ВЫПУСК 246

КОМПАНИЯ «РИКОМ-ТРАСТ» ПРЕДСТАВЛЯЕТ БЕСПЛАТНЫЙ СЕМИНАР ПО ОСНОВАМ ИНВЕСТИРОВАНИЯ НА ФОНДОВОМ РЫНКЕ, КОТОРЫЙ ПРОЙДЁТ 6 ФЕВРАЛЯ В НИЖНЕМ НОВГОРОДЕ

ПЛАН ЗАНЯТИЙ
6 астрономических часов с получасовым перерывом

Основы инвестирования на фондовом рынке России.

Основные инструменты инвестирования – акции и облигации. Их основные характеристики. Сравнительный анализ риска и доходности инвестиций в акции, облигации, ПИФы. Отличие инвестиций на российском фондовом рынке от торговли на рынке ФОРЕКС.

Рынок ценных бумаг

Что такое рынок ценных бумаг? Первичный рынок. Вторичный рынок. Рынок облигаций. Рынок акций. Биржевой рынок. Внебиржевой рынок. Инфраструктура рынка. Профессиональные участники рынка. Фондовая биржа. Российские фондовые биржи: ММВБ, РТС.

Брокерская фирма и операции с ценными бумагами

Кто такой биржевой трейдер? Что такое брокерская фирма? Брокеры. Комиссионные. Схемы обслуживания клиентов: «классическая» и интернет-трейдинг. Торговая сессия. Подача заявок и заключение сделки.
Операции с одним инструментом. Виды операций с акциями: операции с полным покрытием, покупки на марже и короткие продажи.
Брокерское обслуживание в инвестиционной компании «Риком-Траст». Особенности программы Интернет-трейдинга «РТ-клиент» (единый торговый счет). Торговая сессия. Подача заявок и заключение сделки. Тарифные планы. Биржевой, брокерский и депозитарный сбор. Формы отчётности.

Основы фундаментального анализа

Что такое фундаментальный анализ? Четыре основных этапа фундаментального анализа. Анализ предприятия-эмитента, отраслевой анализ, страновой анализ, международный анализ. Перспективы российского рынка в 2009 -10 гг.

Основы технического анализа

Что такое технический (графический) анализ? Котировки. Индексы: индекс РТС и индекс ММВБ. Графики: классический формат и «японские свечи». Зачем нужно анализировать графики? Построение графиков. Масштабы. Сопротивление и поддержка. Тренд и коридор цен. Линии трендов. Возраст трендов как важнейший фактор анализа. Доходность трендов. Разрывы. Фигуры. «Голова и плечи», «двойное дно и двойная вершина», треугольники, флаги, вымпелы и прочие. Что такое индикаторы и осцилляторы? Скользящая средняя (MA) и индикаторы,
построенные на её основе. Индекс относительной силы (RSI), моментум и некоторые другие индикаторы. Определение перекупленности и перепроданности рынка. Конвергенция и дивергенция цен и индикаторов.
Типы «свечей»: «бозу», «марибозу», «волчки» и «дожи». Разворотные модели: «завеса и тёмных облаков», «просвет в облаках», «молот», «падающая звезда» и т.д. Модели, наиболее часто встречающиеся на российском рынке.

Торговые стратегии

Торговля между дней и внутри дня. Проблемы внутридневной торговли. Как снимать психофизиологическую усталость? Человек – «узкое место» системы. Как правильно работать с информационным потоком. Как научиться принимать решения в доли секунды? Домашняя подготовка к торгам. Проработка сценариев поведения рынка и возможных действий трейдера. Что такое стоп-заявка? Примеры конкретного использования стоп-заявок. Типовые ошибки торговца. Причины их возникновения и методы их устранения.

Предварительная запись по тел.: (831)278-57-83 (831)278-57-83 , 278-57-82 или по электронной почте nnovgorod@ricom.ru.

