Летом 1977 года был опубликован сенсационный отчёт о результатах исследований содержимого 81 могилы на черноморском побережье Болгарии. Все они относились примерно к 4500 году до нашей эры, ко времени, когда достижения технической мысли ограничивались деревянными или глинобитными хижинами, каменными орудиями и керамическими горшками.
Это кладбище произвело такое впечатление на археолога Марию Гимбутас, профессора Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, что она даже прибегла к редко встречающейся в академическом языке терминологии. «Могилы, – писала она, – являются сенсационными по их необычайному богатству золотом, медью, мрамором, обсидианом, кремнем, полудрагоценными камнями и эгейскими раковинами, а также по свидетельствам технологических достижений, включая графит и позолоченную керамику». Археологическое открытие подернулось
флером исторической романтики – ведь речь могла идти о погибшей цивилизации, намного опередившей по развитию своё время и некогда процветавшей в сердце Европы.
«Народ Караново» и медные копи
Представляется, что «народ Караново» жил идиллической жизнью, характеризовавшейся благоденствием и равенством в одно и то же время (лишь в пяти могилах не было найдено богатой утвари). Наиболее примечательна в этом смысле могила человека, похороненного с целым запасом золотых украшений – тремя ожерельями, шестью массивными браслетами (по три на каждую руку), двумя прямоугольными серьгами тонкой работы из золотой проволоки, шестью маленькими золотыми заколками для волос и различными золотыми дисками, когда-то
они были пришиты к одежде.
У плеча погребённого лежал, по описанию Марии Гимбутас, каменный топор великолепной работы с рукояткой в золоте, а по другую сторону – медное копьё, древко которого было также в золотой оправе. Подобные потрясающие открытия следуют буквально одно за другим. В начале 1977 года директор лондонского Института археометаллургических исследований профессор Бено Ротенберг объявил о находке в Израиле и Испании медных рудников и плавилен, относящихся к IV тысячелетию до нашей эры. Это открытие отодвинуло установленное
ранее время появления первых медных копий на целых 2000 лет назад и означало, по его словам, «полный переворот в наших представлениях о древней технологии горного дела».
Археологи Андриан Бошье и Пьер Бомон обнаружили на юге Африки следы разработок охры, умаляющие значение этих ближневосточных и европейских находок. Исследования углеродистым методом, проведённые в Гронингенском университете (Голландия), показали, что один из добывающих комплексов активно использовался в период с 26 по 20 тысячелетие до нашей эры, а начал действовать, возможно, даже ранее 40000 года до н. э.! Возраст в 35–50 тысяч лет, установленный для костей с зарубками, найденных в другом месте добычи,
«свидетельствует о способности человека этого давнего периода считать».
С трудом веря в свои собственные открытия, учёные были вынуждены сделать вывод, что «истинное время начала разработок месторождений в Свазиленде – приблизительно 80–70 тысяч лет до н. э. Такие открытия должны существенно повлиять на две группы учёных, исследующих доисторическую эпоху и окопавшихся в разных лагерях. С одной стороны стоят ортодоксальные археологи, воспитанные в те времена, когда верить во что-либо, кроме постепенного распространения цивилизации с Ближнего Востока в годы, последовавшие за
изобретением письменности примерно в 3000 году до н. э., считалось ересью. Для этой постоянно сокращающейся команды любые очень древние диковинки, вроде табличек с письменами или громоотводов, безоговорочно являются плодами мошенничества, неверного толкования либо ошибок в определении возраста находок.
По другую сторону находятся экстравагантные писатели, имеющие склонность верить, что любая удивительная древность, будь то скульптурное изображение гигантской головы, пирамида или даже колесо – пример внезапного вмешательства и утраченной суперпередовой технологии, существовавшей в некое неопределённое стародавнее время. Для обеих групп новые открытия – поучительное напоминание о том, каких чудес человек может достичь сам, не прибегая к помощи странствующих египетских жрецов или гостей из космоса. Один
из примеров тому – древнее использование электричества.
Древние батарейки
В июне 1936 года при проведении под Багдадом земляных работ железнодорожные строители наткнулись на древнюю могилу, закрытую каменной плитой. За следующие 2 месяца Иракский департамент древностей извлек оттуда целую груду предметов, относящихся к Парсскому периоду (248 до н. э. – 226 гг. н. э) общим числом 613. Бусины, глиняные фигурки, кирпичи... Среди находок оказался предмет, представляющий необыкновенный интерес – медный цилиндр с железным стержнем. Немецкий археолог Вильгельм Кениг, возглавлявший лабораторию
Иракского музея, с большой долей вероятности идентифицировал его как примитивную электрическую батарею.
Вернувшись в Берлинский музей, он сопоставил находку с другими иракскими цилиндрами, стержнями и асфальтовыми пробками, которые носили следы коррозии, словно были разъедены кислотой, и несколькими более тонкими железными и бронзовыми стержнями, найденными вместе с ними. Он пришёл к заключению, что для повышения напряжения (целых 10 батарей соединялись параллельно), с непосредственной целью получения тока для гальванического покрытия прекрасных местных – позолоченных и посеребрённых ювелирных изделий.
