В эфире программа «Персона». У микрофона – автор и ведущий Денис.
И опять здравствуйте!
Текст передачи, для тех кто не успел послушать :)
Часть 1.
I. Предисловие В эфире программа «Персона». У микрофона – автор и ведущий Денис. О чем будет эта программа? Она будет посвящена обзору жизни и творчества как отдельных музыкантов, так и групп, и в рамках программы, конечно, будут звучать их песни и композиции. Сегодня у нас дебютный выпуск, который посвящен одному из самых талантливых, влиятельных и умных музыкантов современности – Питеру Гэбриелу. Итак...
II. Детство Питер Брайан Гэбриел появился на свет 13 февраля 1950 года в больнице города Уокинг в графстве Суррей. Его отец Ральф Гэбриел был инженером-электронщиком, талантливым изобретателем, на счету которого было множество патентов на сельхозтехнику и радиоаппаратуру. В 60-е, работая главным инженером одной из британских телекомпаний, Ральф, значительно опередив свое время, стал главным разработчиком первой в мире оптоволоконной системы вещания - прообраза современного кабельного
телевидения. Главными увлечениями жены Ральфа - Айрин - были лошади и музыка. Айрин была из очень музыкальной семьи, где буквально все умели на чем-нибудь играть и петь. Она прекрасно играла на фортепиано и возглавляла Чобхемский музыкальный клуб, дававший регулярные концерты в домах своих участников. Айрин обучала игре на фортепиано и обоих своих детей - Питера и Энн, родившуюся в октябре 1951-го. Энн делала успехи, а вот Питер не проявлял большого интереса к этим урокам, да и вообще к музыке. Как и любого
сельского ребенка, его больше увлекали игры и занятия на природе: строительство запруд на реке и пещер в стогах сена, разжигание костров и лазание по деревьям. Товарищами по играм были младшая сестра и дети управляющего и тракториста. Хотя в целом Питер не был особо компанейским ребенком и с равным удовольствием играл и исследовал окрестности один. В 5 лет Питер начал учиться в младшей школе Кейбл Хаус в Уокинге, а в 9 перешел в расположенную там же приготовительную школу Сент-Эндрюс. Учителя в своих отзывах
отмечали его прилежание и несвойственную его возрасту серьезность. Питер был среди лучших учеников класса и в хороших отношениях с ребятами, хотя не был по натуре заводилой и по-прежнему оставался не слишком общительным. Учителя отзывались о нем как о спокойном, приветливом, добром, неэгоистичном ребенке.
III. Юность В 13 лет Питер продолжил семейную традицию, поступив в престижную частную школу Чартерхаус, которая располагалась в 15-ти милях от Чобхема, в Годалминге. Именно в школе Питер впервые всерьез заинтересовался музыкой, хотя и совершенно иного рода, чем он слышал дома. На дворе бушевали 60-е, и все подростки были увлечены битом и рок-н-роллом. В каждом школьном общежитии была своя рок-группа. «В Чартерхаусе я превратился в толстого прыщавого подростка - совсем не
то, что нравится девушкам, - вспоминает Питер. - Поэтому я и решил стать рок-музыкантом, как Битлы и Роллинги - ведь девушки за ними бегали толпами! Хотя нет, не все так просто… Определенно, быть богатым мне тоже хотелось!» «Я начал сочинять песни еще лет в 11 или 12. Моя самая первая песня называлась «Сэмми-слизняк». Весьма показательно: все вокруг писали о девушках, а я о слизняках». В то время Питер не думал о карьере певца. Ритм, основа музыки - вот что его привлекало. Свой первый барабан он получил
в подарок от родителей в 13 лет, а к 14-ти собрал небольшую ударную установку, на которой с воодушевлением тренировался в свободное время. Впрочем, как он потом неоднократно признавал, хорошего ударника из него так и не вышло. Первая группа, в которой Питер начал играть в возрасте 15-ти лет, называлась Milords. Это был полупрофессиональный школьный коллектив из семи человек - все старше Питера - исполнявший традиционный джаз. Группа играла на свадьбах и вечеринках в окрестных городах и Лондоне во время
школьных каникул. В скором времени Питер разочаровался как в работе с группой, так и в своей роли ударника. Теперь ему хотелось быть певцом и исполнять собственные песни, которые они начали писать вместе с Тони Бэнксом – к тому моменту хорошим другом Питера и весьма приличным клавишником. Именно эти двое и гитарист Майк Разерфорд стали главными действующими лицами группы Genesis, фактически возникшей благодаря их усилиям в 1967 году из музыкантов двух школьных групп. Genesis суждено было стать
