Не упустите уникальный шанс получить блестящее образование в самой "горячей" области - финансовом интернет-трейдинге, тем более, что период экономического кризиса - лучшее время для начала биржевых инвестиций. Практически все состояния мира созидались именно в такое - кризисное - время! Мы ждем вас в vCollege!

Искренне ваш,

Сергей Голубицкий

Приветствую вас, коллеги!

Продолжаем публикации эссе из серии "Чужие уроки". Сегодня - рассказ о лауреате Нобелевской Премии Мира 2006 года Мухаммаде Юнусе, подарившем человечеству "Грамин" - сладостную иллюзию банка для бедных.

* * *

Сергей Голубицкий

«Чужие уроки»

Семь хлебов

«И  спросил  их:  сколько  у вас хлебов? Они сказали: семь. Тогда велел
народу  возлечь  на  землю; и, взяв семь хлебов и воздав благодарение,
преломил  и  дал  ученикам  Своим,  чтобы  они  раздали; и они раздали
народу.  И ели, и насытились; и набрали оставшихся кусков семь корзин.
Евших же было около четырех тысяч. И отпустил их.».
Ев. от Марка, 8: 5-6, 8-9

Утопия №2

В 1846 году юный бургомистр германского городка Вайербуш Фридрих Вильгельм Райффайзен,  наблюдая за страданиями крестьян, агонизирующих от голода и беспредела банкиров-кровососов, задумался о переносе идеи общинной взаимовыручки на финансовые отношения. В 1864 году Райффайзен создал первый в истории Darlehnskassenverein – кредитный союз, учреждение банковского типа, в котором держатели счетов не только пользовались льготным кредитованием, но и являлись полноправными (и единственными) дольщиками самого предприятия.
В 1901 году кредитный союз Райффайзена разросся до 2 миллионов сельских работников,  а имя легендарного бургомистра стало нарицательным для обозначения всякого сельскохозяйственного кооперативно-кредитного учреждения (Raiffeisen-Bank). Сегодня в германоязычных весях насчитывается 477 разнообразных Райффайзен-банков, а его австрийская ипостась успешно продвигается на восток: «Райффайзен Банк Аваль», входящий в Райффайзен Интернациональ Банк-Холдинг АГ, стал крупнейшим банком Украины, и думаю, не за горами день, когда резные лошадиные головы, скрещенные на крыше прусского домика, превратятся и в символ банковской деятельности и на просторах одной шестой суши .
Райффайзен – банк замечательный  во всех отношениях, кроме одного: к иллюзиям своего идейного вдохновителя он не имеет ни малейшего отношения! Жаль, конечно, но ничего не поделаешь: Европа давно пережила собственные утопии.  Духовное наследие Фридриха Вильгельма Райффайзена возродил совсем другой человек и совсем в другом месте, хотя и при схожих обстоятельствах: в 1974 году бенгальский профессор экономики Мухаммад Юнус, наблюдая за страданиями крестьян из окрестных деревень родного Читтагонга , агонизирующих от голода и беспредела банкиров-кровососов, задумался о злободневности коммунально-финансовых иллюзий немецкого бургомистра и, дополнив их современными достижениями экономической науки, создал банк Грамин (Grameen Bank ), о котором, собственно, и пойдет наш рассказ.
Если бы Мухаммад Юнус дополнил идеи Райффайзена лишь уроками  движения за народную кассу квебекца Альфонса Дежардена (1900) или опытом сельскохозяйственного кооператива «Комилла» (1959), созданного Ахтаром Хамидом Ханом, первопроходцем современной теории микрофинансирования, банк Грамин никогда бы не добился ошеломляющей популярности, всемирного признания и поистине религиозного поклонения. Изюминка состоит в том, что бенгальский профессор семь лет стажировался в университетах Америки (с 1965 по 1972 годы), в которых глубоко проникся идеалами экономического неолиберализма. Как следствие, детище Юнуса – банк Грамин – явило собой уникальный в истории человечества симбиоз несовместимых понятий: социалистических утопий первой половины XIX века и капиталистических иллюзий второй половины века XX-го.
Именно по этой причине банк Грамин в равной мере восхищает с одной стороны - Билла Клинтона и Джорджа Сороса, с другой - Уго Чавеса и  Нельсона Манделу. Кульминацией признания стало присуждение Мухаммаду Юнусу и его банку Нобелевской Премии Мира 2006 года «за достижения в деле продвижения экономического и социального развития снизу», борьбу с бедностью, за развитие демократии и права человека.
