Приветствуем Вас, уважаемый читатель!

Портал «Новости литературы» http://novostiliteratury.ru/ продолжает знакомить Вас с последними событиями мира книг и чтения.

Основные события с 5 по 10 декабря 2013 года:

Что нового

Киргизиский эпос «Манас» — в списке культурного наследия ЮНЕСКО

4 декабря 2013 года, киргизский эпос «Манас» ЮНЕСКО на восьмом заседании правительственного комитета в Баку внесли в список шедевров нематериального культурного наследия человечества.

http://novostiliteratury.ru/2013/12/novosti/kirgiziskij-epos-manas-v-spiske-kulturnogo-naslediya-yunesko/

Стивен Кинг завел аккаунт в Twitter

«Мой первый твит. Больше не девственник. Будьте великодушны!», — таким был первый твит великого писателя.

http://novostiliteratury.ru/2013/12/novosti/stiven-king-zavel-akkaunt-v-twitter/

«Яндекс» представил робота-поэта

Компания «Яндекс» показала программу-робот, которая на основе текста поисковых запросов может создавать стихи.

http://novostiliteratury.ru/2013/12/novosti/yandeks-predstavil-robota-poeta/

По роману Сорокина поставят перфоманс

В DK Petlura в Москве завтра, 11 декабря 2014 года, открывается серия вечеров чтения романов Владимира Сорокина «Норма».

http://novostiliteratury.ru/2013/12/novosti/po-romanu-sorokina-postavyat-perfomans/

В Нью-Йорке может появиться улица имени Сергея Довлатова

На сайте change.org размещена петиция о переименовании улицы 63rd Drive в честь Сергея Довлатова. На момент написания материала подписи под петицией оставили 1,1 тысячи человек.

http://novostiliteratury.ru/2013/12/novosti/v-nyu-jorke-mozhet-poyavitsya-ulica-imeni-sergeya-dovlatova/

У столетней жительницы Ленинградской области вышла первая книга стихов

Дебютировать никогда не поздно — этот тезис на личном примере доказала Валентина Кокорева. Жительнице ленинградской области недавно исполнилось 100 лет.

http://novostiliteratury.ru/2013/12/novosti/pervaya-kniga-v-100-let/

Владимир Путин ликвидирует Книжную палату

9 декабря 2013 года, президент  РФ Владимир Путин подписал указ, в соответствии с которым Российская книжная палата будет ликвидирована.

http://novostiliteratury.ru/2013/12/novosti/vladimir-putin-likvidiruet-knizhnuyu-palatu/

Владелец «Русснефти» получил восемь дипломов «Песни года» за свои стихи

Михаил Гуцериев, который владеет крупными российскими компаниями «Русснефть», «Моспромстрой» и «Русский уголь», является не только успешным бизнесменом (его состояние оценивается в $ 3 млрд.), но и весьма талантливым поэтом.

http://novostiliteratury.ru/2013/12/konkursy/vladelec-russnefti-poluchil-vosem-diplomov-pesni-goda-za-svoi-stixi/

Эти и другие новости можно прочитать в разделе http://novostiliteratury.ru/category/novosti/

Обзор книжных новинок

Ада Роговцева «Свидетельство о жизни»

Автобиографическая книга народной артистки СССР и Украины Ады Роговцевой, по словам автора, написана на основе дневников, которые она вела в юности.

http://novostiliteratury.ru/2013/12/anonsy-knig/ada-rogovceva-svidetelstvo-o-zhizni/

Джеймс Глик «Информация. История. Теория. Поток»

Джеймс Глик, американский писатель, журналист и популяризатор науки,  рассказывает о том, как отношение людей к информации сказалось на природе человеческого сознания.

http://novostiliteratury.ru/2013/12/anonsy-knig/dzhejms-glik-informaciya-istoriya-teoriya-potok/

Андрей Макаревич «Неволшебные сказки»

«Неволшебные сказки» — поразительно трогательная и добрая книга, в которой собраны истории о волшебным образом оживающих обычных вещах.

http://novostiliteratury.ru/2013/12/anonsy-knig/andrej-makarevich-nevolshebnye-skazki/

Джордж Мартин «Рыцарь Семи Королевств»

Пока фанаты, пребывая в томительном ожидании, создавали многочисленные мемы и демотиваторы и гадали, кого из Старков Джордж Мартин «приговорит» на этот раз, в издательстве «АСТ» вышла книга «Рыцарь Семи Королевств».

http://novostiliteratury.ru/2013/12/anonsy-knig/dzhordzh-martin-rycar-semi-korolevstv/

Анна и Сергей Литвиновы «Исповедь черного человека»

Новый роман Анны и Сергея Литвиновых «Исповедь черного человека» представляет собой экскурс в то удивительное время, когда был запущен в Космос первый в мире искусственный спутник Земли.

http://novostiliteratury.ru/2013/12/anonsy-knig/anna-i-sergej-litvinovy-ispoved-chernogo-cheloveka/

Анна Князева «Хранительница царских тайн»

Для того чтобы найти утерянные пророчества Нострадамуса, великого астролога и предсказателя, преступники пошли на убийства, предательство и совершение древних мистических ритуалов.

http://novostiliteratury.ru/2013/12/anonsy-knig/anna-knyazeva-xranitelnica-carskix-tajn/

Жан-Мишель Генассия «Клуб неисправимых оптимистов»