одной из ведущих групп прогрессивного рока 70–х годов, и в немалой степени благодаря тому рок–театру, который придумал и планомерно реализовывал на концертах Гэбриел. В группе Питер писал тексты, а также играл на флейте и пел. Кроме того, был автором очень многих интересных идей концертных выступлений. Его значимость для группы трудно было переоценить. В мире же Genesis вообще называли «группой Гэбриела». Конечно, это было не совсем не так – остальные музыканты тоже были талантливы и писали ту самую музыку,
которая покоряла людей и на которую Питер придумывал тексты. Но мы сегодня не будем углубляться в историю этой группы, потому что Genesis будет посвящена отдельная программа. Тем не менее, мы послушаем одну из песен Genesis поры Питера Гэбриела. I Know What I Like
IV. Начало Здесь стоит рассказать о двух важных событиях в личной жизни Питера: 17 марта 1971 года в Лондоне состоялась свадьба Питера и Джилл Мур, а 26 июля 1974–го, в лондонской клинике появилась на свет дочка Питера Анна. Два эти события, а также усталость от непрекращающегося конвейера шоу–бизнеса «альбом – турне, альбом – турне» – все это привело к желанию Питера изменить свою жизнь: заняться чем–то кроме музыки, больше времени проводить с семьей. В итоге и так не особо солнечная
атмосфера в группе стала совсем пасмурной. В сентябре 1975 года Питер Гэбриел официально покинул Genesis (фактически это произошло тремя месяцами ранее). Это было для поклонников группы настоящим ударом. В итоге Питер был вынужден как–то объяснить причины ухода. Для этого он составил открытое письмо для прессы, которое было разослано в ведущие музыкальные издания и звучало так:
«Я видел сон, сон наяву. Потом я видел другой сон, с душой и телом рок-звезды. Но когда он перестал быть хорошим сном, я решил проснуться. Размышляя о музыкальных и немузыкальных причинах, вот что я могу сказать:
СКРЫЛИСЬ, АНГЕЛЫ СКРЫЛИСЬ – расследование
Коллектив, созданный нами, чтобы служить нашей музыке, одержал над нами верх и заточил в тюрьму собственного успеха. Из-за этого изменилось отношение к работе и сама атмосфера в группе. Музыка не иссякла, а наше взаимное уважение не стало меньше, но наши роли стали слишком жестко расписанными. Вовлечь этот «Звездный Genesis» в новую идею стоило теперь чудовищных усилий. Переход от восторженного энтузиазма новичков к профессионализму никому не дается просто. Я думаю, что в работе со звуком и визуальными
эффектами можно добиться большего, чем мы уже сделали. Но при наших нынешних масштабах для этого требовалось единое ясное и последовательное руководство, которого не смогла обеспечить псевдодемократическая система нашей группы. Как художник, я хотел быть открытым для всех возможных влияний - но как увязать творческий процесс, построенный на интуиции и вдохновении, с долгосрочным планированием, в котором нуждалась группа? Я чувствовал потребность наблюдать, изучать и развивать свои творческие способности
и пробовать себя в других видах деятельности, помимо музыки. Даже ранее неизвестные мне прелести садоводства и сельской жизни начали вдруг раскрываться для меня. Но конечно, я не мог рассчитывать, что группа станет увязывать свой рабочий график с моим садово-огородным календарем. Останься я - и растущее количество денег и власти намертво привязало бы меня к сцене. А для меня было очень важно проводить больше времени с семьей и наконец в полной мере ощутить себя отцом. Хотя я многое увидел и многому научился
за последние семь лет, я обнаружил, что начинаю смотреть на вещи как «знаменитый Гэбриел», несмотря на мои попытки скрывать свой статус и род занятий, когда только возможно. Я начал мыслить категориями бизнеса - немалый прогресс для некогда застенчивого и подвергавшегося нападкам музыканта - но это же заставило меня смотреть на музыку и аудиторию как на источник денег, и такое отношение отдаляло меня от них. Выступления перестали вызывать тот особенный трепет. Я думаю, что вскоре весь мир вступит в непростой
