Любая уважающая себя девушка в своей жизни должна сделать три вещи. А еще лучше - четыре:

Разрушить дом. 
Срубить дерево.
Вырастить дочь. 
Прочитать хотя бы один любовный роман.

Оставим досужим умам размышлять о том, чей же все-таки Карфа..  дом должен быть разрушен, а вот на романах - остановимся подробнее. 
Жанр "любовный роман" для нашей страны понятие - скорее отмирающее. Потому как - уже немодно.
Слава богу, прошли те времена, когда плохо одетые дамы в потертом возрасте "от тридцати" не стесняясь, выказывали постороннему взгляду неустроенность своей личной жизни  в вагоне метро, уходя от метродавки и пошлой серой действительности в прекрасный  мир диких прерий, где смуглокожий брутальный герой (как правило с отвратительным характером и темным прошлым) героически любит свою героиню (как правило нежную отроковицу осьмнадцати лет с вечно разинутым от восхищения ртом) на расстеленных лошадиных попонах в хижине с клопами или в другом совершенно неподходящем для любви антураже. Любовное чтение затягивает, наверное еще потому,  что позволяет на время отключиться от проблем взрослой женской жизни и почувствовать себя той самой, желанной и настоящей.
Кстати, вспоминается, в те благословенные времена женское метрочтение обыкновенно подразделялось на поклонниц любовных романов с милующейся парочкой на обложке, на фанаток незабвенного Сидни Шелдона и на почитательниц цикла "Стерва в большом городе" Евгении, кажется, Шацкой.  

Слава богу,  дамы в метро отвлеклись от стерв и любовных романов, и читают  Фрая, но скорее всего это уже не те дамы. 
Слава богу, что эти времена прошли, но немного грустно, потому как только в этом макулатурном чтиве можно было почерпнуть такое изобилие изощренной постельно-пугательной лексики про "вздыбившееся естество" и прочие причиндалы. Лексику эту можно было с успехом применять для курощения распоясавшегося любимого, в котором эти выражения с правильным выражением же на лице вызывали приступы здорового гомерического хохота. И еще немного грустно оттого, что современный любовный роман абсолютно не похож на своих наивных и святых в своей простоте предшественников. 
Нам ведь уже скучно, когда все просто, верно? Нам уже скучно читать про то, как он встретил ее, или она встретила его, пусть даже в самых запущенных джунглях Амазонки, или в самых хайтековских джунглях мегаполиса и страсть зажгла в их сердцах пламя  почище Вечного огня. Нам уже скучно читать про глупые и надуманные препятствия в виде самой влиятельной " на районе" прелестницы, или еще какой-нибудь оттюнингованной Экс- которая покусилась на то самое желанное естество главного героя, ведь мы уже знаем, что там, в конце. 

И потом. Нам уже, честно говоря, приелись истории, где главная героиня - молода, невероятно хороша собой, образованна и умна.  Нет, к таким историям и к таким героиням, которые напоминают нам о собственном несовершенстве мы и на пушечный выстрел не подойдем!
Мы хотим чего-то другого. Мы по прежнему хотим  чего-то "про Золушку", но с перчинкой.
Как если бы какая-то до жути неухоженная но с чувством юмора девица возьми да и влюби в себя первого красавца "на раойне".  Вот это - уже интрига, потому что девице придется приложить титанические, если не сказать - циклопические усилия. И пусть даже сценарий повернется самым что ни на есть предсказуемым образом, и пусть даже - главный герой обрисован штрихами, мягкотел,  практически не оформился как личность, но являет из себя предмет желани.... плод коллективного бессознательного любой жительницы мегаполиса, пусть даже редкая глава обходится без стакана виски, но это как раз, то что нужно нам, выросшим на первых любовных романах. Это читается из-за того, как это написано. Это читается легко и непринужденно, это сдобрено здоровым цинизмом и изрядной долей шутки. И это все-таки про любовь. 
Скажите на милость, пришло бы в голову кому-нибудь из авторов тех самых первобытных любовных романов вложить в уста своей героини фразу "Какая любовь? В моем возрасте и с моей-то зарплатой?" А вот la_la_brynza пришло. И пусть даже книжку "Пари" читала добрая половина интернета, а вторая половина прочесть жаждет, мы не можем не написать об эволюции традиционно-любовного романа в роман любовно-стебный. Потому что такое сейчас время - иронизировать над прекрасным, чистым и светлым. 

