Не упустите уникальный шанс получить блестящее образование в самой "горячей" области - финансовом интернет-трейдинге, тем более, что период экономического кризиса - лучшее время для начала биржевых инвестиций. Практически все состояния мира созидались именно в такое - кризисное - время! Мы ждем вас в vCollege!

Искренне ваш,

Сергей Голубицкий

Приветствую вас, коллеги!

Продолжаем публикации эссе из серии "Чужие уроки". Сегодня - рассказ об Ани Ловержон, испуганно прозванной в англо-саксонском мире "Королевой ядерных боеголовок".

* * *

Сергей Голубицкий

«Чужие уроки»

Атомная Аня

«Как только в мире появляется новое предложение по ядерной энергетике, 
можно не сомневаться, что оно исходит из Франции. Атом -  современное  лицо французов»
Элен Гассэн, активистка «Гринпис»
Сегодня нам предстоит собрать увлекательный пазл под названием «Мирный атом». Поводов для любопытства – хоть отбавляй: и лихорадочная деловая активность, сложившаяся в последние годы вокруг атомной энергетики, и парадоксальное поведение нефтяных воротил, лоббирующих, казалось бы, себе на погибель интересы конкурирующей индустрии, и взаимное удушение в дружеских объятиях некогда непримиримых антагонистов. Главным же украшением атомного пазла выступает очаровательная молодая женщина - Анна Ловержон, прозванная испуганно в англо-саксонском мире - «Королевой ядерных боеголовок» , и ласково у себя на родине - «Атомной Аней» .
Анна Ловержон – президент «Areva», единственной в мире компании, покрывающей полный ядерный цикл: от самостоятельной добычи урана и обогащения ядерного топлива до изготовление реакторов и утилизации ядерных отходов. Оборот «Areva» - более 10 миллиардов евро в год, чистая прибыль – более 1 миллиарда. В подчинении Анны Ловержон находится 58 тысяч работников в 40 странах – большим числом людей не руководит ни одна женщина в мире. По рейтингу Forbes, Анна Ловержон самая влиятельная женщина Франции и вторая – в Европе. Совсем уж поразительно: у «Атомной Ани» двое детей и ей всего лишь 47 лет!
К сожалению, использовать традиционный биографический подход для ответа на сакраментальный вопрос «Чужих уроков» - «Как такое возможно?», нам не удастся. Биография Анны Ловержон -  по крайней мере та, что находится в общественном доступе, - беспристрастно констатирует головокружительные карьерные вехи без малейшего намека на правдоподобное объяснение. «Архитипичный сверхуспешный человек» , - разводит руками в бессильном восхищении журналистка Time Кристина Лагард. «Сверхуспешный» - спору нет, непонятно только, что «архитипичного» в назначении 32-летней девушки заместителем главы администрации…  президента Франции?! Не менее «архитипично» Анна Ловержон, дипломированный инженер-физик, стала управляющим партнером банка Lazard Freres (в возрасте 36 лет), а еще через два года – вице-президентом Alcatel, телекоммуникационного гиганта (1997).
Сама героиня скромно приписывает свои достижения умению оказываться в нужном месте в нужное время, что позволяет заводить знакомства с хорошими людьми: например, Раймоном Леви, генеральным директором «Рено», Франсуа Миттераном, президентом Франции, Сержем Щуруком, председателем правления «Alcatel-Lucent». Что ж, за неимением иных доказательств, посчитаем и мы, что «Атомной Ане» просто крупно повезло в жизни, тем более, что никто не отрицает ее выдающихся способностей в деле управления гигантскими корпоративными структурами. Гораздо важнее осознать, что появление молодой энергичной женщины во главе гиганта атомной индустрии, претендующего на роль всемирного координатора, закономерна и не случайна. Именно в таком сочетании и никак иначе. Доказательство нашей гипотезы начнем с небольшого исторического экскурса.