Полноводный поток всеобщего одобрения омрачает разве что тоненький ручеек критиков, намекающих на безнадежную иллюзорность и утопичность достижений Грамина, однако делают они это неуклюже и весьма неубедительно. Вот, к примеру,  «аргумент против» из уст Патрика Бонда, аналитика ZNet Daily Commentaries: «Юниса поддерживают друзья в норвежском правящем классе, включая бывшего старшего чиновника министерства финансов и менеджеров «Теленор» – норвежской телефонной компании. «Теленор» владеет 62% «Граминфон», который, в свою очередь,  контролирует 60 % рынка сотовых телефонов в Бангладеш».
Согласитесь, мелковато. «Наезд» со страниц Wall Street Journal, бастиона тех самых хрестоматийных «банкиров-кровососов»,  что вдохновили Райффайзена и Юнуса на финансовое сектантство, мелковат в равной мере, однако оперирует не кулуарными догадками, а живыми цифрами, и оттого вредит имиджу бенгальского банка уже не по-детски: «Реальные показатели Грамина последних лет сильно отличаются от собственных рекламных заявлений. Согласно ежемесячной статистике, публикуемой Грамином, в двух северных провинциях Бангладеш, призванных демонстрировать успех банка, задержки выплат по половине всех предоставленных кредитов составляют по меньшей мере один год. В целом по банку годовые задержки составляют 19 % кредитного портфеля.  Грамин определяет срок дефолта по кредиту в два года. Но даже при таких условиях 10 % всех займов, предоставленных банком, подпадает под собственное определение дефолта, а это в два раза выше цитируемого  на каждом углу уровня в 5 %».
Любопытно, что «наезд» Wall Street Journal, чуть было не похоронивший банк Грамин в глазах мировой общественности в ноябре 2001 года, вышел из-под пера Даниэля Перла, обезглавленного через два месяца после публикации то ли пакистанскими соратниками бин Ладена, то ли агентом британской разведки Ми-6.
Отечественную  «критику» мы постараемся обставить фигурой умолчания в силу ее откровенно ёрнического характера. Приведу лишь небольшой образец – для полноты представления: «По словам председателя Нобелевского комитета, присуждение награды - это не только признание заслуг Мухаммада Юнуса и банка «Грамин», но и символичный жест в поддержку исламского мира. Это особенно трогательно, потому что Коран строго и недвусмысленно запрещает взимание ссудного процента. Профессор экономики Мухаммад Юнус, получивший образование в США, родился в 1940 году в Бангладеш - одной из самых бедных стран мира. С 1974 года Юнус участвовал в борьбе с голодом на родине, но уже в 1976 году Юнус основал банк «Грамин», который занимался выдачей микрокредитов бедным бангладешцам - в общем, был довольно шустрым борцом с голодом и бедностью. С 1976 по 2005 год банк выдал более 4 миллионов кредитов на общую сумму около $5 миллиардов».
Как бы там ни было, но Мухаммад Юнус и банк Грамин интересует нас  совершенно в ином аспекте, а именно – уже помянутой выше химерической амальгамы иллюзий классического европейского социализма и ультрамодных теорий «чикагской школы» (Мильтона Фридмана, Арнольда Харбергера и проч.). Сочетание несочетаемого и его место в истории – примерно так можно охарактеризовать ракурс, под которым мы попытаемся рассмотреть «деревенский банк»  доктора Юнуса.
Три кита
Легенда гласит, что как-то раз, прогуливаясь по окрестностям читтагонгского университета, Мухаммад Юнус повстречал одинокую женщину, промышлявшую изготовлением плетеных стульчиков из бамбука. Женщина пригласила Мухаммада Юнуса в родную деревню, где доктор собственными глазами смог лицезреть беспросветную нищету, разбивающую надежды на лучшее будущее местных предпринимателей. Вернее, предпринимательниц, поскольку у мужчин не было времени на занятие бизнесом – с рассвета до заката они промышляли в рисовом поле. 
Ситуация усугублялась не столько голодом, вызванным традиционным для Бангладеш сезонным розливом Ганга, сколько бессовестным нежеланием банкиров традиционной ориентации ссужать деньгами бедноту, у которой ничего  не было за душой для обеспечения залога. И тогда Мухаммад Юнус совершил исторический поступок: собрал местных плетенщиц бамбуковой мебели воедино  (общим числом 42) и ссудил им из собственного кармана 27 североамериканских долларов (разумеется, в местной валюте – така).