*

В. В. ГАЕВСКИЙ
СЛУЧАЙ ИЗ ЖИЗНИ ТРЕЙДЕРА
(почти что автобиографическая повесть)

(литературная редакция – К. С. Царихин)
Продолжение

За окном волком подвывает ветер. Я не сплю, считаю и пересчитываю Надькины деньги, стал почти что сумасшедшим. Следующей ночью ко мне пришли мысли иного порядка:

«Сейчас ты раскатаешь губы на Надькины деньги, а там, смотришь, менты чего придумают или Надькины родные найдутся. Ведь, если ее нет в живых, то родственники вступают в наследство через полгода. А сколько времени прошло – а о ней ни слуха, ни духа… О, как раз где-то шесть месяцев! Надо проверить ее счет. Завтра этим я и займусь, а то глядишь, а денег-то никаких там уже и нет… А где же они? А их Надька сняла или какой-нибудь ее родственник, мать, отец или дядя родной. Я же ее родственников не знаю. Да ты, Шацкий,
совсем спятил… Как мертвый может деньги снять? Да, крыша дома твоего начинает потихонечку ехать».

И вот, рассуждаю я так про себя, и вдруг пошла дремота. Снится какое-то озеро. Красивое такое озеро, и вода в нем чистая-пречистая. В воде отражается синее небо, по берегам камыши, кое-где видны отмели и вокруг полная тишина. Я поворачиваю голову и вижу на берегу озера несколько двухэтажных кирпичных домов с небольшими ухоженными садиками. И между этими домами вроде как Надежда идет и говорит, обращаясь ко мне, мол, выбирай себе любой дом и покупай его, они здесь недорого стоят. А я ее тихо спрашиваю:
– А где это мы?
Она отвечает:
– В Финляндии. Правда, хорошо?
Я просыпаюсь в своей московской квартире. «Вот, – думаю, – сон интересный…». Я решил, что Надька с того света дает мне добро на использование ее денег.
Утром, на открытии биржи я звоню в компанию «Боцман плюс». Там как всегда: «Ваш звонок очень важен для нас…». В трубке раздался знакомый голос:
– Рыков слушает.
Я ему говорю пароль, номер счета и кодовое слово. Потом уточняю:
– Купи в рынок одну тысячу акций Газпрома.
Он отвечает через минуту:
– Есть! Куплена одна тысяча акций по двести сорок один рубль.
– Хорошо, – говорю я ему. – Вадим, а скажи мне, сколько перед нашей сделкой было денег на счете?
– Одну минуточку… Так… Девяносто пять миллионов шестьсот тысяч девятьсот восемьдесят рублей.
– Спасибо.
Я отключил мобильник, заметив, что слегка вспотел:

«Все в порядке, деньги на счете. Теперь их надо выводить. Причем сначала надо вывести комиссионные за управление ее счетом. Справедливо? Конечно, справедливо. Чего это ты, Шацкий, все тушуешься, как будто берешь не свое? Давай смелей, вон, сколько времени прошло, а ты все кругами ходишь, вокруг да около… Сколько ты заработал вместе с Надькой? Более двадцати миллионов рублей. Какова твоя доля? Двадцать пять процентов. Это более пяти миллионов рублей. Вот с этой суммы ты и начни».

Ну, а что там «Газ»? Как всегда, если купишь, то по закону подлости цена сразу начинает падать… Продаю ранее купленное в рынок по цене двести тридцать девять рублей. Потери – две тысячи, ну да ладно, шут с ними… Моя задача была не столько заработать денег, сколько проверить счет. Итак, пора выводить деньги, генеральная доверенность есть… Я лезу в прикроватную тумбочку и нахожу там этот документ. Он выдан шесть месяцев назад… Такого-то числа, такого-то года… Мельникова… Паспортные данные… На Шацкого… Сроком на
три года... Отлично. Все на месте. Сердце бешено колотится в груди. Я опять вспотел. Ну, как тут не вспотеть? Да ты, Шацкий, оказывается богат! Но эти деньги надо еще уметь и снять. Да, чего тут уметь? Пошел и снял!
На следующее утро к одиннадцати часам, прилично одевшись (даже галстук повязал) я еду в компанию «Боцман плюс». У меня с собой паспорт и генеральная доверенность. Я немного волнуюсь, но не сильнее, чем при посещении стоматолога. Приезжаю в главный офис. Со всеми встречными здороваюсь и прохожу к сотрудникам, которые открывают счета и оформляют договора. Я очень вежливо задаю вопрос:
– Как снять деньги?
Меня подводят к девушке Вале. Я ее знаю. Это именно она год назад открывала счет Надежде. Она тоже меня помнит:
– Здравствуйте, Владимир Васильевич, а какую сумму вы хотите снять?
К этому вопросу я был готов. Сначала я решил, что сниму пять миллионов, однако потом подумал, что это слишком резко и нагло. Про себя подумал: «Надо выводить деньги постепенно. Сначала-то выведу один миллион, а потом посмотрим». Но когда Валентина повторила свой вопрос, то я растерялся и промямлил: «Сто тысяч рублей».
Она взяла мой паспорт и доверенность, а потом вышла из кабинета, где мы общались. Меня начало трясти:

