То ли осудить, то ли ещё смеяться. В последних днях лета этого года было…
Время вечернее, стемнело. Площадь торгового зала небольшого «самбери». Из трёх касс, по причине привычного в нашем районе отсутствия вечернего наплыва покупателей работает одна. Стою на кассу за мужчиной в летнем костюме. Мужик лет сорока. Влажные брюки выше колен облепили ноги. Зонтик, истекающий влагой, толком не сложенный, мешается в руках.
Мужчина составил на столик товар, положил купленный пакет и достал портмоне. Копается в нём. На пол выпадает купюра в тысячу рублей. Прямо в лужицу, натекшую с зонтика. Мужчина суетится, переступает, зачем то пытается прижать деньгу пяткой мокрых мокасин. Но не успевает. Сзади подскакивает один из двух лоботрясов. Они уже всю очередь и охранницу задолбали, с грохотом кидаясь пустыми корзинками. Та, что постарше, девочка лет восьми, броском успевает выхватить купюру, передает назад младшему шкету лет
шести. Тот в свою очередь комкает мокрую деньгу в карман и заявляет: «Мы нашли… это наше». Надулся и приготовился зареветь.
Мужчина уговаривает: «Это вам не нужно дети, отдайте…». Мои увещевания столкнулись с замахом магазинной корзинкой для товара. Ну, с детьми, особенно девочками, спорить ныне чревато. Мужчина не смирился. Вкладывает обратно, было вынутую пластиковую карту, захлопывает створки гаманца, и спрашивает: «А где родители? У меня других денег нет. Расплатиться нечем». Из очереди напористый женский голос: «Мои дети…».
Дама лет тридцати, интересная, ухоженная. Стоит сразу за мной. До этого безучастно наблюдавшая за шалостями ребятишек, сразу стала в позу. Мол, какого… Со словами: «Растяпа. Сам уронил, а детей провоцирует. На тебе твою «копейку», оставь детей в покое, крохобор! », протягивает мужчине мимо моего плеча тысячную купюру. Коей мужчина, не касаясь купюры, направляя руку дающей к кассиру, расплачивается. Затем, проигнорировав монетки сдачи, сложил товар в пакет и уходит. Женщина вслед ему прошипела, что то
вроде: «Ну, мужики пошли…».
Уже поняли?! ! А я тогда нет. Не торопясь и дивясь ситуацией, расплачиваюсь и складываю в пакет купленное. Женщина требовательно глядя на мелкого протягивает руку: «Отдай! » Тот с гримасой беззвучного плача, глядя в пол протягивает ту самую тысячу. Девочка глядя на отнятие честно заработанного бабла, разочарованно выдохнула: «Уммм…». Покупательница выкладывает из корзинки две баночки пива, четыре мороженки, две упаковки кальмаров, протягивает отобранную купюру кассиру.
Меня от дверей вернул голос кассира: «Женщина, что вы мне дали? Это билет Банка Приколов. Да еще мокрый и скомканный».
Далее, скандал. Крик-визг: «Подстава… Вы все сговорились…». Попытки наезда на меня, кассира, женщину –охранницу, других покупателей.
Даже когда приехали полиционеры, меня не отпускало…
1. Так получилось, что моих родителей и родителей мужа зовут одинаково. Когда родился сын, ему было сложно объяснять, к какой бабушке он хочет в гости. Так он сам придумал, что у него большая и маленькая бабушка, то же самое с дедушками. Причём так получилось, что большой дед живет с маленькой бабушкой [продолжение]
2. В одну из студенческих колхозных повинностей образовалась у нас страстная пара. Нашли себе любовники удобное гнёздышко: сеновал на чердаке сарайчика рядом с нашим бараком. Всё бы ничего, но... сарайчик хлипкий был, вот и не выдержало его дощатое перекрытие страсти и натиска. В момент X неподалеку от [продолжение]
3. Пару слов про благотворительность. Один из коллег занимается крупными сделками в области государственно- частного партнерства. Отрасль тяжелая и подразумевает крайне плотный контракт с властью. Результат приятный, и не только в деньгах, но и в реальном выражении - строятся заводы, склады, объекты инфраструктуры [продолжение]
