Д.БОРИСОВ – Замечены были разные деятели шоу-бизнеса в Екатеринбурге на фестивале "Старый Новый Рок", был в том числе там, говоря нашим слушателям, и Михаил Козырев, как оно вам?

М.КОЗЫРЕВ – Замечательно. Я предлагаю с самого начала эфира наложить табу на слово "шоу-бизнес", потому что оно мне неприятно, как десять лет назад, так и сейчас. Поэтому, кто скажет "шоу-бизнес", тот должен бутылку шампанского.

Д.БОРИСОВ – У нас стоит там одна.

М.КОЗЫРЕВ – Она уже почата. "Старый Новый Рок" - фестиваль наглядно демонстрирующий, что если люди хотят и могут – они делают. И собственно говоря, это будет одна из главных моих мыслей сегодня. И долгие годы это мой ответ всем наиболее остервенелым критикам того, что они слышат в эфире или того, что я делаю. Я всегда отвечаю одно: человек всегда сильнее обстоятельств и не надо сильно гундеть, по поводу того, что в мире так много плохой музыки. Набрали пластиночки из своей коллекции, пришли на местную радиостанцию, пожертвовали своими собственными деньгами, поставили на кон и сказали: "Вот, у меня есть двести долларов в неделю, я готов гарантированно выкупить один час, пусть с трех до четырех утра, но я там буду ставить, вот такую-то и такую-то музыку, дайте, пожалуйста". Очень сложно не найти станцию в городе, которая не согласиться, в абсолютно нулевое рейтинговое время, с трех до четырех утра, не поставить вас в эфир, если вы заплатите им двести долларов. Но вот тут то вы…

Д.БОРИСОВ – За двести можно и в телевизор.

М.КОЗЫРЕВ – Ну да, один ролик можно, тридцатисекундный.

Д.БОРИСОВ – Да.

М.КОЗЫРЕВ – Но вот тут то вы почувствуете себя королем, и именно с этого знакового момента и начнется поворотная история музыки в этой стране. Поэтому налицо желание нескольких людей в Екатеринбурге сделать отличный фестиваль, а с другой стороны налицо еще и умение создать за несколько лет и, пожалуй, единственный бренд рок-фестиваля за пределами Санкт-Петербурга и Москвы.

Д.БОРИСОВ – В который из Москвы ездят.

М.КОЗЫРЕВ – Так как я был на нескольких фестивалях последовательно, то я видел, как они из маленького, в общем, такого достаточно скромного мероприятия выросли до огромного стадиона, до фестиваля, на который колоссальное количество групп отчаянно хочет попасть. И на который попасть почетно. Поэтому всяческий им респект, in every aspect, и мы помогали им, как могли. Я считаю, что это заслуга, безусловно, и Жени Горенбурга, который продюсер этого фестиваля и Чайфов, потому что Бегунов и Шахрин отвязываются там по полной программе, а еще и пластаются полгода до фестиваля, чтобы его организовать. Поэтому, слушатель "Эхо Москвы", твори, выдумывай, пробуй.

Д.БОРИСОВ – Мы прервемся на песню, а после этого начнется самое интересное.

М.КОЗЫРЕВ – А песня, кстати говоря, знаковая, вот, печальная, раздирающая мне сердце. И песня относится к тому, что вот эта вот гениальная вещь отсюда и в вечность. Леонид Федоров – "Музыка Моя".

ПЕСНЯ

Д.БОРИСОВ – Ну, что же мы снова здесь 23.16 в Москве. Программа "Аргентум". Дмитрий Борисов здесь и Плющев в Париже. Привет еще раз.

А.ПЛЮЩЕВ – Добрый вечер еще раз, я просто хотел уточнить свое местоположение. Мы где-то только что проплыли Эйфелеву башню, мы плывем на теплоходе, на теплоходе с романтичным названием "Дон Жуан Второй" по реке под названием Сена. Вот где я нахожусь.

Д.БОРИСОВ – Плющев, ты дразнишься.

А.ПЛЮЩЕВ – Да, да. Здесь работает передвижная студия "Эхо Москвы" в Париже. Ну, все же ты знаешь, я хотел бы переломить замечательный ход вашей беседы и прямо в лоб задать вопрос Михаилу Козыреву, который я так и не смог ему задать. Почему же все-таки получилась такая история, что он ушел с "Нашего радио"? Прежде всего, кто был инициатором этого шага, он сам или кто-то еще?

Д.БОРИСОВ – Здесь стоит напомнить, что во вторник было объявлено. Это было и в наших новостях - на собрании коллектива радиостанций объявлено, что Михаил Козырев покидает компанию, почему?

М.КОЗЫРЕВ – Во-первых, Дим, вот, у вас существует такое правило, что обязательно музыка должна звучать на фоне? Давай ее уберем, потому что его и так плохо слышно.

Д.БОРИСОВ – Да, убрали.

М.КОЗЫРЕВ – Вот, во-вторых, Саш, ты слышишь, да?

А.ПЛЮЩЕВ – Да, конечно.

М.КОЗЫРЕВ – Париж слышит нас?