Рекогносцировка

Принять считать, что мировая общественность предала атомную энергетику анафеме после Чернобыльской катастрофы 26 апреля 1986 года. На самом деле выпадение из фавора состоялось 9 годами раньше, когда частично расплавились топливные элементы на втором реакторе атомной электростанции, расположенной на Трехмильном острове (Three Mile Island) в штате Пенсильвания. Пять дней, пока определялась мера заражения местности и необходимость эвакуации населения,  Америка пребывала в шоковом состоянии, последствия которого, вопреки безобидности инцидента ,  оказались гибельными для национальной атомной энергетики: после шумного расследования, инициированного президентом Джимми Картером,  государственное финансирование отрасли было сведено до минимума, подготовка кадров практически прекращена, а выработка электроэнергии атомными электростанциями упала до символического уровня (менее 20 %). Это при том, что в Соединенных Штатах запущено самое большое число ядерных реакторов в мире.
Чернобыль поставил окончательную точку в романе человечества с мирным атомом: общая выработка атомной электроэнергии в мире достигла исторического пика в 1988 году (16 %), после чего на полтора десятилетия заморозилась на этом уровне. Заморозилась повсеместно … кроме одной страны! Загадочным исключением оказалась Франция, снискавшая сомнительную репутацию nuke-happy nation .
Историческое решение о превращении Франции в атомную супердержаву родилось в 70-ые годы в условиях жесточайшего нефтяного кризиса. Франция, болезненно озабоченная идеей национальной самодостаточности, не могла равнодушно взирать на то, как арабские шейхи и советские партийные бонзы богатеют на страданиях «золотого миллиарда», вынужденного покупать нефть и газ по баснословным ценам. Своего газа у Франции отродясь не было, остатки угля, похоже, выработали еще в эпоху романа «Жерминаль», а солнечных и ветреных дней в году явно не хватало для удовлетворения потребностей могучей французской промышленности. Единственный выход – укрощение мирного атома, на что и были брошены колоссальные материальные и людские ресурсы Франции.
Тридцать лет интенсивного развития ошеломляют результатами: сегодня 59 атомных реакторов Франции вырабатывают 77% электроэнергии страны, стоимость которой (11 центов) самая низкая в Европе. Франция на голову опередила всех конкурентов по уровню профессиональной подготовки кадров и разработке новых технологических решений в ядерной отрасли. Пока Германия и Швеция брали курс на консервацию уже запущенных реакторов, а Италия и Великобритания замораживали новое строительство, Франция вышла на первое место в мире по экспорту ядерных технологий в самых разнообразных формах: так, государственная компания Areva, которой управляет Анна Ловержон, контролирует 30 % мирового рынка производства и обслуживания ядерных реакторов и  80 % рынка регенерации ядерного топлива. Добавьте сюда полную энергетическую самодостаточность Франции и вы поймете, почему в наши дни Пятая Республика свысока взирает на беспомощное барахтанье собратьев по Евросоюзу в удушающих сетях российского нефтегаза.
Чернобыльский нокаут советского Атомпрома, дополненный охлаждением развитых государств Европы и США к атомным технологиям, поставил страны третьего мира в затруднительное положение: куда податься? Индия и Китай, чья бурно развивающаяся промышленность требовала интенсивного увеличения поставок электроэнергии, попытались поначалу обуздать мирный атом собственными силами, однако скоро махнули рукой и сосредоточились на традиционных – нефте-газовых – источниках энергии, тем более, что на протяжении 90-ых годов цены на черное золото были бросовые.

