За державу обидно

Генералы разрушают целостность государства

А есть ли в продаже отечественные трусы?

Системность непонимания как наркотик

А не создать ли нам министерство целостности страны?

Системность – это целостность

Свобода – это разнообразие выбора

Понимать или не понимать

Генералы разрушают целостность государства

Зачем существует учреждённая мною псевдонаучная конференция «Человек Будущего» (http://conf.genmir.ru ), по материалам которой я издал уже 3 тома докладов (два тома в бумажном варианте) и объявил приём в том 4? Скажем прямо: хочется лучшего, чем наблюдаем вокруг и в чём живём. Хоть какого-то серьёзного движения вперёд, надёжности жизни, хотя, кажется, понятно, что всё это лишь снится. Хочется прорывных идей. Открытие критериальной формы сознания, кажется, позволяет надеяться на это. Ведь речь идёт о том, как не только сохранить целостность какой-нибудь сложной структуры, но и как её обеспечить, и как её измерить. Целостность стала осязаемой. Теперь доказательно можно понять, что так называемое разукрупнение сложных производств, научных учреждений, отраслевой науки, которое шло у нас в стране с 1991 года, привело к потере целостности общества. А нецелое просто не живёт долго. Оно бесперспективно.

В 1987 году у меня состоялся разговор с генералом КГБ, в котором он попытался получить ответ на вопрос: «Что будет с Россией в ближайшем будущем?».

Генералу тогда я объяснил, что от СССР отколются республики Прибалтики, Кавказа, Украина и пр. Он в ярости закричал: «Да мы их в крови утопим!». Я сказал: «Конечно, утопите, то они всё равно уйдут». «А мы-то во что превратимся?». «В резервации». Этому прошло уже более 20-ти лет. Всё это и многое другое описано у меня в романе "Исповедь экстрасенса" (http://genmir.ru/Books/Isp1-2.htm ). Такое пророчество сделать было нетрудно: военная машина не справлялась с проблемами внутреннего характера, не для того она существует.

Как известно, генералы, как и вообще люди военные, для того и нужны, чтобы, побеждая противника, нарушать его целостность и разрушать его по частям. Военная машина, которая фактически руководила нашей страной до 1991 года, усиливала только себя, укрепляя свою целостность. Но целостность агрессивного государства сработала против него же. Под управлением это военной машины мы как государство-империя развалились. Ибо целостность государства и целостность министерства обороны – не одно и то же. Они скорее антиподы.

Это лишь доказывает, что государства в стратегическом плане крепнут не войной, а развитием общества. Можно победить, как СССР победил в 1945 году, но удержать и восстановить громадную страну на принципах войны невозможно. Командная система приказала долго жить без неё. И потому становится не по себе, когда наши нынешние руководители вдруг стали внедрять те же военные принципы в управление государством.

А есть ли в продаже отечественные трусы?

Были, конечно, отдельные прорывы и в советское время. С этим спорить невозможно. Но признано сейчас, что мы уже давно не космическая, не индустриальная, не аграрная, не научная держава. Сейчас на улице 2010 год. В 1991 году мы под видом либерализации начали добровольный и ускоренный распад на части, не учитывая очень важной детали: ни при какой либерализации нельзя подрывать целостность общую. А мы о целостности вообще ничего не знали.

Самое позорное для нас – это мы уже давно прошли узловую точку нормальных преобразований. Я считаю, что для России время такой узловой точки – начало прошлого века. То есть сто лет мы движемся по инерции, задаваемой нашей агрессией или, по Л. Гумилёвы, – нашей непонятной пассионарностью. Мы уверены, что в цивилизованных странах делается для каждого и в правовом, и в хозяйственном значении больше, чем у нас. Может быть, поэтому там и к законам и правилам поведения люди относятся более трепетно. Отсюда и цивилизованность. У нас же нервозность простых людей, не членов партии «Единая Россия», возникает оттого, что и законы против них, и будущее стало безнадёжно для большинства. Потому что сама страна в лице её руководителей и идеологов не может сформулировать, ради чего такая жуткая жизнь для большинства нашего населения нужна?

Китай свои экономические преобразования начинал с того, что затопил СССР трусами низкого качества. А сегодня посмотрите на аппаратуру, которую они выпускают: видео и фотокамеры, компьютеры, автомобили и прочее. Пусть они производятся по лицензиям, но безопасность (целостность) Китая не вызывает сомнения. А где наша промышленность? Нам бы тоже надо начать с того, чтобы наш президент и всё его окружение оделись бы в наши отечественные трусы для начала. В наши костюмы, плащи, пальто. Сели бы в наши автомобили. Ах, это уже было! Ну и что? К чему привело?

