В противоречии со ст. 13 второго пакта, гарантирующей всем право на образование, множеству молодых людей не дают учиться только из-за взглядов — их собственных или даже их родителей. Неисчислимое количество граждан живет в страхе, что, выскажись они в соответствии со своими убеждениями, они или их дети будут лишены права на образование.

Осуществление права «отыскивать, получать и распространять информацию и идеи любого рода, вне зависимости от государственных границ, устно, письменно или печатно» (§ 2 ст. 13 первого пакта) преследуется не только внесудебным, но и судебным путем, часто под прикрытием уголовного обвинения (как об этом свидетельствуют, в частности, процессы над молодыми музыкантами).

Свобода общественного высказывания подавлена централизованно управляемыми средствами массовой информации, издательскими и культурными учреждениями. Ни одно политическое, философское или научное мнение, ни одно художественное произведение, хоть чуть выходящее за рамки официальной идеологии или эстетики, не может быть опубликовано; исключена возможность публичной защиты от лживых и оскорбительных нападок официальной пропаганды (законная защита от «покушений на честь и достоинство», прямо гарантированная ст. 17 первого пакта, практически не существует); клеветнические обвинения нельзя опровергнуть, и напрасна всякая попытка добиться исправления или опровержения с помощью суда; в области духовного и культурного творчества исключена открытая дискуссия. Многие работники науки и культуры и другие граждане дискриминируются только за то, что когда-то публиковали или открыто высказывали взгляды, которые осуждает нынешняя политическая власть.

Свобода вероисповедания, четко гарантируемая ст. 18 первого пакта, систематически ограничивается произволом властей: над деятельностью духовных лиц всё время нависает угроза потери государственного разрешения на выполнение их функций или отказа дать такое разрешение; лица, не скрывающие своих религиозных убеждений, преследуются в бытовой и иных сферах; запрещено религиозное обучение.

Инструментом ограничения, а нередко и полного подавления ряда гражданских прав является система фактического подчинения всех учреждений и организаций страны политическим директивам аппарата правящей партии и решениям власть имущих. Конституция и другие законы и правовые нормы ЧССР не предусматривают ни формы и содержания, ни создания и применения таких решений, часто они существуют только в устной форме, остаются неизвестными гражданам и не контролируются ими; те, кто выносит эти решения, не отвечают ни перед кем, кроме самих себя и своего собственного начальства, однако при этом они оказывают решающее влияние на действия законодательных и исполнительных органов государственного управления, юстиции, профсоюзных и всех прочих общественных организаций, других политических партий, фабрик, заводов, институтов, учреждений, школ и т. д., причем эти указания стоят выше закона. Если организации или граждане при осуществлении своих прав и обязанностей окажутся в противоречии с директивой, они не могут обратиться к беспристрастной инстанции, за отсутствием таковой. Всем этим серьезно ограничены права, вытекающие из ст. 21 и 22 первого пакта (право на ассоциацию и запрет каких-либо ограничений на ассоциации) и ст. 25 (равные права участия в общественной жизни) и 26 (запрет дискриминации перед лицом закона) того же пакта. Такое положение не позволяет и рабочим и другим трудящимся основывать без всяких ограничений профсоюзные и другие организации для защиты своих экономических и социальных интересов и свободно пользоваться правом на забастовку (§ 1 ст. 8 второго пакта).

Другие гражданские права, включая ясный запрет «произвольно вмешиваться в частную жизнь, семью, дом или переписку» (ст. 17 первого пакта), серьезно нарушаются еще и тем, что Министерство внутренних дел разнообразнейшими способами контролирует жизнь граждан, подслушивая квартирные телефоны, контролируя почту, устраивая слежку и обыски, формируя среди граждан сеть осведомителей (нередко набираемых с помощью недопустимых угроз или, наоборот, посулов) и т. д. Притом оно часто вмешивается в решения работодателей, инспирирует акты дискриминации в учреждениях и предприятиях, влияет на органы юстиции и руководит пропагандистскими кампаниями в средствах массовой информации. Это всё деятельность секретная, не регулируемая законами, и у гражданина нет никаких средств защиты против нее.