Эту маленькую комнатку прозвали Клубом неисправимых оптимистов, и именно здесь скрещиваются все силовые линии эпохи.Здесь какие-то странные люди, которые бежали из стран, отделенных железным занавесом от свободного мира, спорят, тоскуют и играют в шахматы в ожидании решения их судьбы.

http://novostiliteratury.ru/2013/12/anonsy-knig/zhan-mishel-genassiya-klub-neispravimyx-optimistov/

Ричард Форд «Канада»

Поразительной мощи роман. Возможно, лучший у Ричарда Форда. Удивительно, как книга, полная хаоса и деструктивной странности, может вселять такой покой и умиротворение.

http://novostiliteratury.ru/2013/12/anonsy-knig/richard-ford-kanada/

ЧИТАЙТЕ БОЛЬШЕ АНОНСОВ НОВЫХ КНИГ НА САЙТЕ:

http://novostiliteratury.ru/category/anonsy-knig/ 

СЛЕДИТЕ ЗА ОБНОВЛЕНИЯМИ РАЗДЕЛА С ОТРЫВКАМИ ИЗ НОВЫХ КНИГ:

http://novostiliteratury.ru/category/excerpts/

Что читать детям?

Детская книга шокировала родителей упоминанием наркотиков

«Будете продавать гашиш. Я научу вас и покажу место – все чисто и за хорошие бабки! Впрягайтесь! И парни согласились» – вот что можно было прочесть в «Большой книге Супер-приключений» Владимира Аверина, описывающей  современных школьников.

http://novostiliteratury.ru/2013/12/novosti/detskaya-kniga-shokirovala-roditelej-upominaniem-narkotikov/

«Гарри Поттер» с цветными иллюстрациями выйдет в 2015 году

В Великобритании назвали имя иллюстратора новой версии книг о Гарри Поттере. Цветные иллюстрации к уже ставшим легендой в мире детской литературы книгам будет создавать Джим Кей.

http://novostiliteratury.ru/2013/12/novosti/garri-potter-s-cvetnymi-illyustraciyami-vyjdet-v-2015-godu/

Шэрон Осборн напишет книгу для детей

Жена «великого и ужасного» Оззи Осборна Шэрон приступила к работе над детской книгой для анимационной студии Disney. История будет создана по мотивам фантастического телесериала «Джек и пираты Неверленда».

http://novostiliteratury.ru/2013/12/novosti/sheron-osborn-napishet-knigu-dlya-detej/

Эти и другие материалы из серии «Лучшие детские книги» читайте на сайте:

http://novostiliteratury.ru/category/knigi-dlya-detej/

Литературный календарь

100-летие со дня рождения драматурга Виктора Розова отмечают в Москве

«Розов дал столько ролей, столько благодатного материала… На его пьесах сложились судьбы едва ли не трех поколений русских актеров. И не только русских. По сути дела он — неоклассик«, — считает Олег Табаков.

http://novostiliteratury.ru/2013/12/literaturnyj-kalendar/100-letie-so-dnya-rozhdeniya-dramaturga-viktora-rozova-otmechayut-v-moskve/

«Хорошо быть молодым! Молодые не обременены воспоминаниями и разочарованиями…» — 6 декабря 1913 года родился Николай Михайлович Амосов

Книги Амосова «Записки из будущего», «Мысли и сердце», «ППГ 2266 (Записки полевого хирурга)», «Преодоление старости», «Голоса времен», «Книга о счастье и несчастьях» и другие произведения автора производят на читателя неизгладимое впечатление.

http://novostiliteratury.ru/2013/12/literaturnyj-kalendar/xorosho-byt-molodym-molodye-ne-obremeneny-vospominaniyami-i-razocharovaniyami-6-dekabrya-1913-goda-rodilsya-nikolaj-mixajlovich-amosov/

«Уверенность в себе и энергия — вот что нужно, а отчаяние ведет к тому, чтобы ничего не делать…» — 6 декабря 1813 года родился Николай Огарев

В 1956 году Николай Огарев уехал в Лондон, где вместе с Герценом организовал Вольную русскую типографию, позднее переехал в Женеву, а в 1873 году вернулся в столицу Великобритании.

http://novostiliteratury.ru/2013/12/literaturnyj-kalendar/uverennost-v-sebe-i-energiya-vot-chto-nuzhno-a-otchayanie-vedet-k-tomu-chtoby-nichego-ne-delat-6-dekabrya-1813-goda-rodilsya-nikolaj-ogarev/

245 лет назад начала издаваться энциклопедия «Британника»

Первая тетрадка первого тома энциклопедии «Британника» была опубликована в Эдинбурге 6 декабря 1768 года.

http://novostiliteratury.ru/2013/12/literaturnyj-kalendar/245-let-nazad-nachala-izdavatsya-enciklopediya-britannika/

«Книги — не мёртвые совершенно вещи, а существа, содержащие в себе семена жизни…» — 9 декабря 1608 года родился Джон Мильтон

Джон Мильтон родился в Лондоне 9 декабря 1608 года. Начальное образование он получил дома, позднее окончил школу св. Павла и Кембриджский университет.

http://novostiliteratury.ru/2013/12/literaturnyj-kalendar/knigi-ne-myortvye-sovershenno-veshhi-a-sushhestva-soderzhashhie-v-sebe-semena-zhizni-9-dekabrya-1608-goda-rodilsya-dzhon-milton/

«Терновый куст — мой дом родной!» — 9 декабря 1848 года родился Джоэль Чандлер Харрис