Создаётся впечатление, что руководители нашего государства даже и не помышляют об отечественных трусах. Они надеются, что трусы сами собой произведутся, вырастут, организуются, примерно так, как из ничего случайно возник человек. Достаточно собрать соответствующее совещание и дать указание. Наверное, лишь Богу позволено так руководить.

А мне бы хотелось вполне серьёзно привлечь внимание к проблеме трусов. Потому что, я уверен, пока отечественная промышленность не производит их, наша безопасность под угрозой – чем зад станем прикрывать, если Китай и Турция откажут в поставках? За державу с голым задом обидно! Я понимаю, что эти фразы никак не тянут на науку, к которой я призываю. Тем более, ещё обиднее за то, что, как оказалось, в начале третьего тысячелетия роль науки в управлении обществом настолько незначительна, что ею можно пренебречь. Как говорили древние, будем руководить с помощью палки и верёвки.

Системность непонимания как наркотик

Интересно наблюдать, как игнорируют руководящие работники многие истины, до которых докопалось человечество. Почему? Так выгодно эгоизму и жадности, которые сегодня с успехом заменяют нравственность. Хотя частично нравственность в виде корпоративной оценки и существует, но всё, что за пределами корпорации, является для неё врагом. Происходит на основе принципа дурака какое-то передёргивание высших истин и замена их на временные. Просто, видимо, играть в дурака выгодно, извините. Какой с него спрос? Что может, то и делает.

С другой стороны, «Если ты такой умный, то почему такой бедный? – замечательный вопрос. Да потому, что, имея остатки совести и страха за свою жизнь, не желаю конкурировать с другими на аморальном поле настоящей войны за крутой автомобиль, за коттедж в 4 или 5 этажей, за дутое самолюбие, за презрение к ближнему и дальнему. Как говорил И. Кант, я ещё удивлён «нравственными законами в душе и звёздным небом над головой». Не все бегут воровать и убивать ради материальных благ, хотя и мечтают о них, но не такой же ценой, ценой предательства нравственности как дара, наделённого Богом.

Наши лидеры любят говорить про системность своих деяний. Но мало кто из них понимает, что системность на простом языке означает целостность, которая имеет началом именно нравственную вершину. Так вот части целого нам всем прекрасно видны, а целостность – нет. Лидеры вообще не знают такого термина, хотя давно уже обязаны знать. Или прикидываются, что не знают, согласно принципа дурака. Но незнание законов не освобождает от ответственности. Гражданам государства от такого незнания не легче, потому что они надеялись, что выбрали знающих лидеров.

Целостность обеспечивается стремлением главного критерия системы к максимуму за счёт перераспределения этим критерием всех ресурсов системы. Именно главный критерий, который мы выбираем сами, добровольно, и заставляет нас поступать так или иначе, по-доброму или злому. Кажется, что эта проблема очень сложная: понять даже умному человеку, что это такое, трудно. Потому что понимание этого идёт из кибернетики, да и то из очень узкой области оптимизации систем. И тем не менее… не надо вдаваться в теории, нужно принять эти закономерности, пока ещё не поздно.

Вот это понимание могли открыть русские религиозные философы конца 19-го и начала 20-го века. И хотя их феномен необычен, они почему-то прошли мимо, хотя всё подготовили для этого открытия. Окружающие нас страны, большинство из них, не долго думая, прямо по К. Марксу выбрали явный экономический критерий и его максимизируют до сумасшествия, превратив этот процесс в наркотический безо всяких натяжек. Но мыльные пузыри финансовых игр завели вполне реальные финансы в область виртуальную, смешав то и другое. Так действует любой наркоман: реальность для наркомана перестаёт существовать в том виде, в каком она необходима для оценок на адекватность. Наркоману-капиталисту наплевать на адекватность, он любым способом обязан обогатиться. Иначе он не соответствует господствующему главному критерию и принятым в обществе правилам и законам. Помните, как у нас в 1991 году: «Обогащайся!», «Бери суверенитета, сколько унесёшь!». Кроме суверенитета, стали уносить и всё другое.

А не создать ли нам министерство целостности страны?

Неправильное тут в том, что экономика и любая другая реальность не может дать нам главный критерий, ибо он быстро превращается в наркотик. Главный критерий – вершина определённой духовно-нравственной сферы. Об этом нам кричат все духовные учения, а мы отмахиваемся от них. Лишь максимизация нравственности спасает людей от превращения их в злобных и жадных тварей, самых страшных из всего животного мира. Потому что понятия нравственности, социальности, справедливости и честности имеют общий главный смысл. Если нет стремления к нравственной вершине, человек в силу природной заданности программы сознания быстро деградирует, устремляясь к вершине зла. Сознание человека так устроено, что оно всегда ориентировано на вершину главного критерия. А он может быть и положительным, и отрицательным.

