У кого из нас в определенные периоды жизни не было человека, которому нам хотелось подражать, на которого мы стремились равняться и которого боготворили? Иногда этот этап проходит без последствий, а иногда нам бывает «мучительно больно и стыдно» и за себя, и за кумира.
Первым моим кумиром стала, наверное, школьная подруга Лерка. В ней не было ничего особенного – она не была ни отличницей, ни красавицей, не пользовалась особым
успехом у парней. Но она была, что называется, безбашенная. Придя к нам домой, требовала накормить ее обедом, а потом мы придумывали всякие каверзы. Вернее, Лерка придумывала. Однажды она вымазала зубной пастой дверные ручки в нашей квартире, в другой раз спустилась по трубе с балкона – со второго этажа!
Я восхищалась ею, потому что сама никогда ни на что подобное не решилась бы. Может, потому она и быстро ко мне охладела и в девятом классе нашла себе другую лучшую подружку, более раскованную.
Я страдала, но поделать ничего не могла… После школы Лерка быстро выскочила замуж, нарожала детей и остепенилась. Сейчас она работает учительницей в школе.
В институте у меня объявилось сразу два кумира – подруга Инга и научная руководительница Галина Афанасьевна. Инга чем-то походила на Лерку – делала по жизни только то, что хотела. Вокруг нее всегда была масса друзей и поклонников. Плюс она имела множество увлечений и знала три языка. Мне до нее было далеко. Я
восхищалась ею и пыталась быть рядом. Если получалось. Иногда она это позволяла, иногда – нет. Проще всего описать ситуацию строчками из песни Пугачевой «Королева»: «С ней я была незаметною тенью, вместо любви научилась терпенью» - это как раз про нас с Ингой.
На четвертом курсе Инга устроилась на работу и принялась активно строить карьеру. К двадцати трем годам она была
уже начальником отдела в крупной газете. А к двадцати восьми доросла до главного редактора престижного журнала и объездила весь мир. Я же к тому времени числилась корреспонденткой желтого издания с грошовой зарплатой…
Сначала Инга пыталась обратить меня в свою веру – читала нотации о необходимости пересмотра жизненных ценностей и изживания в себе «совковости». Я честно пыталась стать такой же, как и она, но почему-то не получалось. Ну никак я не вписывалась в тусовку деловых
и серьезных людей, которых так ценила Инга.
Инга все реже отвечала на мои звонки, а когда отвечала, торопилась поскорее закончить разговор. Сама она мне в последние годы никогда не звонила – я со своими проблемами ей была попросту неинтересна. Когда я перестала ей звонить, мне кажется, она даже этого не заметила…
Галина Афанасьевна искренне восхищалась моими рефератами. Мы часами разговаривали с ней на разные жизненно-философские темы. Она была уверена, что наконец нашла Ученицу
с большой буквы, а я – Учительницу.
Разумеется, под ее эгидой я защитила и курсовую, и диплом. Проблемы начались, когда я поступила в аспирантуру и принялась работать над диссертацией. К тому времени Галина Афанасьевна почему-то ударилась в религию. Она считала, что я должна непременно ходить в церковь, молиться и креститься… Меня это как-то не вдохновляло.
После очередного прочтения
глав моей диссертации она написала в рецензии, что, мол, раньше ей казалось, что я умею четко структурировать материал, но теперь она видит, что я стремлюсь все упрощать… И что у нас нет больше взаимопонимания, поэтому она отказывается от научного руководства…
Наверное, она ждала, что я начну выяснять отношения. Но я этого не сделала. Пошла к декану и попросила прикрепить ко мне другого научного руководителя. С Галиной Афанасьевной мы так и не поговорили. Я просто не знала, о чем тут
можно разговаривать. Просить прощения за то, что я была не такой, какой она хотела меня видеть? Должно быть, и я была для нее в чем-то кумиром. И разочаровала ее…
Больше кумиров я себе не искала. Не потому что боялась повторения боли предательства, а потому что научилась критически относиться к людям и оценивать их объективно. Смысл летучей фразы: «Не сотвори себе кумира!»
стал доходить до меня лишь ближе к тридцати годам. Как же я могла в свое время ими восхищаться? С их комплексами, высокомерием, ограниченностью, нетерпимостью? Какие они кумиры? Почему я так стремилась быть на них похожей и так переживала, что у меня это не выходит? Что я не могу быть такой бесшабашной, как Лерка, такой успешной бизнес-леди, как Инга, такой эстеткой и интеллектуалкой, как Галина Афанасьевна?
А потом я прочитала другую фразу – «К каждому человеку относись не как к другу
или врагу, а как к учителю». И до меня дошла еще одна истина. Они же все на самом деле были моими учителями – и Лерка, и Инга, и Галина Афанасьевна! Наверное, и я для них тоже стала в чем-то учителем… Для каждого по-своему. Ведь от каждого встречного мы берем что-то, что нам нужно в жизни.
Теперь я знаю, что надо сказать человеку «спасибо» за то, что он
встретился на твоем пути – и двигаться дальше. Я рада, что эти трое были в моей жизни, как бы ни закончились наши отношения. Потому что благодаря им я поняла, что значит быть самой собой.
1848
11
17