Первая сказка, оформленная писателем, вышла в 1879 году, а год спустя при участии Тёрнера Харрис выпустил дебютный сборник «Сказок дядюшки Римуса».

http://novostiliteratury.ru/2013/12/literaturnyj-kalendar/ternovyj-kust-moj-dom-rodnoj-9-dekabrya-1848-goda-rodilsya-dzhoel-chandler-xarris/

Электронные книги

Fina — новая электронная бумага от E-Ink

В Fina — новой «бумаге» на основе электронных чернил, — используются тонкопленочные транзисторы TFT на стеклянной подложке, которые в два раза сокращают толщину и массу устройств.

http://novostiliteratury.ru/2013/12/bookreaders/fina-novaya-elektronnaya-bumaga-ot-e-ink/

            * * *

И еще многое другое о мире литературы на нашем портале. Следите за обновлениями на http://novostiliteratury.ru/ !

Бонус подписчику!

10 самых теплых книг о зимнем волшебстве

В канун Нового года как-то особенно просто поверить в то, что любое желание, загаданное у сверкающей огнями елки, может сбыться, и что сказка вот-вот постучится именно в вашу дверь. Итак, заварите чай с малиной, сядьте поудобнее в любимое кресло, укройтесь пледом и прислушайтесь: волшебство уже здесь!

Туве Янссон «Волшебная зима»

Добрая и сложная сказка с авторскими иллюстрациями рассказывает о любимых с детства муми-троллях. Вообще-то симпатичные толстячки, набив животики еловыми иголками, зимой спят, укрывшись теплыми одеялами, но Муми-тролль в этот раз внезапно проснулся и решил, что выспался, поэтому отправился на поиски малышки Мю, и они вместе уселись ждать Ледяную деву. В этой сказке будет немало и хорошего и плохого, но для героев зима станет волшебным приключением, в котором они найдут новых друзей, станут немного взрослее, если, конечно, понятие возраста существует в их мире.  Книга для уютного зимнего вечера, сказка, которую хочется перечитывать каждый год.

Эсфирь Эмден «Дом с волшебными окнами»

Необыкновенное время – последние дни перед наступлением Нового года! В ожидании мамы, которая должна вот-вот придти с работы, Таня и Сережа попадают в чудесную страну, в которой их любимые игрушки… оживают! Красно-синий мяч становится непоседой-попрыгуном по имени Булька, плюшевый медвежонок начинает разговаривать, а старая кукла превращается в бабушку-волшебницу. Но не всё так радостно: дети узнают, что мама сама вернуться домой не сможет – она ждет Таню и Сережу в доме с волшебными окнами, и они, преодолевая все преграды, должны спасти её. Чем же закончатся их приключения в стране Игралочке?

Чарльз Диккенс "Рождественская песнь в прозе"

Для многих жителей Великобритании именно это произведение Чарльза Диккенса является той самой волшебной сказкой, знаменующей приход Рождества. Классическая история о закоренелом скряге Скрудже, который жаждет лишь накопить как можно больше денег, пропитана духом чуда, способного изменить характер даже такого отрицательного персонажа. Эта книга – о важности каждого поступка, который человек совершает, об осознании правильности своего выбора; автор стремится сделать читателя добрее и чище, и, надо сказать, что даже сквозь года у него отлично это получается!

Трумен Капоте «Воспоминания об одном Рождестве»

В огромном старом доме одного богом забытого провинциального городка живет странная пара: не по годам серьезный мальчик и его «подружка» - 60-летняя женщина, которая так и не повзрослела – ведь не могут же скучные взрослые так искренне верить в чудеса и так трогательно любить людей, с которыми они даже толком не знакомы? Целый год они копят деньги, чтобы в канун Рождества испечь и отправить по почте 30 вкуснейших пирогов. Тссс! Орехи уже очищены, виски куплен, камин зажжен, а значит, прямо здесь и сейчас рождается волшебство …

Джон Гришем «Рождество с неудачниками»

«Рождество с неудачниками» - ироничная сказка для взрослых, в которой признанный мастер судебного триллера открывает свой талант с неожиданной стороны. Глава семьи, человек прагматичный до мозга костей, однажды сел подсчитать, во сколько ему обходится проведение каждого Рождества, и, будучи пораженным огромной суммой, решил на этот раз проигнорировать традиционный праздник и вместо этого улететь к теплому морю. Конечно же, американские традиции могут вызвать у читателя улыбку, однако эта книга – тонкая рождественская история, в финале которой – традиционный хэппи-энд и чудеса благородства.

Линор Горалик «Агата возвращается домой»

История о девочке Агате, которая от скуки придумывает себе странные игры, также не обходится без волшебных приключений. Поймать в лесу настоящего бесенка – шутка ли? Тем более что бесенок на собственном загривке мчит Агату в стеклянный лес, где живет его папа. Девочка будто оказывается в параллельном измерении, где время течет совсем не так, как в нашем мире, и только ответив на очень важные вопросы и найдя все подсказки, она возвращается домой. И буквально за руку выводит читателя из лабиринта этой истории…

Розамунда Пилчер «В канун Рождества»

«В канун Рождества» - книга очень уютная: она наполнена очарованием Шотландии и добрыми улыбками. И пусть герои истории – люди не слишком счастливые и успешные, каждый из них, оказавшихся по воле случая в одном доме в канун Рождества, искренне верит, что этот праздник изменит его жизнь в лучшую сторону. Сказка неспешная, обстоятельная, с множеством деталей, которые органично вплетены в ткань повествования. Её атмосфера чем-то похожа на «Волшебную зиму» Туве Янссон: за каждым новым поворотом сюжета – своя история, за каждой неожиданностью – скорая радость, оттененная светлой грустью.

