Одна женщина решила уйти от мужа. Она не могла больше терпеть, вот и все. Жизнь почти прошла; сколько ещё осталось, когда тебе хорошо за пятьдесят? Не так уж много активной жизни, если честно.

А мужу лет больше. И у него был инсульт. Он еле ходит. Речь невнятная; еле говорит. Но спорит и обидное выговаривает. Он всё роняет, портит, масло не может найти в холодильнике. Хотя оно перед глазами лежит. А кричит на жену.

Он шаркает ногами, плохо слышит и включает телевизор на полную громкость. Дома все пропахло лекарствами. И не только лекарствами; запах болезни и безнадёжности стоит в доме. В тесной квартирке. Которая раньше была уютной, а теперь превратилась в камеру или в палату…

А жить когда? И как жить, если ты заперт с больным человеком, с токсичным человеком, который разрушается на глазах? И тебя злонамеренно разрушает? И отравляет твою жизнь миазмами?..

Тем более, одна коуч в сети советовала думать о себе. И точка.

Муж невнятно накричал на женщину. Она привычно стерпела и пошла в магазин.

А на улице светит солнце! Жасмин цветёт на бульваре. Зелёные деревья шумят, галдят ребятишки на площадке. И белые пухлые облака бегут по синему небу. Свежий ветер разносит аромат жасмина и шиповника…

И женщина решительно села в автобус. Не пошла в магазин. Она решила сбежать, уехать, бросить все и начать новую жизнь. Или хоть старую дожить хорошо. Без непрестанной заботы, обид, злых слов, без этой невыносимой темноты и духоты.

Доехать до вокзала. Взять билет до Саратова. Уехать к сестре, Томочка одна живет и приютит на первое время. Деньги на карточке есть; пенсия. Прожить можно. А там и на работу можно устроиться. Не сидеть с инвалидом злобным.

А снова носить туфельки на каблучке, костюм с белой блузкой, с людьми нормальными общаться…

Она приехала на вокзал, эта Алевтина. Пошла к кассе. Руку в сумку сунула за карточкой. И тускло блеснуло старое обручальное кольцо, почти вросшее в палец. Она привыкла к кольцу; не замечала его уже. Сорок лет назад свадьба была.

И юные Аля и Сергей слушали наставления тётеньки в ЗАГСе; заученные слова: «и в горе, и в радости, и в счастье и в несчастье, в здоровье и в болезни», как-то так.

И ещё клятва была. Точно. Они клялись, когда кольца надевали. Потеха такая; все это мероприятие в убогом советском учреждении. И два бедных студента женятся; и свидетели такие же юные и бедные, - как давно это было! Словно вчера.

Она вернулась.

Пошла на попятный, не смогла вырваться из токсичных отношений, так скажут многие. А она вернулась.

И муж вышел, шаркая, встречать ее. И невнятно сказал: «ты вернулась!», - как будто понял и почувствовал. И стоял, держась за косяк, - он был очень слаб. Поэтому и плакал, наверное…

А в телевизоре громко играл марш Мендельсона, показывали свадьбу. Какой-то старый-старый фильм про любовь и верность. Сейчас такое редко показывают…

…Муж прожил ещё месяц. И уже не кричал и не говорил обидное; всё лежал. И только в последний час вдруг посмотрел на Алю так, как раньше. Любящим светлым взором. И совершенно внятно сказал: «я всегда любил только тебя, моя Алечка!».

Его так и похоронили - с обручальным кольцом. Оно тоже вросло, стало частью пальца.

Так и люди врастают друг в друга. И остаются вместе и в горе, и в радости. Но понять это могут не все…

Анна Кирьянова