«А вдруг, что-то не так? Вдруг все сорвется? Ведь я начинаю забирать не свои деньги… И кто тебе дал на это право? Стоп… Я это право выстрадал с бандитами, с ментами… Я это право заслужил».

Вошла Валентина:
– Все в порядке, можете идти в кассу и получить деньги. Возьмите расходный ордер.
После ее слов я вошел как бы в летаргический сон и побрел по коридору. Как я получал деньги в кассе и как вышел на улицу, я четко не запомнил. Потом я пошел бесцельно бродить по городу. Наконец я нашел себя сидящем на скамейке на Гоголевском бульваре рядом с каким то грязным бомжом, пьющим из бутылки пиво. Я как бы проснулся.
– Ну, что, очкарик, пивка хочешь? – прохрипел бомж.
Он был похож на большого ребенка: субтильное телосложение, робкая улыбка…
– Пивка? Давай, не откажусь.
Бомж протянул мне недопитую бутылку. Я жадно засосал внутрь себя остаток жидкости. Бомж посмотрел на меня оценивающим взглядом и полез в карман. В руке у него появилась чекушка.
– Маханешь?
- Давай, наливай.
Бомж начал отвинчивать пробку:
– У меня нет стакана. Давай так, из горла.
Я выпил половину и протянул ему остаток. Он взял чекушку со словами:
– Ну, что, брат, небось, неприятность какая?
– Да нет, наоборот, все очень хорошо, но все очень непросто! – ответил я.
– А что сейчас просто? – завелся бомж, отхлебывая водку из чекушки. – Вот, например, я, бывший горный инженер, кандидат наук, специалист по определению мест залегания руд и составления карт этих самых залеганий…
После этих слов меня внезапно начало мутить. С чего бы? Пытаясь как-то привести себя в порядок, я поправил галстук и спросил моего собеседника:
– Ну, и каким же макаром тебя угораздило стать таким оборванцем?
– Бомжем что ли? Да очень просто.
И он начал мне рассказывать, как он жил с красивой молодой женой в Петербурге, как ездил в командировки в Челябинск и Магнитогорск читать лекции студентам о горном деле. И как однажды он вернулся из командировки раньше времени и застал свою жену с молодым, наглым парнем. Он задумался и закурил.
– И что было дальше? – спросил я.
– А дальше – как у генеральши. Обычная семейная разборка с мордобитием. Сначала я врезал по морде жене, уж очень я ее любил… А потом этот парень полез заступаться.
Бомж опять замолчал и допил чекушку. Потом произнес:
– Ну, я этого парня жестко оттолкнул, и он поскользнулся на банановой кожуре. Они пили коньяк, зажирали его бананами, и запивали соком. Кожура упала с сервировочного столика на пол.
В этом месте я вспомнил, как Надька все время порывалась разбавлять вискарь какой-то дрянью.
Рассказчик продолжил.
– И надо такому случиться, что этот парень при падении ударился головой о батарею отопления. Ну, и помер сразу… И вот, моя жена сидит на полу, рыдает и гладит голову этому типу… Гладит и гладит… Понимаешь, она его жалеет! Не себя, не меня, а его… У, сука, блядь, дура… Дверь входную на щеколду не могла закрыть, мозгов совсем у баб нет.
И он тяжело вздохнул.
– Потом был суд, где эта сука так все вывернула, что… – бомж опять вздохнул. – Одним словом, дали мне срок по максимуму – десять лет. Ну вот, я его отмотал, приехал в родной Петербург, а эта блядь продала квартиру. Как это она сумела сделать, я до сих пор не понял… Я же в ней был прописан, плюс квартира моя и моих родителей, и к тому же она приватизирована, там моя доля была пятьдесят процентов…