А.ПЛЮЩЕВ – Слышит, слышит вас Париж.

М.КОЗЫРЕВ – В общем, понятно, что самостоятельно с бухты-барахты такие решения не принимаются, и к этому решению, в общем, по большому счету, тебя вынуждают. Эта история долгих лет переговоров с акционерами. В данном случае акционером является компания "News Media", и во главе нее стоит Руперт Мердок. А общается со мной и контролирует, человек ответственный за "News Corporation Europe" Мартин Помпадур. Сводилось все время к тому, что, конечно, на фоне других предприятий этой компании, даже в России, например, компании наружной рекламы "News Outdoor", успехи радио в плане денежном, мягко говоря, скромные. И, в общем, это дошло до той точки, когда я взял на себя крайне жесткие обязательства по выполнению этих бюджетов, а бюджеты там заверяются с июня по июнь. И сказал: "Хорошо, я это выполню – отлично, не выполню – до свидания". Причем, всегда придерживался такой теории. Это не просто две радиостанции, это потрясающая креативная команда, которая: одни и те же люди могут делать радио эфир, могут делать телепрограммы, могут компилировать диски и выпускать, могут делать фестивали. Одни и те же люди, которые соответственно делают все, что может быть вокруг радиостанции как некого центрового стержня. И соответственно не так важно за счет чего ты зарабатываешь деньги и, в конце концов, выполняешь финальный бюджет. Если ты не выполнил за счет прямой рекламы не радио, ты можешь заработать деньги на фестивале или на телепрограмме. Но, к сожалению, в общем, кредит доверия к какому-то моменту был исчерпан, и первые переговоры, которые у нас произошли после этого нового года свелись к тому, что - значит так, харе со всеми спец проектами, только радио и только, соответственно, зарабатывать деньги с этой точки зрения, этим видом бизнеса и, причем, давай-ка лучше, в первую очередь, сконцентрируйся на эфире, а больше ничем не занимайся. В данном случае, когда тебе оставляют такой узкий выбор, я, во-первых, не хочу себя никогда ограничивать таким искусственным способом, по поводу всех возможных идей, которые существуют и проектов, которые существуют – это раз. А во-вторых, ну, как бы с самого начала я считал, что я завоевал достаточный кредит доверия, чтобы, по крайней мере, дать мне выполнить обещание до июня, но акционеры решили, что это не так. Человек, который пришел мне на смену, это тот человек, мой, собственно говоря, соратник, который с первого момента участвовал в создании всех радиостанций. Который был ответственен за маркетинговую сферу всего этого, ну и все возможные варианты компромиссов, которые были предложены, в общем, пришли никуда. И было достигнуто такое мировое соглашение, по которому, в общем, я сам принял решение, возможны только два варианта: либо все остается, как прежде, либо все остается без меня. Поэтому мы заключили, такую мировую, по которой я еще несколько месяцев помогаю Мише держать все и, так сказать, вывести на новый финансовый уровень. Я всегда рассчитывал, для меня всегда человеческий фактор был очень важен. И поэтому я всегда отстаивал команду людей, которая там работает. И категорически отказывался ключевых людей, людей креативных увольнять. Надо сказать, что Мише предстоит тяжелая функция, он в ближайшую неделю уволит от трети до половины людей, которые там работают, потому что все проекты, кроме "Нашествия", закрываются. Я не хотел этого никогда, единственное, если есть в этом хорошая сторона, то это кровопролитие произойдет без меня. В общем, наверное, человеческий фактор меня и подвел, потому что понятно, что, наверное, потенциал радиостанции эфирной не был исчерпан полностью и, наверное, надо было каких-то людей уволить, чтобы увеличить эффективность. Но я всегда крайне неохотно на это шел, потому что когда человек работает с тобой по восемь, по десять лет, то ты ему прощаешь, даже, некоторую профессиональную некомпетентность за счет того, что он за тебя, он боец, ты можешь в любое время дня и ночи на него положиться. Сейчас все, что остается там, это только радио. Значит, соответственно, от трети до половины команды не нужны и, в общем, у них есть полгода для того, чтобы показать то, чего я не смог сделать.

А.ПЛЮЩЕВ – Я хотел бы уточнить, если это возможно. Хотелось бы мне уточнить вот какой момент. Только что Михаил сказал о грядущих увольнениях. Те, кто слушают эфир радиостанции "Наше радио", почувствуют ли это на себе? То есть, будут ли кто-то из известных людей по радио-эфиру, будут ли они уволены, останутся ли они без работы?

М.КОЗЫРЕВ – Саш, я в данном случае не смогу точно ответить на твой вопрос, во-первых, потому что я, в данном случае, я не посвящен в статистику и планы кто уйдет, кто не уйдет. Я знаю точно одно и это, как бы, вещь абсолютно очевидная, что с точки зрения музыкального формата станция, по крайней мере, до вот этого Рубикона, который она должна пройти через начало лета, не изменится, потому что не имеет смысла сейчас пытаться что-то, что угодно, раскрутить за оставшиеся полгода. Имеет смысл только улучшить то, что есть. Поэтому с точки зрения музыки я не думаю, что кто-то почувствует какие бы то не было изменения. А с точки зрения персоналий это, честно говоря, не ко мне вопрос уже.