Мухаммад Юнус был реалистом, поэтому деньги одолжил без всякого залогового обеспечения и под  умеренный процент. Деревенские предпринимательницы оценили оказанное им доверие и, преисполненные благодарностью, взялись за плетение бамбуковой мебели с удвоенной энергией, исправно погасив задолженность в срок. Все 42. Так родился банк Грамин.
Сегодня величие Грамин покоится на трех китах. Имя первого мы уже знаем – это кредитный союз, определяющий распределение собственности между самими держателями счетов в банке. Заемщикам Грамина принадлежит 94 % акций. Остальные 6 % контролирует правительство Бангладеш.
С учетом почтенного возраста инициативы Райффайзена может показаться странным факт девственного восхищения мировой общественностью в общем-то аналогичной системой  распределения собственности в банке Грамин. Причина, однако, не в принципе этого распределения, а в его размахе и – главное! – социально-демографическом наполнении. Во-первых, банк Грамин предоставляет кредиты почти исключительно беднейшим слоям населения. Во-вторых, таких заемщиков на сегодняшний день скопилось 6 миллионов 670 тысяч. В-третьих, 97 % клиентуры банка (а за одно и его владельцев) составляют … женщины!  И все это поразительное хозяйство разметалось по 2247 филиалам, покрывающим 72096 деревень. Как тут не восхититься империей бедных, способной к тому же генерировать ежегодно доход в 95 миллионов долларов!
 Имя второго кита Грамин микрофинансирование - практика, определяющая непосредственно механику функционирования бенгальского банка.  Термин «микрофинансирование» охватывает полный спектр банковских услуг с непременной приставкой «микро»: микрокредит, микроплатежи, микросбережения, микрострахование. Поскольку денежный эквивалент 100 долларов, как правило, соответствует заёмному потолку, можно с уверенностью сказать, что микрофинансирование способно удовлетворить потребности исключительно беднейших слоев населения. Более того, речь может также о населении исключительно беднейших стран мира. Таких как Бангладеш, например, или Руанда, Гаити, Боливия, Гондурас, Нигерия – не случайно филиалы банка Грамин пользуются особой популярностью именно в этих уголках планеты.
Непосредственный размер кредита не является, однако, главной составляющей практики микрофинансирования, иначе было бы не понятно заявление, сделанное недавно Мухаммадом Юнусом: «В последнее время ко мне неоднократно обращались как частные российские компании, так и чиновники различного уровня, которых интересовала практика выдачи микрокредитов, применяемая в банке «Грамин».
Можно не сомневаться, что фраза доктора Юнуса о том, что «наши технологии можно применять во всех странах мира, и Россия не является исключением», относится не к 100-долларовым займам, а к чему-то другому. К чему? К совершенной уникальной системе принуждения, разработанной банком Грамин ради обеспечения высокого уровня возвратов кредита в условиях, когда отсутствуют какие бы то ни было формы традиционного залогового обеспечения. Именно в этой системе заключается истинное новаторство Мухаммада Юнуса, ноу-хау, за который, подозреваю, он и был удостоен высочайшим поощрением норвежской элиты.
Система обеспечения долговой ликвидности банка Грамин заключается в круговой поруке. Смысл ее состоит в том, что кредит никогда не предоставляется отдельному индивиду, а лишь тому, кто добровольно объединяется в т.н. «группу солидарности». Стандартная «долговая ячейка» Грамин состоит из пяти человек. При этом кредит предоставляется не всем пятерым, а только двоим из них. Шанс остальных на получение низкопроцентного займа полностью определяется усердием уже облагодетельствованных участников (на практике – участниц) «долговой ячейки» в деле еженедельного возврата процентов: вернут вовремя, получат деньги и другие, не вернут - фигушки!
Не удивительно, что члены «группы солидарности» являются одновременно и взаимопоручителями кредита, и его гарантами, а – при необходимости – вышибалами. Критики банка Грамин обожают рассказывать историю о том, как разъяренные участницы деревенских «долговых ячеек» срывали жестяные крыши в сезон дождей с домов своих нерасторопных товарок за задержку выплат по кредитным обязательствам.
Ради упрочения внутрикорпоративной спайку в «группах солидарности» банк Грамин разработал специальную хартию – т.н. «16 решений», под которыми в обязательном порядке необходимо подписаться для получения микрокредита. Вот этот шедевр:

1. Во всех проявлениях нашей жизни мы обязуемся следовать и продвигать четыре принципа банка Грамин: Дисциплину, Единство, Смелость и Упорный Труд.
2. Мы привнесем в наши семьи процветание.
3. Мы не будем жить в обветшалых жилищах. Мы починим наши дома и приложим все усилия для скорейшего строительства новых домов.
4. Мы будем выращивать овощи круглый год. Мы будем сами потреблять их по мере необходимости, а избыток – продавать.
5. В посевной период мы будем сажать как можно больше семян.
6. Мы будем планировать деторождение для того, чтобы семьи наши были маленькими. Мы сведем наши расходы к минимуму. Мы будем следить за своим здоровьем.
7. Мы будем образовывать наших детей и следить за тем, чтобы они могли сами зарабатывать себе на образование.
8. Мы всегда будем содержать наших детей и наше жилище в чистоте.
9. Мы построим специально оборудованное отхожее место и будем им пользоваться.
10. Мы будем пить воду только из специальных колодцев. Если колодцев нет поблизости, мы будем кипятить воду или использовать квасцы.
11. Мы не будем брать приданное за своих сыновей, и не будем давать приданное за своих дочерей. Мы полностью искореним в нашем «центре» («группе солидарности» - С.Г.) проклятие приданного. Мы не будем практиковать детские браки.
12. Мы не будем причинять никому несправедливости и мы не позволим творить несправедливость другим.
13. Мы будем коллективно участвовать в более крупных инвестициях для получения более высоких доходов.
14. Мы всегда будем готовы оказывать поддержку друг другу. Если кто-то из нас (членов «группы солидарности» - С.Г.) окажется в затруднении, мы все придем ему или ей на помощь.
15. Если мы узнаем о нарушении дисциплины в любом «центре», мы все сразу направимся туда и поможем восстановить эту дисциплину.
16. Во всех общественных мероприятиях мы будем принимать коллективное участие.