Джон Бойн «Ной Морсвод убежал»

Книга о том, как непросто быть маленьким, но в то же время как это здорово! С автором не поспоришь – такая возможность, как убежать в сказку, может выпасть только ребенку. Ной Морсвод – задумчивый мальчик, который с папой и мамой живет в небольшом домике на лесной опушке. Как только он переступит порог, мир преобразится – здесь вам и самым странным образом пропадающие яблоки, и ходячие яблони, и говорящие таксы, и газеты, которые пишут о том, что происходит сейчас именно с тобой. Что ж, путешествие Ноя будет весьма увлекательным!

Фэнни Флэгг "Рождество и красный кардинал"

Казалось бы, книга Фэнни Флэгг легкая, простая, очевидная, но разве не за это мы любим чудесные зимние сказки? "Рождество и красный кардинал" – сказка о вере в лучшее, история, вселяющая оптимизм и очень жизнеутверждающая. Отвлекитесь на несколько часов от суровой правды жизни, душевных терзаний, скандалов, интриг и расследований, которые сегодня в авангарде литературы, подарите миру светлую улыбку и насладитесь хэппи-эндом!

Ричард Пол Эванс «Рождественская шкатулка»

Наполненная радостью и светлой грустью рождественская история о самом ценном в нашей жизни – не проникнуться атмосферой любви, добра и света, созданной автором, просто невозможно.  Строгий критик может сказать, что в «Рождественскую шкатулку» Ричард Пол Эванс положил лишь наивные и банальные прописные истины, но как талантливо писатель их преподносит!..

Литература в Сети. Лучшее за неделю

Зрение слепого поэта

За что Андрей Волос получил «Русский Букер»

В среду, 4 декабря, в Москве в 22-й раз была вручена литературная премия «Русский Букер». Ее получил прозаик Андрей Волос за роман «Возвращение в Панджруд», писавшийся с перерывами около десяти лет. Исторический роман Волоса о персидском поэте Рудаки вместе с «Лавром» Евгения Водолазкина считались главными претендентами на победу. «Лента.ру» рассказывает о выборе букеровского жюри.

Премия «Русский Букер» в последние годы находится в тени других крупных литературных наград. Существует мнение, что она давно исчерпала себя, стала литературной рутиной и, в общем, неважно, кому достанется. Между тем разговор о некогда главной литературной премии постсоветской России, лауреатами которой успели стать Булат Окуджава, Георгий Владимов и Василий Аксенов, может быть вполне интересен. Несколько недавних сюжетов — тому подтверждение. В 2011 году премия из-за отсутствия спонсора не вручалась, и вместо нее был учрежден «Букер десятилетия», посмертно присужденный филологу Александру Чудакову за роман «Ложится мгла на старые ступени…». Это произошло как раз после самого скандального эпизода в истории «Русского Букера»: в 2010 году награду получила Елена Колядина за роман «Цветочный крест»; множество критиков пришло в негодование и объявило книгу лауреата торжеством полуграмотной графомании, нашлись, впрочем, и те, кто радовался бесстрашному эксперименту Колядиной и стыдил ее хулителей. Так или иначе, именно это было последним громким событием в истории «Букера», вызвавшим резонанс даже в кругах, далеких от чтения современной прозы. В то же время роман Чудакова, с 2011-го дважды переизданный, стал одной из любимых книг молодых гуманитариев; на этом фоне прошлогоднее награждение Андрея Дмитриева прошло практически незамеченным.

Но речь необязательно должна идти только о судьбе премии. Сегодня «Букер» — повод поговорить о хорошем романе, потому что книга, победившая в нынешнем году, такого определения заслуживает. «Возвращение в Панджруд» Андрея Волоса — роман о великом персидском поэте таджикского происхождения Рудаки (858-941). Тех, кто ценит в современной прозе актуальность, попадание в «нерв времени», один этот факт может заставить отложить роман Волоса в сторону. Однако они пройдут мимо книги на редкость увлекательной — и, что интересно, отвечающей критерию актуальности. Оказывается, что события, происходившие в государстве Саманидов почти 1200 лет тому назад, вполне можно проецировать на современность.

В «Возвращении в Паджруд» три переплетенных сюжетных линии. Первая повествует о том, как старый Абу Абдаллах Джафар ибн Мухаммад Рудаки, бывший придворный поэт Бухары, потерявший влияние из-за религиозно-политических интриг (в которых сам был замешан лишь косвенно), ослепленный и изгнанный из города, возвращается в свой родной кишлак Панджруд. Селение под тем же названием и сегодня существует на территории современного Таджикистана. В провожатые ему дан шестнадцатилетний юноша Шеравкан, наивный и неграмотный, которого Рудаки понемногу обучает и грамоте, и жизненной мудрости.