Д.БОРИСОВ – Сначала говорили, что вы все равно останетесь ведущим "Чартовой дюжины", хит-парада "Нашего радио", но сейчас пошли опровержения.

М.КОЗЫРЕВ – Так и есть. Ну, то есть веду, и какое-то время еще точно буду вести.

Д.БОРИСОВ – Но кастинг проводится ведущих.

М.КОЗЫРЕВ – Это была шутка.

Д.БОРИСОВ – Шутка.

М.КОЗЫРЕВ – Это то, с чего мы начали в эти выходные "Чартову дюжину", что якобы проводится кастинг: у кого голос больше похож на меня. Ну, дурь, дурь была полная. Мы же любим провокации, сейчас, наверное, можем проиллюстрировать это чем-нибудь из музыки, когда закончится эта часть диалога.

Д.БОРИСОВ – Можем сейчас чуть-чуть свернуть от "Нашего радио" к другой радиостанции, которую тоже Михаил Козырев, ну, что ли возглавлял. Я имею в виду радиостанцию "Ultra". У нас на сайт к этому эфиру пришло, в общей сложности, примерно двести вопросов. Этот рекорд был побит только Борисом Гребенщиковым, скажу я вам.

М.КОЗЫРЕВ – Слава богу, не Моисеевым. В хорошей компании оказался.

Д.БОРИСОВ – Моисеев в программу "Аргентум" не приходит. Вот в чем проблема. Так что двести вопросов. Даже если мы на каждый вопрос выделяем минуту, на вопрос – ответ, то нам бы не хватило и трех часов, но два часа, я думаю, мы здесь просидим, до часа ночи, если вы не против.

М.КОЗЫРЕВ – Я в вашем распоряжении, поэтому, пожалуйста. И насчет "Ultra" я готов ответить, я, вообще, готов ответить на все вопросы, которые есть. Я даже прочитал все то, что пришло на сайт и, собственно говоря, Дим, ты свидетель, отметил маркером свой "top-five", то есть там есть пять чудесных вопросов, которые в общем даже и ответа не требуют, я их обязательно озвучу.

Д.БОРИСОВ – Но сначала все-таки такие, которые ответа требуют. Про "Ultra" много всяких высказываний, которые не все можно зачитывать, некоторые на нашем сайте даже появились. Вопросы, скажем так, только цензурные. Спасибо нашим модераторам.

М.КОЗЫРЕВ – Значит, в чем вопрос, Дима?

Д.БОРИСОВ – Вопрос: "Что же произошло с радио "Ultra"? – например, пишет человек по имени Hunt. – Есть ли какой-нибудь шанс вернуть радиостанцию, и почему вы, как ее руководитель, приняли решение ее закрыть и открыть на той же частоте другую радиостанцию.