Афродита из пены

В конце 90-ых годов, будто в гениальном предвидении грядущего изменения энергетической парадигмы, отмеченного качественным ростом нефтяных цен и реабилитацией ядерной энергетики, вся структура французской атомной отрасли подверглась революционным преобразованиям. Все началось с тонкого спектакля, разыгранного  ради умиротворения партии зеленых и успокоения общественного мнения: зубр французского атомпрома Жан Сирота был переведен с броского поста руководителя COGEMA на скрытую от посторонних глаз должность президента государственной Регуляционной комиссии по делам энергетики.  
Компания  COGEMA занималась добычей и последующим обогащением всего уранового топлива Франции – деятельностью, как известно, связанной с постоянными перемещениями по стране весьма  специфического  транспорта: всех этих милых «урановых грузовичков», к которым так любят приковывать себя активисты «Гринпис». Возмущение французов можно было понять: зачем загрязнять родную природу переработкой урана, если можно ввозить арабскую нефть по 14 долларов за баррель? Откуда обывателям было знать, что через пару-тройку лет, 14 долларов превратятся в  70?
Обыватели не знали, зато знал кто-то другой, иначе не стал бы затевать, казалось бы, на ровном месте самую грандиозную перестройку в истории отрасли. Итак, место Жана Сироты заняла Анна Ловержон, которая по началу, казалось, была призвана исполнить сугубо репрезентативные функции: на смену госчиновнику мрачно-бюрократического вида пришла молодая, красивая и высокопрофессиональная женщина, символизирующая все лучшие достижения менеджмента 21 века.
Очень скоро, однако, оказалось, что Анна Ловержон не просто одалживает французскому атомпрому свое очаровательное лицо, но и разруливает этот атомпром с невероятной решительностью и эффективностью, к тому же - в непредвиденном направлении. Первым делом, Ловержон взялась за разрушение келейной корпоративной культуры COGEMA: «Когда я впервые посетила штаб-квартиру компании в пригороде Парижа, мне показалась, что я очутилась в бункере, - вспоминает воспитанница «Normale Sup» , - некоторые сотрудники напоминали мне маленьких детей, которые говорят «я закрываю глаза, чтобы ты меня не видел». Символическое преодоление «бункера» состоялось в форме переезда из обшарпанного, скрытого от посторонних глаз, пригорода в роскошное яркое здание новой штаб-квартиры компании, расположенное в нескольких кварталах от парижской Биржи.  
Пафос проводимых реформ Анна Ловержон определяет лозунгом: «Если нам нечего скрывать, мы должны все объяснять и говорить правду, даже когда она не легко дается». Пикантность подхода Ловержон к «правде» заключается в буквально-символическом прочтении ситуаций, которое хоть и смотрится по здравом размышлении дурашливо, тем не менее оказывает на общественное мнение потрясающее воздействие. Речь идет о таких инициативах «Атомной Ани» как установка веб-камер по периметру La Hague – головного предприятия по восстановлению отработанного уранового топлива , или - телевизионной рекламной компании, призывающей публику совершить ознакомительную экскурсию на «ядерный завод».
Все это, однако, оказалось цветочками. В сентябре 2001 года Анна Ловержон добивается от правительства (или – наоборот: правительство от Лавержон) слияния COGEMA с Framatome – государственной компанией, занимающейся разработкой и производством ядерных реакторов, и  рядом транспортно-энергетических компаний, находящихся под контролем государства, в единый концерн по имени Areva. Внешне бессмысленное название, этимология которого восходит к цистерцианскому аббатству в Испании Arevalo, обслуживает магистральную установку на создание «дружественного образа»: название ядерного гиганта должно звучать красиво, нравиться публике и хорошо запоминаться. Доля правительства в новом предприятии составила 5,2%, общественного Комиссариата по атомной энергетике (Commissariat à l'énergie atomique (CEA) – 79%, 9,2 % распределили между тремя промышленными госведомствами, а оставшиеся крохи (6,6%) выбросили для затравки на парижскую биржу в форме инвестиционных сертификатов без права голоса.
