(C) ФОНД "ПРАВО МАТЕРИ" (495) 606-05-81, mright@rosmail.ru
================================================================
Пресс-релиз N 36/1179
12 мая 2009 г.

ЛЕЧЕНИЕ ПЫТКАМИ? ИЛИ ПРАВОСУДИЕ ПО-ОРЕНБУРГСКИ...

СЕГОДНЯ, 12 мая в Оренбургском гарнизонном военном суде должен был начаться
уголовный процесс по делу о гибели на военных сборах Романа Викторовича
Семенова из г. Пензы. Обвинение предъявлено врачу воинского эшелона начмеду
Иванову А. Н. по ч. 2 ст. 293 (халатность, повлекшая по неосторожности
смерть человека). Юрист Фонда <Право Матери> Юлия Лебедева, приехавшая в
суд, чтобы представлять интересы вдовы погибшего Светланы Николаевны
Семеновой, была поставлена перед фактом, что дело о гибели Семенова по
существу было уже прослушано 15 апреля 2009 года. На сегодня остался
один-единственный свидетель (их по делу около шестидесяти), с которым не
успели поработать в прошлый раз, и собственно все - процесс сворачивается,
всем все ясно. Поясним, что 15 апреля потерпевшая была больна и дала в суд
телеграмму с просьбой отложить разбирательство дела. В тот же день Светлана
Николаевна позвонила в суд. Ее заверили, что процесс отложен и просили не
беспокоиться. Таким образом, можно констатировать печальный факт, что
судебное разбирательство по делу о гибели Семенова началось с грубейшего
нарушения: <судам следует иметь в виду, что потерпевший, гражданский истец,
гражданский ответчик и их представители согласно ст. ст. 42, 44, 45 УПК РФ
вправе принимать участие во всех судебных заседаниях по рассматриваемому
делу для защиты своих прав и законных интересов. Поэтому неучастие этих лиц
(...) в судебных заседаниях должно носить добровольный характер, отражать их
волеизъявление> (из Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.09.75 N5
в ред. от 06.02.2007 N7). Пользуясь отсутствием потерпевшей, участники
процесса 15 апреля дружно решили, что вызывать всех свидетелей по делу не
стоит - достаточно огласить их показания, имеющиеся в материалах дела, а
это - показания лишь определенной категории свидетелей - офицеров,
сопровождавших эшелон и от души помогавших начмеду Иванову в <лечении>
пациента.
История гибели Романа Семенова возмутительна не только тем, что молодой
мужчина 37 лет скончался в результате странных манипуляций, которые выглядят
как пытки (на его теле живого места не было, сплошные следы <лечения>), но и
тем, что законопослушного гражданина, отца двоих детей посмертно оболгали,
записав в алкоголики, к которым он никакого отношения не имел.

2 сентября 2008 года Семенов был увезен с места работы для прохождения
военных сборов в в/ч 30785 из Пензы в Пензенскую область. Таких граждан,
попавших на сборы, было порядка шестидесяти человек. Каждый из них на
следствии показал, что медицинской комиссии перед отправкой на сборы они не
проходили. 3 сентября людей погрузили в воинский эшелон. Военные ехали
нормальными купейными вагонами, а резервистам для проезда были отведены так
называемые <людские> вагоны, которые народ знает в основном по старым
советским фильмам. Теплушки со сплошными нарами, печкой-буржуйкой и
перекладиной у выхода, возле которой можно подышать воздухом. В таких
экзотических условиях резервистов - в основном взрослых семейных мужиков -
перевозили из Пензенской области в Оренбургскую, на полигоны. Сам Семенов,
успевший отзвониться жене перед посадкой в эшелон, назвал эти условия
скотскими: мыться негде, купить что-либо не выпускают, мобильный телефон
разряжается, куда везут, толком не говорят. По официальной версии, 4
сентября у Романа Семенова случился приступ <алкогольного делирия> (в
народе - <белая горячка>) из-за <многодневного употребления спиртных
напитков до призыва на военные сборы>, к нему пригласили начмеда Иванова,
сопровождавшего эшелон. Тот померил пациенту давление и выяснил, что оно
повышенное - 220 на 130. Поставил диагноз - тот самый пресловутый <делирий>,
дал две таблетки <аминазина> и отправил обратно в <людской> вагон. Через
какое-то время Иванова снова позвали к Семенову, сообщили, что последнему
стало хуже, он стал буянить и его пришлось связать по рукам и ногам
солдатскими ремнями. Иванов дал пациенту две таблетки <фенозепама>, и
оставил его в связанном состоянии на ночь. К утру 5 сентября, когда поезд
доехал к месту назначения, Семенов был госпитализирован с диагнозом <синдром
длительного позиционного сдавления>. Это опасное для жизни состояние, при
котором из-за нарушения кровотока развивается некроз тканей, отказывают
почки. В данном случае синдром развился из-за того, что Семенов слишком
долго оставался в связанном состоянии. Врачи военного госпиталя также
записали в качестве второго диагноза <алкогольный делирий> со слов военных,
передавших им Семенова. 8 сентября 2008 года Семенов скончался. Разумеется,
за те дни, пока он лежал и умирал, никто не позвонил его родным. Вот так
Светлана Николаевна осталась одна со своим горем, с двумя детьми на руках, с
кредитом на машину, который теперь нечем выплачивать. Детям назначили
смехотворную пенсию по случаю потери кормильца (порядка двух тысяч рублей на
каждого ребенка). Получив тело мужа, вдова пришла в ужас: сплошные следы от
ремней, ссадины и гематомы.