М.КОЗЫРЕВ – Честно говоря, меня восхищает вот такая постоянная сиюминутная готовность людей, не привыкших задумываться ни над чем, сделать самое простое: находящегося на поверхности человека - виноватым. Это просто феерическая вещь, которая меня восхищает просто. Вот такой чисто овечий подход. Значит, рассказываю. Когда-то давным-давно, когда я приехал в Калифорнию в надежде на то, чтобы сдать экзамен на врача, а в результате поступил в колледж и там учился, я ездил на своей первой, приобретенной за восемьсот долларов машине "Форд-Темпо" по фри-вэй в Лос-Анджелесе и слушал станцию, которая называлась "K-Rock". Это станция, которая открыла Америке грандж, которая впервые поставила в эфир в одно и то же время "Smashing Pumpkins", "Nirvana", "Sound Garden", Tory Amos, "Red Hot Chili Peppers". Это был абсолютный взрыв. Это была самая фантастическая, самая клеевая станция в мире, которую я когда-либо слышал. Упоенно слушал ее сутками и ловил себя на этом фантастическом ощущении, когда ты не можешь, не можешь выйти из машины, хотя тебя уже ждут, потому что тебе надо дослушать, чем это все закончится. Я просто вот ловил себя на ощущении: я не верю, что такая офигенная музыка играет в эфире. И с этого момента у меня была мечта: создать такую же станцию здесь. Эта мечта воплотилась даже в том, что я придумал, вот это название "Ultra", и когда мы сделали первое социологическое исследование, какой формат более всего востребован в 98 году, когда мы начинали, "Ultra" была моей ставкой. Я надеялся, что уже тогда это можно сделать. Но победителем вот в этом исследовании вышел формат, основывающийся на русском классическом роке, и дающий некое дополнение спектра по отношению к "Русскому Радио". И таким образом родилось "Наше радио". Чтобы не потерять название "Ultra", потому что я лелеял эту мечту, мы сделали "Ultra Production", хотя бы компанию, которая занимается производством разных программ и рекламы, но в будущем когда-нибудь "Ultra" все-таки будет нашим. Прошло три года и, наконец, эта возможность у меня появилась, потому что мы купили другую частоту "Радио Ностальжи", и на этой частоте, как вы помните, после какого-то очередного Хулио Иглесиаса, которого упоенно слушали отечественные пенсионерки, вдруг появился Marilyn Manson с песней "Rock is dead", играли мы ее восемь часов подряд. Это была масштабная провокация, для меня это было осуществление мечты наяву. Я влюблен был в эту станцию, я готов был ее слушать круглые сутки, я корпел над каждой песней. Люди, которые занимались этой станцией, знали, что вот этот болезненный блеск в глазах, это тогда, когда я слушаю эфир. Ожиданий у нас было очень много. В ту пору, когда мы ее открыли, во-первых, западные артисты этого формата шквалом приезжали сюда на гастроли, во-вторых, MTV было совсем другим, в-третьих, вообще был воздух свободы какой-то в окружающей среде. Очень многое изменилось. Во-первых, радикально изменилась атмосфера, та, которая диктуется, в первую очередь, телевизионным продуктом, к сожалению. Значит, появилась раковая опухоль под названием "Фабрика звезд", которая съела огромное количество разнообразия, существующего, в принципе, теоретически в музыке. Изменилось MTV. Из него практически ушла альтернатива. Западные артисты прекратили сюда приезжать, и, главным образом, русские промоутеры, профессионально это делающие, прекратили на них ставить. Потому что, для того, чтобы привезти сюда такую группу как "U2", ее можно привезти либо в маленький зал, сделав билеты по пять тысяч долларов, либо привезти ее на гигантский стадион и сделать билеты по пять долларов. И не так, не так, скорее всего, это не окупится все равно. Поэтому нам вряд ли можно будет увидеть"U2", когда бы то ни было. Большое количество гастролей из этого формата провалились. Мы отчаянно пытались продать рекламу, и каждый раз наши сейлс-менеджеры, приезжая к клиентам, слышали одно и то же: "Мы не сможем продать наш товар вашим четырнадцатилетним остервенелым отморозкам. Они даже кроссовки нормальные не могут купить. И постепенно мы пришли к ситуации, когда и "Ultra", и "Наше радио" волочило только "Наше радио". И если бы я в страшном сне мог представить себе, что мне придется убить эту станцию на моем веку, потому что это все равно, что убить собственного ребенка. Для меня это было чудовищное абсолютно решение. И так как я не могу играть попсовую музыку в эфире в принципе, потому что она мне отвратительна, то мы через голову перекувырнулись, изобретая формат, который ну более или менее может быть достоин.

Д.БОРИСОВ – Но ведь на вашей радиостанции есть поп музыка?

М.КОЗЫРЕВ – Да, но просто "Best FM". Понимаете, я думаю, что даже в самом худшем своем проявлении в виде Кайли Миноуг все-таки лучше, чем Катя Лель. Вот меня не переколбашивает при звуках Кайли Миноуг, а при большинстве попсовой музыки здесь прямо реально просто вскрыться хочется. И это для меня, так как я знал, что это грядет, это для меня чудовищное время было, ужасное. Вот, и мне больно было вообще об этом говорить. Тот день, когда она закрылась, это для меня черный день моей жизни, потому что это было убийство моей собственной мечты. Но верит Бог, я сделал практически все возможное для того, чтобы вытащить это. Если бы у меня были свои собственные пара миллионов долларов, поверьте мне, что я ее бы восстановил. Поэтому, если вот сейчас пара-тройка российских олигархов настроена на эту волну, с удовольствием! Но, вот, пожалуйста, не занимайтесь ерундой. Не занимайтесь тем, чтобы меня обвинять в том, что я собственными руками убивая свою любимую музыку, сделал это назло вам всем. Sorry.

Д.БОРИСОВ – Ну здесь я только могу зачитать некоторые сообщения с нашего пейджера, и по Интернету они тоже приходили: выражали просто благодарность за станцию"Ultra", говорили, что это лучшая была станция в FM-диапазоне, и не обвиняет никто, кстати.

М.КОЗЫРЕВ – Это не характерно для большинства людей.

Д.БОРИСОВ – Все-таки такие есть.

М.КОЗЫРЕВ – Спасибо вам. Я в вас верю.

Д.БОРИСОВ – Сегодня мы слушаем музыку, которую принес собой Михаил Козырев. Вот я вижу, диск передо мной лежит. Он называется "МК микс". Что это?

М.КОЗЫРЕВ – Это был прощальный микс, который я подарил своим сотрудникам бывшим, своей команде, там очень такой специально и тщательно подобранный микс, и стихотворение, написанное мое, там. Наши слушатели говорят, что они его не могут послушать, потому что их разрывает на части от слез.

Д.БОРИСОВ – Слушаем еще один трек с него.

М.КОЗЫРЕВ – Это в связи с "Ultra". Я потом объясню, почему эта группа выбрана. Это ремикс, поет Гевин Россдейл из группы "Bush".