Этот замечательный вывод привлёк весьма слабое внимание по причинам, которые химик и физик Уолтер Уинтон, хранитель лондонского Музея науки разъяснил, когда в 1962 году прибыл в Багдад для реорганизации Иракского музея, переводившегося в новые здания. «Скажите любому физику, – заметил он, – что электрический ток использовался за 15 столетий до Гальвани и его лягушачьих лапок, и вы услышите в ответ: «Вздор! Смехотворная идея! Невозможно!» Такой была и моя собственная реакция, когда впервые услышал об этом.
Я отнёсся к этому с крайним подозрением. Ложное толкование фактов, мистификация, подделка, очередной ухмыляющийся пилтдауновский череп. Ведь если бы это было правдой, то должно было стать величайшей новостью во всей истории науки!» Но, увидев батарею, он сразу признал в ней примитивный электрический элемент. Сегодня он говорит, что «не будучи археологом, я сразу метнулся прямо в направлении простейшего научного решения. До сих пор не вижу, для чего ещё это могло бы использоваться, и если у кого-нибудь есть лучшие
идеи на этот счёт, мне о них не сообщалось.
Для абсолютного подтверждения данной версии не хватало некоторых аксессуаров вроде соединительных проводов. Я посчитал важным обнародовать мою интерпретацию, чтобы археологи начали искать их помимо обычных содержащихся в захоронении знакомых им предметов. Действительно ли практические знания в области электричества столь немыслимы в тот период? Уверен, что возможности древних людей значительно недооценены. Наверное, сама идея о невероятности этого просто укоренилась в умах неверящих, а надменная гордость
современными научными достижениями мешает поверить, что действие электрического тока могло быть известно нашим месопотамским предкам 2000 лет назад».
В ходе двух экспериментов, проводившихся независимо один от другого в США с точными копиями элементов, каждая батарея давала в течение 18 дней ток напряжением 0,5 вольта. В качестве электролита применяли 5-процентный раствор уксуса, вино или медный купорос. Известные в то время серная и лимонная кислота в равной степени хорошо обеспечивали работу батарей. Если ставить на точку зрения, что электричество в те времена действительно применялось, то сразу возникает целый спектр новых возможностей.
Золочение и серебрение существовали в Месопотамии ещё за 2000 лет, а в других местах, судя по болгарской находке, более чем за 4000 лет до того времени, к которому принадлежит батарея. Как давно использовалась техника гальванического покрытия? Является ли она первоосновой для древнего искусства алхимии, методов превращения неблагородных металлов в золото? Вероятный ответ на это – утвердительный. Так же, как и внешне сумасбродное предположение, что египетские строители пирамид пользовались электрическим
освещением.
Самолет и компьютер до нашей эры
В XIX веке сэр Норман Локаэр подметил: в глубине пирамид, в полной темноте на твёрдом камне выгравированы замысловатые изображения в мельчайших подробностях. Очевидно, что художникам нужно было какое-то освещение. Но следов копоти, которые оставили бы даже хорошо отрегулированные факелы и масляные лампы, использовавшиеся в ту пору, на стенах не видно. Может, пользовались фонарями на батареях? На стенах гробницы Дендеры выгравированы изображения приспособлений, странным образом напоминающих электроизоляторы
и электрические светильники. И хотя физические остатки их прототипов пока не найдены, редкий археолог, наверное, как и в случае с багдадскими батареями, признал бы их предназначение в случае их обнаружения.
Другие странные вещи, относящиеся к позднему периоду древней истории, о которых часто говорится в фантастической литературе, также свидетельствуют о практическом опыте в области применения технических наук. Деревянные флагштоки примерно 30-метровой высоты, покрытые медной оболочкой, устанавливавшиеся перед египетскими храмами, служили, согласно их описанию, сделанному в 320 году до н. э., в период царствования Птолемеев, чтобы «срезать молнию с неба».
Модель планера из Саккары, места строительства первой ступенчатой пирамиды, относящееся к тому же времени, что и громоотводы, имеет размах крыльев 18 сантиметров и свидетельствует об определённом уровне познаний в области аэродинамики. Куда более сомнительно, что она является уменьшенной масштабной моделью крупного летательного аппарата. Ее часто сравнивают с проектами самолёта Леонардо да Винчи, которые при их теоретической осуществимости никогда не были реализованы на практике.
Возле острова Антикитера аквалангисты нашли изъеденные коррозией детали какого-то металлического устройства, которые после их очистки оказались сложной системой циферблатов и шестерёнок, относящейся к 65 году до н. э. Её назначение разгадал в 1959 году Дерек де Солла Прайс из Принстона, штат Нью-Джерси, доказав, что это – разновидность аналогового компьютера, использовавшегося для облегчения астрономических расчётов. Он отметил: «Немного страшно осознавать, что древние греки, перед самым закатом их великой
цивилизации, так близко подошли к нашему времени не только в мышлении, но и в научной технологии».