Добрый день друзья. Сегодня мы закончим тему начатую в предыдущем выпуске - как Анастасия сумела изменить физическое состояние и судьбу маленькой деревенской девочки Анюты.

" - Расскажи мне свой важный секрет, Анечка.
Анюта поднялась с брёвнышка, стала напротив Анастасии, прижав худенькие ручки к груди. Потом она вдруг... Маленькая Анютка упала перед Анастасией на колени и, сдавленный волнением, её детский голос произнёс:
-  Тёточка Анастасия, миленькая тёточка Анастасия, попроси своё сердечко! Попроси! Пусть твоё сердечко позовёт сердечко моей мамочки. Пусть приедет моя мамочка ко мне. Хоть на денёчек один приедет мамочка. Ко мне. Вот секрет какой. Пусть твоё сердечко... мамино... сердечко ...
   Анюта поперхнулась от волнения, замолчала, неотрывно глядя на Анастасию.
   Сощуренный взгляд Анастасии устремился вдаль мимо маленькой, стоящей на коленях девочки. Потом она снова посмотрела на неё и спокойно ответила, констатируя этот ужасающий для ребёнка факт. Как взрослому человеку ответила:
- Моё сердечко, Анечка, твою маму позвать не сможет. Твоя мама далеко в городе. Она пыталась найти счастье и не нашла его. Она не имеет своего дома, нет у неё и денег тебе на подарки. А без подарков она приезжать не хочет. Трудно ей в городе. Но если она когда-нибудь приедет к вам, ей станет ещё труднее. Горькой и мучительной пыткой станет для неё встреча с тобой. Труднее и страшнее ей станет жить оттого, что увидит она тебя болезненную, плохо одетую. Увидит , как рушатся дома в вашей деревне, как ветхо и грязно в доме, где ты живёшь. Ещё труднее станет твоей маме потому, что она уже не верит в  возможность хоть что-нибудь сделать хорошее для тебя. Не верит. Считает, будто бы всё испытала и такая ей судьба предопределена. Она сдалась самой придуманной безысходности.
      Маленькая Анюта слушала страшную правду, худенькое тельце её дрожало.
      Казалось, неимоверно жестоко говорить такое ребёнку. Казалось, здесь уместнее и нужнее ложь. Погладить несчастную девочку по голове, пообещать скорый приезд её матери. Счастливую встречу.
      Но Анастасия действовала иначе. Она высказала беззащитному, беспомощному ребёнку всю горькую правду. Потом некоторое время смотрела, как вибрирует её тельце, и заговорила снова:
-  Я знаю, Анечка, ты любишь свою маму.
- Люблю. Люблю и несчастную... свою мамочку, - ответил едва не срывающийся на рыдания детский голосок.
- Так сделай счастливой свою мамочку. Только ты одна... одна на всей Земле сможешь сделать её счастливой. Это очень просто. Ты стань здоровой и сильной, учись петь. Ты будешь певицей. Твой великолепный и чистый голос будет петь вместе с твой Душой. Твоя мама может встретиться с тобой через двадцать лет и станет счастливой, увидев тебя. Но твоя мама может приехать к тебе и будущим летом. Ты должна уже к этому времени здоровой и сильной. К её приезду. Приготовь сама своей мамочке подарки. Покажи ей свою силу и красоту, и ты сделаешь счастливой свою мамочку, счастливой будет ваша встреча.
- Но я никогда не смогу быть здоровой. Быть сильной.
- Почему?
- Тётя врач. Она в белом халате. Тётя врач сказала бабушке. я слышала, как она сказала: "Девочка всегда будет квёлой. Потому что девочка "искусственница".  Я "искусственница". Меня мама не могла молочком из своей груди кормить. В маминой груди не было молочка. А дети, когда маленькие, у своих мамочек всегда из груди молочко пьют. Я видела, когда в деревню одна тётя приезжала  с ребёночком маленьким. Я ходила в дом, куда она приезжала. Мне сильно хотелось посмотреть, как из титечек мамочкиных маленькие дети молочко пьют. Я тихо-тихо старался сидеть. Но меня всегда выгоняли. Тётя-мама говорила: "Чего смотрит она так и не моргает?" Я моргать глазками боялась, когда смотрела, чтобы ничего не пропустить.
- Ты думаешь, Анечка, тётя врач не ошиблась, сказав, что ты никогда не будешь здоровой и сильной?