ПЕСНЯ

М.КОЗЫРЕВ – Я объясню, почему этот трек. Так вот на этой станции мечты, у них вечерами выходила программа под названием "Love Line", смысл этой программы был вот в чем: ее вели доктор и комик. И отвечали на звонки слушателей. Причем комик, естественно, хохмил, а доктор всегда отвечал очень серьезно, всегда полезные советы давал. Вот. И каждый раз у них на программе бы какой-то музыкальный гость. Вот когда я туда попал, и мне задали несколько вопросов по поводу России и так далее, группа, которая там была на эфире, это была малознакомая в Америке группа "Bush", англичане, которые говорили с фантастическим акцентом, и вот Гевин Россдейл был как раз один из них, тогда, собственно говоря, мы и увиделись. Я думаю, что я произвел на него меньшее впечатление, чем Гвен Стефани впоследствии. И слава богу.

Д.БОРИСОВ – Хорошо, да. 203-19-22. Это телефон вам пригодится, наверное, уже во второй части программы, потому что пока за… - уже прошла большая часть нашего первого часа – мы ответили всего на два вопроса из тех, что были заданы. Осталось сто девяносто восемь.

М.КОЗЫРЕВ – I can go all night, baby – Я готов идти до утра.

Д.БОРИСОВ – Да, по поводу "Ultra" еще чуть-чуть вернемся. В Интернете сейчас появляются такие псевдо "Ultra". Это некие Интернет-радиостанции, которые берут себе бренд "Ultra", логотип рисуют, и в Интернете гонят музыку, которая была свойственна вот для частоты 100,5. Как к этому относится "Ultra Production", относилось?

М.КОЗЫРЕВ – Я всегда уважаю людей, у которых хватает сил и способностей не просто облить кого-то грязью или подвергнуть критике, но сделать шаг. Потому что путь длиной в тысячу ли, как говорил мудрец, начинается с первого шага. И может быть, первый шаг будет организация вещания в Интернете. Любые люди, которые делают какие-нибудь шаги не деструктивного характера, а что-то делают, они уже вызывают у меня уважение. Поэтому, я честно скажу, не слышал вещания в Интернете, я знаю о всех пикетах и демонстрациях, которые происходили у наших ворот.

Д.БОРИСОВ – Но никто так и не вышел к людям.

М.КОЗЫРЕВ – Вы сами понимаете, тут такая ситуация. Во-первых, есть, вы знаете, эффект толпы, который я знаю по себе не понаслышке, поскольку, когда ситуация на "Нашествии" выходит из-под контроля, мне приходится выходить на сцену и всех успокаивать. Вот. Это страшная штука, потому что человек теряет индивидуальность и способность собственного решения, и он подчиняется общей какой-то жуткой новой энергетике этой толпы. Поэтому говорить с толпой возмущенных людей, которые, честно сказать, безадресно отправляют какой-то свой гнев, бессмысленно. Каждый человек, который захочет вникнуть в вопрос, он может прочитать это, он может услышать. Вот. Что я могу им сказать? У меня самого комок в горле стоит по поводу этой станции. Я должен выйти к ним и сказать: "Ребята, я сделал все возможное, виноваты вон там"? Да не там они. Вот они здесь. Они вокруг. Каждый человек, который включает телевизор, каждый человек, который ходит на концерт выпускника "Фабрики звезд", может написать: "Я виноват". Вот эта вот тотальная унификация, отвратительная, культуры, которая сводит любой талант до нуля, это результат того, что у нас в принципе происходит формирование такого одного большого комбикорма из музыки и поэтому "Ultra" в этом места нет, так и так. Как бы мы не старались.

Д.БОРИСОВ – Ну, вот, в тему вопрос от Ксаны, она прислала его с помощью sms: "Михаил, вы помогали новым командам выплыть на поверхность, что же будет теперь?" - Спрашивает она - "Ведь раскручивать их не рентабельно, так что же, довольствоваться одной "Фабрикой звезд"?"

М.КОЗЫРЕВ – Во-первых, я думаю, я не могу обещать, но я думаю, что, опять-таки, так как мы с Мишей, с новым руководителем шли бок о бок все это время. Я думаю, что этот принцип не останется загубленным, то есть это в ближайшее время, все равно будет происходить, но беда-то вот в чем: во-первых, беда российского рок-н-ролла, не снимая с себя всецело вину, признавая, что, наверное, радиостанция к этому каким-то, каким-то образом этому способствовала, в том, что люди, берущие в руки гитары, руководствуются не принципом: "Я - один, уникальный и я хочу об этом сообщить", а руководствуются принципом: "Ну вот же, они играют это, я могу не хуже". Это порочный принцип. Я считаю, что не важно, есть ли эта музыка в эфире или ее нет. Более того, существует концепция, что чем меньше ее в эфире, тем талантливее она становится. Потому что изначально эта музыка из подполья. Человек, который пишет, ему наплевать по большому счету, насколько играется его музыка. Потому что он получает наибольшее наслаждение от того, когда он пишет, и от того, когда он играет. Если нам будет хотя бы чуть-чуть благоволить судьба, и клубы не начнут свинчивать так же быстро, как средства массовой информации с телевизионной свинтили за последние два года, то какое-то время еще мы будем видеть эти группы на сценах, клубов в городах, а кроме того, вы знаете, увы, к сожалению, поворотным решением в нашей судьбе были, в общем, чего говорить, последние выборы. Вот и все. Беда заключается в том, что мы не задумываемся о каких-то вещах, которые слишком быстро происходят. И, как мы сказали в нашем "Неголубом огоньке-2": "Вслед за отстроенной вертикалью власти, началось построение горизонтали культуры. Вот оно и идет.