период перемен. Многое, о чем люди еще недавно не могли и помыслить, становится реальностью - и это замечательно. Я хочу быть исследователем, хочу быть гибким и открытым для новых возможностей, а не привязанным к старому порядку. Большинство моих амбиций как «Гэбриела-архетипичной рок-звезды» было удовлетворено: потребность в самовыражении, желание нравиться девушкам, выросшее из непопулярности «Гэбриела - прыщавого подростка». И тем не менее, я все еще в состоянии выйти из этой звездной игры, если захочу. Мое будущее в мире музыки, если оно реально, я постараюсь сделать настолько разнообразным, насколько возможно. Приятно, что все больше артистов стремятся вырваться за рамки привычного, стать не прибыльными инкубаторскими цыплятами, а свободными птицами. Почему, думаете, цыпленку понадобилось перебегать через дорогу? Между мной и остальной группой или менеджментом нет никакой враждебности. Решение было принято некоторое время назад, и мы успели обсудить новые направления нашей работы. О моем уходе не было
объявлено раньше, потому что меня попросили задержаться до тех пор, пока не будет найдена подходящая замена. Я не исключаю даже возможности нашей совместной работы в других проектах. А вот несколько предположений, не имеющих никакого отношения к реальности. Гэбриел оставил Genesis: 1) чтобы работать в театре; 2) чтобы заработать больше денег как сольный исполнитель; 3) прельстившись лаврами Дэвида Боуи; 4) прельстившись лаврами Брайана Ферри; 5) чтобы обмотаться меховым боа и повеситься
на нем; 6) потому что он сошел с ума; 7) чтобы похоронить себя в глуши. Мне трудно по-настоящему выразить себя в интервью, поэтому я чувствовал, что задолжал это объяснение всем тем, кто отдал нам столько любви и сил и всегда был для нас поддержкой».
Питер стал жить жизнью обычного семейного человека, почти фермера – он с удовольствием разводил овощи, гулял, думал, проводил время с семьей; свободно, без каких бы то ни было планов, музицировал. «Я пережил тогда довольно странный период, - вспоминает Питер, - сходный с тем, что испытывают люди, уходя на пенсию. Работа - одна из самых важных связей человека с внешним миром, и когда эта связь исчезает - а в моем случае я оборвал ее добровольно - рушится весь привычный жизненный уклад. Вдруг выяснилось,
что у меня нет необходимой базы самоуважения, опираясь на которую, я мог бы начать что-то новое. До этого я не понимал, что, оторвавшись от Genesis, я как бы оторвал и часть себя - другими словами, что значительная часть моей уверенности в себе проистекала как раз из моего статуса рок-звезды. В такой момент начинаешь спрашивать себя: какого черта я вообще делаю и есть ли смысл продолжать? На первый взгляд звучит беспросветно мрачно - но лишь на первый взгляд. Мне это дало хорошую пищу для размышлений. Думаю,
что такие перерывы полезно устраивать любому: они многому учат. Я определенно кое-чему научился». Здесь мы сделаем еще одну паузу и послушаем песню Гэбриела “Here Comes the Flood”, написанную им, возможно, именно в этот период жизни и вошедшую в его первый сольный альбом. Правда, мы послушаем не альбомный вариант, заметно переделанный продюсером, а вариант, наиболее близкий к тому, как композиция задумывалась Питером. Here Comes the Flood
В конце концов, в свое удовольствие насидевшись в собственной скорлупе, Питер снова начал чувствовать желание выйти, так сказать, в широкий мир. Он снова начал писать музыку и вернулся к сотрудничеству со своим старым другом - поэтом Мартином Холлом. К концу 75-го года Питер уже всерьез задумался о сольной карьере и начал потихоньку накапливать материал для предполагаемого альбома. Работа продолжалась до осени следующего года. Питер старался, чтобы его новые песни как можно меньше напоминали те, что
он делал с Genesis. В разгар работы над материалом к новому альбому - 23 августа 1976 года - родилась вторая дочка Питера и Джилл, которую назвали Мелани. На этот раз Питер был сам себе хозяин и мог взять какой угодно перерыв в работе, чтобы уделить внимание своей растущей семье. Но уже в сентябре 1976 года в «Нимбус 9 Стьюдиос» в Торонто Питер приступил к записи своего первого сольного альбома. Продюсером был выбран американец Боб Эзрин, известный своими работами с Элисом Купером, Лу Ридом и Kiss.