Очутившись во главе всей атомной энергетики Франции, Анна Ловержон не только продолжила с удвоенной энергией возрождение потрепанного имиджа мирного атома, развернув по всем каналам массовой информации рекламную компанию Areva, но и инициировала беспрецедентную экспансию французского бизнеса на мировых рынках. Показательно, что атаку Areva повела сразу по всем направлениям: в Европе,  Азии и Америке, перейдя путь сразу всем конкурентам одновременно – и российскому «Атомстройэкспорту», заинтересованному в поставках ядерных реакторов  Финляндии (АЭС «Олкилуото»), Болгарии (АЭС «Белена»), Индии (АЭС в Куданкуламе), и британскому Westinghouse (четыре ядерных реактора в Китае), и канадскому AECL . В списке антагонистов Areva не числятся лишь американские компании – почему, вы скоро узнаете.  
Диапазон борьбы Areva с конкурентами весьма обширен и разнообразен: от полномасштабной обработки общественного мнения в стране назначения до попыток прямого поглощения (история с канадской AECL) и кулуарных переговоров с должностными лицами. После того, как «Атомстройэкспорт» проиграл тендер Areva в Финляндии (2003 год), в кругу отечественных аналитиков даже завелись разговоры о странных совпадениях: не успел бывший глава «Минатома» Евгений Адамов опубликовать в «Известиях» статью, предупреждающую об опасностях для российской атомной энергетики экспансии Areva, как оказался арестован в Швейцарии! Разумеется -  не по инициативе французской стороны, а США, однако в этом, как скоро читатель убедится, нет ни малейшего противоречия.
Прежде, чем мы непосредственно перейдем к сложению атомного пазла, обозначенного в начале нашего исследования, необходимо сделать важную оговорку, оберегающую читателей от излишнего увлечения магией имен. В процессе изучения материалов по данной теме мне попалась на глаза одна российская публикация, в которой поражение «Атомстройэкспорта» в тендере на установку нового энергоблока на финской АЭС «Олкилуото» приписывалось тому факту, что блокирующий пакет акций «Атомстройэкспорта» принадлежал олигарху Кахе Бендукидзе : «Вы хотите знать, что тогда происходило? Отвечу буквально одним предложением: вся Европа встала против Бендукидзе. Частная российская компания осталась без правительственной поддержки и оказалась один на один с французским государственным монстром, на стороне которого играли немцы и прочие еврограждане» .
Версия, конечно, романтическая, однако весьма наивная, поскольку самостоятельность замечательного предпринимателя Бендукидзе не более правдоподобна, чем самостоятельность Анны Ловержон: «На какие деньги совершалась покупка строителей и проектировщиков АЭС (т.е. «Атомстройэкспорта» - С.Г.), конечно, никто не рассказывал, но Бендукидзе давно известен трогательной дружбой с заморскими «инвесторами» Джорджем Соросом и бывшим послом Англии в России Брайтвейтом Родриком, для которых на покупку такого лакомого куска, как российские атомные секреты, найти средства не проблема» . 
Рискну предположить, что постоянные столкновения Areva с «независимыми» конкурентами из Канады и России никакого отношения ни к Канаде, ни к России не имеют, а являются отражением Великой Борьбы, которая разворачивается на наших глазах внутри Англосаксонской Империи: между Соединенными Штатами Америки и до недавнего времени безраздельным их хозяином Великобританией. Предвижу недоумение читателей: какое отношение к англосаксонской борьбе может иметь французская компания?! Выяснением этого обстоятельства мы сейчас и займемся.