- Как же она может ошибаться?  Она в белом халате. Её все слушаются - и дедушки и бабушки. Она всё знает. И что я "искусственница" знает.
- А для чего ты смотреть ходила, как ребёночка кормят из груди?
- Я думала, посмотрю, как ребёночку хорошо, когда с мамочкиной титечки он кушает. Увижу, как ему хорошо, и мне лучше станет.
- Тебе станет лучше, Анечка. Ты будешь здоровой и сильной, - спокойно и уверенно сказала Анастасия. И, сказав это, стала медленно расстёгивать пуговицы своей кофточки и оголила грудь.
      Как завороженная, словно онемевшая от неожиданности, смотрела Анюта на обнажённую грудь Анастасии. На кончиках сосков выступили маленькие капельки грудного молока.
-  Молочко... Мамино  молочко! Тёточка Анастасия, ты тоже кормишь маленького ребёночка? Ты мама?
-  Я кормлю этим молочком своего маленького сыночка.
Капельки грудного молока становились всё больше и больше. Одна капелька затрепетала на ветерке, и ветерок сорвал эту капельку с груди Анастасии...
    Худенькое тельце Анютки молниеносной стальной пружинкой рванулось вперёд за этой капелькой. И она... Представляешь худенькая и болезненная Анютка ловко поймала эту капельку.
    Падая, она поймала её у самой земли. Анютка встала на коленки, поднесла к своему лицу сжатые ладошки, раскрыла их, рассматривая мокрое пятнышко. Потом протянула руки Анастасии.
-  Вот. Я поймала её. Вот она. Не упало молочко для вашего сыночка.
- Ты спасла капельку, Анечка, теперь она твоя.
- Моя?!
- да, только твоя.
Анютка поднесла к губам свои ладошки и прикоснулась к мокрому пятнышку. Закрыв глаза, худенькая девочка долго держала ладошки, прижав к губам. Потом опустила руки, посмотрела на Анастасию и шёпотом, переполняемым с благодарностью, произнесла:
- Спасибо!
- Подойди ко мне Анечка.
     Анастасия взяла подошедшую к ней девочку за плечи. Погладила по волосам, потом, посадив к себе на колени, наклонила как грудного ребёнка, к груди и тихо запела.
     Губы   Анютки оказались близко от соска Анастасииной груди. Словно в полусне, Анютка медленно приближала свои губы к груди Анастасии, коснулась ими влажного соска, слегка вздрогнула и стала жадно сосать переполненную молоком грудь Анастасии.
     Судя по диктофону, она проснулась через девять минут. Подняла голову и вскочила с колен Анастасии.
-  Что же   наделала я? Выпило молочко вашего сыночка.
- Не беспокойся, Анечка. Ему хватит. Ты только из одной выпила груди, а в другой ещё осталось. Ему хватит. Мой сыночек может и пыльцу цветочков кушать. если захочет. А ты теперь всё получила, чтобы не бояться быть сильной, красивой и счастливой. теперь возьми своё счастье от жизни, от каждого дня её.
- Я буду сильной и здоровой. Буду думать, как мамочку встретить, чтобы не переживала она, когда увидит меня, а радовалась сильно.
Только петь я не смогу. Раньше мы с  бабушкой пели. Умерла бабушка.  Я дедушку прошу, прошу, он не поёт. Только когда водки выпьет, споёт мне, и я ему подпеваю. Но трудно ему подпевать, хрипит его голос. С радиоприёмником тоже пробовала, но трещит радиоприёмничек наш старенький словами непонятными.
 -  Ты попробуй, Анечка, пока петь без слов, повторяй голосом за птичками, как услышишь их, за водой, когда журчит она, за шелестом листвы и ветерком, когда сильный он и завывает в ветвях. И у травки звуков много. Много чистых звуков вокруг услышишь, если слышать захочешь. Им и попробуй своим голосом подражать. Они лучшими твоими учителями будут. А я пойду, Анечка, прощай. Мне пора.
   Анастасия попрощалась с деревенскими стариками и пошла в сторону тайги. Мы молча долго смотрели вслед уходящей от нас Анастасии. И вдруг слышали необыкновенно чистый детский голос. Сидящая на брёвнышке Анюта пела какую-то старинную, наверное, услышанную от бабушки песню. И как пела! Чистый голос её брал невероятно высокие ноты, заполняя пространство, и завораживал Душу." ( "Пространство Любви", стр. 71-77)
   Историю исцеления рассказал Владимиру молодой сибиряк Александр, который оказался свидетелем описанной сцены.
