти вспышки страх физиологически оправданного изменения телесности, приводят к опасным для здоровья попыткам урегулировать конфликт путём вызывания рвоты, голодания, приема препаратов.

            Какая терапия может быть показана в этих случаях? Быстрого и лёгкого пути нет. Зависит от формата заболевания, ригидности психики и готовности клиента, обращающегося за помощью, осознать, что избыточная телесность – верхушка айсберга. И путём совместной с терапевтом кропотливой, тяжёлой и продолжительной работы можно будет, разобрав детские и юношеские «завалы», либо признать свою крупноформатную телесность как комфортную «здесь и сейчас» данность, либо – при счастливом стечении обстоятельств и отсутствии приобретённых соматических заболеваний – расстаться с избыточным весом.

            Все виды зависимостей питает мощная сила подсознания, и это придает им такие качества, как непреодолимость влечения, требовательность, ненасытность и импульсивная безусловность выполнения.

            Зависимость можно трактовать как страстную увлеченность чем-то (кем-то). Человек, свободный от зависимостей и привязанностей — это человек с вялой энергетикой, «добродетельный, потому что мало хотелось».

            Зависимость — это не всегда признак патологической слабости, это и проявление фонтанирующей жизненной силы. Очевидно, это компромиссное образование того и другого, как и многое в психике и — шире — в жизни.

            Корректировать пищевую зависимость, переключая и используя энергию подсознания «в мирных целях», можно – трудоголизм, Большая Любовь, религиозное чувство, творческие процессы… Наверно, список можно продолжить…

            Почему работа с пищевой зависимостью длительная? Зачем вскрывать пласты младенчества, детства и пубертата?

            Фрейд постулировал в своё время, что человеком движет принцип удовольствия. Его последователи внесли существенную поправку – задачей психики является приводить в соответствие Принцип удовольствия с принципом безопасности – научиться получать удовольствия безопасным для личности путем. В контексте обсуждаемых проблем необходимо лишить пищевое пристрастие своей эксклюзивности и присвоить статус безопасности другим человеческим радостям – взаимоотношениям со значимыми людьми в первую очередь. Если кому-то достаточно повезло, и в детстве он (она) чувствовал безопасность и подтверждение, его личностный сценарий едва различим, так как он хорошо приспосабливается к реалистичным возможностям в жизни и стремится воспроизводить эмоционально позитивные ситуации. Если же у кого-то прошлое было пугающим, и к нему относились халатно или жестоко, потребность воссоздания обстоятельств детства, чтобы попытаться психологически справиться с ними, может быть не только очевидной, но и трагичной.

            Поэтому зачастую необходим анализ детско-родительских отношений, сценарий которых – особенно в случае их патологичности – вновь и вновь воспроизводится клиентом в его взрослой жизни.

            Всё начинается с взаимоотношений «клиент – терапевт», в которых, при нарушениях чувства базовой безопасности у клиента, требуется время на простройку безопасного и доверительного контакта.  Терапевт осуществляет "холдинг" по типу материнской заботы и поддержки, чутко реагирует на нужды клиента, понимает и принимает его желания и страхи. В отношениях холдинга достраивается и модифицируется ощущение собственного Я клиента, восстанавливается ощущение базовой безопасности, укрепляется самооценка.

            При этом «взрослая часть» клиента оплачивает работу терапевта…Т.к. понимает, что терапия даёт надежду продвинуться в разрешении базовых конфликтов и меняет качество его жизни.

Ирина Лопатухина, психотерапевт, Москва

www.lopatuhina.ru

Если у вас есть тема, которую вы хотели бы со мной обсудить,приходите на форум, создавайте тему в соответствующем разделе или в разделе моих личных консультаций,  и будем с вами там какое-то время беседовать.
Также напоминаю вам, что я работаю с клиентами в индивидуальном платном формате в своем офисе в Москве, и  по интернету, а именно по скайпу или в закрытом от посторонних  личном форуме, который создается для клиента. Подробности и возможности взаимодействия со мной  можно прояснитьписьмом или на моем сайте.

До встречи,

Ирина Лопатухина, психолог, автор книги "Раба еды? Восстание рабов!"