Татарская рассылка

isänmesez Duslar!


Антикризисный имам
Казанскомy духовнику понадобилось два года, чтобы поднять общину

    Не раз муллы и ученые размышляя о неэффективности ДУМ РТ, заявляли, что во всем виновата слабость института махалля - мусульманской городской общины.
    За последние годы появились примеры успешных и самодостаточных общин на селе. Появление образцового прихода в городе сегодня можно связать с именем 31-летнего имама мечети поселка Левченко Ильдара хазрата БАЯЗИТОВА.
    За последние два года периферийный храм "Сулейман" превратился в место культурной и религиозной жизни нескольких сот верующих. Здесь уже есть свое агентство знакомств (оно помогло появлению 32 семей), собственная газета, претендующая на звание общегородского мусульманского издания, центр подготовки хафизов Корана. Праведные труды примерного наставника не остались без внимания. Недавно банкир и депутат Госсовета РТ Ильдус Мингазетдинов оплатил поездку имама к мусульманским святыням в Саудовскую Аравию.
    Корреспонденту "Восточного экспресса" хазрат рассказал о секрете успешной общины, конфликте имамов и национальной методике изучения Корана.

    - У вас достаточно редкая фамилия. Такую носил один из российских муфтиев начала XX века Гатаулла Баязитов. Вы - один из его потомков?
    - По линии отца наша семья некоторым образом связана кровными узами с этим человеком. Со стороны матери мои деды и прадеды почти все были муллами в Черемшанском районе. И свою связь с религией семья не прерывала даже в советские годы. Я, прежде чем продолжить традицию, предков, окончил факультет русской филологии в Елабужском педагогическом институте. Уже во время учебы подрабатывал в газете. В лениногорской "Новой волне" я начал корреспондентом, а закончил и.о. заместителя главного редактора. Попутно все ближе знакомился с исламом, обучился молитве. И настал день выбирать между светской карьерой и духовной стезей. Предпочтя последнее, несколько лет проработал в мухтасибате (районное отделение ДУМ) Лениногорского района, в 1995-1997 годы учился в Закабанном медресе в Казани, затем прошел двухгодичные курсы в Бухаре при знаменитом "Мир Араб". В 1998 году переехал в Казань. После того как я набрался опыта работы в нескольких мечетях города, муфтий Гусман Исхаков назначил меня указным имамом в поселок Левченко.

    - В Татарстане сегодня мечети называют обычно в честь благотворителей и их родителей. "Сулейман" стала исключением?
    - В советские годы в поселке Левченко существовала неофициальная мусульманская община, лидером которой и был Сулейман бабай. Старики по пятницам и на праздники собирались в лесу на молитву. У них в лесной чаще было несколько явок. Однажды во время праздника на условленном месте их встретили милиционеры. Так они не растерялись, незаметно перешли в другое место. Уже в наше время сын хазрата в память об отце построил мечеть. Прихожане единогласно решили, что самое достойное имя для храма - это имя их первого пастыря. Сначала "Сулейман" предстала перед глазами верующих деревянной, затем случился пожар, и к моему приходу она представляла собой одноэтажное здание с 9-метровым минаретом. Мы с единомышленниками считали, что мечеть должна стать не просто местом для молитвы, а центром проповеди ислама. Часто люди, занимающиеся религией профессионально, забывают, что главная задача имамов - приводить людей к Богу. Свое знакомство с жителями поселка мы решили начать с бесплатных обедов для неимущих в месяц Рамазан. Первый наш опыт показал, что больше всего людям не хватает внимания. На приходском собрании община решила готовиться к новым благотворительным акциям. Не имея никаких средств, мы тем не менее приступили к составлению списка нуждающихся, в который вошли неимущие, инвалиды, молодые семьи, стоящие на учете в собесе и Пенсионном фонде Московского района, старики нашего поселка. Благодаря помощи Всевышнего, нашлись бизнесмены, готовые дать деньги на благое дело. Уже прошло четыре акции, во время которых нам удалось раздать в одном случае наборы бытовой химии, в другом - продукты питания (каждый пакет стоимостью 200 рублей) 380 нуждающимся. Большую помощь оказывают руководители "Идел-Пресс", АТП-4, 000 "Кристалл".