Когда же по политическим мотивам заводится дело, органы следствия и суда нарушают права обвиняемых и их защиты, гарантированные ст. 14 первого пакта и чехословацкими законами. В тюрьмах осужденные по политическим делам подвергаются такому обращению, которое несовместимо с их человеческим достоинством, угрожает их здоровью и направлено на моральный слом человека.

Постоянно нарушается и § 2 ст. 12 первого пакта, гарантирующий гражданину право свободно покинуть свою страну; под предлогом «защиты государственной безопасности» (§ 3) это право ограничено различными недопустимыми условиями. Произвол господствует и в выдаче въездных виз иностранным гражданам, из которых многие не могут посетить ЧССР, например, потому только, что по работе или в частном порядке встречались с лицами, подвергающимися у нас дискриминации.

Некоторые граждане — в частных беседах, на рабочем месте или же публично (последнее возможно только через заграничные средства массовой информации) — обращают внимание на постоянное нарушение прав человека и демократических свобод и требуют ликвидации конкретных нарушений; их призывы, однако, либо остаются без ответа, либо становятся объектом следствия.

Ответственность за соблюдение гражданских прав в стране, естественно, ложится на политическую и государственную власть. Но не только на нее. Каждый несет свою долю ответственности за положение в стране, в том числе и за соблюдение узаконенных пактов, которые обязательны как для органов власти, так и для всех граждан.

Чувство этой разделенной ответственности, вера в значение гражданственности и стремления к ней, общая потребность искать ее новое и более эффективное выражение — всё это привело нас к мысли создать ХАРТИЮ—77, возникновение которой мы сегодня провозглашаем.

ХАРТИЯ—77 — это свободное, неформальное и открытое сообщество людей различных убеждений, различных вероисповеданий и разных профессий, которых объединяет воля поодиночке и вместе содействовать уважению прав человека и гражданина в нашей стране и в мире — тех прав, которые признаны обоими узаконенными международными пактами, Заключительным актом Хельсинкской конференции, многими другими международными документами против войны, насилия и социального и духовного подавления, тех прав, которые наиболее полно выражены во Всеобщей Декларации Прав Человека ООН.

ХАРТИЯ—77 — плод солидарности и дружбы людей, разделяющих заботу о судьбе идеалов, скоторыми они связывали и связывают свою жизнь и труд.

ХАРТИЯ—77 — не организация, не имеет устава, постоянных органов и организационно обусловленного членства. К ней может принадлежать каждый, кто согласен с ее идеей, участвует в ее работе и поддерживает ее.

ХАРТИЯ—77 не является базой оппозиционной политической деятельности. Она призвана служить общественным интересам, как многие сходные гражданские начинания в разных странах Запада и Востока. Следовательно, мы собираемся не выдвигать свою программу политических или социальных реформ и перемен, но вести в намеченной области конструктивный диалог с политической и государственной властью, прежде всего — обращать внимание на конкретные случаи нарушения прав человека и гражданина, готовить о них документацию, предлагать пути их разрешения, формулировать более общие предложения, направленные на укрепление правовых гарантий, действовать в качестве посредника в возможных конфликтных ситуациях, вызванных бесправием, и т. д.

Своим символическим названием ХАРТИЯ—77 подчеркивает, что она рождается на пороге года, провозглашенного Годом прав политзаключенных, года, когда Белградской конференции предстоит изучить, как выполняются обязательства, принятые в Хель-синках.

Мы, подписавшие этот документ, доверяем проф. Яну Паточке, Вацлаву Гавелу и проф. Иржи Гаеку быть глашатаями ХАРТИИ—77. Эти глашатаи полномочны представлять ее как перед государственными и другими организациями, так и перед нашей и мировой общественностью, и своими подписями гарантировать аутентичность ее документов. В нас и в других гражданах, которые захотят присоединиться к ХАРТИИ—77, они найдут сотрудников, готовых участвовать в необходимых обсуждениях и в повседневной работе и полностью разделить всю ответственность.

Мы верим, что ХАРТИЯ—77 будет способствовать тому, чтобы в Чехословакии все граждане трудились и жили как свободные люди.