Трогательная дружба внуков Бартольди

«Никакого ада на свете нет. Есть только Франция»
Фрэнк Заппа
В администрации Франсуа Миттерана Анна Ловержон исполняла роль «шерпа» - личного представителя президента, ответственного за подготовку встреч «Большой Семерки». Эта должность, безусловно, на долгие годы определила высоту полета нашей героини, однако есть в ее биографии и другое – не столь приметное - обстоятельство, приоткрывающее завесу подлинных отношений Анны Ловержон с финансовым и политическим истэблишментом Америки.
До 1995 года вся карьера Анны Ловержон более ли менее развивалась по колее ее профессиональной подготовки: металлургическое предприятие Usinor (1983), Комиссариат по атомной энергетике (1984), Генеральная инспекция шахт (1985 – 1988), с 1990 – служба в аппарате президента. Как вдруг – гром среди ясного неба: должность управляющего партнера банка Lazard, сначала - филиал в Париже, затем - штаб-квартира в Нью-Йорке. 
Для того, чтобы читатель смог оценить всю значительность и знаковость подобного назначения, дам небольшую историческую справку. В 1848 году три братика родом из французского региона Лоррэн – Александр, Семен и Илья Лазары – переплыли океан и поселились в франкоговорящем, хотя и американском Новом Орлеане, где учредили мануфактуру под названием «Братья Лазар» (Lazard Frères & Co.) Через пару месяцев ребята перебрались в Сан-Франциско, где на волне золотой лихорадке наладили лихой бартер импортируемых из Франции модных товаров на золотые самородки. С годами бизнес Лазаров элегантно перетек из торговли в сферу банковских кредитов и международных валютных операций. С 1876 года Lazard Frères превратился в полноценный инвестиционный банк.
Сегодня банк семейства Лазаров занимает весьма почетную нишу в структуре Нового мирового порядка: без него не обходится ни одно транснациональное слияние и поглощение, превышающее 10 миллиардов долларов. Вот лишь небольшой список транзакций за последние три года, в которых Lazard Ltd.,  скромно именуемый «независимым инвестиционным банком», выступил в роли «консультанта» и «посредника»:
- JPMorgan покупает Bank One за  59 миллиардов долларов (2004);
- Nextel сливается со Sprint Corp  47 миллиардов долларов (2005);
- Verizon Communications покупает MCI за 10 миллиардов долларов (2006)
- Pfizer поглощает  Warner Lambert за 90 миллиардов долларов (!!!) (2006)
Наконец, последний важный штрих, относящийся к бухгалтерии Lazard Ltd.: при годовом доходе в 1 миллиард 493 миллиона долларов чистая прибыль инвестиционного банка составляет … 93 миллиона !  Вы только вдумайтесь в эту фантастическую цифру! Получается, что расходы банка составляют 1 миллиард 400 миллионов долларов! Куда идут эти деньги? Риторический вопрос: на «издержки», связанные с «консультациями и посредническими услугами»!
В такую вот знаковую организацию и попала на «стажировку» Анна Ловержон – прямо из аппарата президента Франции! В банке Lazard «Атомная Аня» провела два полных года, после чего возглавила Alcatel (вице-президент), а затем - и всю атомную энергетику Франции.  За неимением доказательств, нам остается лишь догадываться, в какой мере грандиозные слияния, в результате которых родилась Areva, проходили по лекалам признанного специалиста в этой области - Lazard Ltd.
Главное, впрочем, не это. Главное, что франко-американский банк Lazard лежит у истоков экстраординарной связи Анны Ловержон и возглавляемой ею Areva с американским бизнесом и истеблишментом. Наивно заблуждаются те аналитики, кто полагают, что основным интересом французского атомного гиганта является Евросоюз и рынок стран Третьего мира. Все эти контракты в Финляндии, Индии, Болгарии и Китае – жалкий лепет на фоне колоссального американского рынка, который только-только начинает пробуждаться к жизни после четверть векового летаргического сна, спровоцированного реактором Трехмильного острова.
В 2003 году, перед лицом грядущих осложнений на Ближнем Востоке и неминуемого повышения цен на нефть, администрация Буша сформировала специальную энергетическую комиссию под руководством Дика Чейни, в задачи которой входила разработка национальной программы энергетической независимости. По итогам работы комиссии прошло слушание в Конгрессе, который одобрил в 2005 году подписанный президентом Закон об энергетической политике (Energy Policy Act), предусматривающий инвестиции в атомную энергетику в размере 13 миллиардов долларов.
Интеграция Areva в атомную программу Соединенных Штатов поражает масштабами и разнообразием. Помимо чисто формального проникновения – исполнительный директор комиссии Дика Чейни и другой ее участник, бывший американский министр энергетики Спенсер Абрахам получили руководящие посты в Areva Ltd., нью-йоркском филиале компании Анны Ловержон – французские атомщики получили львиную долю атомных контрактов: сегодня Areva поставляет в США  40 % всех паровых генераторов, используемых в производстве ядерных реакторов, и 80 % всех корпусов ядерных реакторов.  На заводе La Hague проходят стажировку и обучение американские специалисты, а в американских подразделениях Areva в США работает более 5 тысяч сотрудников. Ближайшая цель Areva в Новом Свете – создание нового типа американского ядерного реактора, основанного на EPR-1600, оригинальной разработке Areva, которая уже пятый год никак не выйдет из «бумажного состояния».
Результатом экспансии Areva на американском рынке служат блестящие финансовые показатели: годовые продажи увеличились на 62 %, оборот достиг 10 миллиардов долларов. Характерно, однако другое: теснейшая интеграция Франции и Америки в одной из самых щепетильных и политически напряженных областей экономики (вспомним хотя бы страсти, кипящие вокруг иранской ядерной программы), на первый взгляд, никак не вписывается в обывательское  представление о существовании, якобы, непреодолимого антагонизма в отношениях двух стран чуть ли не по всем кардинальным аспектам современной политики – от войны в Ираке до европейской экспансии НАТО.