- А с чего ты взял, что после разговора Анастасии с девочкой судьба девочки поменялась и у  матери её?
- Говорю же тебе, я психологией увлекался. Как учёный могу тебе сказать: Анастасия полностью поменяла жизненную программу Анютки. Брошенный на попеченье стариков больной ребёнок сидел беспомощный в уголочке грязной избы и ждал приезда своей мамы...
Так и мы в своей жизни зачастую ждём сошествия свыше. Кто-то должен придти и сделать нас счастливыми, изменить судьбу.
     Не оттого ли действуем вяло или вообще бездействуем? Не задумываемся, что нам уже и так всего предостаточно дано и пришедшего к нам сами должны встретить с подарками.
     Анастасия поменяла судьбу, будущее, своей простотой и искренностью... Нужно не врать. Нужно просто искренне желать помочь человеку. Помочь, а не сочувствовать... Можно рассуждать о карме, о безысходности... но Анастасия оказалась сильнее этой кармической предначертанности. Она на неё просто не обратила внимание...

    Спустя некоторое время поехал я в эту деревушку. Решил отвести Анютке свой приёмник, раз её хрипит, и антенну на крыше поставить.  Иду по отремонтированным деревянным мосткам. Деда Анюты увидел моющим сапоги в ведре.
- Проходи в избу, - говорит дед. - Обувку только тебе снять придётся. Порядки, видишь ли, у нас новые заведены.
    Вошли в избу. Там всё по-деревенски, только очень чистенько и уютно.
-  Внучка вот такой порядок у нас завела. Пол драила. Перемыла всё. Стены побелить меня уговорила.
-  Я смотрю, и деревеньку вашу благоустраивать начали.
-  Это внучка, Анютка, непоседой стала... Помощник у неё обзавёлся...подружилась она с псиной осиротевшей, лайкой сибирской. Помогает псина старая во всех причудах внучкиных. Вот и доску помогла тащить. Анютка у соседки гвоздей попросила и давай доску приколачивать. да не получалось у неё. Руку себе в кровь сбила. Псина рядом сидит, смотрит и скулит.
      Соседка подошла, отобрала молоток и приколотила ту доску гвоздями а назавтра, к вечеру, увидела соседка, как Анютка  вместе со своей собакой снова доску тащит:
"Очень нужно, тёточка, так сделать, чтоб мостки вдоль всех домиков были новые, без дырок. А то гости вдруг приедут  в какой-нибудь дом, пойдут по мосткам, и испортится у гостей настроение."
      Соседка приколотила и вторую доску. А потом скандалить со всеми стала. Ходит по дворам и кричит: "Ремонтируйте мостки у своих домов! Не могу смотреть, как ребёнок из-за вашего разгильдяйства руки в кровь избивает."
      Так, смотришь, и отремонтировали мостки, Чтобы не слышать, как баба скандалит.
- А где сейчас ваша внучка?
-  Краску она до крайней избы потащила, там и заночует.
-  Какую краску?
-  Масляную, оранжевую. У теплохода она краску за рыбу выменивает. Решила она, чтоб все избы весёлыми выглядили. Радостными.
-  А где она рыбу берёт?
-  Сама и ловит. Каждый день хоть три, хоть две белорыбицы да притащит утром. А мне каждое утро с моим радикулитом: вставай и всё тут. " Вставай деда. Засоли рыбу, чтоб не пропала". Каждое утро так, - ворчал беззлобно дед, - Ну ладно давай спать.
    Старик полез на печь. Я прилёг на деревянный диван. Проснулся на рассвете, вышел во двор и увидел. Внизу у реки Анютка, взявшись за кольцо, тащила закидушку. Огромная сибирская лайка помогала ей. Они вместе тащили закидушку с приличным уловом... Вытащив на берег, она положила три приличных рыбины в мешок. Потом они с лайкой, взявшись за верёвку, тащили фанерку, на которой лежал этот мешок... Я посмотрел на лицо Анютки и был поражён.
Пылающие румянцем щёки, блестящие решимостью глазёнки и затаённая на губах счастливая улыбка делали её уже совершенно не похожей на бледно-жёлтую, прежде болезненную девочку. ( "Пространство Любви", стр. 81-85)