Вторая сюжетная линия прослеживает биографию Рудаки с детства до его возвышения, а затем падения. Наконец, третья — это история становления саманидского государства, история козней и войн между родственными кланами и разнесенными на далекие расстояния центрами влияния. Параллельно с религиозными спорами между представителями разных течений ислама (споры эти были небезопасны тогда так же, как и сейчас) здесь есть заговоры и мучительная жажда власти, опять же неизменная во все времена. Рудаки, первый среди персидских поэтов, низвергнут — формально из-за сочувствия исмаилитам, представителям одной из ветвей шиизма; на самом деле за обвинениями стоят и зависть, и предательство, и попросту политическая неразбериха. Словом, причины дробятся так же, как время в тот миг, когда униженный поэт понимает, что его прежней жизни пришел конец: «В эту минуту время снова изменило свои свойства: рассыпалось лепестками, закружилось обрывками, безусловно подтверждая обреченность». Эта маленькая психологическая деталь — восприятие времени в момент потрясения — характерна: автор «Возвращения в Панджруд» о деталях не забывает, постоянно напоминая, что из них и складывается история.

Трудно, не будучи специалистом по истории Востока, судить о достоверности персидской истории в изложении Волоса. В коротком послесловии к роману он пишет: «Поскольку автор ставил перед собой задачи преимущественно художественного характера, роман „Возвращение в Панджруд” ни в коей мере не может претендовать на роль научного исследования, результатом которого является новая информация, достоверная с фактологической точки зрения. Добиваясь убедительности реконструкций давно минувшего в глазах современного читателя, автор руководствовался в первую очередь принципом актуализма — в самом широком его толковании, то есть полагая, что главные чувства, желания и чаяния людей на протяжении многих веков остаются неизменными». Так ли это на самом деле, неизвестно, но Волос очень убедителен.

Конечно, в его глубоком знакомстве с материалом сомневаться не приходится. Рожденный и выросший в Сталинабаде/Душанбе, Волос много лет находился в окружении среднеазиатской культуры. «Возвращение в Панджруд» он писал больше десяти лет. На пресс-конференции после вручения «Букера» автор рассказывал: «За то время, что я писал это все, работал, у меня скопилось два шкафа <...> литературы хоть как-то относящейся к описываемой мной эпохе — это и первоисточники, и научные работы».

Одна из предыдущих книг Волоса, «Хуррамабад», связана со среднеазиатской культурой непосредственно: это роман, состоящий из рассказов, в которых поэтично описывается повседневность Душанбе. Другой роман Волоса — «Маскавская Мекка» (Маскав — «Москва» по-таджикски) — текст антиутопического свойства о будущем исламохристианской Москвы на фоне происходящего в остальной России (здесь легко обнаружить, как с романом перекликаются такие книги, как «ЖД» Дмитрия Быкова и «Теллурия» Владимира Сорокина). Но «Возвращение в Панджруд» — совсем другой взгляд на культуру Востока. Можно сравнить роман Волоса с одной из лучших поэтических книг уходящего года — «Приближением окраин» ферганского поэта Шамшада Абдуллаева, пишущего по-русски. Кажется, что, сколько бы ни сменялись исторические эпохи, восточная культура остается укорененной, статичной; быт здесь — больше чем эфемерный быт европейцев; традиции беседы, торговли и приема пищи уходят далеко в прошлое. Но если в поэзии Абдуллаева явлена кинематографичная медлительность места и культуры, то роман Волоса, напротив, насыщен бурлящим действием. Тем не менее, обе книги оставляют ощущение «незыблемости Востока». Вопрос же об исторической аутентичности отпадает как-то сам собой.

Роман Волоса поначалу перенасыщен приметами «экзотики», которые автор заботливо объясняет: «Мазар [сноска: «Мазар — могила святого или просто обиталище местного доброго духа] тутошнего святого располагался у большого обложенного камнем пруда — хауза». Со временем к этому проверенному способу создания колорита привыкаешь и уже на одной из промежуточных остановок на пути из Бухары в Панджруд смотришь на постоялый двор со знанием дела — когда героям приходится принимать участие в похоронах, то подробное описание загробных верований мусульман вовсе не кажется «просветительской» вставкой из учебника или этнографического труда:

«В этот-то миг и возникнут перед ним Мункар и Накир — два Божьих пламенных ангела с черным лицами. И увидит мертвец, что один высок, и статен, и мощен, и смотрит пронзительно и страшно, а тяжелая булава в руке пламенеет синим, почти не видимым огнем. Второй же сутулится, правая лопатка выпирает над левой — он горбат».

Хотя линия Шеравкана, юного проводника Рудаки, выписана с не меньшим старанием, она кажется менее удачной: перед нами классическая схема «романа воспитания», умещенная в очень небольшой временной промежуток. (В романе о седой древности Волос вообще оперирует старыми схемами, вероятно, опять-таки по принципу актуализма: сюжет о возвращении на родину тоже стар как мир.) Шеравкан поначалу ненавидит странного слепого старика, из-за которого его оторвали от родного города и возлюбленной. Но затем юноша проникается к своему спутнику все большим почтением, особенно — когда узнает, кто он такой: бейты Рудаки разнеслись по всему персоговорящему миру. Шеравкан начинает исподволь учиться у Рудаки, но самые интересные моменты этого обучения Волос не описывает, оставляет «за кадром».