Выбор такого «контрастного» продюсера был вовсе не случайным, так же как и выезд для записи за границу, и выбор команды музыкантов, почти полностью состоявшей из американцев. Питер был верен своему решению отойти как можно дальше от музыки Genesis, и для этого все условия ее создания должны были в корне отличаться от прежних. Музыкантами, которых пригласил сам Питер, были Роберт Фрипп, пианист Джозеф Чировски и американский клавишник Ларри Фаст - настоящий ас по части электроники. Остальных музыкантов набирал
Боб Эзрин. Среди них был примечательный (а ныне просто не нуждающийся в представлении) басист Тони Левин - уже в то время очень уважаемый музыкант, а впоследствии - личность просто титанических масштабов, переигравшая с морем знаменитостей, человек, придумавший такие оригинальные вещи, как, например, так называемые “funk fingers” – некий вариант медиаторов в виде длинных палочек, закрепляемых на пальцах правой руки, которыми и осуществляется удар по струнам. Или еще пример: бас с резиновыми струнами – тоже его
работа. Честно говоря, затрудняюсь предположить, каким образом снимается звук с такого инструмента, как он держит настройку и как вообще это звучит… Тони с тех пор стал неизменным спутником Питера на всех его альбомах и во всех турне. Да и творческий союз Питера с Ларри Фастом также был весьма успешным и продолжался до середины 80-х годов. Альбом, на обложке которого стояло просто «Peter Gabriel», вышел в феврале 1977-го. В марте был выпущен первый сингл с него - «Solsbury Hill», который имел очень
большой успех и добрался до 13-го места в британском хит-параде. Критики и фэны тут же бросились интерпретировать «Solsbury Hill» как песню о прощании Питера с Genesis, хотя сам Питер не подтверждал этого, давая более широкую трактовку: «Эта песня - о готовности расстаться с тем, что имеешь, ради того, что можешь получить; расстаться с тем, кем ты был, ради того, каким ты можешь стать. Она о расставании с прошлым». К слову, Солсбери-хилл – это древняя насыпная возвышенность недалеко от дома Питера, на которую
он нередко захаживал во время своих прогулок, и в данном случае она выступила символом начала новой жизни, надежды на перемены. Solsbury Hill
Вопреки своим более ранним заявлениям, он все же отправился в гастрольный тур (так сказать «влез в шоу-бизнес - изволь соблюдать его законы!»). Тур начался в марте 77-го года концертами в Америке, а осенью продолжился в Великобритании и Европе. Концертные выступления были намеренно лишены любого намека на былую театральность Genesis - никаких костюмов, декораций или впечатляющих световых эффектов. В целом, итоги первого «самостоятельного плавания» можно было назвать вполне оптимистичными. В финансовом
плане турне принесло убытки, но публика принимала нового Питера очень тепло, а пресса была полна доброжелательных отзывов. Альбом продавался неплохо, а сингл с него пользовался огромным успехом. Первый опыт не был блестящим, но показал, что будущее Питера Гэбриела как сольного артиста вполне реально. В конце весны 1978 года Питер занялся записью своего второго альбома, продюсером которого стал Роберт Фрипп. Запись альбома происходила в Голландии и США (Нью-Йорке). От старой команды остались только Тони
Левин и Ларри Фаст, а кроме них с Питером теперь играли Рой Биттан - клавишник Брюса Спрингстина, барабанщик Джерри Маротта, гитарист Сид Макгиннис, прежде игравший у Леонарда Коэна, Барри Манилоу и саксофонист Тимми Каппелло, позже известный своей работой в группе Тины Тернер. Опасения издателей, что спродюсированный Фриппом альбом будет некоммерческим, в полной мере оправдались. «Роберт хотел сохранить свежий, сырой звук, - говорит Питер. - Мы оставили множество ранних дублей, а студийную обработку постарались
свести к минимуму. Второй альбом получился более спонтанным. Мы специально оставили кое-где шероховатости и ошибки, чтобы он получился более живым». В целом Питеру этот альбом нравился больше, чем первый, хотя не все вещи получились именно такими, какими он хотел их видеть. Альбом вышел в июне 1978 года. На обложке снова не было названия - только имя исполнителя. Неофициально альбом называют “Peter Gabriel II” или - по обложке - “Scratch” (так же, как первый по обложке называют “Car” – на фото изображен