    - Следующим шагом стала работа с глухими детьми?
    - Работу с детьми мы начали в прошлом году с организации летнего лагеря. Тогда, не знаю какими путями, о нем узнали в России. Звонили из Башкирии, Нижневартовска, Саранска, Карачаево-Черкесии... Всего мы приняли 40 детей. Лагерь совпал с реконструкцией "Сулеймана" - весной началось возведение второго этажа. Многие приходили ко мне и уговаривали либо лагерь закрыть, либо не трогать крышу мечети... 14 октября мечеть отметила день своего второго рождения - прибавился новый минарет высотой в 21 метр, просторные классы и комнаты для шакирдов. Новые помещения мы отдали под центр подготовки хафизов (знатоков) Корана, где занимаются 10 учеников. Раньше в РТ не было ни одного человека, кто бы знал на память Священную Книгу, и поэтому нашим ребятам приходилось обучаться этому в Турции, арабских странах, Таджикистане. В своем центре мы пытаемся возродить национальные традиции, расположить людей к Книге, привить любовь к священному слову в то время как за рубежом изучение Корана проводится более суровыми методами. Наставник держит дистанцию, существуют наказания за неуспеваемость, культивируется страх перед учителем. После окончания летнего лагеря ко мне подошли несколько родителей, которые упрекнули, что мы не думаем о глухих детях. Задумались, три месяца с нашей сотрудницей работал репетитор, он обучал ее языку жестов. Сейчас она ездит в интернат №6 и преподает здесь основы ислама.

    - В чем секрет успешного выживания мусульманской общины сегодня?
    - С первых дней прихода в "Сулейман" мы задумались о том, чтобы создать финансовую базу общины. Построили продуктовый магазинчик, попытались реализовать некоторые бизнес-проекты. После неудачных попыток я сказал, что мы будем заниматься только религией, а в остальном - уповать на Аллаха. И жизнь показала, что такой курс был верным. С простыми прихожанами в "Сулейман" пришли и предприниматели.
    Я уже имел опыт работы в других казанских мечетях. Во многом причины склок и смут, особенно в богатых приходах, связаны с тем, что существуют две ключевые должности -председатель общины (руководит финансовыми потоками) и имам (занимается обрядовой стороной). Чтобы изначально избежать конфликта, в нашей мечети обе должности совмещает один человек. У нас одна голова.

Арслан МИНВАЛЕЕВ
"Восточный экспресс" №1/1 (253) 6 января 2005г

Кто верит в Аллаха, кто - в Иисуса, кто - в Виссариона

    Сейчас в Татарстане официально зарегистрировано 1288 религиозных общин, из них 986 мусульманских, 204 православных Русской православной церкви Московского патриархата, 12 - Истинно православной церкви. Старообрядческих общин в республике пять, причем они разные - белокриницкого согласия и старопоморского толка. Католических приходов в Татарстане два, иудейских общин - пять. В республике четыре баптистские церкви, 12 церквей адвентистов седьмого дня. Евангельские христиане объединены в 24 общины, а христиане веры евангельской в - 17. Есть четыре евангелическо-лютеранские церкви и одна евангелическо-лютеранская церковь Ингрии. Зарегистрирована одна Новоапостольская церковь, пять церквей Свидетелей Иеговы. Бахаи объединены в одну общину, а кришнаиты (вайшнавы) - в две. В республике есть и виссарионовцы. Они посещают церковь Последнего Завета.