Еще одна тема «Возвращения в Панджруд», кроме истории, биографии и политики, — это поэзия. Вполне естественно ожидать от романа о поэте, что рассказ о становлении его мастерства будет центром повествования. Но особенностей восточной поэтической традиции, теоретических тонкостей здесь очень немного. Все тот же принцип актуализма заставляет Волоса предположить, что в основе лирической поэзии лежат универсальные переживания — и что успех тех или иных приемов зависит не от их внутренних свойств, а от зоркости, точности самого сочинителя: характеристика традиционной поэзии, таким образом, сочетается здесь с идеей индивидуальности гения. В одном из самых замечательных эпизодов романа молодой Рудаки, вывесивший накануне на Стене поэтов в Бухаре свое первое, анонимное стихотворение, приходит и слушает, что говорят о нем первые читатели (тоже, все как один, поэты и критики). Сначала они приписывают стихотворение современнику Рудаки — поэту Шахиду Балхи: «Его рука, его! Так только он умеет! Смотрите: первая строка: — А! — а! — а! — а!». Речь идет о традиционной искусной звукописи. Затем кто-то заявляет о несуразности смелого сравнения: «Где такое бывало, чтобы любимую сравнивали с куропаткой?! <…> Любимая — роза! Любимая — нарцисс! В самом крайнем случае — горлица! Но уж никак не куропатка, никак». Теперь речь идет об индивидуальном новаторстве, которое далеко не все готовы принять. И в этот миг новый поэт осознает, что появилось его настоящее «я»: ему хочется кричать, он более не может оставаться безымянным. Ему требуется поэтическое имя — псевдоним, в арабской и персидской культурах называемый тахаллусом или лакабом.

«А ему что выбрать?

Он из Панджруда... Панджрудú?.. Пятиречный... Пожалуй, это нескромно. Никто не возьмет себе прозвище “Поэтище” или, скажем, “Величайший”. Хороший тон — немного принизить себя в псевдониме...

Впрочем, стихи все равно сами скажут за себя, какой лакаб ни выбери. Горделивый или приниженный — если стихи нехороши, любой лакаб не будет стоить даже той бумаги, на которой написан.

Руд — поток... Рудак — речушка, ручей. Скорее даже — ручеек. Может быть, Рудаки? Сидящий у ручья... у тихого ручья... Мелодично журчащий ручей — это же не мощная река, гремящая камнями в потоке... это тихий ласковый говор, пленительный лепет.

Рудаки?..»

Рудаки у Волоса отнюдь не идеализированный герой. Смирение с собственной участью чередуется у него с приступами ярости. При бухарском дворе он не только главенствует над другими поэтами, но и вовлечен в государственные дела, и на том и на другом поприще наживая себе врагов. Гордый нрав может толкнуть его на роковые ошибки. Он честолюбив и знает себе цену — но не завистлив и способен оценить чужой талант. Ослепленный Рудаки отмечает про себя «поэтические» задатки в речи Шеравкана (например, тот сообщает о цвете шерсти встречной собаки, что она — «как вода в паводок»). И, вспоминая о том времени, когда у него были глаза, приходит к подобию поэтического кредо:

«Как он смотрел! Смотрел — и не мог насмотреться. Жадно, пристально, вглядываясь во всякую мелочь. В пустяк, мимо которого другие проходили, не заметив. Какого цвета земля? На что похоже дерево? Искал сходство в вещах неродственных... различия в похожих. Зачем? Сначала не понимал, просто слушался инстинкта. Потом осознал. Если не увидел — как облечь в слова? И что именно облечь? Что видят все? Тогда и скажешь то, что говорили до тебя тысячи раз. И еще тысячи и тысячи раз скажут после. Слепцы. Скажут — небо синее. Вода — голубая. Трава — зеленая. А на самом деле небо — как глаза невольницы. А вода — будто утренние круги у нее под глазами. А трава — трава высохнет от зависти к несказанной красоте северянки — и только тогда станет похожей на пряди ее волос».

Дело, однако, не в одной утонченности метафор. Здесь можно вспомнить один показательный пример. В 2012 году в издательстве РГГУ вышел первый том огромного труда — полного собрания газелей Хафиза в филологическом переводе. Хафиз — еще один великий персидский поэт, живший через четыре с половиной века после Рудаки. Существует множество его переводов и переложений на европейские языки, в том числе на русский: его мотивами вдохновлялся Пушкин, его переводили Фет, Майков, Константин Липскеров, Илья Сельвинский. Хафиз для европейской культуры — поэт-гедонист, певец чувственных наслаждений и вина, и образ этот кажется довольно ограниченным. Но он меркнет, когда вчитываешься в подстрочный перевод газелей и подробнейшие комментарии, которые составили Наталья Пригарина, Наталья Чалисова и Максим Русанов. Вдруг выясняется, что мы толком не знаем ни поэзии Хафиза, ни вообще классической персидской поэзии. Почти каждый текст Хафиза пронизан множеством отсылок к персидской поэтической традиции, в частности к текстам известным и давно забытым. А кроме того — к современным для поэта политическим событиям, биографическим подробностям, даже, может быть, сплетням. Традиционные суфийские метафоры несут множество символических значений. Все эти сложности приводят комментаторов к «печальному» выводу «о практической невозможности адекватного воссоздания поэтики Хафиза на другом языке». И, вероятнее всего, с поэтикой Рудаки дело обстоит так же.

Если бы Андрей Волос пошел по пути филологического комментария, он дал бы читателям умозрительное представление о богатстве поэзии Рудаки, но его собственный текст, должно быть, растерял бы всякую поэтичность. Волос выбирает другой путь: он насыщает приметами культуры — персидской, суфийской — мир вокруг своего героя, прозу вокруг фигуры поэта. И здесь актуализм, то есть почти слепой расчет на достоверность, уступает место поэтическому правдоподобию.

Лев Оборин, «Лента.ру»

За что немки так сильно любили Федора Тютчева?

Больше 20 лет прожил Тютчев в Германии. Он посвятил "милому краю" множество стихотворений, а местные "милые дамы" с ума сходили по поэту, вовсе не похожему на героя-любовника.