Мы сейчас разбиваем свои носы и мысли о несоответствие сложности реальной жизни примитивным правилам поведения, в которых сплошь и рядом нарушается принцип максимальной честности, читай, абсолютной нравственности. Какие бы мы ни построили палаты, коттеджи, экономику с золотыми или платиновыми унитазами, пока существует нечестность и её апологеты, стремящиеся её же и максимизировать, мы будем катиться всё по той же наклонной – к резервациям в недалёком уже будущем. Кто будет владеть нами: мировой капитал, Китай или США, неважно. У меня в связи с этим лишь один вопрос: «А надо ли нам опасаться откровенной настоящей войны против нас?». Может быть, действительно, проще дождаться, когда у нас поймут все: мы мирным вариантом повторяем путь американских индейцев? Может быть, нам не министерство обороны нужно укреплять, а создать министерство целостности страны. Почему мы опять пошли тем же путём, наступаем на те же грабли?

Чем сильнее ограничения при бедности нашего политического поля, тем вариантов продолжения жизни всё меньше и, тем самым, меньше выбор. Нет необходимого кибернетического разнообразия по Эшби, и потому из-за конкуренции в ограничениях слом такой системе неизбежен.

У нас как бы не свобода в действиях и выборе продолжения, а хаотическая помойка из одних ограничений: «этим – столько, тем – нельзя, а это вообще никому нельзя». Самое печальное, что руководство страны навязывает нам вместо высшего критерия нравственности критерий обязательных и жесточайших ограничений. Но скажите, Бога ради, разве оценка по ограничению несёт что-либо другое, кроме страха силы, войны, если не на внешнем поле страны, то на поле внутреннем – против собственного народа? Куда ни сунешься – всюду стена или, что хуже, как у подопытных крыс – удары по носу, по почкам, по голове. Особенно по принципу: «Бей по голове, остальное само отвалится». И отваливается. Уже отвалилась своя промышленность, своё сельское хозяйство, наука.

Нам, чтобы мы не рассуждали, прописаны правила перемещения между камерами в коридоре тюрьмы с дверьми под тюремными замками. Выбор невелик: «Хочешь – эту камеру (партию), хочешь – ту. Мы тебе высочайше разрешаем выбрать любую камеру в нашей тюрьме». И честностью у нас стал называться именно этот выбор.

Системность – это целостность

Системность – это целостность, а мера целостности – это степень удовлетворения критерия, о котором мало кто задумывается. Степень целостности системы – это показатель главного критерия. Многие говорят, что невозможно этот главный критерий себе представить, тем более, с его помощью что-то оценивать. Я думаю, что они лицемерят, ибо любой человек понимает, что с тем, кто ему врёт, угрожает, бьёт, отбирает, не по пути. От таких нужно быть подальше. Но куда сбежишь от нашего родного государства?

В советское время, когда декларировалась высота идеи коммунизма, движение к вершине идеи осуществлялось при помощи громадных усилий, в числе которых были и агрессивные усилия силовых структур по чистке общества от «слабых» элементов и противников политического строя.

Агрессия власти против народа держалась тогда на самой идее коммунистического, военно-командного равенства. Именно такая идея равенства давала ложное основание каждому человеку чувствовать себя самодостаточным. А если и не чувствовать, то знать. Всем, кроме тех, кто подпадал под молот политической чистки. Инакомыслие не рассматривалось как элемент необходимого разнообразия системы, то есть как один из существенных её ресурсов, необходимых для успешного развития с помощью внедрения разных идей.

Инакомыслие запрещалось, и тем воздвигались главные системные барьеры, переворачивающие с ног на голову требование успешного развития. Ресурс широкого образования и широкого охвата мыслью действительности разрушался. Когда в обществе не достигают высокой степени понимания происходящего, то выходом для него становится армейская командная система приказов, тирании и авторитарности.

Одной коммунистической идеи без подкрепления её реальными достижениями в деле защиты прав человека и расширении сферы разума оказалось в СССР недостаточно. Парадокс ситуации проявился в том, что руководящие в СССР люди под коммунизмом понимали грубые военные методы деления полученного результата на всех, кроме себя: себе всё-таки больше. Ни о каком поощряемом разнообразии не было и речи. Вместо конкуренции в разнообразии – один продукт каждого вида: одна идея, одного покроя пиджак, одного рецепта котлета, один политический ответ – все стандартизированные и примитивные в понимании.