Он опять закурил.
– Ну, – подтолкнул я его, чтобы вывести из воспоминаний, – чем дело то кончилось?
– Чем, чем? Эта сучка укатила за границу с каким то новым ебырем и с моими деньгами за мою же квартиру. А я стал жить у матери в коммуналке, на Гороховской улице, а тут мамаша возьми да помри. Дом вскоре пошел под капитальный ремонт. Какая-то фирма его забрала под офис, а на мамашиной квартире я прописан не был… – бомж опять вздохнул и закашлял. – Подался я в Москву. Думал, что у вас тут лучше. А какой хрен лучше? Здесь тоже херня. Вот так и живу. То на вокзале, то в подвале, то на чердаке… Вот тут намедни,
залез я на чердак девятиэтажки, и только стал на ночлег укладываться, как вдруг приперлись жильцы с верхних этажей. Давай, кричат, уебывай, спать нам мешаешь, детей своим грохотом будешь! Ну, одним словом, прогнали меня с чердака… Ну, я ушел, но потом пришел и насрал им под двери…
Он опять замолчал. Молчал и я, потихоньку приходя в себя, однако я чувствовал, что внутри меня опять начинает ползти противный холодок.
– В этом году в вашей Москве выдалась очень холодная зима, – вдруг неожиданно продолжил бомж. – Я хотел даже на юг куда-нибудь уехать, но совсем нет денег.
Мой собеседник опять тяжело закашлял:
– Да и здоровья совсем нет… Помирать я скоро буду, никому я не нужен… Видимо, надо отойти на тот свет… Но я ничего еще толком не сделал, ничего еще толком не успел…
– А чего ты хотел-то сделать, чего же ты не успел?
– Да хотел книгу обо всем об этом написать, чтобы молодежь знала, как легко оказаться на дне… Да денег нет… Вот, сегодня хорошо, теплый день, скоро лето…
– Как зовут-то тебя?
– Подворотные пацаны зовут меня лириком.
– А фамилия, имя?
– А… Мельников я, Иван Ильич, горный инженер.
Тут мне по-настоящему стало плохо. Я почувствовал, что теряю сознание. Какая-то непонятная и незнакомая мне энергия прошибла меня сверху донизу. Однако после этого наступил момент какого-то прозрения, что ли… Отдельные детали мозаики, которые крутились и вертелись в моем мозгу со времени начала знакомства с Надькой, начали складываться в единую картину… Бывает же такое! Вот, оказывается все как произошло… С минуту я все еще сомневался, что передо мной сидит первый муж Надежды Петровны, но потом я уверился, что
так оно и есть. Мне захотелось расспросить моего нового знакомого про подробности его жизни с женой, но вместо этого я начал ему быстро и нервно говорить примерно следующее:
– Слушай Иван Ильич, у меня есть немного денег, – и с этими словами я протянул ему все деньги, которые сегодня снял со счета. – На, бери. И попробуй начать жить заново. Денег тут не очень много. Но, возможно, ты с них раскрутишься и накроешь мне поляну, но, только смотри их не пропей, я дал тебе эти деньги, чтобы ты попробовал жить по-другому. Ну, давай брат, удачи тебе.
И я было поднялся, чтобы уйти.
– Стой! – закричал Иван Ильич на весь бульвар. – Стой! Ты, наверное, сумасшедший! Такие деньги мне даешь! Тут, наверное, не меньше миллиона рублей, да?
– Иван, – говорю я ему уже строго. – Забирай деньги и начинай новую жизнь!