Д.БОРИСОВ – "Неголубой огонек" - это телепроект Михаила Козырева, как и "Первая ночь с Олегом Меньшиковым", который шел по другому каналу в новогоднюю ночь.

М.КОЗЫРЕВ – Если говорить справедливо, то "Неголубой огонек" - это наш совместный проект с "Ren-TV", и все программы мы делали с Максимом Виторганом и ту, и другую, и предыдущую.

Д.БОРИСОВ – Об этом, как раз мы говорили подробно несколько недель назад. Как ходят слухи, всю эту неделю, что не было официальных комментариев, никаких. Всю неделю ходили слухи, куда же собирается Михаил Козырев. Были предположения, что то ли канал "Ren-TV" перекупил, то ли "НТВ", то ли предложили просто вести какую-то телевизионную программу и, вот, скоро-скоро Михаил Козырев появится в телевизоре. Какие планы на будущее?

М.КОЗЫРЕВ – Вообще я принял это решение без каких-либо конкретных планов, но, конечно, предложения есть и, конечно, я не собираюсь быстро, скоропалительно принимать какое-то решение. Есть некоторые привлекательные. Во-первых, интересно, что мне предложили возглавить "Фабрику-6", во-вторых, предложили пост руководителя Российского футбольного союза.

Д.БОРИСОВ – А они вакантны, как раз?

М.КОЗЫРЕВ – Да, и, причем, по слухам Колосков принимает предложение стать генеральным продюсером "Нашего радио". Будучи серьезным специалистом в этой области.

Д.БОРИСОВ – Я думаю, что они откроют "Ultra" обратно.

М.КОЗЫРЕВ – Может быть, кстати, но в основном будут передавать звуки футбольных мячей. Но самое интересное и неожиданное для меня, такое, в общем, льстящее мне, это было предложение от господина Топалова присоединиться на место вакантного участника дуэта "Smash". Я, правда, сказал ему, что я не умею петь, я только читаю рэп. Он сказал, что там есть кому петь. Кроме того, они все равно решили изменить ориентацию в лучшем смысле этого слова. Так, что, пока, вот так. Но вообще я думаю сейчас, еще может что-нибудь интересное.

Д.БОРИСОВ – Может сольная карьера? Зачем в дуэт уходить?

М.КОЗЫРЕВ – Вы, вот, шутите, а вот, например, Роман Абрамович позвонил из Лондона и предложил поставить мюзикл по моей судьбе.

Д.БОРИСОВ – Сейчас послушаем песню по мотивам судьбы Михаила Козырева.

М.КОЗЫРЕВ – Вот, то, что это такая пурга, в этом же духе, значит, телега из "Чартовой дюжины", фрагмент. Мы прогнали такую телегу, что когда "Massive attack" были в России, они успели заехать к нам на интервью, действительно, давали интервью на "Ultra" и мы, просто, на вскидку дали им фонограмму первой попавшейся песни, они сделали на нее ремикс. И это ремикс, соответственно, песни "Bush", которую сделали "Massive attack".

ПЕСНЯ

А.ПЛЮЩЕВ – 22 часа 46 минут, судя по всему, в Москве.

М.КОЗЫРЕВ – Кто здесь?

Д.БОРИСОВ – 23.47 - поправлю я тебя.

А.ПЛЮЩЕВ – 23? А мне сказали, что 22.

М.КОЗЫРЕВ – А, просто Париж не догоняет.

А.ПЛЮЩЕВ – Да. Это точно. В эфире программа "Аргентум". Я Александр Плющев. Веду из парижской студии, ну и, собственно, в Москве с нами по телефону Михаил Козырев и мой коллега Дмитрий Борисов, добрый вечер.

М.КОЗЫРЕВ – Чудесно.

Д.БОРИСОВ – Добрый вечер вам, Александр.

А.ПЛЮЩЕВ – Ну, так вот, к Михаилу у меня следующий вопрос. Меня, честно говоря, потрясло высказывание, когда все комментировали твою отставку, высказывание одного из лидеров "Русской Медиа группы", одного из руководителей, Сергея Кожевникова, о том, что все, что ты делал, все проекты, которые ты делал, были неким культурным гетто. Мне бы хотелось услышать твою реакцию на это высказывание, видимо, ты его видел в газете "Ведомости" и, как ты к этому относишься?