1 января 1977

Милан Балабан, священник; Карел Бартошек, историк; Ярослав Башта, рабочий; Рудольф Баттек, социолог; Иржи Беднарж, электрик; Отка Беднаржова, журналист; Антонин Белогоубек, техник; Ян Беранек, историк; Итка Белясова, служащая; проф. Франтишек Блага, врач; Ярослав Борски, бывш. государственный служащий; Иржи Брабец, литературовед; Вратислав Брабенец, музыкант; Эуген Брикциус, лицо свободной профессии; Томан Брод, историк; Алеш Бржезина, мелкий служащий; Станислав Будин, журналист; Йосеф Цисаржовский, искусствовед; Карел Чейка, техник; Отто Черны, рабочий; проф. Вацлав Черны, литературовед; Мирослава Черна-Филипова, журналист; Эгон Чиерны, востоковед; Иржи Чутка, научный работник; Иржи Дани-чек, рабочий; Юрай Даутнер, филолог; Иван Деймал, рабочий; Иржи Динстбир, журналист; Зузана Динстбирова, психолог; Любош Добровски, журналист; Петр Добров-ски, техник; Богумил Долежал, литературный критик; Иржи Долежал, историк; Ирена Дубска, философ; Иван Дубски, философ; Ладислав Дворжак, писатель; Михаэль Дымачек, математик; Вратислав Эффенбергер, эстетик; Анна Фарова, искусствовед; Зденек Форшт, журналист; Карел Фридрих, экономист; Иржи Фродль, журналист; проф. Иржи Гаек, политик; Милош Гаек, историк; Иржи Ганак, журналист; Олаф Ганел, художник; Иржи Ганзелка, писатель; Вацлав Гавел, писатель; Збынек Гейда, писатель; Ладислав Гейданек, философ; Иржи Гермах, философ; Йосеф Гиршал, писатель; Йосеф Годиц, историк; Милослава Голу-бова, искусствовед; Роберт Горак, бывш. политработник; Милан Гошек, бывш. государственный служащий; Иржина Грабкова, журналист; Ольдржих Громадко, бывш. полковник госбезопасности; Мария Громадкова, бывш. политработник; Милан Гюбл, историк; Вацлав Гиндрак, историк; Власта Храмостова, актриса; Карел Ярош, бывш. политработник; Ольдржих Ярош, историк; Вера Ярошова, историк; проф. Зденек Инински, юрист; Отакар Илек, экономист; Ярослав Ира, техник; Карел Ирачек, бывш. государственный служащий; Франтишек Иранек, педагог; Вера Ироусова, искусствовед; Ярослав Иру, историк; Мирослав Йодль, социолог; Йосеф Йон, политик; Ярмила Йонова, экономист; Иржи Юдл, техник; Павел Ярачек, кинорежиссер; Петр Кабеш, писатель; Ольдржих Кадерка, юрист и политик; проф. Мирослав Кадлец, экономист; проф. Владимир Кадлец, экономист и политик; Эрика Кадлецова, социолог; Сватоплук Карасек, священник; Владимир Кашик, историк; Франтишек Каутман, литературовед; Александр Климент, писатель; Богумир Клипа, историк; Ярослав Клофач, социолог; Владимир Клокочка, юрист; Альфред Коцаб, священник; Зина Кочова, студентка; Любош Ко-гоут, политолог; Павел Когоут, писатель; Иржи Коларж, писатель и художник; Божена Комаркова, педагог; Вавржи-нец Корчиш младш., рабочий; Вавржинец Корчиш старш., социолог; Вацлав В. Комеда, историк; Иржи Коржинек, экономист; Карел Костроун, литературный критик; Анна Коутна, работница; Милослав Краль, научный работник; Франтишек Кригель, политик и врач; Андрей Кроб, рабочий; Ян Кршен, историк; Марта Кубишова, певица; Карел Кинцл, журналист; Михал Лакатош, юрист; Павел Ландовски, актер; Иржи Ледерер, журналист; Ян Лештин-ски, техник; Ладислав Лис, бывш. политработник; Ольдржих Лишка, бывш. государственный служащий; Яромир Литера, бывш. политработник; Ян Лопатка, литературный критик; Эмиль Людвик, композитор; Клемент