Проще всего было списать данный «парадокс» на выверты Realpolitik: Америке, мол, никак не обойтись в деловых сношениях со странами  Третьего мира без Франции, которая пользуется там авторитетом  и репутацией главного антагониста мирового жандарма. Вот и разыгрывают две ядерные державы старую притчу по плохого и доброго полицейского.
Что ж, вполне вероятно. Мы, однако, отдадим предпочтение  гипотезе, более органичной для традиций «Чужих уроков»: США и Франция – чрезвычайно близкие друг к другу страны не только по идеологии, но и по духу, что напрямую вытекает из революционных традиций и истории обеих государств, возведших Свободу в ранг доминирующей национальной идеи . Не случайно, Франция больше остальных европейских стран напоминает Америку, Париж давно превратился в типично американский город, а hip-hop обошел по популярности шансон. Подобная духовная близость делает полюбовную развязку единственным и практически неизбежным исходом всяких трений, возникающих между этими странами в бизнесе и политике.

Уроки

Нам осталось лишь подвести итоги атомного пазла:
- Урок первый - профессиональный: «Атомстройэкспорту» давно надлежит усвоить прописную истину: «Имидж – всё, реальность – ничто». До тех пор, пока в арсенале наших атомщиков будет числиться единственная замануха по имени «дешевизна ядерных реакторов», Areva будет играючи выигрывать на всех тендерах. Изживание «чернобыльской отметины» - вот приоритет, на котором надлежит сосредоточиться … разумеется, после того, как удастся вернуть атомную промышленность в лоно отечества;
- Урок второй – геополитический: пора прекратить заниматься азиатскими глупостями типа «вбивания клиньев» между европейцами и американцами. Неправильно усвоенная сказка из арсенала китайской мудрости чревата окончательной утратой чувства реальности и перспективой рассориться и с теми и с другими … если, конечно, такая задача не ставится сознательно;
- Урок третий – практический: в очередной раз я попытался продемонстрировать бесперспективность оценки бизнеса и политики через призму «магии имен». Рано или поздно придется свыкнуться с мыслью, что все эти «звездные и гениальные менеджеры» вместе с олигархами да «богатейшими людьми планеты» - всего лишь узорные фигурки Большого Пазла, разгадка которого и представляется нам самым увлекательным времяпрепровождением!