автомобиль, сквозь забрызганное каплями дождя ветровое стекло которого виден Гэбриел, сидящий за рулем). «Я подумал, что так будет интереснее: сохранять то же название, написанное тем же шрифтом, чтобы внешне они отличались только картинкой на обложке - получается что-то вроде номеров творческого ежегодника артиста», - пояснял Питер. Успехом альбом пользовался умеренным - хотя в британских чартах в конце концов дотянул до 10-го места. Одна из песен альбома - “Exposure” - была написана совместно с Робертом
Фриппом, который позже использовал ее на своем одноименном альбоме 1979 года. Exposure
Летом 78-го года Питер предстал перед публикой в своем новом имидже - с короткой стрижкой почти под ноль. «Не для привлечения внимания, а как часть духовной и практической работы над собой», - пояснял Гэбриел. – «Люди однозначно реагируют на бритую голову по-другому, чем на волосатую. Лондонские психологи недавно проводили исследование: смотрели, как люди реагируют на одних и тех же людей в разной одежде и с разными прическами. С бритой головой вас всегда воспринимают как более агрессивного, соответствует
это правде или нет». На концертах этого турне Питер, под стать своему новому агрессивному облику, взял манеру на бисовых номерах устраивать этакое панковское представление, разбивая микрофонной стойкой какие-нибудь ближайшие софиты или другие подвернувшиеся под горячую руку осветительные приборы - конечно, к полному восторгу публики. На одном из последних концертов тура это чуть не довело до беды - микрофонная стойка оказалась с гибким соединением посередине, и при замахе ее неуправляемый конец отлетел
в сторону и ударил по голове стоявшего спиной к публике Тони Левина. Тони, истекая кровью, мужественно отполз за кулисы - благо был как раз конец последней песни. Зрители, конечно, решили, что это какой-то трюк и все так и было задумано. После этого случая потрясенный Питер прекратил свои деструктивные упражнения. Но и Тони с тех пор больше к нему спиной на сцене не поворачивался - на всякий случай.
V. Прорыв В начале нового 1979-го года Питер занялся поисками музыкантов для записи своего нового альбома. Один из друзей посоветовал ему обратить внимание на молодую оксфордскую группу Random Hold. В итоге Питер пригласил к себе работать гитариста и певца по имени Дэвид Роудс. Впоследствии он стал одним из ближайших друзей Питера и бессменным участником его группы - так же, как и Тони Левин. Чтобы не зависеть от ограничений студийного времени, Питер решил соорудить собственную
студию и арендовал для этого фермерский дом Эшкомб-хаус буквально в получасе ходьбы от собственного дома. При Эшкомб-хаусе имелся большой каменный амбар, в котором Питер устроил импровизированную студию, поначалу довольно примитивную, выложив стены коробками из-под яиц. Ларри Фаст раздобыл для альбома последнее чудо техники - первую программируемую драм-машину под названием “PAIA”. Она отличалась от своих предшественниц тем, что могла воспроизводить не только уже заложенные в нее стандартные ритмы, но и
позволяла пользователю записывать и воспроизводить свои. Питер, по-прежнему неравнодушный к ритмической основе музыки, был в восторге от новинки, пользуясь которой, он перешел на новый метод работы: теперь сочинение песен начиналось с ритма, который постепенно обрастал мелодией, и в самую последнюю очередь - словами. Еще одной технической новинкой, опробованной на альбоме, был сэмплер “Fairlight CMI” - он позволял записывать любые внешние звуки, а потом воспроизводить их с клавиатуры с любой частотой, в
том числе и в виде аккордов. Кроме всего прочего, альбом был примечателен участием звездных «гостей»: Кейт Буш записала бэк-вокал для песен “No Self Control” и “Games Without Frontiers”, а гитарную партию на “And Through The Wire” сыграл Пол Уэллер из группы Jam. Кроме того, на барабанах вначале сессий по записи играл старый друг Питера, ударник Genesis Фил Коллинз, которого позже сменил Джерри Маротта. Продюсером для своего альбома Питер пригласил 24-летнего Стива Лиллиуайта, который, несмотря на