«16 решений» - документ уникальный и сам по себе достойный нобелевской премии мира, поскольку является лучшим изобретением для укрепления неоколониальной системы снизу. За внешне рациональной заботой о гигиене и быте сельских жителей скрывается такое зловещее мальтузианство, такой откровенный механизм разрушения традиционного общества и извращения жизненных ценностей, что просто не верится: как такая инициатива могла ввести в заблуждение миллионы честных и здравомыслящих людей не только на Востоке, но и на Западе. Когда Мухаммаду Юнусу указали на беспардонное вмешательство «16 решений» в демографию и попытку регулировать деторождение, ответ доктора поразил всех простодушием: оказывается, женщинам-клиенткам банка Грамин  просто некогда плодить много детей – до такой степени завораживают их открывшиеся (надо так понимать - после получения кредита) перспективы развития собственного бизнеса!
 Преумножение печали
Имя третьего кита, на спине которого покоится величие банка Грамин, читателю уже известно – это доктрина экономического либерализма. Своеобразие контекста, однако, состоит в том, что концепции lasses-faire капитализма, сформулированные учеными мужами чикагской школы, реализуются Мухаммадом Юнусом не на уровне экономических механизмов, а на уровне аксиологии. То есть системы ценностей.
Именно эту специфику подхода бенгальского профессора как раз не учли горе-журналисты Даниэль Перл и Майкл Филлипс, когда обрушили на банк Грамин свою громогласную филиппику .  Обвинения, выдвинутые в адрес банка, как то – неприемлемые параметры и допуски по срокам и суммам неликвидных задолженностей, туманная бухгалтерская отчетность, низкая рентабельность, практика «гибких займов» (flexible loans), делающая возможным вечное рефинансирование кредитов в стиле пирамид Чарльза Понци, неспособность к самостоятельному функционированию без перманентного вливания спонсорских денег, поступающих, в основном, через Grameen Foundation USA – все эти обвинения могли бы иметь под собой какое-то основание, претендуй банк Грамин на роль коммерческого предприятия.
Так ведь он и не претендует! А если говорит нечто подобное, то явно для отвода глаз. Как призналась Мария Отеро, исполнительный директор Accion International, американской сети организаций микрофинансирования, ни один наблюдательный банковский совет в мире за миллион лет не согласился принять двухлетний стандарт Грамина по просроченным кредитам .
Все это, однако, не имеет никакого значения. Потому что банк Грамин – организация не коммерческая, а  идеологическая. Ее главное назначение – не реализовать неолиберальную модель, и даже не потеснить традиционные формы социальной помощи (welfare), а утвердить совершенно иную шкалу ценностей, под которую, собственно, Грамин и получает субсидии от персонажей типа Джорджа Сороса. Не потому ли так безмятежно спокоен Мухаммад Юнус, отвечающий с улыбкой на любые нападки в адрес порочной (с точки зрения классических финансов) практики ведения дел в Грамине: «Наш банк с лихвой защищен (generously covered) от любых дефолтов по кредитам».
По той же причине банку Грамин совершенно не важно, прибыльна ли его система кредитования или нет, состоится  дефолт по 10 % займов или по 40%. Миссия Грамина - посеять в сознании бедноты «благородную» истину: «Спасение утопающих – дело рук самих утопающих, а спасательный круг существует лишь один – банковский кредит!».
Аксиология экономического неолиберализма основана на представлении о том, что даже самый последний нищий нуждается не в деньгах, а в … предпринимательстве! Почему? Потому что смысл человеческой жизни– в делании денег. Всё – больше ничего. Не случайно, в банке Грамин даже существует специальная программа кредитования уличных попрошаек на льготных условиях: отсутствие процентов, бесплатное страхование жизни, льготный период возврата и смехотворная сумма еженедельных выплат – 2 така (3,4 американских цента)!
Обратите внимание: на вершине шкалы ценностей поставлено именно делание денег, а не их трата либо удовлетворение материальных потребностей. Чем отличаются микрокредиты банка Грамин от безвозмездной помощи государства - с одной стороны, и трудоустройства по найму – с другой? Тем, что и welfare, и наемный труд никак не посягают на традиционную шкалу ценностей: деньги даются для того, чтобы их тратить на свое усмотрение. В свою очередь банк Грамин ссужает деньги не для того, чтобы они тратились на текущие нужды и латание дыр в бюджете, а ради целенаправленного инвестирования в предпринимательскую деятельность. Деньги ради деланья денег – хрестоматийный пантеизм экономического неолиберализма!
 Полагаю, читатель не забыл, что 90-ые годы в России проходили под аналогичным лозунгом: «Все – в коммерсанты!». Если ты научный сотрудник – ты дерьмо. Если ты челнок – ты человек. Под утверждение новой парадигмы выделялись губительные кредиты МВФ, саркомой расползались филиалы Соросова фонда, перекраивалась система традиционных нравственных и социальных ценностей. Можно не сомневаться, что в лихие 90-ые Айн Рэнд вращалась в гробу от удовольствия со скоростью ротора.
К великому счастью (нашему) и сожалению (неолибералов) переделать нацию, чей уровень среднего школьного образования составляет 99,9%, не удалось. Как, впрочем, не удалось переделать Грамину и своих бангладешцев. На какие только хитрости не идут несчастные крестьяне, лишь бы заполучить материальное всмопоществление, пусть даже и обернутое в фантик свободного частного предпринимательства! Доходит до прямого шантажа от имени «групп солидарности»: «Если вы не предоставите заём имярек, мы все дружно прекращаем еженедельные выплаты по своим кредитам»!
Нам остается ответить на последний вопрос: «В какой мере доктор Юнус руководствуется в своих начинаниях благими намерениям, а в какой – заданной повесткой дня?»  Думаю - в равных. Логика одержимости любой социальной (идеологической, религиозной, экономической – значения не имеет) идеей непременно выводит ее апологета на уровень подсознательной подмены реальности. Как только эта реальность перестает соответствовать представлениям о ней дорогой сердцу теории, случается непроизвольный акт подтасовки - разумеется, из самых чистых и благих помыслов!
Когда просвещенный профессор из Вандербильтского университета (штат Теннеси) Мухаммад Юнус наблюдал за страданиями голодающих соотечественников в 1974, можно не сомневаться, что он искренне пытался облегчить их участь. К сожалению, путь к облегчению подсказал не здравый смысл традиционной благотворительности (известной человечеству последние 4 тысячи лет), а пламенная увлеченность идеями экономического неолиберализма. Поэтому Мухаммад Юнус сделал шаг в предсказуемом направлении: распределил 27 долларов между 42 женщинами. Не просто отдал подобно опрометчивому Иисусу, а «научил жить»: открывайте, девушки, собственное дело, плетите бамбуковые стульчики, выплачивайте честно и без задержки причитающиеся скромные процентики, а то, что останется – пользуйте на здоровье. А лучше не пользуйте и уж тем более не прячьте в кубышку, а вкладывайте обратно в плетеные стульчики, расширяйте, так сказать,  свою деловую империю!
Разве не святой человек?