Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay
  Все выпуски  

Пресс-релизы Фонда "Право Матери" о семьях погибших солдат: 12 ЛЕТ МУЧЕНИЙ


Здравствуйте!
Благодарим Вас за внимание к нашей работе.


(C) ФОНД "ПРАВО МАТЕРИ" (495) 606-05-81, mright@rosmail.ru
================================================================
Пресс-релиз N 65/901
26 октября 2006 г.

12 ЛЕТ МУЧЕНИЙ

Фонд "Право Матери" неоднократно привлекал внимание общественности к
проблемам родителей ребят, пропавших во время прохождения военной службы в
армии. Жизнь родителей таких ребят превращается в ад. Галина Дмитриевна
Трифонова в поисках правды обивала пороги различных инстанций восемь лет.
Больше всего ее обижало не то, что ей не назначали пенсию за сына,
пропавшего без вести в Чечне во время боя (выжившие сослуживцы подтверждали,
что он взят в плен боевиками), а то, что у участкового милиционера хватило
совести регулярно производить у нее в квартире обыски в течение восьми лет.
На полном серьезе этот человек в погонах предъявлял матери погибшего ордер
на обыск, спрашивал, где именно она прячет сына, заглядывал в шкаф, под
кровать, под стол... И так восемь лет. До тех пор, пока Фонд "Право Матери"
с помощью журналистов канала REN-ТВ не придал эту историю гласности. После
этого Галина Дмитриевна написала нам в Фонд письмо, в котором благодарила за
то, что мы смогли прекратить ее страдания - участковый перестал ходить,
пенсию по случаю потери кормильца назначили.

Другой пример из той же категории дел - история гибели Юры Юнчика. Родителям
сообщили, что он дезертировал из части. Они в это не верили, искали сына,
обращались в различные инстанции. Через пять лет после пропажи Юры его тело
было найдено - все эти годы оно, разрубленное на куски, лежало в
зацементированной яме на территории войсковой части. Убийцу Юры также нашли
и судили. История гибели Юры Юнчика страшна тем, что она - не уникальна.
Сколько еще таких тел схоронено по войсковым частям остается только
догадываться.

Сейчас в Фонд "Право Матери" с просьбой о помощи обратилась Вера Васильевна
Терехова, инвалид второй группы. Вот что рассказала она нам в своем письме:

"Моего сына Терехова Владимира Петровича (1976 г. р.) призвал в армию 15
ноября 1994 г. Черкесский военкомат. Он попал служить в ракетные войска. С
самых первых дней сын писал, что не очень там все хорошо, за письма старшие
требуют дорогие сигареты, а от бандеролей вообще ничего не остается. Я ему
писала: "Терпи, сынок, не так это уж много 1,5 года." (...) Вообще у моего
сына еще с детства был дефект межпредсердной перегородки, призывом в те годы
занимался человек (не помню его имени), он прямо в глаза сказал мне: "Давай
два миллиона и сын будет дома". Где мне было их взять? Я уже сильно
заболела, а после призыва вообще попала в больницу, потом меня отправили на
группу. Прослужив четыре месяца мой сын пропадает из части, и начинаются мои
мучения, которые длятся уже 12 лет. Никто и ни в чем мне не помогает. Только
приходят с обыском, выбивают мне двери, предъявляют трупы стариков, доводят
каждый раз до "скорой помощи". Мне сын писал из армии: "Мама, не переживай,
прослужу еще 12 месяцев и вернусь домой живой, ты только жди". Вот и жду
12-й год в надежде, что кто-то поможет отыскать сына. (...) Командир части
говорит, что он ушел самовольно, но поверьте мне, я была там: уйти куда-то
далеко там невозможно, да и выйти за пределы части непросто. Телеграмма
пришла через 9 дней, как он пропал, и начались мои хождения в военкомат, но
там мне отвечали: "Не у нас пропал, мы ничего не можем сделать".