свою молодость, был уже известен своими работами. Его экспериментальный пост-панковский звук был, по мнению Питера, именно тем, что требовалось. «Главное правило, которое мы между собой установили: все, что будет звучать привычно - сразу отбрасываем». К началу работы над очередным альбомом у Питера, как правило, уже имелось некоторое количество заготовок - полуоформленных песен, написанных во время турне и даже исполнявшихся со сцены в этом незавершенном виде - обычно это был готовый инструментал, под который
Питер напевал некий бессмысленный «фонетикс». На этот раз среди таких заготовок была очень примечательная песня “Biko”, которая после завершения стала первым социально-политическим выступлением Питера и одновременно первым экспериментом с этнической музыкой. Песня была посвящена активисту южноафриканского молодежного освободительного движения Стивену Бико, который был арестован по распоряжению правительства апартеида и умер в тюрьме от травм головы, нанесенных полицейскими при аресте, в возрасте всего 30-ти
лет. Сообщение о смерти Бико, которое Питер услышал в новостях в сентябре 1977-го, пробудило в нем интерес к ситуации в Южной Африке, а также различным движениям за права человека (о которых еще будет речь впереди). Что касается музыкальной стороны, то ритмическая и отчасти музыкальная основа песни была навеяна музыкой из южноафриканского фильма “Dingaka”, которую Питер услышал по радио. В начале и в конце песни он использовал традиционное пение, записанное на настоящих похоронах Бико. Эта музыка удивила его
своим позитивным, светлым звучанием в противоположность европейской похоронной традиции. Biko
Африканское влияние отчасти распространилось и на другие песни альбома и привело, например, к использованию маримбы в песнях “No Self Control” и “Lead A Normal Life”. Вообще, надо сказать, что Гэбриел первым из западных музыкантов стал использовать в своей музыке инструменты разных народов – сначала африканские, потом – латиноамериканские, восточные и азиатские. Он и сам играл на некоторых экзотических для европейца или американца инструментах, и приглашал к совместной работе огромное количество музыкантов
со всех уголков мира. Это теперь мы чуть не в половине современной музыки слышим индийский ситар, восточную перкуссию или африканскую маримбу. А тогда Питер Гэбриел был первым. Наряду с музыкальными экспериментами продолжались и, так сказать, самопознавательные. В начале 1980 года, во время сессий в своей Эшкомб-хаусе, Питер решил провести первый и, видимо, последний «серьезный» эксперимент с наркотиками, который он потом неоднократно и весьма комично описывал в интервью. Как бы странно это ни выглядело
для музыканта 70-х, наркотики и алкоголь почти полностью прошли мимо Питера, поскольку ему никогда особо не нравилась идея воздействия на организм с помощью «химии», будь то наркотики или алкоголь. Он решил подойти к делу научно: запасся блокнотом и ручкой, включил магнитофон, принял наркотик, которым оказался оставленный кем-то из музыкантов гашиш, и уселся за стол, приготовившись записывать свои ощущения. Ничего не происходило, и тогда он принял еще одну дозу. Прошло еще минут 15… «И вдруг как будто две
металлические молнии прострелили мой позвоночник и взорвались в голове, и я подумал: «Ох, похоже, смерть пришла» и страшно запаниковал. Я решил, что попытаюсь добраться до дома, чтобы попрощаться с женой и детьми. До моего дома было всего около полумили напрямик через поля, и я отправился, захватив с собой магнитофон, так что у меня осталась потом эта забавная пленка, которую я наговорил, думая, что вот-вот умру. Перед смертью меня посещали откровения о смысле жизни. Я был убежден, что жизнь разложена на пять
кинопленок, каждая из которых прокручивается с небольшой рассинхронизацией звука и изображения. И вскоре после того, как на меня снисходит эта абсолютная мудрость, слышен звук моего падения в канаву». Разочаровавшись в наркотиках, Питер вернулся к прежним, интеллектуальным и духовным способам самопознания. Он экспериментировал, пытаясь достичь пограничного состояния между сном и бодрствованием, не пользуясь вспомогательными средствами. «Без всяких наркотиков я переживал необычные состояния. Всего лишь очень