Исполняется 210 лет со дня рождения Федора Ивановича Тютчева - выдающегося русского поэта, который больше 20 лет своей жизни провел в Германии, где и сформировался как поэт. В июне 1822 года дядя Тютчева, граф Остерман-Толстой, взял его с собой в Баварию и пристроил 19-летнего юношу сверхштатным сотрудником русской миссии в Мюнхене.

Баварская столица была в те времена одним из духовных центров не только Германии, но и всей Европы. Здесь кипела творческая, духовная жизнь, жил Генрих Гейне (Heinrich Heine) - один из самых смелых поэтов Германии. С Гейне Тютчева навсегда свяжет и личная дружба, и поэтическое родство. Тютчев перевел на русский язык множество стихотворений немецкого поэта, в его творчестве мы встретим вариации, аллитерации, парафразы и прямые цитаты из Гейне. Именно Тютчев первым познакомил русского читателя с Гейне: в 1827 году в журнале "Северная лира" появился перевод знаменитого "На севере мрачном..." Правда, вариант Лермонтова - "На севере диком стоит одиноко/ На горной вершине сосна..." - оказался более удачным. Но все же первооткрывателем был Тютчев.

Баварская гроза

Дипломатической работой он отягощен не был. Тютчев посещал балы, аристократические салоны, быстро прослыл мастером светской беседы... Уже вернувшись в Россию, он с нежностью будет вспоминать пейзажи южной Германии, красота которой нашла отражение и в его творчестве. В золотой фонд русской литературы и в школьные хрестоматии вошли такие шедевры Тютчева, как "Люблю грозу в начале мая" и "Зима недаром злится..." Оба этих стихотворения написаны в Баварии. И гроза - баварская, и уходящая зима - баварская.

При всех своих талантах - поэтических, светских, лингвистических, дипломатических - никакой мало-мальски серьезной карьеры Тютчев в Германии не сделал. Была причина, которая, как позже выразился его сын, "задержала Федора Ивановича на его блестящем поприще". Эта причина - женщины.

Едва приехав в Мюнхен, он влюбился в четырнадцатилетнюю Амалию фон Штернфельд (Amalie von Sternfeld). Они признались друг другу в своей любви и поклялись пожениться, как только Амалия достигнет совершеннолетия. Но для родителей юной графини сын надворного советника Федор Тютчев, происходящий из русской помещичьей семьи среднего достатка, был совершенно неприемлем в качестве зятя. Во избежание скандала Тютчева отправили на полгода в отпуск в Петербург.

Когда он вернулся в Мюнхен, Амалия по настоянию родителей уже вышла замуж за барона Крюденера, который был старше ее на 22 года (к тому времени относится и ее портрет, открывающий публикацию DW). Тютчев смирился. Более того: после того, как он женился сам, они стали дружить семьями. В 1836 году барон Крюденер получил повышение по дипломатической службе и уехал посланником Баварского королевства в Петербург вместе с супругой.

Примечание к любви

Потом пути Тютчева и Амалии разойдутся, и они встретятся, когда поэту будет уже 66 лет, а ее возраст тоже перевалит за шестой десяток. Тем не менее, Тютчев написал: "И то же в вас очарованье, и та ж в душе моей любовь!" Стихи эти, появившиеся в июле 1870 года и ставшие знаменитым романсом "Я встретил вас", предваряются посвящением "К. Б.". Поэт Яков Полонский раскрыл секрет этих инициалов. Надо просто переставить буквы: не К. Б., а Б. К. - "Баронессе Крюденер". Существует, правда, другая версия. Но тайна посвящения - разве что примечание, один из комментариев к этому замечательному образцу любовной лирики, не больше.

Вернемся, однако, в двадцатые годы XIX века. Довольно скоро после свадьбы Амалии Тютчев сочетался браком и сам. Его избранницей стала немка Элеонора Петерсон (Eleonore Peterson), вдова русского дипломата. Ей исполнилось 25 лет, она была на три года старше Тютчева. Венчались они в старинной мюнхенской церкви Св. Сальватора, которая уже тогда принадлежала православной общине и сегодня является главным греко-православным храмом Мюнхена. Здесь, кстати, крестили и пятерых детей Тютчева, родившихся в Германии. Три его дочери учились в баварской столице - в Институте благородных девиц, а потом стали фрейлинами двора в Петербурге. Старшая - Анна - даже была воспитательницей детей императора Александра II.

Уже в наши дни в притворе церкви Св. Сальватора установили мемориальную доску с именами ее самых знаменитых прихожан. Среди них – "Teodor Tuttschev, russischer Diplomat und Dichter". Теодором - на немецкий лад - называла Федора Тютчева Элеонора, которая толком так и не научилась говорить по-русски и стихов мужа не читала. Но она была очень красива и беззаветно любила Тютчева. Элеонора очень страдала от неверности влюбчивого мужа. Очередной изменой поэта - более серьезным, чем просто светская интрижка, - стал его роман с Эрнестиной фон Дёрнберг (Ernestine von Dörnberg). Роман был очень бурным. Когда вся эта история получила огласку, жена Тютчева Элеонора пыталась покончить жизнь самоубийством, правда, несколько театрально: ударив себя в грудь кинжалом, который был частью маскарадного реквизита. Раны оказались несерьезными.

