Я , Михаил, опять жажду сказать несколько слов о своем
любимом пчеловодстве.
Во-первых, недавно просочилась информация, что в эпоху
кризиса пчелы и мед на Западе стали проявлять тенденцию к росту стоимости. Причем,
традиционные потребители меда, а это 7 кг. меда на душу населения западного
жителя в среднем, очень заинтересовались российским медом ( кстати, а может
некстати – мы россияне потребляем 700 гр. на душу населения в год, в среднем).
Подобная информация наполняет душу надеждами на скорое
возрождение пчеловодства. Единственно, немного подрезает душевные мечты – холодная
весенняя погода. Существует опасность остаться без майского меда. Хотя его и
откачиваю немного, но все же он обязательный атрибут каждого пчеловода. Да и
самим хотя бы губы помазать. Пока, к сожалению, стоит холодная погода, которая
оставляет мало надежды на майский взяток. Развитие пчел приостановилось. На
пасеке начинается роевое настроение.
Скоро извещу – что успели восстановить в хуторе
Пустовском, удалось ли накачать майский мед.
Продолжение отрывков из романа «Шокин Блю»
«Он, этот Шалтай, мужик неплохой, хоть, конечно, и с
придурью. Но нам-то, бабам, что надо? Чтоб не пил, не курил, по блядям не
шастал и вовремя спать ложился. Интересно, какой он в охотке?» – думала
Алевтина, пиля ноготки. Сама-то она пять лет, как без мужа жила. Увели,
поганца, как застоявшегося мерина, под уздцы - и спасибо не сказали. Теперь вот
молодуху в районе обхаживает. Говорят, сам себе и носки стирает, и еду готовит.
Когда успел переродиться-то? Ну, что Бог не делает, всё к лучшему. Дети у
Алевтины пристроились кое-как в городе, хозяйство - не дюже большое – куры да
овцы, и, как говорится, когда бабе сорок пять, баба ягодка опять. Крутануть
задом Алевтина могла, да ещё как могла! И хоть без мужиков она ничуть не
бывала, в своих пристрастиях была более чем избирательна. Чтобы пройти проверку
на ОТК, местным половым разбойникам нужно было: иметь обрубленные коготки –
раз; чтобы при разговоре не скапливалась пена на уголках рта – два; чтобы не
несло перегаром за версту – три, а с остальным она уж как-нибудь сама
справится. «Этот Шалтай – мужик неплохой: плечистый, не сутулый и разговоры
говорит разные - хоть и заумные, зато без мата. И пальцы на руках замечательные
– длинные, мясистые, как сардельки, а главное чисто вымытые. Интересно, каков
он в охотке?»
- Алевтина! Ты что, оглохла что ли? Проснись, а то
замёрзнешь. Где выписка из домовой книги Шалтая? - Кричал Антипкин.
- Да ведь он у нас даже не прописан. Подшаманил
брошенное поместье и мы ему разрешили там поселиться… на какое-то время,
конечно.
– Но ведь он же у Лидки жил?
– Лидка его давно выгнала. Нету мужиков и этот не
мужик.
– Так. – Антипкин опустил свой костлявый кулак на
лежащий перед ним измалеванный лист бумаги. - Надо, чтобы в водоёме вода
случайно не испарилась. Солнце жарит не на шутку. Приедут гости, а воды - тюти!
Что Шалтай будет пить? Мы что, скажем, извините нас, господа хорошие, поживите
здесь с полгодика, пока вода снова через края не польётся?
- И что ты предлагаешь? – поднял брови Овечкин.
- Я предлагаю силами хуторян обеспечить охрану воды в
этой мочажине.
На общественных началах, конечно. Если вода будет по
каким-то причинам убывать, её нужно будет пополнять – Раствердяевка-то в десяти
метрах.
- У меня есть на примете кое-какой проштрафившейся
народец. Так… Кто курицу украл, кто по пьяне в забор врезался, а до сих пор не
починил…. Если ты им ещё и проставу сотворишь, я думаю проблем не будет, -
размышлял вслух Овечкин.
- О проставе подумаем. Где будем народ расселять? В
школе ещё идут занятия. Кстати, может их на время отменить? Может разбить
палаточный городок на берегу Раствердяевки? А может расселить их по людям? Хотя
нет, не то…