Куда я только не обращалась, но все безрезультатно. Я, заняв денег в конце
мая 1995 г., поехала искать сына. А перед этим у меня побывал представитель
части Иващенко, который за счет моего горя побывал у себя дома в Краснодаре.
Я по-человечески накормила, напоила чаем, дала еще банку кофе, не зная, что
он читал письма Вовы (одно из них пропало, где сын писал, что очень плохо,
что даже хорошую зубную щетку ему приходится ломать, чтобы не забрал
старшина, не говоря уже о витаминах, которые я посылала). Так вот, когда я
приехала в часть, меня под дождем продержали часов пять, прежде чем ко мне
вышел новый ротный (ротного, при котором мой сын пропал, командир части
уволил). Новый ротный говорит: "Я ничего не знаю, кроме того, что он ушел
самовольно." С ребятами, с которыми служил мой сын, поговорить мне не
давали, но на следующий день в одной из деревень ребята подошли ко мне, и
говорят: "Вова последний месяц почему-то получал пустые конверты, а если и
было письмо, то вскрытое". (...) И еще ребята мне сказали, что сына искали
всего 1 час около части. В одной из деревень медсестра, когда я показала
фото, сказала, что вроде моего сына таскали военные, он был весь
окровавленный, но впоследствии она отказалась от своих слов. Я обошла
десятки деревень, но нигде и никто сына не видел. (...)

12 июня 1995 г. я приехала домой и стала обивать пороги военкомата,
прокуратуры, милиции, но везде был ответ, что пропал он не здесь, и мы не
несем ответственности. Потом сколько раз звонили из военкомата, что если я
не приду, меня доставят с милицией, и такие же повестки были сыну. Наш
военкомат и милиция по-хамски относились ко мне, издевались надо мной. Потом
из прокуратуры г. Свободного мне стали приходить бумаги, что мой сын жив, и
в октябре 1996 г. был в Черкесске. Когда я их в письмах спрашиваю, на каком
основании они это пишут, они мне не отвечают. В 2001 году предъявили мне
трупы мужчин - 70 лет и 60 лет. Это было вообще издевательство.

Как только я в вышестоящие инстанции напишу, тут они шевелятся, но
ненадолго. Только потом пишут, что с 1995 года нигде сын не появлялся.
Короче, врали и врут по сей день. Командир части знает, где мой сын, я
уверена.

Сколько раз милиция приходила ко мне с обыском без разрешения на обыск.
(...) В 1999 г. Верхне-Салдинский суд признает Вову безвестно отсутствующим,
но я об этом узнала в 2001 г. на суде, когда сына признали умершим. (...) За
все годы издевательств надо мной я почти ослепла, я почти труп.

1 октября 2006 года в 13 часов, в воскресенье, пришли ко мне милиционер и
еще кто-то (он не представился). Я их впустила, а гражданский спрашивает:
"Где сын?". Я отвечаю: "Вначале найдите его". Он нагло отвечает, что пришла
бумага, что он прячется у своей матери, пишет это майор милиции ЗАТО
Свободный Бельчиков С. А. от 15.09.2006 г. за N 5083. "В результате
следственно-оперативных мероприятий установлено, что Терехов В. П. прячется
у матери". (...) Вначале этот гражданский не давал мне это читать, я ему
говорю: "Вы обязаны не только давать читать, но оставлять мне хотя бы копию".
Он стал орать на меня, я его выгнала из квартиры." (...)

*

Вера Васильевна Терехова обращается во все СМИ с просьбой предать огласке
эту историю.
За дополнительной информацией обращайтесь к пресс-секретарю Фонда "Право
Матери" Анне Каширцевой.=

================================================================
Телефон/ факс Фонда "Право Матери": (495) 606-05-81 с 10.00 до 18.00.
Адрес: 101000 г. Москва, Лучников пер., д. 4, под. 3, комн. 4.
Е-mail: mright@rosmail.ru
Наш сайт в Интернете: http://www.hro.org/ngo/mright

Фонд "Право Матери" с 1990 г. защищает права и интересы родителей, чьи
сыновья погибли в армии в мирное время на территории России и СНГ в
результате уголовных преступлений, антисанитарных условий жизни,
ненормального психологического климата, на необъявленной войне в Чечне, и по
другим причинам.
Направления деятельности Фонда:
1.Бесплатные юридические консультации для родителей погибших; бесплатное
представление их интересов в судах всех инстанций,
2.Законотворческая деятельность,
3. Издание Книги Памяти погибших, серии брошюр "Советы юриста" и др.
литературы;
4. Информационная работа со СМИ,
5. Социологические исследования проблемы и т.д.
================================================================
Председатель Правления Фонда "Право Матери" Вероника МАРЧЕНКО.
================================================================


При упоминании или ином использовании сообщенных нами сведений журналистами (СМИ), ссылка на Фонд "Право Матери" © обязательна!
Фонд "Право матери"

В избранное