Наталья Вяткина
"Восточный экспресс" №1/1 (253) 6 января 2005г

Философы с дырой в кармане
Театральный экспромт от Тинчуринского

    Пьесу "На дне" Максима Горького в театре им. Тинчурина готовили ровно 26 дней. Начали 30 ноября, а закончили перед Новым годом. Впервые за последние двенадцать лет главный режиссер Рашид Загидуллин решился поставить в родных стенах классическое русское произведение.
    Хотел сначала разместить декорации в бойлерной, но потом перенес действие в один из карманов сцены. Зрители расположились на самих подмостках. В первом отделении можно было наблюдать, как закрывается главный занавес и открывается другой.
    В версии Тинчуринского пьеса получила первоначальное название - "Без солнца", которое Горький дал еще до знаменитой мхатовской премьеры. Грязный, с разводами потолок угрожающе нависает над ночлежкой, в которой происходит отнюдь не развитие классового сознания, а споры великих философов.
    - Я хотел как можно сильнее оттенить социальную подоплеку пьесы, не хотел делать постановку о жизни бомжей, а вывести на первый план беседы о человечности, - говорит Загидуллин. - У меня нет главного героя, у каждого персонажа своя правда о человеке. "На дне" - невероятно сложное произведение, которое я долго вынашивал в душе.
    Поэтому, наверное, настолько сильно кипят страсти в начале спектакля. Интимность постановки сталкивается с обычным для актеров в больших залах сильным эмоциональным зарядом. В многолюдной пьесе Горького каждый персонаж с первых минут мощно заявляет о себе. Нескоро в зрительской голове укладываются все хитросплетения сюжета. Картинка давит на тебя, но постепенно ты забываешь о ночлежной атмосфере, вживаешься в окружающее и начинаешь слушать.
    Общее настроение - нервозность, раздражение. Клещ (Ильгизар Хасанов) хриплым голосом огрызается на умирающую жену Анну (Зульфия Зарипова). Ему нужна не правда, а работа. Татарским актрисам, кстати, с легкостью удалось вжиться в лубочные образы - особенно усердствовала Квашня (Исламия Махмутова). Хороша Джамиля Асфандьярова в роли Василисы - строгие глаза, туго заплетенные волосы, словом, красавица, но стерва. Картинные манеры Актера (Фагим Ситдиков) как нельзя лучше подходят к образу погибающего художника-люмпена, живущего воспоминаниями и новыми надеждами. Пару ему составляет Барон (Тагир Нуруллин) - сумасшедший старик с всклокоченными волосами. Одним из основных персонажей становится Татарин (Харис Хуснутдинов). Он -единственный, кто знает свою правду: "Магомет дал Коран, сказал: "Вот - закон! Делай, как написано тут!" Потом придет время - Коран будет мало... время даст свой закон, новый... Всякое время дает свой закон...".
    Благодаря особенностям расположения сцены удается освоить новые пространства для игры актеров. Скажем, убийство хозяина ночлежки Костылева происходит сбоку от зрительских рядов - в своеобразной мета-пустоте зала, куда могут убегать разъяренные актеры. Таким образом, купивший билет автоматически превращается в участника спектакля - в зеваку, наблюдающего жизнь городских низов.
    На Луку (Наиль Шайхутдинов) и Сатина (Шамиль Фархутдинов) обращаешь внимание не только из-за школьных стереотипов (кстати, Горького в средних учебных заведениях проходили как раз недавно). Только Лука ведет себя тихо и не жалуется на жизнь. В спектакле он являет собой философию богоискательства и утешения. Его как бы и нет на самом деле, существует только внезапный чувственный всплеск, импульс в душах героев, разворотивший их мысленный уклад.
    А Сатин, напротив, рубаха-парень. Он защищает мечтателей и пьет с реалистами. Именно Фархутдинов перевел пьесу на татарский для этой постановки. Поэтому, наверное, его игра наиболее точна в эмоциональном плане. Знаменитый монолог о человеке он произносит в пьяном, бреду, снижая пафос авторского текста до обывательского откровения. Праздную атмосферу всеобщего земного счастья губит самоубийство мечтателя Актера. Но во мраке ночлежки загораются звезды - смутная надежда на счастье. Актеры собираются вокруг стола для групповой фотографии и без тени улыбки смотрят на зрителей. Молчат, не выдают правду.