М.КОЗЫРЕВ – Отношусь я к нему так: люди за проволокой, ведь, тоже считают, что весь остальной мир заключен за решетку. Это же зависит от того, кто в гетто. Кто как считает, мне кажется, что я, как раз первую радиопрограмму, которую мы сделали с Мишей Симаковым в Екатеринбурге много лет назад, которая называлась "Радио – голос совести". У нее был такой лозунг: "Мы раздвигаем границы дозволенного", вот. Все, что я стараюсь сделать, это как в "Матрице", помните? Этот чудесный ребенок, который смотрит на ложку и говорит: "Ложки нет", и ложка сгибается. Вот ложки нет. Рамок нет. Есть только внутренние границы у нас и, как только человек эти границы замыкает, запирает и возводит, он тут же становится мумией, он начинает мумифицироваться. Это знаете, такие классические чуваки, которые сидят по кухням, курят, пьют водку и говорят: "Да ладно, после Джимми Хендрикса на гитаре вообще никто играть не умел". Им хоть кол на голове теши, вообще ничего не сделаешь. Или там, люди, которые, вперевшись в экран телевизора, упоительно наслаждаются, вот этим вот, комбикормом, они же обычно отвечают на вопрос: а почему вам это интересно, а вот, например, то не интересно? Они обычно отвечают: "Ну, как–то не хочется напрягаться, я же что хочу? Я хочу отдохнуть. Мне хочется как-то развлечься и я чего-то, как-то не хочу запариваться". Вот, и мы, соответственно, тоже слушаем "Русское радио" и не хотим запариваться, очевидно, над этим. Я честно скажу, что при том, что я уважаю тех людей, которые это придумали, тех людей, которые руководили этим холдингом и умудрились еще выйти на всякие первые места. И стать, в общем, лидерами на рынке. Я для себя-то никогда такого пути не рассматривал. И это, просто, вопрос индивидуального выбора. Я считаю всегда, что нельзя жить по принципу "деньги не пахнут". Потому что – где граница? Вот, играть в эфире, как-то там у "Руки вверх"… "Мне с тобою за***сь", да? Вот такое произведение, такой шлягер или там "Муси-пуси", да? Ну, хорошо. Это, наверное, можно, а вот, например, детскую порнографию продавать по Интернет, это можно или нет? Ну, как бы, наверное, нельзя, ну, хорошо, а если не детскую, например, а подростковую? И, например, не продавать, как-то, а просто сдавать, может быть? Это ведь вопрос нравственной границы, самые доходные бизнесы-то какие? Это наркотики и порнография. Поэтому где граница, перед которой мы останавливаемся? Мне всегда помогал один простой принцип: "Я никогда не хочу делать то, за что моим родителям было бы стыдно. И я никогда не хочу делать то, что я не смогу объяснить своим детям". Я не смогу объяснить детям, почему я играл "Голуби летят над нашей зоной", как ты будешь смотреть в глаза своему ребенку на исходе лет? Это же отвратительно.

Д.БОРИСОВ – А закрывать радио "Ultra"? Как смотреть в глаза детям, которые слушают?

М.КОЗЫРЕВ – Я ему произнесу все то же самое, что я сказал сегодня. Это правда и единственное, что я могу сказать. Я это родил. Если бы меня не было, оно бы не было рождено. Я в данном случае говорю: не – я, команда людей, которая верила в это, и команда людей, которая это создала. И поэтому, это было последним отчаянным спасательным кругом, который меня, например, точно не спас. И может быть не спасет и весь холдинг, черт его знает, а может и спасет, и вырулится. Поверьте мне, пожалуйста, что если сейчас придет ко мне человек и даст мне стопку упругих зеленых банкнот на несколько лет вперед, догадайтесь, какое радио я запущу первым? Скорей всего именно это. Потому что это музыка, которую я очень люблю. Ее не хватает.

Д.БОРИСОВ – Хорошее название - "Это радио".

М.КОЗЫРЕВ – Дарю. И поэтому, в общем, вопрос по поводу гетто, я хочу чтобы в музыкальной палитре этой страны было много разных красок, и я бьюсь об стену много лет, чтобы доказать людям, что есть не только красный, зеленый и голубой цвет. Есть еще куча цветов, послушайте, вслушайтесь. Это отличная музыка. Ну вот, силы не равны, увы.

А.ПЛЮЩЕВ – Я только хотел еще уточнить, дело в том, что Михаил критикуем не с одной стороны, а с двух. Он, как каждый человек, который занимается каким-то делом, критикуем с двух сторон. Одни говорят, что он делает не то, а другие говорят, что делает то, но не достаточно хорошо. Ну, так вот…

М.КОЗЫРЕВ – Вот к этим, Саш, я как раз и…единственное, что я им могу сказать, что каждый кто может сделать лучше – добро пожаловать. Я верю в то, что во главе каждого произведения или каждого жанра, а радио-формат, радиостанция - это произведение и жанр, может стоять один человек, принимающий решения. И этот человек, когда каждый продюсер каждого канала уходит, станция незримо меняется. Я несу ответственность за каждый продукт в эфире, это мое видение. Если оно не устраивает – я ухожу. Если оно не устраивает владельцев, меня могут уволить, а если оно может быть совершено лучше – пожалуйста, ну все же двери открыты.