Вообще можно только поражаться тому, как сильно любили Тютчева женщины. Конечно, он был очень образованным человеком, прекрасным собеседником, признанным светским острословом, но вот внешность... Тютчев был маленького роста, тщедушный, вечно зяб, часто простужался. Один из друзей Тютчева так описывал его: "Волосы его были большею частию всклокочены и, так сказать, брошены по ветру, хотя лицо всегда гладко выбрито. В одежде своей он был небрежен и даже почти неряшлив. Походка была очень ленивая, роста был небольшого. Но... в его обществе вы чувствовали сейчас же, что имеете дело не с обыкновенным смертным, а с человеком, отмеченным особым дарованием Божиим, с гением..."

Запрет на коммунистов

После того, как жена Тютчева Элеонора пыталась покончить жизнь самоубийством из-за его романа с Эрнестиной, влюбчивого чиновника вызвали в Петербург, чтобы дать ему новое назначение - старшим секретарем русской дипломатической миссии в Турине. Элеонора тяжело болела и вскоре умерла. В ноябре 1838 года Тютчев приехал в Турин уже с Эрнестиной. Вскоре они повенчались, и их брак оказался очень удачным. Дети Тютчева очень быстро привязались к Эрнестине. Та с нежностью заботилась о трех его дочерях от первого брака, как и о своих родных детях (она родила мужу двух дочерей и сына). За три десятилетия их совместной жизни Тютчев написал Эрнестине полтысячи писем.

На родину Федор Иванович вернулся в 1844 году. "Итак, опять увиделся я с вами, места немилые, хоть и родные", - писал он. И скучал по Германии: "Я помню сердцу милый край..." В Петербурге Тютчев служил чиновником по особым поручениям, потом стал цензором. У него была репутация либерального цензора. Правда, сохранилось свидетельство, что одну книгу, хотя и пришедшую из столь любимой им Германии, Тютчев решительно запретил. То был "Манифест коммунистической партии" Маркса и Энгельса...

Владимир Анзикеев, Deutsche Welle

Большая книга-2013: Побежденных не жалеть или душевные терзания малоинтересных людей

Часто после вручения книжных премий возникает недоумение: почему победила эта книга, если некоторые проигравшие лучше? На «Большой книге» таких вопросов не возникает.

«Лавру» Евгения Водолазкина, историческому роману о средневековой Руси и духовном пути праведника, вечно искупающего старую вину, многие предсказывали успех на «Большой книге», поэтому его первое место никого особо не удивило. Сергей Беляков с биографией «Гумилев, сын Гумилева» и Юрий Буйда с беллетризованной автобиографией «Вор, шпион и убийца» заняли второе и третье места – примечательно, что в читательском голосовании они поменялись местами, но тоже вошли в тройку. Но интереснее поговорить не о победителях, а об остальных финалистах.

«Большая книга» отличается в первую очередь справедливыми ненаграждениями – некоторые книги будто специально пропускают в финал, чтобы они не победили. Так было в прошлом году с «Несвятыми святыми» архимандрита Тихона, несмотря на победу в читательском голосовании и личное присутствие на церемонии «волшебника» Владимира Чурова. Тогда пришлось дважды наградить Даниила Гранина – чтобы хоть так противостоять очевидному, негласному, но постоянно ощутимому давлению: Шевкунов-Шевкунов! В этом году пролетели две самые известные книги: «Немцы» Александра Терехова и «Красный свет» Максима Кантора. Впрочем, Терехов в 2012 году уже получил за «Немцев» «Нацбест», так что жюри «Большой книги» могло не испытывать никаких угрызений, исключая автора из списка победителей. А вот победа Кантора была вполне реальна – книга толстая, спорная, заранее нашумевшая, памфлетная, публицистическая. Читать ее невозможно, но ведь премии существуют не для читабельной литературы. И все-таки жюри смогло преодолеть искушение – «Красный свет» заслуженно не получил ничего.

«Тетя Мотя» Майи Кучерской получила первый приз в читательском голосовании – люди часто выделяют скучные книги о душевных терзаниях малоинтересных людей. Не хотелось бы думать, что народ узнаёт в героях себя, но другого объяснения нет. А вот жюри себя явно не узнало, и «Тете Моте» пришлось довольствоваться читательской наградой. Вадиму Левенталю с романом «Маша Регина» не досталось и того. Что закономерно: его роман старательно написан, но плохо придуман – молодой петербургский критик Левенталь, как в старом одесском анекдоте, «не умеет писать, а знает писать». Дьявольская разница.

Роман Андрея Волоса «Возвращение в Панджруд» – о жизни персидского поэта Рудаки, но не биография, конечно, потому что сведений о нем слишком мало – может, и имел бы шансы, но два исторических романа о незаурядных людях не уместились бы на одном пьедестале, и русские реалии оказались ближе загадочного Востока.

Сборник рассказов Анны Матвеевой «Подожди, я умру – и приду» – едва ли не единственная во всем списке книга, написанная действительно хорошо, но за этим хорошим письмом – бессмысленные истории о жизни (читай: ни о чем); как если бы Роман Сенчин вдруг научился хорошо излагать, но по-прежнему не знал бы, что бы такого изложить. Что касается «Описания города» Дмитрия Данилова... Это действительно описание города. Но, в отличие от добычинского «Города Эн», на который равняются минималисты, город здесь не герой, а просто место бездействия; жанр невыигрышный.

Так что «Большая книга» действительно может быть ориентиром. Читать или нет победителей – можно спорить, но про остальных точно сказал Ходасевич: «Побежденных не жалеть».

Жарова Валерия, "Собеседник"