Отрывок:

Стандартная процедура разыгрывания вечерней переработки затянулась. Народ собрался в столовой и наши дамы столпились возле коробки с бумажками, лелея надежду вытащить счастливый билетик. Мужчины ковыряли в зубах, извлекая оттуда остатки пиццы. Надо отметить, этот процесс начисто отбивал какое либо желание продолжать трапезу.
- Черт, опять не повезло. Уже месяц полный провал. - Ленка продемонстрировала мне пустой бумажный огрызок. - Опять достанется Светлане. Везучая она.
- А вы отмените лотерею и установите скользящий график, -посоветовала я. Ленка отмахнулась.
- Нельзя, тогда он догадается. Что ж мы, как дуры, по очереди будем оставаться.
- Ага, а сейчас вы - просто скопище вундеркиндов. Вас можно прям так всей кучкой и вести на игру "Как стать миллионером?". Жертвы Макса Галкина. Нет уж, Ленка, мой тебе совет: Ты лучше в спортлото играй, больше шансов на успех, опять же может швейную машинку выиграешь и пошьешь себе новый вечерний туалет, - я проглотила последний кусок Ленкиной пиццы, та была в процессе худения и приобретения лучшей физической формы.
- Слушай. Ты когда последний раз ходила в парикмахерскую? - Хитроумная Ленка, сменив тему, перешла на критику моей внешности, что меня отнюдь не вдохновило на дальнейшие дискуссии и я отвернулась к окну, за которым Федя делал какие то загадочные знаки.
Раздался радостный вопль. Бумажка с жирным черным крестом досталась Ольге Шпитко, нашей специалистке по таможне.
- Уууу! - визжала Ольга Шпитко и подпрыгивала на месте, что однозначно должно было демонстрировать эйфорию. Я тут же вспомнила , как на прошлой неделе ходила в уголок дедушки Дурова с соседскими детьми. Там одна дивная хавронья в преклонном возрасте делала примерно такие же па и получала за это ломтик вареной свеклы. Ну так вот... Шпитко все прыгала, а у остальных обделенных злобной Фортуной сотрудниц лица перекосило от зависти.
- Ну зачем тебе? Отдай. - к Ольге Шпитко бросилась одна из Наташ - у тебя же муж и дети, ты верная жена, хорошая мать и незаменимый работник. Наташа умасливала счастливицу, но та не сдавалась ни в какую.
- У меня может, бабоньки, тяга к прекрасному. Я из-за отсутствия времени по музеям и выставочным залам не гуляю, так хоть на мужика красивого погляжу. Муж у меня Квазимодо Квазимодой, даром что профессор. А я часок другой повздыхаю, пострадаю, помечтаю и домой. А там., глядишь, и моя ячейка общества получает новый шанс к существованию. Аргументация была блестящей и Наташа отступила. Народ разбрелся по столовой. Я курила, Ленка подправляла рот, съеденный вместе с низкокалорийным бульоном, Наташи о чем то шушукались и хихикали и вдруг...
Во всех романах, хороших и плохих, больших и не очень всегда есть ВДРУГ. Этот ВДРУГ просто необходим для перехода от вступления к основной части. Любой, даже самый гениальный писатель не может обойтись без ВДРУГа. А чем я спрашивается лучше? Поэтому пусть у меня тоже будет свой ВДРУГ...
ВДРУГ дверь в столовую отворилась и появился Андрей. Не один. Рядом с ним рука об руку шла молодая женщина лет двадцати восьми. Нет не женщина, леди...Если я сомневалась насчет Ленки, мол врожденное это у нее или благоприобретенное, то тут сомнений быть не могло... Эта барышня впитала аристократизм и изящество с молоком матери, (или с кефирчиком из молочной кухни, в случае если ее вскармливали искусственно). То есть, если придерживаться унизительной обезьяньей теории Дарвина, ее неандертальские предки наверняка кушали мамонтов с фамильного фарфора и вытирали когтистые пальцы шкурками с вышитой монограммой. Все в этой барышне, вплоть до дорогого (а уж в ценах на шмотки я разбираюсь) брючного костюма, указывало на то, что эта девица не нашего поля арбуз, который тоже ягода, только очень большая. Она просто обвела нас всех чистым взглядом, точно также просто сказала "приятного аппетита", и все! И моя Ленка со свеженарисованным лицом, и Наташи с голыми коленками, и Светлана Денисовна с навороченными фразочками и роскошной грудью - они все сникли, потерялись, стерлись, растворились, превратились в туман. Короче, это была Женщина. Это поняли, вернее, ощутили все. Похоже, что и Андрей не устоял. Он даже как-то опуделился и из независимого и самоуверенного превратился в подобострастного и заискивающего. Мне это не понравилось, но наших дам похоже это просто убило. В столовой воцарилась тишина. Народ безмолвствовал и ждал разъяснений.