Радиф КАШАПОВ
"Восточный экспресс" №1/1 (253) 6 января 2005 г

"ЗУ-ЛЯ-ЛЯ": раздвоение личности
Напролом к вершине

    Трио "ЗУ-ЛЯ-ЛЯ" - Зульфия Валеева, Ляйсан Махмутова и Ляйсан Закирова - последний раз я видел на фестивале "Нонстоп". Три девушки выскочили на сцену и устроили яростные пляски.
    "Хм, а по телевизору они ведут себя иначе - одеты в закрытые платья, плавно двигаются", - подумал я. И напросился на встречу, Тем более что был достойный повод - впервые за шесть лет существования девушкам удалось снять клип, и не один, а два, на песни "Мин сине яратам" и "Җан ярым".
    - Мы приобрели большой опыт - до этого никогда раньше не работали с камерой. Все-таки телевидение - это совсем другая вещь. На том же шоу "Семь звезд" мы ведем себя иначе, и на "Татар җыры". Выходишь на сцену, а там сидят дяди, тети, бабушки. Сразу ставишь себя в рамки, вписываешься в формат. Никаких лишних движений. А на дискотеках мы реально колбасимся. Только сейчас начало появляться некое подобие танцевальной культуры, но и оно цепляет только некоторую часть слушателей. В итоге получается два совершенно разных коллектива.
    - Мы сами себя продвигаем. Зарабатываем деньги, вкладываем в общее дело. Наверное, большинство артистов так и поступает. Нет у нас исполнителей, которые бы себя окупали пением. А ведь мы к тому же редкий случай на эстраде - трио.
    -А почему у нас так мало именно вокальных коллективов?
    - Видимо, дело в том, что татарская музыка одноголосна. Множественность вокальных линий в ней вообще не предусмотрена. Ведь нас на самом деле должно было быть пятеро - как у Spice Girls. Ориентировались и на Destinie's Child, Bangles. Мы пытаемся делать шоу на сцене. Это ведь Ильгам Шакиров может просто выйти на сцену, спеть песню, и больше ничего не надо.
    - Ваш коллектив - это единое целое или сосуществование трех личностей?
    - Скажем так: мы настолько спелись, что нас трудно разъединить. Однажды получилось так, что Зуля не могла с нами работать, дела накладывались друг на друга, срывались выступления. И мы коллективно решили найти ей дублера. Дали объявление, но ничего не получилось - вторую Зульфию найти невозможно. Но те, кто пробовался на ее роль, сделали сейчас себе сольную карьеру, не без нашей подачи.
    - Насколько сильны ваши авторские амбиции?
    - Да, половину песен из репертуара мы пишем сами. Нам легче петь о собственных чувствах и переживаниях. Конечно, песни некоторых композиторов чаще берут на радио и ТВ, но ведь и наши неплохо идут. Та же песня "Томаннар" в 2002 стала лауреатом на "Татар җыры". В тот раз обе Ляйсан были на третьем месяце беременности, причем скрывали это друг от друга! Кстати, наше следующее выступление состоится как раз на "Татар җыры" - 12 января. В этом же году выйдут два альбома. На татарском - уже третий, и русском. Со вторым, конечно, могут быть проблемы, ведь нас многие воспринимают исключительно как татароязычных исполнителей. А ведь мы поем еще и на английском, готова песня на турецком. При этом, редкий случай, многие русские нас знают: мы выступаем на городских праздниках, знакомы с русскими артистами. У Ляйсан Закировой, кстати, была мечта спеть с "Премьер-министром", тем более что один из квартета, Руслан Чанышев, - татарин. Предложили идею дуэта и Салавату. Он сказал, что сначала подыщет песню...

Радиф КАШАПОВ
"Восточный экспресс" №1/1 (253) 6 января 2005 г