спокойная медитация в каком-нибудь уединенном месте - ясное небо, полная луна - и ты переживаешь озарение. Просто обычно мы привыкли подавлять свои скрытые жизни». Запись альбома была завершена в феврале 1980-го. В качестве «пробного шара» в том же месяце была выпущена в виде сингла песня “Games Without Frontiers”, саркастичный текст которой сравнивал политиков с детьми, играющими в «войнушку». Название и отчасти текст песни намекали на популярную международную телеигру - в европейском варианте “Jeux Sans
Frontieres”, а в английском - “It’s A Knockout”, участники которой действительно должны были выполнять разные абсурдные задания, нарядившись в странного вида костюмы (одна из строк этой песни Питера звучала: “dressing up in costumes, playing silly games”, т.е. «одеваются в костюмы, играют в странные игры»). Сингл пользовался огромным успехом и занял 4-е место в британских чартах. Games Without Frontiers
Однако в США у представителей звукозаписывающей компании Питера - «Атлантик» - альбом вызвал резко отрицательную реакцию. По завершении записи Гейл Колсон, менеджер Питера, отправилась в Нью-Йорк, захватив пленки, и проиграла руководству альбом целиком, давая пояснения к каждой песне. Это оказалось большой ошибкой - на каждую заготовленную речь она получала ответную, состоящую из претензий. Музыка показалась президенту компании Ахмету Эртегану слишком некоммерческой, а темы песен - спорными и провокационными.
О “Biko” было сказано, что американские слушатели не в курсе ситуации в Южной Африке и не поймут, о чем идет речь, тема “Family Snapshot” - убийство политического деятеля, показанное глазами убийцы - была названа шокирующей, а “Lead A Normal Life” вызвала у Эртегана сомнения в психической нормальности самого Питера. Ни одна из сторон не захотела пойти на компромисс, и в результате контракт был разорван. Новым американским издателем Питера стала фирма Mercury, входившая в концерн Polygram. В конце концов опасения
руководства «Атлантик» не оправдались - альбом разошелся в Америке очень приличным тиражом в 250 тысяч экземпляров. Альбом, снова не имеющий названия (неофициально “Peter Gabriel III” или - по обложке - “Melt” – «Размытый»), вышел в мае 1980 года. В Великобритании всего через неделю он взлетел на первую строчку национального хит-парада. Такой успех не бывает случайным - на этот раз Питеру удалось создать нечто особенное. Если первые два альбома представили слушателю музыканта, находящегося в творческом
поиске, то о третьем можно было с уверенностью сказать, что он «нашел». По-прежнему оставаясь экспериментатором, Питер выглядит здесь как зрелый и уверенный в себе музыкант. Благодаря участию пост-панковского продюсера по звучанию альбом получился жестким, угловатым и агрессивным, полным необычных звуков новых по тем временам инструментов. Неуютные и тревожные, то жутковатые, то грустные песни рассказывали о темных сторонах души и тяжелых переживаниях - страх, одиночество, непонимание, потеря контроля над своими
эмоциями. Это не задумывалось специально, как концепция - просто это были темы, которые всегда волновали Питера. «Я вижу некоторую параллель - хотя и не совсем очевидную - между моим новым альбомом и блюзовой музыкой. Люди спрашивают, почему она всегда такая мрачная и депрессивная, моя новая музыка. И я вспоминаю о блюзовых песнях, которые зачастую так же мрачны, депрессивны и полны жалости к себе, но именно поэтому они дают возможность слушателю освободить эти чувства в себе, «выплакать» их вместе с песней,
избавиться от негатива и почувствовать себя лучше». Intruder
На этом первая часть повествования о жизни и творчестве Питера Гэбриела завершена. Вторая, но не последняя, часть выйдет в эфир по расписанию – 27 января в 20:00. Сегодняшний выпуск программы почти полностью подготовлен по материалам официальной биографии Питера Гэбриела на английском языке, перевод которой самостоятельно выполнила и выложила в Live Journal одна из замечательных поклонников творчества этого музыканта. Ее псевдоним в Интернет – English Rose, еще она называет себя Фло. Поэтому, как и
обещал, выражаю ей огромную благодарность за перевод и разрешение его использования. Также при подготовке программы использовалась информация из собственного архива статей о Гэбриеле и информация о Тони Левине с сайта www.muslib.ru. Удачи!