- Позвольте представить вам нашего нового сотрудника. Анжелика... Николаевна, если не ошибаюсь? - обратился он к ней, пожалуй, даже чересчур ласково.
- Ну что вы. Можно просто Анжелика. - ответила она спокойным хорошо поставленным голосом.
"Конечно, а покойную принцессу Диану можно было просто Ди", - промелькнула у меня мысль. Я оглядела публику. Публика все еще хранила молчание. Все это грозило перейти в массовую панику с непредсказуемыми последствиями.
- Анжелика начнет работать у нас через месяц, полтора, после того как закончит практику в нашем центральном офисе в Нью Йорке. Я, уважаемые коллеги, решил познакомить вас заранее, что бы и она и вы имели представление друг о друге. - Андрей приобнял эту чудо - Анжелику за плечи и добавил: "Прошу любить и жаловать!"
Уж лучше бы он этого не делал. В смысле не приводил, не знакомил и не просил "любить и жаловать". Еще раз присмотревшись к Ленке, тем паче она стояла рядом со мной, я сделала выводы, что за этот месяц почти весь персонал компании придется вывезти в Кащенко с диагнозом истерическая психопатия. Ну это... когда у людей дрожат руки и они имеют обыкновение бросаться с колюще-режущими предметами на окружающих. Да, атмосферка складывалась веселенькая! Между тем Анжелика оглядела аудиторию, кивнула по-королевски и сказала что то типа "рада познакомиться". Кто мог еще двигаться, кивнул в ответ. Таких было не много, я , к счастью, в их числе.
- Не буду отрывать вас от обеда. Приятного аппетита. Пройдемте ко мне, Анжелика.
Они удалились. Красивая, гордая пара, как в голливудском кино. Молчание длилось еще с полминуты, а затем раздался всеобщий стон. Громче всех стенала Ленка. Она буквально волосы на себе рвала.
- Все. Конец. Бедная я несчастная! Где уж мне с такой соперничать. Она его в момент к рукам приберет, если уже не прибрала. Я, блин, тут второй год надрываюсь, все юбки пообрезала до нельзя, а какая то штучка со стороны. Нет, плевать на юбки! А сколько я времени и усилий потратила, чтобы рядом с ним дурой не выглядеть. По утрам вместо "Мегаполиса" дурацкий "Коммерсант" читаю. В метро люди шарахаются.
- Ален, а ты вслух читай. Представляешь, туда-обратно едешь одна в вагоне. Хочешь сиди, хочешь лежи. - не удержалась я.
- Не ерничайте, Лариса - вступила в дискуссию Светлана Денисовна. Это сейчас более чем неуместно. - Ваш сарказм вполне понятен, однако...- и тут она безнадежно махнула рукой и отвернулась к окну. Мда. Что творится то! Я посмотрела направо, потом налево. Беда и огорчение.
Наташи из экспортного отдела обнялись в порыве искренней жалости друг к другу и поочередно всхлипывали. На полном серьезе, сидели и хлюпали носами. Анечка закатила свои карие с поволокой глазки к небу и, похоже, молилась о том, чтобы эта Анжелика нашла себе в Америках какого-нибудь Рокфеллера или Билла Гейтса. Ольга Шпитко разорвала бумажку с крестиком на кусочки, швырнула кусочки на пол и топтала их изо всех сил. Восемнадцатилетняя секретарша Юленька - юное очаровательное существо, размазывала сопли и тушь по детскому личику, а Серафима громко и очень нехорошо ругалась разными нецензурными словами, направляя их в адрес всех мужиков вместе взятых и постепенно переходя на личности. Конечно, мои читательницы, прекрасно понимают, что здесь я, как автор, использовала стилистический прием под названием "преувеличение", но, поверьте, преувеличение не слишком сильное. Думаю, ситуация ясна. Пока женская часть коллектива наслаждалась своими переживаниями, мужской состав носился со стаканами воды, отпаивая обезумевших от горя коллег. Только Митрич сидел спокойно, покачивая головой и приговаривая: "Водочки им надо, водочки..."
Постепенно истерика сошла до уровня тихой, но сильной печали.
- Ну и что же мне теперь бедной прикажете делать? - это был риторический вопрос, то есть Ленка вовсе не надеялась на какую либо реакцию, но меня как бес за язык потянул.
- Что делать? Что делать? Делать уже нечего. Полный фолл! Против таких аргументов и анжеликов, ты, Ленка, не попрешь. Против этой Анжелики вы беззубы и безлики. - зарифмовала я свою мысль. Где уж вам. Это как в штыковую -атаку на танки. Поэтому, девочки, умойте руки и сдайтесь без боя. Моя интуиция подсказывает, что вам остается только гордо снести горечь поражения.