Услышав от военных версию про делирий, Светлана Николаевна возмутилась: ее
муж не был ни алкоголиком, ни пьяницей. В силу специфики служебной
деятельности, на работе Семенов проходил контроль на наличие алкоголя с
помощью прибора <Алкотестер> три раза в сутки. Также от предприятия он
регулярно проходил диспансеризацию. На сегодняшний день у вдовы на руках
имеются все справки, свидетельствующие о том, что у ее мужа не могло быть
<белой горячки>. На учете в нарколога, у психиатра, в милиции - не состоял.
Участковый милиционер дал на погибшего положительную характеристику. Соседи
написали от себя, что в нетрезвом виде Семенов замечен не был, скандалов в
семье не было. Школа, где учились дети Семенова, также дала на него как на
родителя положительную характеристику: занимался воспитанием детей, ходил на
родительские собрания. Все справки были собраны вдовой вовремя и переданы
еще в следственные органы, однако их просто проигнорировали. Характерно, что
показаний друзей, знакомых, соседей, коллег Семенова в деле нет.

После смерти мужа Светлана Николаевна стала получать телефонные звонки: <29
сентября 2008 года поступил звонок, звонящий представился адвокатом
Звоновым, он общался с моей несовершеннолетней дочерью Екатериной, задавал
ей вопросы>. Адвокат начмеда спрашивал у девочки, потерявшей отца, любила ли
она папу и пил ее папа или не пил. Катя сказала, что папу любила и что папа
не пил. <Кто дал ему право общаться с моим ребенком без моего ведома?> -
возмущается Светлана Николаевна. Кроме того, был еще один звонок: <Поступил
звонок на мой сотовый телефон, женщина представилась женой Иванова, Ивановой
Женей, она предлагала деньги в размере 50 тысяч рублей, чтобы дело закрыть и
не доводить до суда. Я ей отказала...>.

Сегодня адвокат Звонов вовсю исполнял свои обязанности по защите
подсудимого. Ему не понравилось, что в процесс явилась представитель
потерпевшей юрист Фонда <Право Матери> Юлия Лебедева. Он потребовал
ознакомления с доверенностью, которую представила юрист Фонда суду, и
немедленно заявил, что доверенность оформлена <неправильно>. Обосновать
однако, этот свой тезис никак не смог. Вопросы сыпались из него, как из рога
изобилия: кто Вы такая? Что это за Фонд? На какие деньги Вы работаете? -
Звонов хотел знать про нашего юриста все, невольно вызвав у нас ответный
интерес к своей персоне... Когда Юлия Лебедева заявила иск о компенсации
морального вреда, судья Осадчий В. В., ознакомившись с иском, заявил, что
упоминание в нем статей 1064 ГК и 1068 ГК - неправильно (это статьи,
обосновывающие то, что за действия Иванова должна расплатиться войсковая
часть, цитата из иска: <В силу п. 1 ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный
личности гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим
вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не
являющееся причинителем вреда. В соответствии с п. 1 ст. 1068 ГК РФ
юридическое лицо возмещает вред, причиненный его работниками при исполнении
служебных (должностных) обязанностей>.) Судья Осадчий сказал, что эти статьи
имеют отношение лишь к возмещению материального вреда. Когда юрист Фонда
осмелилась усомниться в сказанном судьей, тот предложил принести Гражданский
Кодекс и почитать вместе. Юрист Фонда не возражала. Зато адвокат Звонов был
против. Он звенел:
- Ваша честь, неужели Вы будете ей здесь давать консультации?