А.ПЛЮЩЕВ – Просто ты только что говорил о том, что раздвигаются границы, ты над этим тщательно работаешь, как можешь, этот принцип двигаешь, но дело-то вот в чем, что люди очень часто, и в наших вопросах, и в наших вопросах ты, наверное, это видел, которые поступили на сайт, жалуются, что музыка очень однообразная, которая звучит по радиостанции "Наше радио", что появляются клоны одних и тех же групп, о том, что группа, ну, там скажем, "Звери", она, условно говоря, мало чем лучше тех, которые воспитаны на "Фабрике звезд". Это я, практически, цитирую тех, кто задает эти вопросы. Вот о чем идет речь, о том, что новых имен появляется не так много, как хотелось бы.

М.КОЗЫРЕВ – Значит, Саш, тут ситуация такая, во-первых, только время расставит все по местам. Поэтому я могу сколько угодно оправдываться, этот набор людей может сколько угодно меня обвинять. Поживем лет десять-пятнадцать и увидим, кто был прав, это раз. Во-вторых, я думаю, что в этой стране за последние сто лет, то есть за последние десять лет, пожалуй, найдется 95 процентов новых групп в этом жанре, которым мы помогли и, честно, если пригвоздить их вопросом – так как? Они это скажут. У них хватает достоинства и смелости это в открытую, некоторые, вознесясь, на вершину Олимпа, позабывают о том, как это происходило. И тем не менее, все равно это так. И я могу привести только мнение этих музыкантов – пример, больше у меня нет никаких аргументов. Вряд ли можно назвать подавляющее, вот какое-либо серьезное количество групп за последние несколько лет, которые стали известны без нашей помощи. Я, знаете, день и ночь слушал эту музыку. Вы не представляете себе, с какой чудовищной серостью мне приходилось сталкиваться в жизни. Но есть большое количество групп, которые играют, принципиально уверены в том, что они делают все правильно. И категорически не хотят идти на один шаг ближе. Если бы, опять-таки, я был миллионером, филантропом, влюбленным в музыку, я бы открыл станцию, на которой я играл бы ничтоже сумняшеся, все что угодно. Но ни на одной практически станции в Соединенных Штатах я, как ни пытался, я не нашел Тома Уэйтса, потому что Тому Уэйтсу наплевать на радио, и потому что у Тома Уэйтса большинству радиостанций в Америке нечего играть. Поэтому я считаю так: ни одного раза группа "Аукцион" и Леня Федоров не пришли ко мне и не попросили, чтобы какая-то из их песен играла в эфире. И вот эта песня, которая была первой, "Музыка моя", я часами уговаривал их, чтобы они чуть-чуть сделали звук получше, перезаписав все то же самое в нормальной, у нас, в профессиональной студии, чтобы это просто лучше звучало, потому что эта песня провалится, прозвучав всего два месяца и канет в небытие. И Леня четко и понятно мне все время объяснял: "Да не может этого быть. Вот был этот момент, когда я писал это на кухне, с этими катушечными магнитофонами и с виниловыми проигрывателями, и я не смогу сделать по-другому". И у меня никаких нет аргументов ему противоречить. Он гений, и это ему не надо. Понимаете? Но когда меня упрекают в том, что какая-нибудь среднебездарная группа, которая пытается каким-то образом прорваться, не может написать элементарно внятной, красивой, интересной, провокационной, какой угодно песни, и мы должны идти ей навстречу, чтобы предоставлять эфир себе в ущерб, я категорически буду с этим биться. Вы поймите, нет сейчас, к сожалению, это чудовищно, но в рок-н-ролле нет композиторов, которые могут создать мелодию, близкую к мелодии Игоря Матвиенко или Константина Меладзе. Потому что считается, что если ты рок-н-ролльщик, то "на фиг это надо". Главное, ты одет в лохмотья, ты из подвала, ты знаешь три аккорда, и ты можешь сочинить текст: "Харе, заколебало, моя девушка от меня ушла, все вокруг сосет, все вокруг сосет, все надоело, меня не берут, а, ой-ой-ой, родина сосет". Все, рок-н-ролл готов. Вот это чудовищно, и мне это абсолютно отвратительно, такие группы я ставить в эфир никогда не хотел, увы.

Д.БОРИСОВ – Вот хороший вопрос на пейджере: "Можете ли вы, Михаил, уйдя с "Нашего радио" и закрыв радио "Ultra", признаться, что все-таки ваши проекты провалились"?

М.КОЗЫРЕВ – Категорически нет. Я не знаю, опять-таки единственный судья, который может это решить, это время. Я считаю, что те четыре года, которые просуществовала "Ultra", "Ultra" имела значение в этой стране. Она повлияла на какие-то процессы, люди которые слушали ее, вряд ли ее забудут. Я думаю, что период, который звучало "Наше радио" и будет звучать, безусловно, будет знаковым для истории этой страны. Прежде чем мы подошли вплотную к ситуации, когда все не только телеканалы, но и радиостанции станут государственными, и когда некуда бежать, и выбора вообще не будет, этот период, безусловно, запомнится. Тенденция, к сожалению, угрожающая, я считаю.
 

[Guruken.ru:::]
[08.02.2005 - 15:47]
Версия для печати      Обсудить на форуме