Лукеш; Сергей Махонин, театровед и переводчик; проф. Милан Маховец, философ; Анна Марванова, журналист; Юлена Машинова, сценарист; Иван Медек, музыковед; Гана Мейдрова, историк; Эвжен Менерт, философ; Ярослав Мезник, историк; Ян Млынарик, историк; Зденек Млынарж, юрист и политик; Камила Моучкова, бывш. диктор телевидения; Иржи Мразек, истопник; Павел Мурашко, филолог; Иржи Мюллер; Ян Недвед, журналист; Дана Немцова, психолог; Иржи Немец, психолог; Владимир Непраш, журналист; Яна Нейманнова, историк; Вацлав Новак, бывш. государственный служащий; Ярослав Опат, историк; Милан Отагал, историк; Людвик Пацовски, журналист; Иржи Паллас, техник; Мартин Палоуш, программист; Радим Палоуш, педагог; проф. Ян Паточка, философ; Ян Паточка, младш., рабочий; Франтишек Павличек, писатель; Карел Пецка, писатель; Ян Петранек, журналист; Томаш Пекны, журналист; Карел Пихлик, историк; Петр Питхарт, юрист; Зденек Покорны, техник; Владимир Праказски, журналист; Драгуше Про-боштова, журналист; Яна Пршевратска, педагог; Зденек Пршикрыл, политолог; Милош Рейхрт, священник; Алеш Рихтер, рабочий; Милан Рихтер, юрист; Зузана Рихтерова; Иржи Румл, журналист; Павел Рихецки, юрист; Владимир Ржига, педагог; генерал-поручик Вилем Сахер; Войтех Седлачек, программист; Гелена Сейдлова, библиотекарь; Ярослав Сейферт, поэт; Гертруда Секанинова-Чакртова, юрист и дипломат; Ян Шнейдер, рабочий; Король Сидон, писатель; Йосефа Сланска; Рудольф Слански, техник; Вацлав Славик, политик; Элишка Скршенкова; Ян Сокол, техник; Ян Соучек, социолог; Йосеф Стеглик, бывш. политработник; Дана Стегликова; Владимир Стерн, бывш. государственный служащий; Яна Стернова; Эва Стухлико-ва, психолог; Честмир Сухи, журналист; Ярослав Сук, рабочий; Вера Сукова, журналист; Ян Шабаша, истопник; Ярослав Шабаша, психолог, бывш. политработник; Вацлав Шабата, художник; Анна Шабатова младш., служащая; Ян Шафранек, художник, Франтишек Шамалик, юрист и политолог; Вацлав Шебек, архитектор; Яна Шебкова; проф. Венек Шилган, экономист; Либуше Шилганова, социолог; Ивана Шимкова, психолог; Богумил Шимон, экономист и политик; Ян Шимса, священник; Ян Шинделярж, философ; Владимир Шкутина, журналист; Павел Шремер, микробиолог; Милуше Штевихова, работница; Мария Штоловска; Вера Штовичкова, журналист; Мирослав Шумавски, историк; Петрушка Шустрова, служащая; Мария Швермова; проф. Владимир Тарди, психолог и философ; Доминик Татарка, писатель; Ян Тесарж, историк; Юлиус Томин, философ; Йосеф Тополь, писатель; Ян Трефулка, писатель; Якуб Троян, священник; Вацлав Троян, программист; Мирослав Тыл, техник; Милан Угде, писатель; Петр Угль, техник; Зденек Урбанек, писатель и переводчик; Ружена Вацкова, искусствовед; Людвик Вацулик, писатель; Иржи Ванчура, историк; Франтишек Ванечек, журналист; Дагмар Ванечкова, журналист; Зденек Вашичек, историк; Ярослав Вита-чек, бывш. политработник; Ян Владислав, писатель; Томаш Власак, рабочий; Франтишек Водслонь, политик; Йосеф Вогрызек, переводчик; Зденек Вокаты, рабочий; Пршемысп Вондра, журналист; Алоис Выроубал, техник; Вацлав Вра-бец, журналист, историк; Яромир Вишо, художник; Иржи Заруба, архитектор; Иржина Зеленкова, врач; Петр Земан, биолог; Рудольф Земан, журналист; Зденек Зикмундовски, бывш. государственный служащий; Рудольф Зукал, экономист; Йосеф Звержина, священник.