Совместное чтение Гражданского Кодекса показало, что судья ошибся, а наш
юрист был прав.

Адвокат же Звонов угомонился лишь когда юрист Фонда включила диктофон и
уведомила суд о том, что ведет аудиозапись судебного заседания. Звонов
затих.

Далее во всем мы узнавали политику Оренбургского гарнизонного военного суда,
печально известную со времен дела Ивана Крашенинникова. Нам отказали во всех
важных ходатайствах с мотивировкой: <Это не имеет отношения к делу>. В том
числе, в вызове важных свидетелей (а нам бы хотелось допросить всех врачей,
поставивших <алкогольный делирий> Семенову и спросить их, на основании чего
был выставлен диагноз); мы также требуем допроса эксперта, подтвердившего
пресловутый диагноз. Мы убеждены, что алкогольного делирия у Семенова не
было. И намерены доказывать это. Но сначала, похоже, нам нужно будет убедить
суд в том, что у потерпевшей стороны есть право что-либо доказывать, ибо
судья Осадчий ведет себя точно так же, как в свое вел себя судья этого же
суда Усманов.

Юрист Фонда заявляет судье ходатайство с требованием вызвать свидетелей:
прапорщика, который трезвым доставил Семенова с места работы в войсковую
часть; психиатра, давшего заключение по делу; врача госпиталя, в который
сдали умирающего Семенова. А судья Осадчий отказывает со словами: <Это к
делу не относится>. Юрист Фонда, проконсультировавшийся не с одним медиком,
готовясь к процессу, возражает: у Семенова не могло быть делирия. А судья
Осадчий утверждает, что это не имеет значения. <Здесь все понятно> - не
смущаясь, говорит судья, путающийся в статьях Гражданского Кодекса.

С грехом пополам юристу Фонда удалось задать несколько вопросов обвиняемому
Иванову. Она спросила, откуда у него в аптечке аминазин и фенозепам. И
почему он лечил высокое давление этими препаратами.
- Я не лечил повышенное давление, - признался Иванов.
Но тут судью, видимо, все утомило, и он сказал, обращаясь к обвиняемому:
- Обвиняемый, Вы хотите дальше отвечать на вопросы?
Иванов посмотрел на судью и ответил:
- Нет, я больше не хочу отвечать на вопросы.

Все необходимые жалобы на действия судьи Осадчего будут нами поданы.
Следующее заседание по делу состоится 25 мая. Следите за пресс-релизами
Фонда. =
=================================================================
Телефон/ факс Фонда "Право Матери": (495) 606-05-81 с 10.00 до 18.00.
Адрес: 101000 г. Москва, Лучников пер., д. 4, под. 3, комн. 4.
Е-mail: mright@rosmail.ru
Наш сайт в Интернете: http://mright.hro.org

Фонд "Право Матери" с 1990 г. защищает права и интересы родителей, чьи
сыновья погибли в армии в мирное время на территории России и СНГ в
результате уголовных преступлений, антисанитарных условий жизни,
ненормального психологического климата, на необъявленной войне в Чечне, и по
другим причинам.

Направления деятельности Фонда:
1. Бесплатные юридические консультации для родителей погибших; бесплатное
представление их интересов в судах всех инстанций,
2. Законотворческая деятельность,
3. Издание Книги Памяти погибших, серии брошюр "Советы юриста" и др.
литературы;
4. Информационная работа со СМИ,
5. Социологические исследования проблемы и т.д.

================================================================
Председатель Правления Фонда "Право Матери" Вероника МАРЧЕНКО.
================================================================
Ссылка на Фонд "Право Матери" обязательна! (С)