Фоторепортажв 2-х частях с Юбилея Театра на Юго-Западе.
Вот и закончился очередной театральный сезон. Театры закрыты, зрители разъехались по курортам и дачам, а актёры и режиссёры готовят
на театральной кухне очередной шедевр, чем и порадуют своих поклонников, открыв ранней осенью новый сезон. Театральная Москва опустела. Театры забыты своей преданной публикой. А для Театра на Юго-Западе закончился не просто очередной сезон, а самый юбилейный - 30-й. Именно эту круглую дату театр и его друзья отмечали на закрытии сезона совсем недавно. Валерий Белякович - художественный руководитель и главный режиссёр театра с момента
его основания, решил отпраздновать юбилей в, ставшей уже традиционной, манере капустника. Здание театра "Новая опера", где и проходило торжество было переполнено гостями, поклонниками, цветами, подарками, аплодисментами и прочими приятными для юбиляра мелочами. Несмотря на то, что праздник проходил вдали от любимого подвальчика - детища "Юго-Запада", мы решили не оставлять этот факт без внимания, разбив наш фоторепортаж на два действия. Первое будет посвящено самому торжеству,
а второе - театру на окраине Москвы, где тридцать лет на маленькой сцене вершились судьбы великих героев и целого мира.
- Говорят, у вас прозвище было - "лефортовская шпана"?
Л. Д. Действительно, было. А может, и осталось от него что-то ( не
от прозвища, а по сути). Быть шпаной - значит, быть заводилой в своей среде. И хотя я специально к лидерству не стремился, как-то получалось, что сами пацаны сделали меня лидером. А вообще, если о детстве, то уж обязательно о родителях. И здесь мне повезло необыкновенно. Отец был педагогом, что называется, от Бога. А высота педагога - она в его собственной личности, все остальное - потом. Чтобы мои родители когда-нибудь ссорились, ругались - не помню такого. Папа никогда не курил
и никогда не пил. Он не произнес за свою жизнь ни одного бранного слова, ни разу не повысил в доме голоса, ни разу ни на кого не поднял руку. Но однажды - и это был единственный случай - он меня выпорол. Случилось это во время войны. Тогда было полно трофейного оружия. И как-то сидел я дома один, разбирал парабеллум. Патроны горкой лежали, вдруг вижу - отец идет домой. Я бросил парабеллум под кровать. А куда патроны девать? И сыпанул их в печку. Дверцу плотно закрыл. Когда отец вошел
в дверь, они начали рваться в печке и, как из пулемета, вылетать мимо моей физиономии, ударяясь в стенку.
Я помню совершенно белое лицо отца, он замер, постоял, а потом подошел к сундуку, достал веревку основательную ( ею дрова перевязывали). Потом он как-то неловко стал просовывать мою головы между коленей. Помню, я даже помог ему это сделать, чтобы не мучился. И выпорол меня. Крепко. Хотя, наверное, переживал куда больше. Я-то понимал, что получаю по заслугам, а он это сделал от пережитого
ужаса. Потом я три дня учился в школе стоя. Мне говорили : "Дуров, сядь!". А я отвечал: "Не могу, чирей!".
Место: Студия театрального искусства
Спектакль: "Об-лом-ов-щина"
Режиссёр: Сергей Женовач
Жить для того, чтобы... жить
Илья Ильич Обломов мир воспринимает детскими глазами, с того момента, как для него закончилось детство, закончилось и что-то ещё, что необратимо перевернуло весь мир перед ним. Изменилось вокруг всё, в его жизни появились взрослые проблемы, началась серьёзная жизнь, только сам он не изменился, его мировоззрение не поменялось. Он остался в душе ребёнком. Илья Ильич в исполнении Сергея
Аброскина, так напоминающий по типажу, манере игры Рустэма Юскаева, психологически-тонкого актёра театра «Мастерская П. Фоменко», даже не совсем понимает, что с ним происходит и почему его детский друг Штольц – Андрей Шибаршин – так серьёзен. Серьёзен настолько, что даже уже не способен выкинуть какую-нибудь детскую шалость. Хотя и сам Штольц-Шибаршина такой же ребёнок, но ребёнок, которому так хочется казаться взрослым. Он носит деловые костюмы, всегда одет по последней моде, играет в
азартные игры, кажется, что он даже очки носит, только для того, чтобы казаться серьёзным человеком. Хотя в самом начале спектакля он с превеликим удовольствием валяется на кровати вместе с Обломовым, забыв про отглаженные рубашки и стрелки на брюках. По началу даже не совсем понятно, чем же отличаются эти закадычные друзья. Но желание соответствовать современным стандартам общества превыше духовного мира Штольца, поэтому вся его жизнь представляется скучным перечислением заслуг по внешнему благоустройству жизни.
Фотогалерея премьерного спектакля театра "Сфера" "Чудная баба" по пьесам Нины
Садур.