К большому сожалению, мы, кажется, въезжаем опять в ту же самую политическую ситуацию, когда декоративное изображение политических партий и оппозиции стало ещё больше отражать подавляющее господство партии чиновников.

Свобода – это разнообразие выбора

Принцип Эшби о необходимом разнообразии в кибернетике никто не отменял, и отменить его невозможно. Необходимое разнообразие выбора продолжения жизни – это та самая свобода, о которой столько копий сломано, это главный ресурс успешного развития.

Любое ограничение в разнообразии выбора приводит не просто к сужению поля жизни, а к последствиям более страшным – к вертикалям власти, приказам в чиновничьей среде, нарушающим даже законодательство, к общей тирании со стороны силы закона. Кто боится свободы, разнообразия? Конечно, тот, кто оправдывает свои действия разными способами, а, значит, враньём с позиции нравственности, социальности и демократии. Давно нам всем пора понять, что необходимое разнообразие (свобода) должно рассматриваться как главный системный (то есть целостный) ресурс, управление которым, как любым ресурсом, опосредовано осуществляется лишь через главный критерий. Трудно, непонятно? Но это уже давно необходимо понять и представить, как оно работает! Только в этом направлении лежит выход из своего и глобального кризиса.

Значит, в любой системе, тем более, в системе общественных отношений, главную роль играет совершенно чёткий высший критерий как высшее мерило всего. Значение его более существенно, чем принято считать.

Главный выбор, перед которым стоит каждый из нас, – чем мы будем измерять содеянное? Абсолютом нравственности или вседозволенностью ради увеличения финансов, коттеджей в 5 и более этажей, гламурностью и развратом в поведении? Или эфемерным равновесием политических сил, когда, по дедушке Ленину, соединились все три врага народа (он говорил: три врага советской власти – бюрократия, то есть чиновники, коммунистическое чванство и бескультурье масс). Нам навязан тройной монолит: чиновники, объединившиеся в свою партию и проповедующие умервшление всей культуры и образования.

Если в нашем государстве отменили идеологию, точнее, всякое её обсуждение, это означает, что любая идеология истинна. Значит, хороша идеология разврата в СМИ, идеология бандитизма силовых структур, идеология воровства чиновников и прочее, чем руководствуются те, кто добрался до общенародных ресурсов, до общей кормушки (да простят мне такие термины). Чем такие виды идеологии лучше большевистской: отобрать и поделить?

Я подслушал разговор на рынке о продовольственной безопасности страны: «Наш стратегический продовольственный ресурс бегает стаями по рынкам и иногда, правда, кусает нас людей». Что ещё к этому можно добавить, если основу культуры – образование – разрушили экономией на зарплате учителей? А когда разрушили, то теперь можно, оказывается, зарплату им и поднять чуть-чуть. Когда настолько разрушенным оказалось наше отечественное сельское хозяйство, что его нельзя сравнивать даже с доперестроечным 1985 года.

Понимать или не понимать

Весь мир стоит перед выбором: понимать сложности общественной жизни или лучше, закрыв глаза, ехать с ветерком на крутой тачке с чемоданом денег всё равно куда, а лучше на Запад? Это ли не идеал для тех, кто не желает напрягать свой разум и поддаётся гипнотической силе старых традиций.

Выбор невелик – признать, что общество управляется совсем другими рычагами, чем считалось до этого руководителями государств, лидерами партий, партийных идеологов ближнего полёта. Неужели же даже глобальный экономический кризис не убеждает в том, что экономическое мерило себя дискредитировало полностью!

Абсурд, но кто сейчас раскладывает карты в стратегии и тактике партий, а именно они теперь руководят государствами?

Политтехнологи – это они заказывают и пишут музыку общественной жизни на всём земном шаре. Но их музыка – это видение не дальше их собственного носа. Они исходят из своего главного критерия: им лично должно быть хорошо и, следовательно, хорошо их хозяину в ближнем будущем. Ни о каких стратегических проработках они не заикаются. Дальше гипнотических приёмов для масс они не идут.

Почему обидно за державу? Потому что там, вверху, в управлении наши руководители почему-то больше пекутся о сохранении их собственного статуса, чем о Будущем нашего общества и всего человечества. Мы люди ленивы и нелюбопытны, как сказал когда-то великий поэт А.С. Пушкин. Мы своим главным критерием эгоизма запрограммированы жить ради себя и своей любви к себе. И этот критерий нам всячески внедряют и укореняют наши лидеры. Если бы это было бы не так, то и понимание сложности задачи управления и существования решений в других областях пришло бы к ним.

28.01.10.

Г. Мирошниченко