Ох мамочка! Что тут началось. Общий гнев, презрение, шум и ярость. И все на меня бедную. Просто ополчились всем табуном. Тут же были позабыты споры, склоки и неоплаченные долги. Как во время пожара в джунглях, когда движимые массовым ужасом хищники бегут нос к носу со своим потенциальным завтраком. Они бы меня затоптали если б смогли.
-Чего ты понимаешь? Кроме твоих глупых колкостей и второсортных острот от тебя и ждать то нечего! - это Ленка.
- Читай свои пошленькие книжонки и не лезь, куда не просят. - Это Наташи.
- Некоторые строят из себя невесть что, а сами ничего из себя не представляют. - Юленька.
- А тебе то что?! Сиди молча и не трави нам душу. - Анечка
- Вы лучше занимайтесь своим непосредственным делом, Лариса. Доморощенных оракулов нам здесь не требуется. - Светлана Денисовна. И так далее и тому подобное. Они шумели, обвиняя меня во всех возможных грехах от гордыни до обжорства и прелюбодейства, а я особо не переживала и даже получала от этого такое полумазохистское удовольствие, пока кто-то, кажется, Ольга Шпитко, не произнес.
- Что вы ее слушаете, девочки. Она же элементарно ревнует и завидует. Ну, ведь посмотрите на нее. Просто тоже, как кошка драная, влюблена в Андрея по самые ушки, но ведь он на таких как она и не взглянет даже. Да что там, как зовут то и не запомнит.
Или потому что она где-то была, не ведая того, очень и очень права, или из-за каких-то других причин, меня вдруг совершенно неожиданно прорвало. Я неуклюже вскарабкалась на стол и заорала.
- Молчать, плебс! - Скорее всего, кроме Светланы Денисовны, никто не знал кто такой плебс, но они замолчали. Тишина навалилась на меня, оглушила и заставила продолжать делать глупости.
- Здесь, на этом столе, в присутствии всего персонала я ставлю ужин в "Максиме" против любых ваших ставок на то, что ваш Андрей Неприступный ровно через месяц при всех сделает мне самое что ни на есть официальное предложение руки и сердца! Вы не ослышались, господа хорошие, МНЕ, а не этой прилизанной Анжелике, не тебе моя "Коммерсантом" озадаченная Леночка и не вам душенька Светлана Денисовна. Вопросы есть?
Это было круто! Они такого точно не ожидали. Сначала тихо захихикала Юленька, к ней, икая, присоединилась Серафима, а затем все в столовой разразились гомерическим хохотом.
- Ты!? Андрей!? Предложение!? Да в жизни этого не будет. Да закопайте меня живьем. - ржала Ленка.
- Ну и самомнение у Вас. Нет, ну это .. хи хи - в смехе Светланы слышались легкие истерические нотки.
- А мне сделайте, типа, обрезание без наркоза. Ой, щас до туалета не добегу! - гоготал Серега-снабженец.
- К черту обрезания и захоронения. Делайте ставки, господа, - Я изобразила рукой жест, который на самом деле неприлично делать на людях.
- А ведь она не шутит, - задумчиво произнес Митрич, и так же спокойно добавил. Уважаю за азартность! Ставлю две штуки баксов. Ничего не потеряю, но поприкалываюсь, да и поужинаю в приличном месте и в славной компании.
- С меня штука. - Анечка смачно плюнула на пол и растерла слюну носком своей изящной туфельки.
- Вообще то я ремонт думала делать. - протянула Эльвира Петровна из планового, но говорят в "Максиме" потрясающие устрицы. - тысяча моя.
- Протоколируй Юлия. - я швырнула ей ручку и салфетку и та усердно стала писать.
Чего долго говорить, через двадцать минут список был готов, еще через полчаса он был распечатан и размножен. Срок был определен в полтора месяца, точно до приезда прекрасной Анжелики. Условия пари были четко определены. Я нарисовала свою подпись против цифры 5000 (при строгой экономии на скромный ужин должно было хватить), а над тридцатью одной закорючкой моих коллег красовалась невиданная по размеру сумма в сорок тысяч долларов США. Больше всех - целых три с половиной штуки зеленых, с трудом скопленных и отложенных на норковый полушубок, предложила Ленка, потрясенная моей невиданной наглостью. Юленька пожмотничала и пожертвовала всего лишь тремя сотнями, (а может она по юной наивности все еще верила в чудеса). Тетя Тамара пробормотав что-то про корову и черкасское седло, поставила восемьсот кровно заработанных. Столько же отвалила и наша необъятная Серафима.
- Люблю беспроигрышные пари. Ничем, типа, не рискую, - заявил Серега-снабженец, и грохнул три тысячи и т.д. и т.п., и т.п., и т.п. Мама моя родная! Что творится!


P.S. В финале книги звери-редакторы снова отвергли новый роман главной героини. И я, честное слово, не понимаю почему.