Иван кричал мне что-то вслед, размахивая руками с зажатыми в них купюрами, но я уже быстро уходил от него в сторону метро «Арбатская». Последующее я помню, почти как сон… Дойти до метро мне не удалось. Я был задержан милицией. Меня привели в местное отделение, где уже сидел Иван Ильич. Перед ним на столе были разложены пачки денег – моих денег.
Ко мне обратился молодой лейтенант:
– Ваша фамилия, имя, отчество?
Я ответил. Молодой лейтенант молча записал.
– Так… Чем занимаетесь, где работаете?
– Я пенсионер.
– Ни в жись не поверю, чтобы пенсионер бомжу сто тысяч рублей просто так дал, – сказал лейтенант, обращаясь к стоящему рядом сержанту.
– Это ваши деньги? – и он ткнул не очень чистым пальцем на лежащие перед ним купюры.
– Нет, это деньги не мои, а вот этого господина, – и я указал на Ивана Ильича.
Иван Ильич засопел и задергался:
– Это он… Это все он… Он все подстроил… Это он их мне подбросил, чтобы меня менты повязали… У, сука… – бомж сжал кулаки и его лицо налилось кровью.
Я быстро понял, что был неправ, сделав Мельникову такой царский подарок. В голове закрутилось: «Надо быстро стопорить позицию». И я решил забрать свой щедрый подарок назад:
– Товарищ лейтенант, позвольте, я вам все объясню. Этот гражданин украл мои деньги самым бессовестным образом. Сегодня я получил зарплату за последний год в компании, где подрабатываю консультантом по вопросам фондового рынка.
– Что за фирма?
– Фирма Боцман плюс, один из ее офисов находится здесь, на Староконюшенном переулке. И вот, получив свои кровные, я зашел в кафе. Там я выпил водки, грамм двести, дальнейшее помню слабо… Кажется, я присел на лавочку и задремал, а этот тип увидел, что я сплю, и залез ко мне в карман, выкрав мои деньги.
– Врешь, очкастая сука, – зашипел бывший горный инженер. – Ты мне их сам подарил, типа, на, мужик, начинай новую жизнь.
– Стойте, стойте, – лейтенант замахал руками. – Я ничего не понимаю.
Работник милиции попытался сосредоточиться:
–Ты, – обратился, он к бомжу, – только что говорил, что этот товарищ тебе эти деньги подбросил?
Мне стало весело, я решил валять дурака и дальше, до полного изобличения бывшего горного инженера.
– Или ты врешь, старик, – продолжал лейтенант, обращаясь к бомжу. – Что, разве тебе такие деньги дали просто так? Либо врет этот товарищ.
В этом месте молодой офицер строго посмотрел на меня. Я отреагировал сразу:
– Послушайте, я что, сумасшедший, такие деньги дарить незнакомому человеку?
– Но вначале вы сказали, что подарили деньги этому гражданину без определенного места проживания, – продолжил дискуссию лейтенант.
– Да, что вы, товарищ лейтенант, я просто крепко выпил, поэтому и понес всякую околесицу. Верните мне мои деньги, – с этими словами я потянулся к пачкам, лежащим на столе.
Вдруг бывший горный инженер рванулся со стула, быстро схватил несколько пачек и метнулся к двери с криком «Это мои деньги»! Но он не успел сделать и несколько шагов как безмолвно стоящий рядом сержант сбил его с ног и надел на него наручники.
– Все ясно, – сказал лейтенант. – Будем оформлять грабеж.
Бомжа увели в обезьянник. Лейтенант тоже вышел из кабинета, и я остался один. Пошли такие мысли:

«На хрен я вязался в эту историю? Что я за мудак? Все мне мало, решил выебнуться, мецената из себя начал изображать. Вот, бомжа подвел, как теперь быть»?

Через некоторое время лейтенант вернулся и протянул мне протокол, где было написано, что я подвергся ограблению, и у меня было украдено сто тысяч рублей гражданином Мельниковым И. И., без определенного места проживания и источников доходов, который сознался в содеянном.
– Все правильно? – спросил лейтенант. – Если правильно, то подписывайте протокол, забирайте свои деньги и идите домой, а то время уже позднее… И, не забывайте о доблестной милиции, которая вернула вам деньги.
– А что теперь будет с Мельниковым?
– Будет суд, куда и вас, возможно, пригласят, как потерпевшего. А потом гражданин Мельников поедет отбывать срок.
– И сколько ему дадут? – встревожено спросил я.
– Года три, а может, и больше, он же уже сидел. С такими, как он, в судах не чикаются.
– Товарищ лейтенант, – на меня все больше и больше давила совесть. – Вы знаете, я пьяный уснул на лавочке… Я твердо сейчас не могу сказать, украли мои деньги или нет, а может, я их просто потерял… Не помню… Но этот бомж сидел рядом со мной. Поэтому вы не должны этого Мельникова так строго судить.
– А что это вы за него заступаетесь? Бомжей очень любите?
– Да нет, но…
– Поверьте мне, люди, которые отсидели большие срока (он так и сказал «срока»), уже никогда не смогут жить по-человечески, – лейтенант милиции посмотрел на меня довольно внимательно. – Что, жалко его вам стало? Давайте, подписывайте протокол, берите деньги и езжайте домой, небось, жена заждалась.
– Товарищ лейтенант, а давайте в протоколе немного изменим текст. Напишем, что Мельников нашел деньги, потерянные пьяным гражданином Шацким, и хотел их отнести в милицию, а пока думал, как их отнести, был задержан и отправлен в отделение, где, находясь не в очень трезвом состоянии, признался в краже, которой на самом деле не было.
– Ловко вы все это сочинили. Вы, случайно, не писатель?
– Пока еще нет.
– Значит, Мельников ваши деньги нашел, и хотел их отнести в милицию… Ну, рассмешили, – и лейтенант хитро посмотрел на меня. – Наверняка, у вас там, на лавочке интересный разговор был, да?
– Ну, был… – как-то понуро ответил я.
Мне совершенно не хотелось рассказывать лейтенанту о подробностях нашей беседы, потому что они вывели бы ментов на Надьку и ее деньги… В этот момент заговорил сержант:
– Пал Егорыч, пора идти домой!
– Сейчас, Дим, пойдем, – ответил лейтенант.
Наступила пауза. Сержант пошел успокаивать задержанного.
– Ну, и что вы хотели мне сказать? – продолжил разговор офицер милиции.
– Я хотел сказать, что я действительно подарил Мельникову деньги. Но он оказался дураком. В таком случае мы поступим следующим образом…
Лейтенант, открыв рот, смотрел на меня, как смотрят дети на сказочную фею перед Новым Годом.
– Мы поделим эти деньги вот как. Доблестная милиция провела работу по искоренению преступления, потратив на Мельникова и Шацкого довольно большое количество времени. Значит, милиции причитается.
Не стесняясь, я собрал со стола все деньги, отсчитав лейтенанту тридцать тысяч рублей.
– Другому участнику происшествия мы не дадим даже одного рубля, – тут я сделал паузу. – Поскольку не надо быть мудаком, и проходить мимо удачи… Но мы дадим ему свободу. А остальное я заберу себе, как сторона, тоже, пострадавшая.
Через несколько минут лейтенант с довольным лицом провожал меня до выхода из отделения:
– Владимир Васильевич, и все же, не для протокола… Почему вы хотели Мельникову подарить сто тысяч рублей, я так и не понял.
– Пал Егорыч, я и сам не понял…
Лейтенант остался стоять, недоуменно глядя мне в след.
Дома, уже поздно вечером, я сидел за своим рабочим столом и подводил итоги дня:

«Все замечательно, счет не заблокирован, он функционирует и с него можно снимать деньги. Вот этим я и займусь в ближайшую неделю. А что касается этого инцидента с бомжом, то здесь я смудил. На хрен надо было устраивать всю эту камедь? Никому это не нужно… Тоже мне, добренький дядя, ходит по Москве как Санта-Клаус и дарит гражданам, которых встретит на улице в поздний час, сто тысяч рублей. Все-таки ты, Шацкий, мудак. Как там, в древних китайских новеллах, если твой сосед упал в колодец, то не спеши его оттуда
вытаскивать. Может, у него тяжелая карма и он попал в колодец за свои дурные поступки. И если ты его спасешь, то разделишь его кармическое наказание… Вот так. А ты говоришь – возьми мужик, сто тысяч рублей и ни в чем себе не отказывай… Да, вот, оказывается как судьба то выворачивается. То Надька, то ее муж, то продюсеры… Все они одного поля ягода».

Продолжение следует.